-- Но это касается тебя, но не касается противников закона, -- заметил попаданец, продолжая укладывать фигуры. -- Понимаешь? -- Роберт отложил коробку и пристально посмотрел на родственника. -- Мы возвращаемся к моему прежнему предложению. Ты должен продать меня Макфарлену, а уж его не попрекнет ни один человек. Напротив, в глазах общества его поведение будет логичным и последовательным, -- добавил Роберт. -- Как противник закона он принципиально не включает своего питомца в новую программу. Как законопослушный человек платит за это штраф. Идеальная позиция и прекрасное решение проблемы.
   Сенатор тяжело вздохнул и с сожалением покачал головой. Идея была неплоха, но неосуществима:
   -- Это невозможно, Роберт, -- почти прошептал он. -- Стив никогда не утвердит эту сделку. Дело даже не в тебе, дело во мне, -- проговорил он, но, сообразив, что его слова не проясняют ситуацию, постарался уточнить: -- Стив вбил себе в голову, что я мало внимания уделяю психически больному питомцу. Тебе, в смысле, -- с досадой сообщил сенатор. -- Если я попробую тебя продать, он решит, что я хочу переложить ответственность на другого, и аннулирует сделку.
   -- А если объяснить, что Макфарлен прекрасно знает, что я из себя представляю, и его это устраивает? -- предложил Роберт.
   -- Не поможет, -- вздохнул сенатор. -- "Взялся за дело -- доведи его до конца!", --Ричард процитировал брата таким тоном, что Роберту показалось, будто от яда в словах племянника способна передохнуть вся рыба в океане. -- Извини, но с продажей ничего не получится, -- подвел итог Ричард.

Но тут проблема именно в Ричарде. Он брата боится.