.
                     - Не желаете ли, молодой человек, отведать настоящего английского табаку?
                     - Нет, спасибо.
               Блин, опять этот нетрезвый приставучий тип набивается на душевную беседу! Насколько помню из вчерашних взаимных представлений, тамбовский коллежский асессор. Не-е... третьего разговора с ним я не выдержу, двух раз за глаза и за уши хватило.
               Мужик, больше напоминающий не городского чиновника, а купца средней руки, не обращая внимания на мой ответ, не отходя от нашего с поручиком стола, взял щепотку табаку из изящной серебряной табакерки, поднёс её к носу, с силой втянул носом воздух и...
                     - А-а-апчхи...
               Вот зараза! Хорошо хоть отвернулся. Что за мода нынче такая дурацкая - табак нюхать, а потом чихать громогласно? Никак я к ней не привыкну. Что в этом вообще может быть приятного? Ну не понимаю я и, наверно, никогда уже не пойму. А ведь нюхают табак сейчас не одни мужчины: женщины, бывает, тоже прочищают свои носики таким манером.
               Моего тонкого намёка нюхач не оценил и продолжил напирать.
                     - Отчего же, позвольте узнать?
               Бляха-муха, чего он ко мне докопался-то?! У меня что, лицо общения просит? Или я приглянулся ему как самый молодой в компании?
                     - Привыкать не хочу, лишние траты.
                     - Что ж у вас за доходы такие, что вы и на понюшку табаку потратиться не желаете? Одеты-то вы не бедно.
               Ох и достал же ты, дядя!
                     - Доходы нормальные. Просто пью много. Все свободные деньги на водку уходят.
               Кустистые брови тамбовского чиновничка взлетели вверх.
                     - Вот как! А по вам и не скажешь.
                     - Это потому, что я, когда пью, не курю и не нюхаю табак.
               Вяземский, слушая наш разговор, кривился, давился чаем, но молчал. Я уже в который раз веселю его подобным образом. А что делать? Из-за пурги приходится сидеть на постоялом дворе второй день безвылазно. Народу здесь собралось пятнадцать человек, и почти всем скучно, вот и лезут некоторые с разговорами к окружающим. Им не понять, что другие люди могут быть заняты серьёзным делом. Вот я, например, охмуряю поручика.
               Недовольно поводив своим большим красным носом, тамбовский чинуша отвалил от нашего стола, и мы продолжили беседу. 

                     - И в чём же вы видите полезность для России устройства вами новых производств за границей?
                     - Полезностей много. Кое-что из производств просто невозможно открыть в России. Изготовление тех же взрывчатых веществ мощнее пороха частным лицам воспрещается, а это, заметьте, упущенная выгода.
               Да уж, ужасный взрыв, произошедший не так давно на одном из пороховых заводов, столь сильно напугал царя, что он в результате запретил любые работы со взрывчаткой на основе нитроглицерина. Причём и частникам, и госзаводам. Очень уж это вещество опасно и непредсказуемо.
                     - И выгода, надо признать, упускается значительная. Нобель со своим динамитом скоро миллионы со всего мира собирать начнёт.
                     - Прям-таки миллионы?
                     - Да-да! Поверьте. Именно миллионы. Мировая потребность в компактной и мощной взрывчатке чрезвычайно высока, и с каждым годом она будет только расти.
                     - Допустим. Стало быть, вы собираетесь покупать лицензию на динамит?
                     - Зачем? Проще запантентовать новое взрывчатое вещество.
               Вяземский слегка напрягся.
                     - Вы создали новое взрывчатое вещество, сравнимое с динамитом?
                     - Отец создал.
                     - Его можно использовать в орудийных снарядах?
                     - Нет.
                     
               Блин... разведчик он и на отдыхе разведчик. Заинтересовался товарищ. Ну как же, сейчас во всех промышленно развитых странах пытаются найти сильную взрывчатку, которую можно было бы засунуть в пушечный снаряд. Порох уже мало подходит для взламывания современных крепостных сооружений - слабоват, а тот же динамит для снарядов не годится - слишком уж он буйный, при выстреле взрывается прямо в стволе. Страна, которая первая создаст мощное взрывчатое вещество, годное для артиллерии, получит значительный перевес в военной сфере.
               Видя немного разочарованную физиономию поручика, меня так и подмывало сказать крылатую фразу Верещагина из фильма "Белое солнце пустыни": "Нет, ребята, пулемёта я вам не дам". Ага... заикнись я, к примеру, о тротиле, и покоя мне не видать как своих ушей. Нет уж! Забываем о нём на время. Вот лет через пять, когда сам смогу производить тротил в более-менее серьёзных объёмах, я предложу его военному ведомству, а пока... ну его на фиг.
                     - Но зато, в отличие от динамита, взрывчатка отца не боится воды.
                     - И как вы её назвали?
                     - Гремучим студнем.
               А чего заморачиваться? Пусть уж название будет такое же, как и в моей прошлой жизни.
                     - Пётр Алексеевич, наверно, мне стоит пояснить главное о моих заграничных делах: все они станут создаваться в основном с целью перекачки капиталов из-за границы в Россию, а также с целью моего влияния на деловой мир и правительства других стран. Согласитесь, это определённо в интересах нашей родины.
               Поручик задумчиво покивал головой.
                     - Вы сказали в основном. А какие же частности подразумевают ваши заграничные дела?
                     - Шпионаж. Промышленный и политический.
               Вяземский выгнул бровь дугой, мол, парень, не слишком ли ты много на себя берёшь.
                     - Я догадываюсь, поручик, о чём вы подумали, но, согласитесь, кому-то надо и начинать. На западе уже создаются корпорации, имеющие свою собственную разведку и контрразведку. Почему бы и нам не задуматься о подобном? Да, я очень молод, так потому и подыскиваю себе в команду людей опытных и сведущих в делах добычи разведданных. Начнём с малого, а там, глядишь, и...
                Я покрутил пальцем в воздухе.
                     - Современное промышленное производство развивается быстро и довольно бурно. Мне надо успеть воспользоваться информацией, оставленной отцом. Пройдёт совсем немного времени, и то, что в данный момент знаю только я один, станет известно всем.
                     - Хорошо. Я вас понял, Александр, но всё же пока не могу дать ответ на ваше предложение. Одно обещаю: даже если у нас не получится поработать вместе, я постараюсь вам помочь.
                     - Большое спасибо! Буду очень признателен.
               Ой да куда ты денешься? Скоро в поезд сядем. Ехать нам по железной дороге придётся долго, находиться будем все в одном купе, а не как в кибитках - с дамами раздельно. Стало быть, к уговорам подключится тяжёлая артиллерия - Софа со Светланой, вот там-то тебя, голубчик, и возьмут за жабры.
               Эх-х... а с зарубежными производствами обязательно надо что-нибудь замутить. Если удастся отщипнуть от запада хотя бы четверть того, что мне хочется, я буду просто счастлив.
               
               В пять утра нас разбудили радостной новостью: пурга улеглась, можно ехать дальше. Собирались мы недолго и в полдень уже въезжали в Нижний Новгород. Задерживаться в городе не планировали, поэтому сразу направились на железнодорожный вокзал. К счастью, поезд на Москву отправлялся всего через четыре часа, и билеты на него были.
               Поданный под посадку состав напомнил мне мультик "Паровозик из Ромашково". Не знаю уж почему, но в мыслях всплыла именно такая ассоциация. Шесть вагончиков и махонький паровоз. По размерам чуть больше локомобиля, построенного нами в Красноярске. Мда... чувствую, не помешает мне и паровозостроением заняться. Ха... а, собственно, почему бы и нет? По сути, паровики, что мы делаем, от паровозов несильно отличаются. Ходовую часть к ним приделай, вот тебе и паровоз.
                Опыт в этом деле кое-какой уже есть - локомобиль мы за три месяца склепали. Информация о дальнейшем развитии паровозостроения у меня имеется, недаром я старательно вспоминал докторскую диссертацию жены об эволюции паровозных котлов. Спроектируем в Питере агрегат, более подходящий для современной России, а потом, глядишь, и в серию его запустим. Постепенно станем вносить улучшения в конструкцию, появятся новые модели. Опять же схожесть производственного процеса позволит оперативно переключаться. Не будет спроса на паровозы - делаем паровики или те же локомобили. И наоборот.
               
               В поезде многое удивило. Купе, например, сейчас называются отделениями, и они неодинаковые: есть отделения на четверых, на шестерых и даже на восьмерых человек. В каждом стоят совершенно обычные кресла, а кое-где и диваны, на которых можно лежать. Нам, правда, диванов не досталось, поэтому все пятнадцать часов дороги мы ехали сидя. В отделениях вагонов первого класса стоят печки для обогрева, но дрова свыше определённой нормы надо покупать.
               Средняя скорость движения поезда 30 вёрст в час. Это, конечно, быстрее, чем на почтовой тройке, но зато на станциях стоим долго. Нынче принято питаться только в станционных буфетах, в поезде нет вагона ресторана, и чая у проводников не выпросишь. Так что или бери продукты с собой, или кушай то, что дадут в буфете. Я, кстати, в одну такую забегаловку заглянул и был приятно поражён чистотой и порядком. Выбор блюд невелик, но щи, мясо и каша в меню есть.
               Кстати, обычный водонагревательный котёл пассажирского вагона конца двадцатого века от современного паровика тоже почти не отличается. Значит, можно предложить его железнодорожным компаниям, пусть они возьмутся за улучшение сервиса обслуживания и организовывают раздачу чая пассажирам в дороге.
               Во, блин, у меня фантазия-то разыгралась! Не успел до Питера добраться, а новых планов уже вагон и маленькая тележка.
. 
Поздравляю всех с Новым Годом и Рождеством!