Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
V. Чужие тут не ходят
Теллус,
Северный Тропик.
Летучий остров
Ремер наклонился и подцепил клешне-захватами механцуга ферменную балку. Фельтке посторонился – длиной балка была не меньше десяти метров.
Из трубы, венчающей медный ящик за спиной Ремера повалил чёрный, воняющий нефтью дым. Зауряд-прапорщик разогнулся, скрипя суставами и механически переставляя забранные в решётчатые стальные трубы ноги, пошагал к недостроенным слипам. При каждом шаге из суставов вырывались тонкие струйки пара. Фельтке поспешил за ним, обуреваемый дурными предчувствиями – рубчатые ступни невиданного механического костюма глубоко уходили в ненадёжную почвы Летучего острова, от чего Ремер опасно раскачивался на ходу.
«Надо бы ему к ступням приспособить что-то вроде снегоступов. - прикидывал Фельтке, шагая вслед за механическим уродцем. Он видел такие приспособления ещё до войны, когда ему довелось поохотиться зимой в предгорьях австрийских Альп. – Да вот хоть отрезать пару кусков от дырчатого алюминиевого настила – вполне пойдёт, и железные ступни не будут проваливаться в коварную путаницу корней…»
Ремер сумел обойтись без усовершенствований, задуманных стармехом. Он аккуратно опустил свою ношу на кучу таких же балок и повернулся к стармеху. Клешне-захваты он при этом развёл в стороны, отчего вся фигура приобрела несколько эпические очертания – эдакий паровой пророк с железными дланями, вещающий перед паствой.
- Ганс, ну-ка, помоги расстегнуть ремни. – попросил зауряд-прапорщик. – Спина чешется, мочи нет. И покурить, пожалуй, не мешает - уже два часа из этого чучела не вылезаю, нет больше моего терпения…
Спустя несколько минут они сидели, привалившись спинами к штабелю алюминиевых балок, и неспешно потягивали дешёвые сигары, извлечённые из кармана стармеха. В нескольких шагах исходил жаром остывающий механцуг.
- А толковая у вас техника… - лениво заметил Фельтке. – навесить бы на такой агрегат пару машингеверов с огнемётом, грудь прикрыть броневой пластиной – и никаких танков не надо! Любую колючку на раз прорвёт, даже под обстрелом.
Он уже успел рассказать новому приятелю про все ужасы окопной войны на западном Фронте.
- В армии есть боевые шагоходы. – отозвался Ремер, пуская вверх колечки голубоватого ароматного дыма. – Правда, их не очень любят – неуклюжи и медлительны. А вот как погрузчики, или, скажем, на стройке – самое то. А вот ваше оружие – это да! Нам бы такое…
Фельтке приподнялся и завозился в заднем кармане. Открыл ладонь – на свет появился маленький плоский «Браунинг» - жилетная модель 1906-го года с кургузым стволом и короткой рукояткой.
- Вот, держи. – он протянул пистолет Ремеру. – Игрушка, конечно, но бой у него очень даже ничего. Потом напомнишь – добавлю ещё коробку патронов, они у меня в казарме…
И махнул головой, указывая на пристроенный к гондоле плетёный то ли навес, то ли хижину, служившую пристанищем команды цеппелина.
- Ну, камрад… просто слов нет! Век буду помнить…– Ремер тетёшкал смертоносную железяку, как ребёнок, получивших от Санта-Клауса долгожданную неваляшку. Видно было, что ему не терпится разобрать подарок по винтику. После чего – снова собрать и вволю пострелять, изведя при этом не меньше половины обещанных патронов. Стармех хотел, было, продемонстрировать всю нехитрую процедуру разборки оружия, но тут зауряд-прапорщик словно опомнился - пошарил на поясе и протянул стармеху короткий, сильно изогнутый нож.
Фельтке принял подарок. Лезвие было удивительным – ярко-голубого цвета, и как будто бы даже полупрозрачное.
- Инрийское вулканическое стекло! – похвастал зауряд-прапорщик. Точить такой клинок не нужно, сломать – тоже почти невозможно. Можешь вставить лезвие в щель и ударить по рукояти кувалдой – ему ничего не сделается. Только не вздумай пробовать остроту рукой, - добавил он, увидав, что собеседник тянется к кромке лезвия.- Вмиг без пальца останешься!
Позади штабеля скрипнуло, застучало. Фельтке обернулся – площадка подъёмника, лежавшая на грунте, медленно плыла вверх, к люку в корпусе «Кримхильды». Он пригляделся – вроде бы, на платформе было двое человек.
- Это кому же туда понадобилось?
- А чёрт его знает… - безмятежно ответил Ремер. – Он уже успел отсоединить затворную раму, возвратную пружину, направляющий стержень, и теперь возился, пытаясь провернуть ствол в пазах затвора. – Поднимаются – значит, надо им, а чужих тут нет. Ты мне вот что лучше скажи, камрад…
Он сделал драматическую паузу.
- В вашей столице… как она называется, Берлин?
Стармех кивнул. На собеседника он глядел с таким выражением, словно ожидал от того подвоха.
- …в этом вашем Берлине нашего брата унтера в борделях обслуживают, или одних только господ офицеров?
Если бы в шалаше, играющем роль казармы, были бы оконные стёкла – они наверняка задребезжали бы от оглушительного, в две лужёные армейские глотки, хохота.
Теллус,
Северный Тропик.
Экспедиционное судно
«Кримхильда»
Платформа медленно подползала вверх. Уилбур не отрывал взгляда от края тёмного квадрата – до его двенадцать футов… десять… восемь…
Сейчас вахтенный матрос, дежурящий на приёмной площадке – кажется, во флоте это называется «фалрепный»? – заглянет в люк и увидит незваных гостей.
- Присядь! – прошипела Л'Тисс и сильно дёрнула его за руку. Не ожидавший этого пилот послушно опустился на колено. Инри поставила ногу на плечо и легко, словно пушинка, вспорхнула к краю площадки. Короткий вскрик, мягкий удар – и на лицо, за ворот Уилбуру полилась сверху горячая кровь. Лейтенант отшатнулся, упёршись спиной в ограждение, но платформа уже доползла до верха.
Матрос – он действительно был на площадке, - лежал навзничь. Лицо искажено предсмертной судорогой; под подбородком – длинный, от уха до уха, ярко-алый разрез. Тело ещё подёргивается, не желая смириться с тем, что жизнь уже вытекла из него, образовав большую красную лужу на рубчатом покрытии палубы.
«…перехватила горло своим острым, как хирургический скальпель, ножом? Да запросто…»
Л'Тисс рылась в открытом стеллаже у противоположного края площадки. Вытащила сначала недлинную саблю в ножнах, затем – один за другим два больших заплечных мешка, снабжённых широкими лямками и металлическими замками.
- Хватай - и пошли!
Лейтенант хотел спросить, зачем, но встретившись взглядом с чёрными колодцами, заменявшими напарнице глаза, передумал. Продел правую руку в лямки (массивные замки чувствительно шлёпнули по груди), выдернул из-за пояса «Веблей» и побежал вслед за инри. Та неслась вперёд длинными, бесшумными прыжками – сабля в ножнах зажата под мышкой, ярко-голубое лезвие ножа – в правой руке. Уилбур едва поспевал за ней, стараясь не слишком громыхать башмаками по металлическому настилу. Это было нелегко – кроме загадочного мешка, с другого плеча у него свешивался ещё один – тяжёлый и громоздкий, содержащий плоды полуторачасовых отчаянных усилий – его самого, и Л'Тисс. То, ради чего они и решились на эту отчаянную авантюру.
«Заставить мета-газ взрываться можно одним-единственным способом. - объясняла инри. - В боевых действиях этот метод, считай, неприменим - даже во время диверсий, вроде той, что предстоят нам сейчас. Сам метод довольно прост: надо собрать несколько десятков свежих, полных сил энергетических слизней, и соорудить из них нечто вроде батарей, способных дать одномоментный, очень сильный разряд. Но штука в том, что слизни эти должны быть свежие, только что взятые из газовых пузырей, где они росли в естественных условиях – а диверсантам нечасто выпадает такая возможность. Можно сказать, нам повезло.
Взрыв мета-газа выглядит, как ярко-зелёная вспышка. – продолжала Л'Тисс. – Она опасна и сама по себе, поскольку может повредить конструкции воздушного судна или убить членов экипажа. Но если правильно расположить «запалы» - их разряды вовлекут в реакцию не только те газовые мешки, в которые мы их засунем, но и соседние. Те «подпалят» другие – и так, пока не взорвётся весь объём мета-газа, содержащийся в оболочке. Чтобы добиться такого эффекта, мы должны поместить в ёмкости, разделённые примерно тридцатью футами, и постараемся одновременно их «разбудить» - перевести в активное, когда они начинают одновременно вырабатывать энергетический разряд. Слизни, из которых состоят наши «запалы» - на каждый из них ушло не меньше восьми отборных особей – накопят предельную мощность и выдадут её в виде одновременной вспышки примерно через пять минут. За это время нам лучше успеть спуститься на остров, потому что в корабле скоро станет очень, очень неуютно…»
- Здесь!
Л'Тисс остановилась неожиданно - пилот едва успел затормозить, чтобы не сбить её с ног.
- Вон те два мешка моих, а с третьим разберёшься ты. Нож не потерял?
Уилбур похлопал себя по карману. Складной нож (куда простой стали, пусть и наилучшей выделки, до прозрачно-голубой инрийской бритвы!) был на месте. Впрочем, с оболочкой газовых мешков, изготовленных из местного аналога «бодрюша» должен справиться без особых затруднений.
- Помнишь, как будить слизней? Не забудь, «запал» надо забросить поглубже в мешок…
Снова кивок.
- Тогда – за дело!
И Л'Тисс двумя уверенными взмахами крест-накрест распорола колышущуюся над головой ткань.
- Батюшка, ты ведь отпустишь господина мичмана на часок? – Елена была само дочернее послушание и почтение. – Я хотела осмотреть этот прелестный островок, а он вызвался меня сопроводить.
Начальник экспедиции глянул на молодого человека – поверх пенсне, что, как уже успел понять Алекс, означало у него одобрение. Стоящий рядом с профессором Фламберг скорчил постную мину и делал вид, что не слышал ни слова.
- Что ж, подобное любопытство похвально. Только умоляю вас, молодые люди, осторожнее – оказывается, этот летучий клочок суши ещё способен преподнести сюрпризы, и не слишком приятные! Вот, послушайте, капитана…
- Так и есть, герр профессор… - прогудел подошедший фон Зеггерс. – Понять не могу, как это я упустил насчёт беглой инри! Запамятовал, вероятно – с того первого дня, когда мы её сначала изловили, а потом упустили, столько всего произошло! Признаться, мы о ней и думать забыли – решили, что сорвалась, ненароком, вниз и погибла…
Вид у пруссака, в самом деле, был несколько смущённый.
- С наездниками-инри «ненароком», как вы изволили выразиться, герр капитан, ничего не случается. Это настоящие машины убийства, одинаково опасные и в небе, и на земле и ещё Творец-Создатель знает, где. Все они прекрасно владеют любыми видами оружия и, кроме того, отлично разбираются в нюансах Третьей Силы. Да что там, любой из них знает о ТриЭс куда больше, чем я и прочие выпускники Гросс-Ложи! С вашей стороны, герр капитан, было весьма опрометчиво скрыть такую важную информацию.
- Да я ничего и не думал скрывать! – вид у пруссака был изрядно смущённый. – Говорю же – как из головы вылетело, что у меня, что у прочих членов экипажа. Не заговори фон Арним давеча о пленных инри – нипочём бы не вспомнил!
После обеда, уже в курительной комнате, капитан «Кримхильды» стал рассказывать своём опыте боёв с инри – и, в частности, упомянул о пленниках. Ф этот самый момент фон Зеггерс умолк, выпучив глаза, хлопнул себя по лбу, и совершенно не аристократически выругался. Тут-то и всплыла наружу история о невесть как попавшей на островок наезднице, об истории с захватом Огнищева и последующем бегстве инри.
Сегодня закончим разгрузку, - сказал Фламберг, - и надо будет прочесать островок, включая и лазы между газовыми пузырями. Раз уж мы ставим здесь разведывательную станцию – нельзя оставлять им подобное наследство.
- Всё ясно, егоза? – профессор строго посмотрел на дочь. – Чтобы и в мыслях не было полезть вниз, к газовым пузырям!
- Что вы, папенька! – по-русски защебетала Елена. – У меня и в мыслях ничего подобного не было! Мы только обойдём остров по контуру, спустимся немного по мосткам, которые они тут устроили – и сразу назад!
- Ну, если только… профессор кивнул. - Мичман, умоляю вас, проследите! Мы с герром капитаном и магистром тоже спускаемся вниз – надо обсудить, как получше запрятать следы нашей деятельности на островке. Так что, не позже, чем через полтора часа надеюсь увидеть вас обоих!
- Так точно, герр Смольски! - отозвался Алекс. Елена украдкой, чтобы не видел отец, скорчила хитрую рожицу и подмигнула спутнику.
«… беда с этими девицами…»
На приготовления у Елены ушло не меньше сорока минут. Когда она появилась в дверях своей каюты (пассажиры, включая профессора и Алекса, обитали в ютовой надстройке, в помещениях, предназначенных для свиты кронпринца), Алекс едва сдержал возглас восхищения и удивления. Ни кружевных перчаток, ни воздушного платья с оборками – бриджи в обтяжку, высоченные сапоги на шнуровках, выгодно обрисовывающие стройные ножки владелицы; туго затянутый кожаный жилет с ремнями и массивными медными застёжками поверх снежно-белой блузы, расстёгнутой ниже, чем это подобает благовоспитанным барышням – если бы дуэнья, с которой Елена путешествовала на «Династии», увидела нечто подобное, её бы наверняка хватил удар. Костюм дополнял широченный боевой пояс с какими-то коробочками и подсумками, краги с раструбами до локтей и кожаный шлем со сдвинутыми на лоб очками-консервами. Ни дать, ни взять – отчаянная девица-воздухоплаватель из фривольной оперетки, виденной Алексом в Столице ещё в бытность гардемарином. Творец-Создатель, да ведь это было всего полтора месяца назад! А кажется, будто прошли годы…
- Ну что, мой рыцарь, пойдёмте? Она поправила на бедре замшевую кобуру с «пепербоксом». А вы, я вижу, не сочли нужным нормально вооружиться?
Если нужно, возьму в нижней рубке. – беспечно ответил молодой человек. Меньше всего ему сейчас хотелось думать об оружии. – Да и вздор, что нам может угрожать? Думаю, капитан цеппелина прав, эта инри давно погибла. Иначе – почему она до сих пор не объявилась? Уж кто-нибудь, да должен был её заметить…
- Не хотите брать оружие – ваше дело. – девушка состроила недовольную гримаску. – Пойдёмте скорее, сколько можно копаться!
И побежала к трапу, ведущему внутрь корпуса «Кримхильды».
«…это я, оказывается, копаюсь! Справедливость, где ты?..»
- Зачем тут эти сабли?
Девушка провела пальцем по составленным в ряд клинкам. Металл отозвался лёгким звоном.
- Это не сабли, а кортики, фройляйн. – поправил Алекс. Абордаж в воздухе –излюбленный боевой приём инри.
Они задержались на одной из площадок в недрах корпуса «Кримхильды». Над головой маячил открытый люк, а вниз, к мостику, убегала серебристая лесенка. Справа и слева громоздились бледно-зелёные газовые мешки - время от времени в их недрах полыхали гальванические разряды, и тогда по коже пробегали тысячи крошечных ядовитых мурашей.
- Обычно абордажники-инри атакуют воздушный корабль сверху – у них для этого есть даже что-то типа планёров, буксируемых «вивернами». Падает такой на хребет воздушного корабля или, скажем, на полётную палубу флюгцвйтреггера, из него высыпает десятка полтора головорезов – и ну кромсать всех подряд. А когда расчистят верхнюю палубу – вспарывают обшивку и пробиваются по растяжкам и мосткам вниз, к ходовым и штурманским гондолам. Матросам, несущим службу внутри корпуса, несподручно всё время таскать при себе абордажное оружие, вот его и составляют в пирамиды на площадках – чтобы всегда было под рукой.
Девушка ещё раз провела ноготком по лезвиям кортиков и выхватила один из них.
- А ну-ка, попробуем, куда вы годитесь, мичман! Извольте защищаться.
И приняла боевую стойку – на взгляд Алекса, вполне правильную.
- Ну? Неужели вы струсите?
В глазах её прыгали, кувыркались весёлые чёртики.
Он отвесил дурашливый поклон, вытащил из пирамиды кортик - в точности как тот, что выдали ему с прочим мичманским имуществом. Но не успел принять защитную позицию, как Елена пошла в атаку. Прямой колющий в грудь Алекс парировал поворотом гарды внутрь, но ожидаемого звона соприкоснувшихся клинков не последовало - это оказался финт. Остриё скользнуло под запястьем и девица, сделав короткий выпад с уходом в сторону, обозначила укол - под локоть, в правый бок, чуть выше пояса.
Точно в печень, с удивлением понял Алекс. Сражайся они всерьёз – он уже корчился бы в предсмертных судорогах.
- Туше! - он шагнул назад и вскинул кортик в приветствии. – Где вы научились так фехтовать, фройляйн?
- В столице я брала уроки у лучшего фехтмейстера, обучающего Чёрных гусар! – похвасталась Елена. – Так что – сдавайтесь, пока не поздно!
- И не подумаю! – мичман состроил грозную мину. - Все эти примы-терции-рипосты-реприманды – не более, чем танец, игра. Во время абордажа не до фехтования, тут надо рубить наотмашь!
- Ах, вот как? – глаза Елены недобро сощурились. – Рубить, говорите?
И она легко вспорхнула на леер. Тот качнулся под её весом и девушка, чтобы не потерять равновесия, схватилась за проволочную растяжку – они во множестве перекрещивались у них над головами. площадкой. Ухватилась, оттолкнулась – и, словно цирковой аккробат, перелетела на противоположную сторону площадки. Лезвие кортика при этом свистнуло у мичмана над самой макушкой, и он ендва успел присесть – ещё чуть-чуть и можно было бы лишиться изрядного куска скальпа.
- Защищайся, презренный трус!
На этот раз обрушила клинок сверху вниз, без всяких фехтовальных изысков. Но, стоило Алексу вскинуть кортик над головой, чтобы принять удар – рука, сжимающая растяжку, соскользнула, и Елена, изящно изогнувшись – слишком изящно, чтобы это могло быть случайностью! – упала прямо в объятия партнёра. Кортики загремели по помосту. Тонкие руки обвились вокруг шеи мичмана, пряди волос, выбившиеся из-под кожаного шлема, обдал его запахом чего-то неуловимо сладкого, цветочного. Он покачнулся, устояв всё же на ногах – и тут горячие губы скользнули по щеке, нашли его рот, требовательные, настойчивые…
Поцелуй, казалось, длился вечность. А когда он закончился – Алекс обнаружил, что стоит, опершись на леер и смотрит, как Елена приводит в порядок растрёпанную причёску. В голове у молодого человека шумело.
Он шагнул к ней – обнять, сгрести в охапку, унести подальше отсюда, подальше от всего…
- Но-но, герр мичман, придите в себя! – Елена шутливо стукнула его по кончикам пальцев. – А если нас кто-нибудь увидит – вы подумали о моей репутации?
Чёртики из её глаз никуда не делись – наоборот, они веселились вовсю.
И потом - мы с вами, кажется, куда-то собирались?
- Кхм… - наваждение рассеялось. - Кхм… но, фройляйн, Елена, кто же нас здесь увидит? По расписанию стояночной вахты пост только возле подъёмника, один фалрепный…
- А кто, по вашему? – она ткнула рукой в сторону мостика. – Тоже фалрепные?
Алекс посмотрел туда, куда указывала ручка в замшевой краге. Действительно – по килевому мостику, футах в десяти ниже их площадки, бежали две фигуры. Одна – лёгкая, стремительная, вторая – массивная, навьюченная к тому же, то ли заплечными мешками, то ли ранцами. Алекс пригляделся.
«…Женщина? Но откуда? На японку, которую пригрели германские воздухоплаватели, незнакомка не похожа – она гораздо выше, да и движется совсем иначе. Как…
..как инри?..»
Он подхватил кортик.
- Скорее, вниз, фройляйн!
Елену не надо было уговаривать. Вслед за Алексом она съехала вниз по поручням трапа – и испуганно ойкнула, бросив взгляд в сторону площадки подъёмника.
«…Труп? Вахтенный матрос? Несомненно…»
- Они его убили, те двое! – у спутницы Алекса, наконец, прорезался голос. – Что вы встали столбом? Надо их поймать, срочно!
- Поднимайтесь наверх, фройляйн, и сообщите о том, что случилось! А я – за ними.
И повернулся, намереваясь кинуться вслед на чужаками – их фигуры едва-едва угадывались в тусклых сполохах газовых мешков. Вот первая схватилась за ступени трапа и ловко полезла наверх. Вторая последовала за ней – медленно, неуклюже.
- Ну, уж нет! – возмутилась Елена. – Их двое, вам одному не справиться. К тому же у меня – вот!
И выдернула из кобуры пепербокс – элегантную игрушку с пятью стволами, богато украшенными чеканкой.
«..время, время! Первая фигурка уже скрылась в узкой щели между газовыми ёмкостями….»
Алекс сдался.
- Ладно, только держитесь у меня за спиной. И не вздумайте палить во что попало!
И, грохоча сапогами по настилу, кинулся вслед за убийцами.
