Глава 7.
I.
Кача. База гидропланов.
19 сентября 1854 года, вечер
«...жил в гостинице советской
несоветский человек...»
- Вы ответите за самоуправство! Здесь вам не...
Фибих поперхнулся и зашёлся в приступе кашля. На глазах - выпуклых, как маслины, глазах уроженца черты оседлости! - выступили слёзы, а Семён Яковлевич всё кашлял, шаря в кармане френча в поисках платка.
А хороший у Фибиха френч, - отметил Эссен. - Английский фасон - такие появились только в пятнадцатом, и весьма высоко ценились околовоенными личностями - земгусарами, репортёрами газет и представителями Красного Креста, коих с начала германской войны развелось несчитано. Странно, подумал лейтенант, он никогда не видел, чтобы доктор носил этот френч. Вот и ботинки у него английские - из рыжей воловьей кожи, с высокими, в бутылочку, твёрдыми кожаными крагами на медных пряжках. Облик довершала шоферская хромовая фуражка со сдвинутыми поверх козырька очками-консервами. На шее шёлковый пилотский шарф, Фибих выменял его у Корниловича ещё в той жизни, до похода на Зонгулдак, на две бутылки голицынской марсалы. Не флотский врач а спортсмэн, столичный щёголь. Интересно, на кой чёрт он так вырядился?
- И что же «нам здесь не,» Семен Яковлевич? - осведомился Велесов. - Может, это о ваших однокашниках, из питерских социал-демократов? Так их тут нет, верно. И ещё не скоро появятся.
Физиономия Фибиха налилась кровью, он замахал на Велесова руками, не в силах справиться с очередным приступом кашля.
-Да оставьте вы его, право, в покое, Сергей Борисыч! - с досадой произнёс Эссен. - Не видите - человек слова выговорить не может, а вы его пытаете! Вот, Семён Яковлевич, промочите горло. У нас тут пылища...
Фибих сцапал фляжку, сделал два глотка - под кожей на горле заходил длинный кадык.
- Надеюсь, доктор Фибих всё же удосужится объяснить, за каким лешим он притащил на секретный объект подданного враждебного государства, да ещё и с фотоаппаратом? - неприятным голосом осведомился Велесов. - Не знаю как у вас, а в наше время такое называлось «пособничество шпионажу» и каралось соответственно!
- Вот! - взвизгнул Фибих. Он справился с кашлем и теперь указывал на Велесова пальцем. - Вот такие как вы, и придумали унижать свободную прессу! Я-то, наивный, верил: через сто лет от черносотенной заразы и духу не останется! Так ведь нет: И остались, и гадите, и топчете ростки свободы!
И снова закашлялся.
- Вы глотните еще, Семён Яковлевич, - посоветовал Велесов, -А то, неровён час, задохнётесь. А кому отвечать - Пушкину? Англичанина-то не тронь, он, поди, некомбатант! А вы - вполне себе офицер, присягу давали, стало быть, понимать должны. Вашего брата, шпиёна, и за меньшее вешают...
- Ну-ну, Сергей Борисыч, не перегибайте палку - укоризненно покачал головой фон Эссен. - Никто нашего дорогого доктора ни в чём не обвиняет. В самом деле, что за вздор - ну какой из этого англичанина шпион? К нему и жандарм нарочно приставлен, для наблюдения.
- Жандарм этот - олух стоеросовый, Ему велели ходить повсюду с репортёром - вот он и ходит. А про фотоаппарат он понятия не имеет, не знает даже, что это за штуковина такая. Блэксторм у него под носом может хоть форты снимать, хоть пороховые погреба, хоть наши гидропланы, а он и слова не скажет! Я бы, Реймонд Федорыч, отдельно поинтересовался, сколько ему отстегнули за такую непонятливость?
Фибих издал какой-то невнятный, сдавленный звук. Велесов довольно улыбнулся - улыбка его больше была похожа на оскал.
- Всё, господа, - решительно обрубил Эссен. - Прекращайте этот декаданс, нижние чины смотрят. Не обессудьте, доктор,но фотокамеру придётся сдать. Под расписку, конечно, - добавил он, увидев, как вскинулся Фибих. - Я лично передам камеру в жандармское управление крепости, по окончании боевых действий он господин Блэксторм получит своё имущество назад. И никаких возражений, господа! - оборвал он Велесова, собравшегося что-то сказать, и даже открывшего для этого рот.
- А вы, Семён Яковлевич, приготовьтесь дать отчёт кают-компании «Алмаза». Уверен, к вам будет масса вопросов. А пока - не задерживаю; и передайте вашему британскому другу, что в Каче ему делать нечего!
Выпустив эту парфянскую стрелу, Эссен повернулся на каблуках и зашагал к палаткам. Велесов гадко ухмыльнулся Фибиху и последовал за старшим лейтенантом. Фибих остался стоять, вытирая платком пот со лба. За шатром что-то зашуршало, стукнуло. Семён Яковлевич дёрнулся, будто его кольнули шилом и осторожно заглянул за парусиновый полог. Никого; только юнга-ирландец посапывает на бушлате, брошенном на груду досок. Доктор Фибих запихал в карман платок и отправился к пролётке, возле которой, рядом с белым жандармским мундиром, маячил клетчатый пыльник репортёра.
Отредактировано Ромей (13-11-2016 21:48:00)
Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
