Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
Продолжение (предыдущий фрагмент на стр.54)
«Ну, все!» — подумал Роберт и встал. Очень хотелось швырнуть на пол стул, но Роберт преодолел искушение — к чему провоцировать женские истерики? Выбрался на галерею. Оперся на перила. Несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул.
Он знал, что диагнозы — сразу два диагноза — основательно осложнили ему жизнь, но научился мириться с этим и временами даже использовать диагнозы как щит. И все-таки оказаться в роли чудовища, от которого матери прячут детей, было тяжело.
Роберт спустился по лестнице и отправился на беговую дорожку. Три круга по небольшому стадиону заставили его вспомнить о правильном дыхании, но не вернули душевного равновесия. В борьбе за спокойствие турник показался Роберту перспективнее беговой дорожки, и он рысцой побежал к нему.
После первых пятнадцати подтягиваний Роберт почувствовал, что начинает успокаиваться. После двадцать пятого ощутил, что тело стало тяжелеть. После тридцать пятого его мир сузился до перекладины турника. А на сорок шестом он понял, что это все.
Роберт с трудом разжал пальцы и неловко приземлился. Постарался встать, пошатнулся, выпрямился и понял, что достиг полной безмятежности. Волосы прилипли ко лбу, по лицу градом катил пот, майку можно было выжимать, и от него несло так, что Пат непременно сморщила бы свой идеальный носик и попросила бы его не подходить. Откуда-то сбоку раздались аплодисменты, но Роберту было решительно все равно. С этим прекрасным чувством он побрел к дому, прошел к себе. Кажется, в апартаментах Ричарда не было никого. Роберт пожал плечами, сморщился, стащил потную майку и швырнул ее в грязное белье, а потом отправил туда же и остальную одежду. Душ вернул ему ощущение собственного тела и заставил поверить в реальность окружающего мира. Свободный мир обступал его со всех сторон, и он даже готов был его принять. Жизнь такая, какая она есть — ничего не поделаешь…
Когда Ричард робко постучал в его дверь, Роберт спокойно сидел в кресле и пил апельсиновый сок. Его волосы были еще влажными, но руки уже не дрожали. Мир в душе, тишина вокруг, почти благодать…
Продолжение следует...
