Иванов
Спасибо большое!)

Вот с этим-то, Подолянский был с Цмоком согласен.
Переночевали на берегу - ноги по темноте ломать никому не хотелось. Да и в прятки с орками играть, буде какой выжил, ночью совсем не дело. С усиленным караулом, все как положено. Расположились на том же месте, где был разбит вечерний бивак. А с утра, едва только первые лучи солнца скользнули по тучам, началась работа...
Одна из лодок, зацепившаяся за невидимую корягу, болталась напротив пещерки, где Анджей с Маслопупом разводили костер.
Подолянский благоразумно отказался от сомнительного удовольствия лезть в ноябрьскую воду, рассудив, что свое отгеройствовал, а для таких кунштюков и нижние чины сгодятся. Впрочем, оба рядовых, хоть и посинели от холода, а зубами выстукивали так, что чуть ли не до заставы доносилось, но вытолкали притопленную “резинку” без малейшего ропота. Полста злотых в рыло, штоф вудки на двоих - и всего-то за десять минут в осенней воде? Ха! Дайте еще парочку вытащим!
Но не пришлось. Одну “надувашку” Лаба алчно сглотнула, не оставив на поверхности ни малейшего следа. Зато еще две, насытившись, вынесла на песчаную коску, за полверсты от засады. Их вытащили бечевой - у самого берега течения почти и не было, по два “бурлака” на каждую хватило, даже не разгружая.
Трупы орков, которых насчитали одиннадцать штук, выложили рядком на песке, мордами вниз. Еще трое остались лежать  у тела ландфебеля - Франта почти и целый был, в спину удар пришелся. Застреленного граничаром разведчика, скинули вниз - так у подножья обрыва и валялся.
Двенадцатым, а по чистому счету - шестнадцатым, к зеленым лег рыжеволосый человек. В него попало две пули. Одна в бедро, вторая в затылок. От лица один щетинистый подбородок остался.
Орки был поинтереснее. Байда и Маслопуп, придав себе самый загадочный вид, ходили меж тел, тыкали пальцами в татуировки, сыпали словами, все больше странными. Знакомые, впрочем, тоже попадались. Из понятного вытекало, что разгромленная банда состояла из представителей минимум четырех родов. Спор у граничара с поручиком как раз и возник, стоит ли   Йэл-тлед считать родом из Куашкан-Воронов или они уже выделились в самостоятельную единицу.
Спор грозил затянуться - ведь никто из орков в данный момент его разрешить не мог. С другой стороны - и хорошо. Лежат себе зеленые, не рычат, за глотку, опять же, ухватить не норовят...
Но про этнографию забыли, когда дело дошло до груза.
Крышку с первого ящика сорвал Водичка. Сунул рукоять своего устрашающего - не короче орочьего! - и совершенно не табельного тесака под дужку навесного замка, дернул. Замок развалился на две половины. Дужка повисла на мощных петлях.
- Охренеть, дайте две! - только и вымолвил пораженный ландфебель.
- “Барабанки”, - сунулся к ящику Байда, мигом бросивший орков,  но по-прежнему косящийся на прапорщика, который стоял рядом, - нестреляные совсем, смазка еще заводская! Зуб даю!
Водичка вынул одну винтовку из ящика, заглянул в ствол, направив в небо.
- Гномы чистили, что ли?..
- Или, действительно, не стреляли, - кивнул Подолянский. Себя он экспертом в оружии не считал, но с очевидным спорить не собирался - винтовки выглядели игрушечными - ни царапинки, ни пятнышка.
  - А я как говорю?! - растопырился Байда. - Глаз-алмаз!
- А хер - отвес, - совершенно непочтительно фыркнул Водичка, глядя в сторону. Анджей фыркнул.
Но поручик сделал вид, что на миг оглох.
- Здесь понятно, а в остальных что?
- Проверить недолго!
Подолянского мягко, но настойчиво отодвинул Ковальский.
Ландфебели шагнули в воду - Лаба радостно облизала сапоги, выдернули из затопленной лодки оставшиеся два ящика
Водичка, замерев на миг, решительно взялся за замок. Искусство взломщика и здесь оказалось на высоте - только кракнуло. Полдюжины все тех же “Крнка-Мосин”. А вот в последнем...
- Царем Небесным клянусь, господа, ничего подобного в жизни я не видел!
- Удваиваю!
- Знаете, я бы даже утроил, если позволит многоуважаемое товарищество…
В третьем ящике лежали две странные винтовки. Длинный толстый ствол с прихотливо перфорированным цилиндром на конце и двумя лапами-сошками, затвор с мощной рычагом, приклад с кожаной нашлепкой на затыльнике и рукоятью, как у револьвера. Рядом, в сумке на десять отделений-гнездышек, лежали и боеприпасы – остроносые пули, шелковые картузики в провощенных футлярах с зелеными полосками лака на боках…
- Мумаков стрелять, что ли?  - удивился Ковальский.
- Сам, ты, прости на злом слове, мумак, - втиснулся между столпившихся у ящика пограничников Ежи. Граничарпомахал перед лицом Гюнтера какой-то бумажкой.
- А ну-ка, дай сюда! – приказал Подолянский.
На небольшом, в полторы ладони листке был нарисован силуэт голема.
- Мк восемь дробь шестнадцать, - пояснил тихонько Ежи, - самый похожий. У пятнадцатого вот тут еще шарнир торчит.
Силуэт был весь в красных кругах, подписанных мелким шрифтом. Написано было на литвинском, и прочитать могли все: «бей по основанию трубы», «бей по сопряжению суставов», «бей по смотровому прибору механика»…
- Лемакс, сука крашеная! – выругался Байда. – Его рук дело!

Отредактировано Чекист (30-05-2017 19:53:08)