Светка, не успев затормозить, налетела на него и в досаде чувствительно заехала острым кулачком между лопаток. Они снова стояли на открытой палубе; над головами китайской пагодой высилась величавая надстройка, доски настила едва ощутимо дрожали под ногами, напоминая о несчитанных табунах лошадиных сил, скрытых в паровых машинах броненосца. От горизонта, навстречу броненосцу катили длинные, ровные  валы, то там то тут вспенивающиеся лёгкими бурунами. Таранный форштевень «Петропавловска» врезался в эти валы, и веера брызг взметались выше бортов, долетая солёной водяной  пылью сюда, к основанию носовой двенадцатидюймовой башни.
У самого её основания, в тени стволов главного калибра, пристроился невысокий господин в длинной шубе и круглой  меховой шапке, смотревшейся здесь, среди клёпаной стали, офицерских мундиров и чёрных матросских бушлатов  весьма неожиданно. Господин был невысок ростом»; благообразное лицо его («старообрядческое» - подумалось почему-то Сёмке») было украшено окладистой, с изрядной проседью бородой. Перед господином стоял раскладной мольберт на коленчатых деревянных ножках, на редкость неуместный здесь, в царстве военного металла. Рядом с мольбертом пристроился табурет, на котором возлежала большая, бледно-зелёного бархата, папка с бронзовыми уголками.
- Верещагин, Василий Васильевич. - Будто угадал вопрос мальчика лейтенант. - Господин адмирал привёз его с собой, их Петербурга. Ни одного выхода в море не пропускает, всегда со Степаном Осиповичем. Замечательный, доложу вам, юноша, баталист! Не случалось видеть его работ?
Мальчик кивнул. Он и сам вспомнил об этом художнике, авторе картин о Шипке, Туркестанском походе и, кончено,  самой страшной  из всех -  знаменитого  «Апофеоза войны». Не забыл он и о том, что погибнуть Верещагину суждено вот прямо здесь, может быть, на этом самом месте - , и совсем скоро, через каких-нибудь несколько часов. Если, конечно,  он, Сёмка, не сумеет выполнить то, что задумал.

Отредактировано Ромей (02-07-2015 21:14:14)

Верно. Так и сделаю.
А вот вопрос. В марте месяце матросы на броненосце - те, что по расписанию на верхней палубе - в бушлатах? Они ведь чёрные, как я понимаю?

***

В общем, я не справился. И, если совсем уж честно - облажался я по полной программе. Духу мне не хватило, вот что. Как навалилась на меня вся эта броневая махина, а вместе с ней и все эти люди,  уверенные в себе, сильные, делающие своё дело - у меня будто дар речи пропал. Бе да ме - и ни слова по делу, ради которого я вообще здесь оказался. Позор, позор! Выпендривался перед Светланкой, растопыривал пальцы веером - «да я, да изменю историю, да спасу...»
Ну и что, спас? Нет? А чего время тогда теряю?  Оно ведь идёт, часики-то тикают, песчинки в этих их корабельных «склянках» сыплются с неотвратимостью почти космической. Ещё час, два, ну может три - и «Петропавловск» заденет обросшим всяческой морской дрянью днищем свинцовый колпак гальваноударнной мины, тот сомнётся, и лопнет пузырёк с электролитом, и зальёт в сухую угольную батарею. И тут же ток от разового её срабатывания поступит на платиновый запал - и породит вспышку детонатора, который в свою очередь выпустит на свободу взрывную силу пироксилина, наполняющего смертоносный рогатый шар.
А потом... то ли сдетонирует мина Уайтхеда в подводном аппарате, то ли рванёт боезапас в погребах носовой башни главного калибра - вот этой самой, в тени стволов которых уютно распорядился художник Верещагин со своим мольбертом - а дальше энергия взрывов неизбежно расколет паровые котлы. И тогда наступит трагическая развязка - огромный броненосец, плавучая фабрика войны, наполненная   машинами, оружием, людьми, наконец - всё это  исчезнет с поверхности воды, да  так быстро, что сотни людей, наблюдавших за этой трагедией со стороны, поначалу не поверят собственным глазам.
Я, наверное, перечитал исторических и попаданских книжек, пока готовился к этой вылазке в прошлое. В них весь этот ужас описан в мельчайших подробностях - а потому картинка у меня в воображении сложилась самая что ни на есть реалистическая.

Отредактировано Ромей (03-07-2015 10:15:19)