Глава 28. И вот тебе алтын

Две кучи кораблей, палящих друг в друга из пушек - картина впечатляющая. Впрочем, когда подошли ближе, разобрались, что японцы распределились по дуге, внутри которой беспорядочно маневрирует китайский флот. Учитывая, что противником для нас являются японцы, я решил, что попытаться атаковать внешнюю часть этой карусели – дело имеющее шанс на успех.
- Глубина двадцать, курс сорок, средний ход. Боевая тревога. Первый и второй аппараты перезарядить.
Дело в том, что в них помещены  торпеды с акустическим наведением. Выпустить их сейчас – всё равно, что просто утопить. Ведь никакого интеллекта в наших снарядах нет – они направят нос так, чтобы выровнять акустическое давление с двух сторон и прекрасно пробегут между равношумящими кораблями. И что потом? Никто не предскажет.
А время на перезарядку у нас есть. Мы далеко и идём медленно. Акустик докладывает о шумах, об их относительных смещениях, об изменениях характеристик сигналов и звуках взрывов. Общее впечатление – полная каша.
- Перезарядка аппаратов завершена.
Вовремя. Как раз поступил доклад об особенно четком звуке винтов, смещающемся справа налево.
- Всплывай под перископ!
Минута, ещё одна.
- Перископная.
Выдвигаю наверх свои глаза – всё верно. Справа на пересечку мне идёт красавица «Нанива». Высокая труба, массивная длинная надстройка, и вся она такая беленькая.
- Малый ход. Десять градусов вправо.
Снова «выглядываю». Цель принимает правее, чуть удаляясь, но, всё равно стрелять удобно.
- Пять вправо. Боевой курс, - и, чуть погодя, - первый, товсь.
- Первый готов.
Выдерживаю еще минуту, поджидая, когда крейсер придет в нужное место.
- Пли!
- Торпеда вышла.
- Глубина двадцать, ворочать влево. Плавно.
Звук взрыва докатился до нас через минуту с четвертью. Что же, на этой дистанции от нас не было ни одного китайского корабля, значит, попал, куда целил.
Мы лежим в циркуляции и отчетливо слышим, как над нашими головами молотят воду винты чего-то большого и мощного. Чуть погодя – ещё один прошёл. Теперь акустик докладывает о шумах слева за кормой. Всплываем.
Какой красавец! Двухтрубный, вытянувшийся над волнами в устремлении вперёд щеголь «Ионсино».
- Право тридцать, одерживай.
- На курсе, - рулевой доложил, что выполнил команду и уже держит «дорожку». Подсказывает.
- Пятый, товсь.
- Пятый готов.
Снова ожидание прихода цели в место встречи с торпедой. А он возьми, и поверни. Ну да, крейсер ведёт бой и маневрирует, а не следует из пункта «А» а пункт «Б».
- Пятый, отбой! Право двадцать, одерживай.
- Дорожка.
- Шестой, товсь. Пли по готовности.
Я прячу перископ и дожидаюсь выхода торпеды. Стрельба на глазок. Навскидку, так сказать.
- Торпеда вышла. – И, в это же мгновение страшный грохот, сотрясение, гаснет свет и что-то журчит. Не иначе, снаряд разорвался в воде неподалеку от нас. Интересно, чей?
- Осмотреться в отсеках. Перископная.
Вспыхивают электрические фонарики. Лучи их обегают внутренние поверхности. Впрочем, вот вместо лопнувшей лампочки вставили новую. Чуть погодя – вторую. Слышно, как помаленьку продувают носовую балластную цистерну – значит, принимаем воду, и боцман восстанавливает плавучесть.
Третий отсек не отзывается – оттуда слышны удары. Но колотят не в дверь переборки, а где-то у левого борта.
- Из третьего стучат, чтобы включили осушение.
Слышно, как заработала помпа, а я снова выставляю перископ и отчётливо вижу, как у борта красавца-крейсера встаёт высокий столб воды. Звук взрыва приходит чуть позже.
- Третий отсек доложил о пробоине. Заделывают.
А я наблюдаю за японцами. Один из крейсеров выглядит поврежденным и оттягивается к югу. Не иначе – выходит из боя. Плавно поворачиваю лодку ему вслед.
- Третий, товсь.
В этом аппарате находится торпеда с акустическим наведением. Надеюсь, в направлении, где кроме неуклюжего утюжка «Мацусимы» больше никого нет, она не запутается в источниках сигнала.
- Третий готов.
- Пли.
- Торпеда вышла.
- Боцман говорит. Прошу разрешения продуть первый и третий торпедные аппараты. Не хватает плавучести.
- Продувай.
Снова осматриваю поверхность. Бой идет как ни в чем ни бывало. В толчее, устроенной китайцами, что-то горит, а один корабль тонет. Пятерка японцев продолжает движение в кильватер по дуге и ведет стрельбу правыми бортами – но они сейчас далеко и продолжают удаляться. Удобных целей больше нет.
- Из третьего просят продуть отсек сжатым воздухом.
- Продувай.
Чинимся. В третьем отсеке мерно стучит кувалда. Видимо приладили, наконец, что-то подходящее для заплаты и вколачивают распорки. Боцман доложил о начале заполнения носовой цистерны – значит, вода из третьего отсека уходит, и мы начинаем всплывать. Вот и сжатый воздух в магистрали перестал шуметь – это перекрыли вентиль как раз там, где ведутся работы.
Наконец, лязгнула дверь переборки и два мокрых как мыши мужика несутся в корму через центральный пост:
- Течь устранена. Надо менять оба анализатора.
- Вторая аккумуляторная неработоспособна. В яме слышен запах кислоты.
- Поднять шноркель. Вентилируем третий отсек.
Вот так, одно дело за другим. Сашка Клёмин с тюком ветоши в руках ждёт, когда на нём закрепят дыхательный аппарат. Брр. Потом всю эту гадость в виде грязном и вонючем попрут в гальюн – уж я-то знаю, что случается с аккумуляторами после подобных воздействий.
Ремонт ремонтом, но ведь у нас нынче война.
- Средний вперед!
Отчетливо вижу, как прямо на меня идёт приплюснутый однотрубный крейсер с выразительным таким тараном. Он пока далеко и, точно знаю, обязательно повернёт направо, чтобы не разрывать дистанцию до китайцев. А, если не повернёт, придет ко мне за корму.
- Эвакуировать людей из аккумуляторной ямы. Торпедная атака.
Действующие лица торопливо перераспределяются, только в третьем отсеке продолжают городить огород вокруг пробоины – нам, возможно, придётся нырять.
Однако, «Чиода» вовремя изменила курс и я её снова на глазок достал из второго аппарата. И тут ко мне в прицел сама пришла… не понял, «Ицукусима» это или «Хасидате». Одна труба, одна здоровенная мачта ближе к корме. Вот как раз для неё в четвёртом аппарате у меня гостинчик и припасён.