Не достал, конечно, просто здесь личное возмущение Торнтона. Вы помните, что именно он подсказал Райту обратиться к Ричарду? И он ведь обосновал это -- среди его знакомых нет сенаторов-альтруистов, которые бы взяли на поруки психопата. Т.е. знакомых сенаторов у него достаточно, но на поруки Роберта не возьмет никто. Ричарда же он ценил достаточно высоко. И вот Ричард действительно приезжает -- пьяный, правда -- но на поруки питомца берет, хотя Лонгвуд убеждает его этого не делать.  Потом он берет его с собой на отдых, нанимает ему учителей, отправляет в самый лучший большой питомник, организовывает прекрасный отдых... Правда, субъект себя странно ведет, но сенатор-то безупречен. И вдруг сенатор фактически отдает решение важной проблемы брату. Ну и что, что тот консул? На поруки-то субъекта брал именно Ричард, и он прекрасно знал о его репутации и проступке.

Мог. Потому что он не просто опекун, он сенатор, который взял проблемного питомца на поруки. Он знал, на что шел. Он мог сказать консулу "нет". Стив ведь, когда уговаривал Ричарда избавить от Роберта, не случайно говорил: я говорю тебе это не как консул, а как брат. Да, Стив мог заблокировать сделку с Макфарленом. Но вот заставить Ричарда передать Роберта на Арену -- не мог. И если бы Ричард проявил характер, этого бы не случилось.

Конечно. Роберт ведь наблюдал за всеми и понял, кто и как будет действовать.