Не ожидала, что предыдущая тема закончится с такой скоростью.
Итак, продолжаем...

Он делает много. Но проблема в том, что он действует в рамках существующей системы, а именно система порождает проблемы. Чтобы их решить, надо выйти за рамки системы.

Нет. Контора будет вообще не причем.

Да.

Старается. Но его ждут сюрпризы.

Продолжение (предыдущий фрагмент здесь)

Свободный Дуглас Кавендиш, менеджер Арены или же бойцов — кому как больше нравилось, разговаривал по телефону, а, заметив посетителей, жестом указал им на кресла. Джо даже показалось, будто Кавендиш обрадовался его приходу, он лишь не мог понять, почему. И беседа менеджера выглядела совершеннейшей загадкой.
— …я уже говорил, — твердил Кавендиш, — очень перспективный экземпляр. Фотогеничен… Да, и тело тоже… Нет, не сейчас, есть определенные трудности… Что значит, почему?! — возмутился менеджер. — Мне надо объяснять, какой у нас контингент? Рад, что понимаете. Нет, этот вариант нас не устраивает… Нет, Акула и Волк рядом с ним просто дешевки… Это ваше дело, — сообщил Кавендиш после долгой паузы. — Что мы предлагаем кроме внешности? — переспросил менеджер. — Уникальный информационный повод. Что ж, думайте, именно этого мы и хотим. Нет, не раньше, чем через три недели. Да-да, конечно, всего наилучшего.
Менеджер отключил связь и с удовлетворением посмотрел на Джо.
— Хорошо, что вы зашли, Тейлор, — бодро сообщил он. — Мне надо с вами поговорить.
— Это о новичке? — осведомился Маршал.
— Ты уже в курсе? — почти не удивился менеджер Арены.
— Да, — невозмутимо подтвердил юрист. — Джо мне все уши прожужжал, что парень  сущий ангел — добрый, ласковый и послушный, и что он бы никогда не совершил ничего дурного, — в голосе Маршала проскользнула ирония. — Иными словами, он просит разобраться в ужасающей ошибке.
— Вот оно что, — неопределенно кивнул Кавендиш и повернулся к компьютеру. Вывел на печать какой-то документ, а когда на стол лег заполненный текстом лист, протянул его Тейлору. — Ознакомьтесь, очень интересный документ.
Инженер нерешительно взял бумагу и принялся читать:
«Сломанный нос — 2
Вывихнутое плечо — 1
Сломанное ребро — 5
Сломанная рука — 1…»
— Что это? — в недоумении поинтересовался Джо, отрываясь от списка.
— Это травмы, которые наш «ангелочек» нанес полицейским, — спокойно сообщил Кавендиш. — И, кстати, нападение на полицию — уже не первый случай. Слава Богу, при первом разе никто особо не пострадал — так, незначительные ушибы от брошенного стула. Дело спустили на тормозах, парню поставили диагноз драпетомания в легкой форме и гендерный кризис, хотя он еще и обокрал опекуна. Хорошо хоть сообразили выпороть, — снисходительно заметил Кавендиш. — Потом все опять было хорошо, а потом случилось вот это, — менеджер ткнул пальцем в лежащий на столе документ. —  Парня должны были отправить к нам еще два года назад, но опять вошли в положение — дурное обращение опекуна, гендерный кризис, бла-бла-бла, — менеджер неодобрительно скривил губы. — В результате нашего «ангелочка» взял на поруки сенатор и даже не выпорол! — возмущенно объявил Кавендиш. — И вот — любуйтесь: сегодня ни с того ни с сего, возможно, в результате очередного приступа драпетомании парень обокрал своего опекуна, а когда тот это заметил и сделал ему замечание, чуть не своротил сенатору челюсть…
— Ну и зверь, — почти с восхищением пробормотал Маршал.
— Мы тоже так решили, — согласился Каверндиш. — Теперь это его официальное наименование.
— Но Роберт не мог… — запротестовал Джо. — Он никогда…
— Послушайте, Тейлор, — Каведиш наклонился вперед и уставился прямо в глаза инженеру. — Хороший питомец Роберт остался в далеком прошлом, если вообще когда-либо существовал. А сейчас у нас есть боец Зверь категории «мясо», достаточно агрессивный и начисто лишенный раскаяния,  — объявил менеджер. — Мы будем с ним работать и сделаем все, чтобы его агрессия проявлялась исключительно на Арене в отношении таких же безумцев, как и он сам. Собственно поэтому, Тейлор, я и хотел с вами поговорить. Я знаю опекунов, — самодовольно сообщил он. — Сначала они приходят в ужас от выходов своих деточек и отправляют их сюда, а потом находят деточкам сотни оправданий — на мальчика не так посмотрели, он был расстроен, не выспался или та дрянь сама виновата… Вот этого не надо, — внушительно проговорил Кавендиш, и его взгляд потяжелел. — Парень должен понять, что попал сюда не потому, что общество не оценило его «тонкую душевную организацию», — последние слова менеджер произнес с откровенной издевкой, — а потому что его поведение было безобразным.

Продолжение следует...