ПСКР «Аметист»
12-е сентября (по старому стилю) 1854 г.
Вопросы субординации
- Мужики, вы же сами слышали - генерал категорически запретил! И кэп тоже! На что вы меня толкаете - на прямое нарушение боевого приказа?
- Тебе запретили выходить на связь. - терпеливо повторил Андрей. - А так же пытаться установить двусторонний контакт с неизвестной станцией. А какой же тут контакт?
- Щёлкнешь несколько раз тангентой - и все дела! - подхватил Валентин. - Будто сам не заметил, нервы успокаиваешь. Ты же нервничаешь в последнее время, верно? Так что никто даже и не заметит. Знаешь, как человек пальцем по столу стучит?  Машинально. Спроси его потом - он и не скажет, сколько раз стукнул и зачем...
При слове «стукнул» лейтнант слегка изменился в лице, а Андрей ухмыльнулся. Валентин, улавив эту пантомиму, покраснел и умолк.
«Вы бы, уважаемый товарищ инженер, приучались фильтровать базар. Это вам не в родном НИИ языками чесать, здесь любое слово так может отозваться, что мало не покажется...»
- Вы из меня истерика-то не делайте! - разозлился Бабенко. - Тоже мне, придумал - «машинально, нервы...» Думаешь, начальство - полные идиоты и ничего не понимают?
В «курилке» под кормовым свесом вертолётной палубы, никого кроме троих заговорщиков - инженера Валентина Рогачёва, майора ФСБ Андрея Митина и командира БЧ-4 Никиты Бабенко не было. А потому,  беседа шла прямым текстом, без намёков  и недоговорок.
- А я уже и не знаю, что про ваших начальников думать! Нет, не идиоты, конечно - но, может, он и правда не понимают, что происходит?
Лейтенант с упрёком посмотрел на Валентина, но тот сделал вид что не заметил. Радист вздохнул - штатский, что с него взять?
- Нет, в самом деле! - не унимался инженер. - Мы с вами в совершенно чужом мире! Ну не совсем в чужом... но ведь не в нашем! А вы всё - «не велено», да, «приказ»! Ребята, вокруг - то, о чём раньше только фантасты мечтали, а мы всё думаем, как бы начальство не рассердить! Какое-то унылое копошение, противно просто...
- Сразу видно, что ты, Валя, в армии не служил! - назидательно сказал Андрей. Вот походил бы строем да покопал бы  от забора и до обеда - сразу бы избавился от опасных фантазий! Неведомое ему... вот и разбирайся, давай, со своими приборами! Чтобы значит, сделать сказку былью, а неведомое - ведомым и насквозь очевидным! А то начальство ругать всякий горазд...
- Издеваешься, да? - обиделся Рогачёв. - Глумишься? Но я на самом деле не понимаю, почему генерал с вашим кап-раз ведут себя так нерешительно! Современный боевой корабль, техника, оружие - а мы всё болтаются за горизонтом и смотрим издалека! Словно в замочную скважину подглядываем, противно даже! Будто занятий других нет...  Давно уже надо показать этим европейским козлам, кто в доме хозяин!
- Ты смотри, у нашего Вали прорезался боевой дух! - восхитился Андрей. - Ну всё, теперь супостатам точно трындец. Осталась мелочь: устроить мятеж, покидать за борт Фомченко с Каменецким, вручить господину инженеру именной абордажный тесак - и в бой!
Валентин насупился. Он уже не в первый раз заводил разговор о необъяснимой пассивности командиров. И Андрей знал, что инженер не одинок - кое-кто из молодых офицеров «Аметиста» уже посматривает на командиров с недоумением.
- Вот вы всё отшучиваетесь, Андрей Геннадьевич,  а я ведь серьезно! Почему мы не помогаем предкам? С нашими-то возможностями...
- А какие у нас такие уж огромные возможности? Ну да, шестиствольный артавтомат. Да, скорострельность для этого времени совершенно нереальная. Да, какую-нибудь шаланду вроде греческой шхуны можно одной очередью пополам перепилить! Только, друг мой Валентин, снарядов в боеукладке всего ничего - две тысячи, на двадцать секунд непрерывного огня. А потом что ты делать будешь?
Этот аргумент Валентину приходилось выслушивать уже не раз. Как, впрочем, и отвечать на него. По всему «Аметисту» только об этом и спорили - разумеется, с оглядкой на начальство. Не далее, как сегодня утром, Андрей слышал как один матрос-контрактник втолковывал другому, что де-надо догонять караван по ночам и через ПНВ расстреливать линкоры союзников в корму. «Там офицерские каюты, перо руля; без командиров и управления любой корабль тут же превратится в обузу». И в ответ выслушивал другую тактическую находку: тоже ночью, с помощью тепловизора, вычислять паровые корабли и короткими очередями бить точно в котлы. Взрыва, может, и не будет, а вот хода неприятель точно лишится...
- Я мог бы привести тысячу других доводов, - ответил Андрей. - Но главный всё равно будет один: наше руководство попросту не понимает, что делать дальше. Ни генерал, ни командир «Аметиста» не готовились к тому, чтобы оказаться в прошлом,  это предстояло сделать «Новочеркасску» с «Мурманцем» и специально подготовленной группе офицеров и учёных. Каменецкому - том у вообще ничего не сообщили, он и о Проекте только здесь узнал. Велели принять на борт группу товарищей и следовать в указанный район, а зачем - не ваша забота, товарищ капитан первого ранга! Ваше дело - исполнять приказы, а не любознательность проявлять. Если бы эксперимент прошёл штатно, Каменецкий так ничего бы и не узнал, кроме официальной версии - испытания новой системы электронной маскировки. То есть, что-то может и услышал бы на мостике - ну так на то есть подписка о неразглашении...
А ты, значит, всё знал? - язвительно осведомился лейтенант. Капитану первого ранга сообщить не сочли нужным, а какой-то майор в курсе!
- Я, Никита, служу в центральном аппарате ФСБ. И с самого начала состою в рабочей группе Проекта. Так что да - в курсе.
- Тогда ты должен знать, что планировалось делать?  - не сдавался лейтенант. - Или не было никакого плана? Думали, «на месте разберёмся?»
- План был, и я с ним знаком, конечно. Как и Фомченко. И он, кстати, отлично знает, что пытаться осуществить все, что задумано, нашими силами - это даже не авантюра, а попросту, бред. Вот генерал с Каменецким и пытаются понять, что делать дальше.
- Уж очень долго пытаются... - буркнул Рогачёв.  - Скоро две недели будет, а мы всё болтаемся как кое-что в проруби и ждём у моря погоды...
- Между прочим, если мы чего-то и ждём, так это твоего доклада. Можешь не сомневаться, пока ты не скажешь что-то определённое насчёт возвращения - генерал ничего предпринимать не будет. И не то что стрелять - даже контакт устанавливать не станет. Ни с местными, ни с этими, из Первой Мировой.
- Мужики, может хватит, а? - жалобно проговорил лейтенант. - Пусть начальство думает, у него звёзд на погонах больше. А наше дело - исполнять.
- Нам генерал не указ. - ответил Андрей. - Валя - гражданский сотрудник, а я служу в ФСБ. Никаких инструкций о порядке подчинения в данной ситуации нет, потому как никто себе и вообразить такого не мог. Мы вообще были, считай, на экскурсии - наблюдали за экспериментом со стороны, а вовсе не составляли какую-то группу. Как, кстати, и твой любимый Фомченко. Если есть здесь законная власть - то это Колесников «Первый, после бога», помнишь? Да и то, пока мы на «Аметисте».
- Пока? - недоумённо поднял брови лейтенант. - Ты что, собрался куда-то?
- Да никуда я не собирался! Просто, если Валя нас в ближайшее время не порадует - всё равно придётся что-то предпринимать. И, боюсь, без разговора по душам с Фомченко мне не обойтись. А потому, Никита - хватит уже ломаться, врубай свою шарманку и передавай. А то начальство со своей нерешительностью и правда доиграется...
- Да не могу я! - чуть не заорал командир БЧ-4. - У меня приказ, понимаете, товарищ майор? Прямой приказ командира корабля: ни с кем из посторонних на связь не выходить без прямого распоряжения? А в случае...
- А кто говорит о посторонних? - перебил Андрей. - Мы собираемся подать сигнал члену координационного штаба, кандидатура которого официально - официально, заметь! - утверждена на самом высоком уровне. Между прочим, он здесь единственный, кто полностью осведомлён о задачах Проекта! Вот, Валентин, к примеру, считает, что у него могут быть сведения, необходимые для возвращения!
- Точно, - в удовольствием подтвердил Рогачёв. - Считаю. Без него - никак невозможно.
- Вот видишь! Так что, если хочешь увидеть сына, - на каком там месяце твоя жена, на шестом? -  хорош ломаться, как маца на пасху, и делай, что тебе говорят!
Лейтенант обречённо махнул рукой.
- Ну ладно, пёс с вами. Но уговор? только эти ваши «четыре-два», и ничего больше!

Отредактировано Ромей (23-10-2016 21:32:29)

Вот и прекрасно. Не будем повторяться.

Завалялись. Две трубы. Скорее всего, не "Шмели" а "Бородачи".  И сейчас они плывут на шхуне вместе с Белых.
См. гл. 2 часть вторая:

Андрей проводил взглядом спецназовца, волокущего на плече «Печенег» с пристегнутой патронной коробкой. Другое плечо оттягивала лямка армейского баула, даже на вид, неподъемного; на спине висела связка из двух шайтан-труб. С этим грузом боец производил впечатление то ли Шварценеггера из "Коммандо", то ли персонажа "Фоллаута", самозабвенно предающегося мародерке.

Может, и ещё парочка сыщется.

Отредактировано Ромей (23-10-2016 13:34:15)

Я ж говорю,  скорее всего, "бородачи". "Шмель" всё же в-основном у огнемётчиков. Даже они по хорошему лишние, тут автор решился на рояль.  Это ведь не рейдовая группа спецназа, а подразделение, приданное для охраны ВИП- объекта. Да ещё и на воде. Ну, Белых мог, кончено, хапнуть с собой по принципу "лишним не будет", но всё же всему есть границы.  А потому, ресурсы у них тоже весьма ограничены.

Отредактировано Ромей (23-10-2016 13:41:09)