О! Как-то при реконструкции объекта нашел кусок рельса с "автографом" сего деятеля. что-то в роде "Произведено на заводах его в.пр-ва кн. Белосельскаго-Белозерскаго"
Женат на дочери Скобелева, детки - прекрасны...
Про дочу Машу:

которая имела мужа (с 1906 г) - Гартмана, Бориса Егоровича

Ну, его я так приплёл. Очень уж фактурный дядька.
Доча Оля (Старше Маши):

(Серов - гений, а Оля -стерва, однако.)
Сыночек Серёженька - лепший дружок Маннергейма (просто друг, а про ети дела - не в курсе)

Самая старшая сестра Елена - замужем за кн. В.С. Кочубеем

В 97-м ей 23 года, еще не такая Кочубеиха, как на фотке. Жила практически безвылазно в пресловутой Диканьке - родовом имении Кочубеев.
Сынка Эспер. Наречен в честь деда, и это обстоятельство по жизни играло с ним странные штуки...

Блин, опять не удалось завершить абзац. Он у меня скоро за 50 кБ вылезет...   

Дотянувшись до крупного яблока, Агренев внимательно его осмотрел, затем вытянул из нарукавных ножен верного спутника своей жизни и начал счищать упругую кожуру. С брызгами сока откусил, прикрыл глаза... И тихонько рассмеялся: есть вампиры или нет, это дело десятое — а вот персон, которые любили и умели выедать (образно говоря) своим собеседникам мозг, он встречал. Да что там встречал, даже приятельствовал кое с кем их этих выдающихся личностей!.. Между делом старательно перенимая все тонкости этой сложной, но весьма многообещающей науки. Учиться надо у лучших!
— Эх!!! Пора. А то гостям дорогим без меня прямо свет не мил.
Плюнув яблочной семечкой в  небольшой натюрморт на стене, мужчина нехотя запаковался в парадно-выходной вицмундир и поправил нашейную ленту со свеженьким орденом Анны второй степени — не забыл царь-батюшка слугу своего верного, отжалел ему очередную висюльку!.. Правда, представление на нее военный министр Ванновский подавал еще полтора года назад, в связи с досрочным завершением контракта на модернизацию императорских оружейных заводов... Короче, награда все равно нашла своего героя.
— Князь, позвольте занять немного вашего времени?..
Не успел Александр выйти в залу, как тут же пришлось вспоминать, как звать-величать одного из свитских главы Морведа. Увы, без особого результата — единственное, что осталось в памяти, так это его невеликий титул.
— Конечно.
— Его императорское высочество Сергей Михайлович был вынужден срочно отбыть по служебному делу, и просил передать вам свое большое сожаление касательно...
«Скорее уж безудержную радость. Раз кузен Андрей зависает у меня на банкете, значит — постель Малечки Кшесинской свободна. Хе-хе, все правильно: не дело, когда станок простаивает».
— Ни слова больше, барон: служение Отечеству прежде всего!..
Маршрут обхода уже стал отчасти привычен: неторопливый кружок по большой зале, где преисполненная чувством собственной значимости публика с виду хаотично перемещалась, время от времени образуя отдельные группки по интересам. Затем прихотливо-извилистый зигзаг через среднюю залу, где замужние дамы чинно выгуливали свои платья и драгоценности, одновременно наслаждаясь видом изящно вальсирующих пар. Пройтись по самому краешку дворянского танцпола и быстро-быстро (а то ведь остановят и начнут мило щебетать!) отправится на ревизию отдельных кабинетов, большая часть из которых уже опустела — где-то гости уже присоединились к основной массе приглашенных, а где-то просто наелись-напились и без особых церемоний «отчалили».
«Еще часа полтора-два, и можно будет сбежать на законных основаниях».
Отмахнувшись от услужливого официанта (на сей раз в бокалах пузырился Редерёр), юбиляр устроился в укромном уголке и внимательно оглядел своих гостей. Одни были крайне важны для его долговременных планов, другие изначально были всего лишь временными союзниками-попутчиками, третьих он был бы искренне рад увидеть в гробу, и в белых тапочках... Хорошо хоть, что среди присутствующих первая категория составляла заметное большинство. Тот же глава министерства путей сообщения князь Хилков, или там — Ковенский уездный предводитель дворянства, коллежский советник Столыпин.
«Кстати, тоже счастливый отец кучи дочек. Слава богу, что они пока еще играют в куклы!».
Личности вроде князей Белосельского-Белозерского и Барятинского безоговорочно доминировали в третьей категории, а персоны вроде того же полицмейстера Московских театров господина Переяславцева украшали собой середину (вот уж действительно, ни рыба, ни мясо!). Впрочем, были и подлинные уникумы вроде Сергея Юльевича Витте, который одновременно занимал своей персоной сразу две позиции и претендовал на оставшуюся. Хотя поначалу Александр искренне надеялся, что умный и прогрессивный Витте будет ему если и не соратником, то хотя бы верным союзником — но время  показало всю наивность его надежд. Нет, у главы Минфина было множество самых разных достоинств и несомненных достижений: то же ускоренное строительство Великого сибирского пути, продвигаемая им идея ускоренной индустриализации Российской империи, введение фабричных инспекций и хоть каких-то законов о труде, развитие образовательной системы, отмена телесных наказаний крестьян... Позолоченный памятник в полный рост, да и еще при жизни он уже вполне заслужил — без всяких шуток!
С другой стороны, хитроумный государственный муж активно пробивал денежную реформу, в ходе которой собирался перевести внутренний долг с серебра и ассигнаций в золотые рубли — а речь ведь шла о миллиардных суммах! Ввел винную монополию (что можно было бы только приветствовать), и тут же «изобрел» так называемый пьяный бюджет, когда казна стала прямо заинтересована в увеличении продаж «беленькой». Неудивительно, что Россия тут же стала непреклонно продвигаться к верхним строчкам негласного рейтинга самых пьющих стран! Но самым главным его прегрешением в глазах Агренева было не это — а то, что лукавый минфин регулярно вливал в августейшие уши Николая Второго идейки о том, что рост крайне отсталой русской промышленности просто-таки не возможен без массивных вливаний иностранного капитала. Так же он последовательно лоббировал снятие запретов для иностранных компаний на приобретение и владение землей, и все ограничения на занятия горными, нефтяными, золотодобывающими промыслами. Все эти действия для Александра прямо попадали под определение «экономический захват территорий», а сам дражайший Витте отчего-то виделся активным и очень высокопоставленным агентом влияния. Или, возможно, он вел свою игру, мня себя не фигурой, но самостоятельным Игроком? Если и так, то действовал Сергей Юльевич в рамках чужих правил. Поэтому его НАДО было устранить. И вместе с тем, альтернативы были таковы, что устранять его было категорически НЕЛЬЗЯ. По крайней мере, в ближайшие два-три года.
«Как все же жаль, что в политике простых решений почти не бывает!»
Выходя из недолгого состояния расслабленной задумчивости, юбиляр почти на автомате повернулся к приближающейся парочке, состоящей из зрелой шатенки и юной блондинки. Сестры Юсуповы во всем своем великолепии...
— Александр Яковлевич, наконец-то мы вас поймали!..
Разговор с давней союзницей вышел необременительным: с легким сердцем согласившись оценить новые картины в московском особняке (вообще-то, полноценном дворце) дружественного семейства, князь довольно приятно провел следующие десять минут за обсуждением последних тенденций в искусстве. В частности, в синематографе: Зинаиду Николаевну явно интересовала личность одной французской актрисы, в обществе которой был неоднократно замечен устроитель сегодняшнего банкета. Ее младшую сестру данная тема, по всей видимости, интересовала не меньше — вот только Надежда отчего то была нехарактерно молчалива, и время от времени покрывалась легчайшим румянцем... Впрочем, оно и не удивительно, ведь несколько шуток Агренева опасно близко подошли к границам приличий. Для невинной девицы, разумеется. С точки зрения почти любой замужней дамы, легкая шутейная пикировка меж светской львицей и тридцатилетним аристократом даже до легкого флирта не дотягивала...
«А гости-то потихонечку того, сваливают. Ура!!!»
Почувствовав, как открывается то самое второе дыхание, оружейный магнат довел двух красавиц до графа Обморокова... Пардон, Сумарокова-Эльстон, и засвидетельствовал свое почтение сначала Сиянию, а потом княжне, совершенно очаровательно порозовевшей в ответ. Вообще, у него сложилось такое впечатление, что во время их разговора Надежда что-то хотела спросить... Странно, раньше он не замечал за ней подобной стеснительности. Или дело в том, что прежде они общались в домашней обстановке? Отметив, этот момент (ему потом целое сочинение для себя любимого писать, на тему «Как я провел банкет, и какие предложения получил и сделал»), Александр вернулся к исполнению хозяйских обязанностей. Ввиду приближающегося конца светской каторги его движения приобрели особую плавность и выразительность, а лицом просто-таки завладела невыразимо радушная улыбка — с которой он и провожал почти всех своих дорогих гостей. Почти, потому что для нескольких персон (вроде великого князя Михаила Александровича или директора Аристова) он все же сделал исключение, в виде настоящей улыбки.

Красотой не блещет, это ладно. Там самомнение было минимум 1,2 Ксюшади Собчак, плюс масса дорогих привычек. Собственно, кн. Белосельские-Белозерские привыкли жить с расходами на уровне великих князей РИ, и ни в чем себе не отказывать. Они бы давно разорились, но сначала хитроседалищный глава семьи неплохо погрел руки на поставках рельсов для Транссиба (всего-то с 200% наценкой отгружал), потом  "взаимовыгодно" для себя посотрудничал с бельгийцами, в конце послав их на разные веселые буквы, а перед вроде бы неизбежным банкротством умудрился отдать все свое имущество под гос.опеку/управление, заодно прокатив этим всех своих кредиторов. Спустя некоторое время крутнулся еще разок, и... Забрал свое высоколиквидное/не обремененное долгами имущество из под опеки, оставив казне своих кредиторов, и свои же усть-катавские заводы с кучей долгов и парой-тройкой тысяч голодных, нищих, и очень этим недовольных рабочих.
Мало того, кн. Б-Б один из немногих, кто своевременно вывел ВСЕ свои активы в дальнее забугорье (его сынок даже мебель с фамильной дачки умудрился загнать за неплохие деньги, во время бурных событий 1917 года).  Вот такие герои жили в то время...

Такой вопрос (вернее два), почтенная публика:
1. стараниями Агреневского концерна для германских/французских и прочих забугорных электротехнических компаний российский рынок планомерно сокращается. Не сказать, что прямо полностью, но цифры заметные, и с тенденцией к росту. То же самое с фармацевтикой (уж производство йода/зеленки, разных витаминчиков, обезболивающих и прочих медпрепаратов соответствующее подразделение концерна просто-таки обязано отжать под себя ((кроме патентованой другими химии)), ведь торговля лекарствами опережает по доходности оружейную и наркотическую отрасли), плюс частично --- химическая промышленность (поставки серной кислоты Военведу, нитролаки и т.д).
В связи с чем вопрос --- как эти компании могут/должны реагировать, и где/на каких рынках они могут сцепиться/подружиться, или как-то иначе попробовать скомпенсировать потери? Возможно, Агреневу следует ждать каких-то политических решений в отношении своего концерна? Для Германии торможение/недогруженность перечисленных мной отраслей должна быть особенно чувствительной --- у них к 1900 г. экономика уже начала потихонечку задыхаться...
2. Если ГГ сдаст через Круппа немцам затею американского Госдепартамента САСШ с "трагедией броненосца Мэн" в 1898 году --- какие могут быть последствия?

Заранее благодарю за ответы/подсказки.