Статья написана мной и моим сыном для научной конференции в Каменец-Подольске.

Целью этой работы явлется краткое описание истории Кременчугского артиллерийского склада в контексте истории города, а также введение в оборот новых документов об истории 1930х годов, полученных в ходе работы со следственными делами того периода. История Кременчугского артиллерийского склада укладывается в хронологические рамки между появлением «Положения про окружные артиллерийские склады», что было утверждено императором Александром Вторым 29.06.1872 года и ликвидацией склада в начале ХХI века, когда боеприпасы были с него вывезены, а территория передана местным властям. При этом термин «артиллерийский склад» используется не только как фактическое место складирования, но и как организационную структуру, занимающуюся сбережением боеприпасов и вооружения, а также их ремонтом и выдачей потребителю. Боеприпасы и оружие хранились в городе и ранее, но подобная организационная структура появилась именно в период 1872-1873 годов.[1]
К сожалению, доступ к архивным материалам по истории склада ограничен, поэтому приходится использовать косвенные источники. Например, дореволюционную историю по материалам «Памятных книжек Полтавской губернии», а также позднейшим бумагам 1920х годов. Тогда из-за недостатка бумаги было принято использовать чистые оборотные страницы дореволюционных документов. История склада в начале 20х годов может быть частично освещена по документам профессионального союза металлистов, материалам военно-строительной дистанции, осуществлявшей ремонт в 1923 году, а собственно документация склада каким-то чудом сохранилась в фонде губернского военкомата, куда некогда подшили приказы по складу за первую половину 1921 года.
История склада в 1930е годов была покрыта тайной, пока не удалось ознакомиться с следственными делами НКВД периода 1937-38 года на ряд его сотрудников. Последующие годы документально освещены еще хуже. Доступны только мемуарные свидетельства жителей города и некоторые дела городского исполнительного комитета о взаимоотношениях с воинскими частями
Строительство склада началось с 1873 на участке между Киевской дамбой, рекой Кагамлык и центральным городским кладбищем. Но довольно скоро было принято решение о расширении их, в результате чего была дополнительно создана так называемая Новая Территория на Песчаной горе (иногда назывался Новый Опасный Городок).
На 1905 год на старой территории имелось два каменных сооружения для хранения запасов и ручного оружия, 12 одноэтажных каменных сараев, четыре каменных пороховых погреба и вспомогательные сооружения
В составе артиллерийской лаборатории имелось 9 деревянных одноэтажных сараев, деревянный погреб и вспомогательные постройки.
На новой территории - кирпичные сараи для хранения конской сбруи, здание мастерской, дом для мастеровых, флигель для офицеров и трехэтажная казарма.[1]
Склад обслуживался местной артиллерийской командой. С началом Первой мировой войны численность сотрудников артсклада была увеличена за счет мобилизованных, что позволило справляться с возросшими объемами работы, но недавно мобилизованные артиллеристы прибавили забот начальству буйным поведением на улицах города и участием в революционном движении.
С 1915 года на Новой территории была размещена часть мастерских Варщавского снарядного завода, работавшего на оборону-АО «Лильпоп, Рау, Левенштейн». На склад же поступала и продукция остальных цехов завода.[2]
События революций и гражданских войн для запасов склада прошли благополучно, хотя город не раз переходил из рук в руки.
В 1921 году артсклад носил номер 65, хотя чаще он просто назывался Кременчугский артсклад, или даже склад смешанного имущества, поскольку тогда была принята терминология, согласно которой артскладом называли склад, содержащий в основном артимущество, а складом огнеприпасов – хранивший преимущественно боеприпасы.  Кременчугский склад был универсальным в смысле наличия запасов на нем.

14 марта 1921 года на складе вступило в силу новое штатное расписание (правда, его вскоре переиначили, объединив некоторые службы).
Согласно нему, штат склада состоял из 962 человек.
Имелся начальник склада, два его помощника (по технической части и по хозяйственной части), комиссар, 5 ответственных дежурных, 2 человека для поручений. составлявшие управление склада.
Далее имелось отделение по личному составу 48 человек (в основном делопроизводители), имевшее из 4 "стола" (подразделения).
Амбулатория- 5 человек (в том числе 1 врач).
Артиллерийско-статистический отдел (11).
Нарядно-транспортный отдел (67).
Хозяйственная часть 327 человек (в том числе 300 рабочих,3 шофера и 3 помощника шофера)
обоз- имел 2 грузовых автомобиля и повозки
Отдел огнеприпасов (39)
Пороховой отдел -17
отдел ВВ-17
артотдел -29
отдел ручного оружия -26
ремонтная мастерская 20
Лабораторная мастерская - 29
Хим. лаборатория -3 человека
Отдел гужевого транспорта -15 (в том числе ветфельдшер), лошадей по штату было 38.
Пожарный обоз 80 человек.
Фактически работало около 900 человек, в том числе на Новом участке 450.
После окончания гражданской войны началась частичная разгрузка артсклада. Например, с 27 января 1921 года начался вывоз более 100 вагонов пороха в Шостку на пороховой завод партиями по 30 вагонов. Затем снова вывозился порох в Шостку и Белгород, в феврале в Москву сдавались шашки и клинки, в Ростов - зарядные ящики, 16.02 отправлялись орудия в Нижний Новгород, 26.02 в Сумы- двуколки,
16.04 в Изюм сдавались принадлежности к винтовочным затворам 3 линейных интовок.11.04 сдавалось на Полтавский склад инженерное имущество.
28.05- сдача седел и сбруи. [3]
Расценки на боеприпасы и оружие.
Расценки на боевые припасы, полученные с увеличением цен на 20 процентов, согласно распоряжению ГАУ от 29.01.1921 года за № 11-81066
Револьверные патроны Браунинг за 1000 штук -4320 рублей (всех трех образцов)
Наган русский 4320
Наган французский 4320
Кольта 45 калибра 3000
Кольта 32 калибра 3000
Смит и Вессон 2880
Лефоше 2160
Парабеллум 4320
Маузер 5040
Винтпатроны Бердана  4320
Итальянские Веттерли 8400
Германские винтовочные, английские Льюиса, 3линейные боевые винтовочные, австрийские 8 мм, 3 линейные американские винтовочные, французские винтовочные Гра, японские винтовочные, австрийские винтовочные (так в тексте)- все  8400 рублей за тысячу.
3 линейные винтовочные с уменьшенным зарядом- 6480
3 линейные винтовочные холостые 5520,
3 линейные винтовочные с тупоконечной пулей 7200
3 линейные бронебойные -12000
Порох охотничий в жестяной укупорке 60 рублей фунт
То же в деревянной укупорке 55,2 
Обоймы 3 линейные американских заводов-  900 рублей (нет разъяснения за сколько)
Обоймы 2,5 линейные японские -900.
Шашки артиллерийская и казачья 1440 рублей штука.
Штыки драгунский, пехотный, Бердановский 180 рублей штука.
Капсюли 3 линейный и бердановский-  480 рублей (неясно, за сколько)
Сабля – 1320 руб штука
Тесак 180
Кинжал 240
Кортик 300 рублей штука. [4. C.15]
Несколько слов об условиях труда на складе.
Оклады по состоянию на весну 1920 года.
Караульный начальник причислен к 3 группе 3 разряда-3450 руб. оклада
разводящий караула                            4              1               3100

часовые, сторожа и все прочие валовые рабочие 4 группа 2 разряда- 2850 руб.
Надбавка за опасность и ответственность 35%
Согласно приказу №7 «О надбавках к окладу за работу в опасных условиях».
Подрывной команде полагалось 500% зарплаты и по два пуда обломков ящиков (увы, с дровами в городе было напряженно)
Снаряжательной мастерской-300 %
Огнеприпасному отделу - 200% и щепу от ящиков.
Оружейно-пулеметной мастерской, поскольку при пристрелке пулеметов случается прорыв газов и возможно ранение и гибель мастеровых, полагалась тоже надбавка.
Проценты за опасность платили не напрасно: За период с первое января по первое июня 1920 года подрывная команда из десяти человек состава потеряла убитыми на работе 1 человека и 7 ранеными.
В августе 1920 года в связи с расхищением красноармейцами запасов овощей с огорода потребовано выделить часовых для охраны урожая.
Позднее упоминалось, что урожай на огороде был невелик, а визиты красноармейцев с 14 артбазы еще хуже на нем отзывались.
Огородом командовал специально выделенный заведующий.
30 августа было решено просить о переводе выдачи хлеба на артскладе с второй нормы на первую.
Хотя официально рабочий день был семичасовый, но по обстоятельствам военного времени приходилось работать и 8, и 12 часов. Кстати, этим мотивировали просьбу об увеличение норм.
.
Зимой 1920-1921 года от тифа умер начальник склада Иван Горев.

На складе было решено так увековечить его память:
1. просить о присвоении улице Училищной, где располагалось управление склада, имени Горева.
2. Установить мемориальные доски, на которые занести те слова, которые говорили работники в память о Гореве.
3. провести день имени Горева, то есть заработок за это день будет отчислен на увековечение его памяти.
Улицы имени Горева так и не появилось в городе до сих пор.

Зимой 20-21 года был организован «месяц Донбасса».
На восстановление шахт и заводов было решено передать довольно большое число головных уборов и кожаных рабочих рукавиц, которые имелась возможность отдать.

В декабре 1921 года появляется документ, что задержки с выплатой жалованья бывают до трех месяцев, в сочетании с дороговизной это ставит в тяжелое положение рабочих. Среди них уже есть идеи, что нужно бросать работу. Профком решил послать делегацию в Харьков для решения вопроса о своевременной выплате.

Артсклад и карательные органы.

9.04. 1921 года начальником склада издан приказ №57, где в пункте 3 указано, что прибыло 50 вагонов под погрузку пороха, а смотрители вовремя не явились, за что их предупреждают, что при повторении будут заключены в концлагерь для принудительных работ, как нежелающих работать в Советской державе.
Видимо, сотрудники исправились, поскольку в материалах лагеря принудительных работ не найдено таких осужденных.
Зато имеется переписка об использовании заключенных женщин из лагеря для уборки ряда помещений администрации склада.
Имеется приказ о начальнике ремонтной мастерской. История с ним изложена так: случайно открыли одну дверь, обычно запертую на ключ, а за ней обнаружился целый склад дефицитных напильников и иного полезного инструмента. А перед этим нач. мастерской лично докладывал, что нет этих напильников вообще, отчего работа стоит, и работа стояла при наличии их за дверью, что пахнет обвинением в саботаже.
А пахло не только саботажем, но продажей инструмента кому-то, так как в голодный год начальник мастерской свой паек зачастую не брал вообще, а взяв, оставлял в этой комнате, где он долго лежал. Начальника направили в трибунал, но чем дело кончилось- неизвестно.

Пожар на артскладе.

Событие очень неординарное, но освещено в имеемых документах противоречиво. В мемуарах С. Лемешко (на тот период директора механического завода №1-бывший «Лильпоп. Рау, Левенштейн») он описывается так: событие произошло приблизительно в начале 1921 года в Новом городке. Лемешко и Д. Косых-секретарь губкома, жившие неподалеку, увидели пожар и довольно быстро прибежали. Горел ленточный порох в одном из хранилищ.
Хранилище, наверное, было каменным, дым шел из одного вент. отверстия, но упоминаний о горящих стенах нет. Они и те, кто был в наличии, стали кидать землю в вентиляционное. отверстие, все время ожидая взрыва. Вскоре прибыло губернское руководство, которое и организовало полную ликвидацию пожара. Взрыва не произошло.
Дата у автора не указана, по содержанию – датируется временем до лета 21 года.
Автор считает виноватым инженера, развалившего работу.
Но в приказах артиллерийского склада не отражено такое происшествие в первой половине 1921 года, ни как произошедшее, ни как бывшее ранее. Хотя часть приказов относится к пожарной безопасности, но в них нет ничего ярче, чем курение пожарных в неположенном месте.
Загадка слегка приоткрылась только недавно. Оказывается, пожар порохохранилища был в 1925 году.
Согласно приказу РВСР от 12.0521 года Кременчугская и Полтавская губернии изъяты их Харьковского военного округа и переданы в Киевский.
В 1923 году на складе был произведен ремонт силами военно-строительной дистанции и нанятой им подрядной организации. Ремонтировали крыши (латали дыры), ставили противомолниевую защиту, строили караульное помещение в виде землянки и в одном помещении устанавливали водяное центральное отопление.
Причиной этих работ были участившиеся взрывы военных складов, которые были по временной схеме построены в войну.
Смена отопления обусловлена этим же, так как пришел приказ товарища Шейдемана из Москвы, что котельная должна быть не ближе определенного расстояния до хранилищ. Вот и демонтировали котельную из одного из зданий и перенесли ее в другое, более безопасное.
В 1930е годы Старая территория артсклада была расширена за счет прилегающих к нему старых кладбищ. Увы, это сопровождалось варварским уничтожением могил и в том числе укладкой могильных плит в фундаменты построек.
В период между 1921 и 1937 годами склад получил номер 27.
Ранее про период до 1941 года об истории склада не было почти ничего известно. Положение изменилось с появлением доступа к следственным делам периода 1937-1938 годов.
Как выяснилось, для прикрытия склада от удара с воздуха была развернута сначала 7 зенитная батарея, позднее 7 зенитный артиллерийский дивизион. К 1941 году он в городе не значится, хотя казармы зенитной батареи использовались для формирования дивизии народного ополчения летом 1941 года. Кроме того, политотдел склада контролировал политработу в мелких частях гарнизона (12 местный стрелковый батальон и др.), своего политотдела не имевших.
Кременчугский склад №27 часто упоминается в делах осужденных за шпионаж, поскольку подследственные признавались, что должны были наблюдать за его деятельностью, а некоторые и готовить диверсии на складе, для чего обзаводились знакомствами среди сотрудников.
Кроме того, в архивах бывшего КГБ имеются дела на ряд сотрудников склада. Это начальник политотдела Амчиславский, начальник первого отдела склада Фостий, начальник операционного отдела Трахтенберг, начальник мастерской Б Кузьмин. Кроме того, в этих делах есть выписка из протокола допроса бывшего начальника артсклада Булгакова, арестованного позднее в Куйбышеве. Поиск дел сотрудников склада продолжается.
Ниже приведена выписка из протокола допроса как свидетеля начальника склада Дмитрия Гавриловича Власова, 1898года рождения, уроженца Воронежской области, происходящего из рабочих, члена ВКП(б) с 1919 года. Дела большинства из них вел сержант госбезопасности Гравель.
Первая часть показаний, касающаяся трений Власова с Амчиславским, здесь не приводится, так как имеет скорее личный характер.
«--Что вам известно о контрреволюционной и вредительской деятельности начальника первого отдела хранилищ склада Фостия?
--За один год работы с Фостием Ф.Д. я убедился лично, что вся его деятельность до ареста в апреле 1937 года была целиком и полностью вредительской. При всех приемках боеприпасов на ремонт в мастерской «Б»-проходил мимо их вредительского качества, никому об этом не рассказывал, стремясь прикрыть вредительскую подрывную работу группы врагов народа, орудовавших в мастерской склада.
а.) принял вредительски изготовленные 107мм заряды к пушке образца 10/30 года в количестве 5983штуки-все без тесьмы на крышке обтюратора и выделил все эти заряды в мобзапасы склада.
б). принял от мастерской вредительски запутанные по дополнительному детонатору 152мм гранаты, из коих в часть не завинчивается вовсе взрыватель на 10-12 мм после ввертывания взрывателя образуется «воздушная пробка» 10-15мм и есть серьезные опасения, что произойдет взрыв, если даже подействует взрыватель.
Этот факт Фостий попытался скрыть от всех и попытался втереть очки представителю группы контроля при НКО СССО майору Эрн, хорошо зная, что гранаты выделены в мобзапасы склада. Как система задерживал отправку образчиков порохов на физико-химические исследования в ЦКИХЛ, стремясь повторить пожар и взрыв в складе наподобие 1925 года и в то же время самому остаться незамеченным в этом диверсионном акте. За 1936 год не было отправлено с запозданием до восьми месяцев 150 образчиков порохов.
Все эти вредительские боеприпасы были отправлены в воинские части КВО, и опять же никому не сигнализировал про вредительское качество и непригодность к боевому применению.
Приняв объединенный отдел с боеприпасами, в свое время принятыми от Трахтенберга (свыше 500 тысяч 76мм выстрелов), изготовленных и отремонтированных также вредительски, Фостий попытался замазать, скрыть этот факт, очевидно войдя в контакт с Трахтенбергом и остальной группой на военскладе.
Попытался сорвать заложение мобзапасов согласно новому предписанию АУ РККА, под всяким предлогом тянул с этим вплоть до трех месяцев и только лишь под прямым и крепким нажимом выполнил эту работу и здесь напутав правильность количественного подсчета отдельных выделений. Затягивая прием вновь поступивших боеприпасов от воинских частей, складов, заводов до 5 и более месяцев, укладывая эти боеприпасы вместе с годными и выделенными в запасы боеприпасы 3-4 категории, отдельные запрещенные виды боеприпасов также укладывая их в одни и те же хранилища, добиваясь настоящей путаницы в учете и отчетности по боеприпасам, так что склад не смог по итогам всего года и вынужден пойти на списание недостаюших боеприпасов и оприходование излишествующих целыми вагонами. Чтобы разобраться в этом, нужна серьезная работа целой комиссии в 3-5 человек, которые, возможно, сумели бы разобраться за полгода с подъемом всех архивов за пять лет. Характерно отметить, что такое состояние характерно для мастерских «Б» и «М», где подвизались его единомышленники. Все недостатки и излишки занесены в специальную книгу. Никакого совершенно участия в разоблачении врагов народа Фостий не принимал, хотя проработал на складе 18 лет, знал очень многое и при желании мог много раскрыть, но боязнь одновременно раскрыть вместе с единомышленниками и себя заставила Фостия упорно молчать и все скрывать. Остался верен своим руководителям из банды заговорщиков до конца, используя все малейшие возможности для торможения и саботажа всех мероприятий, направленных на ликвидацию последствий вредительства.
В марте подает в мастерскую 122 мм снаряды на ремонт не из числа утвержденных на ремонт в порядке (25 партия вместо 29й). Такое же предательское отношение проявил со скрытием последствий подачи в мастерскую «Б» 76мм снарядов, то есть остался последовательным и активным врагом народа до конца.
Старался создать недовольство рабочих, допуская ежедневно их простои, допуская необеспеченность пунктов работы инструментами и материалом и не выделяя ответственных на пункте, в результате чего появились случаи грубейших нарушений техники безопасности.
Вовсе самоустранился от руководства соцсоревнованием и стахановским движением в отделе, срывал проведение политической и технической учебы с рабочими, играя на отсталых настроениях недавно пришедших рабочих.
Всей своей практической работой Фостий как никто другой являлся активным врагом народа, показывая верность банде военно-фашистских заговорщиков не за страх, а за совесть, и с этой точки зрения представлял наиболее полно и последовательно всю глубину их ненависти к РККА, всему советскому народу.
--Что вам известно о контрреволюционной и вредительской деятельности бывшего начальника операционного отделения склада Трахтенберга З.М.?
--Вредительская деятельность Трахтенберга сливается с деятельностью бывшего начальника отдела №1 Фостия, так как они вместе работали в одном отделе хранения. Трахтенберг-старшим пиротехником, то есть заместителем Фостия. А до первого января 1937 года порознь в двух разных отделах, но родственных по хранению, так как в обоих отделах хранились боеприпасы.
Трахтенберг хорошо знал о вредительском ремонте боеприпасов в мастерской склада, так как привлекался Поповым и Булгаковым к контрольным обследованиям в составе группы экспертов из состава мастерской «Б» бывшим начальником Кузьминым, к тому же уже в 1936 году отдельные сигналы отдельных товарищей о вредительском ремонте уже подавали, но тем не менее Трахтенбергом было принято отремонтированных 76мм выстрелов свыше 500 тысяч штук, явно вредительских, из них 30-40 процентов негодных к боевому использованию. Одновременно Трахтенберг эти вредительски отремонтированные выстрелы принял и направил в мобилизационный запас склада и части КВО.
Хорошо знал о запрещении сбора выстрелов из американских порохов «СП», а также и запрещении сборки выстрелов в мобилизационный запас из порохов с индексом «М», но тем не менее принимал эти выстрелы от мастерской, отправлял их в отдел хранения, мобзапас и части КВО. Зная хорошо, что мастерская собирает заряды №1 к 122 мм гаубице образца 1910 /30 года со старой гранатой, он эти заряды закомплектовал к той же гаубице, но с гранатой повышенной дальности, что категорически и всегда запрещалось, о чем он никому не сигнализировал, а все эти заряды выделил в мобзапас и в такой же вредительской комплектации направил в части КВО.
Новые, заводского снаряжения 33-34 года 122мм снаряды перевозил из хранилища №4 в хранилище №9 во время дождя, чем достиг их большого оржавления, о чем скрывал до 1937 года, когда при проверке качества и количества боеприпасов этот факт был обнаружен. Эти гранаты были выделены в мобзапас склада, но фактически они без ремонта для стрельбы не годились.
В проводимом в июне месяце переучете никакого участия не принял, думая скрыть свою вредительскую деятельность, а также вредительское состояние боеприпасов, принятых от мастерской склада, и направленных в мобзапас склада. Несмотря на этот саботаж, Трахтенберг уже тогда был взят на подозрение, но разоблачен несколько позже.
В числе 300 152мм гранат, направленных на завод на отстрел, отправил две гранаты с ввинченными взрывателями, не укрепив их надлежащим образом, что можно считать прямой диверсией, в пути следования. При разгрузке вагона только случайно не произошло взрыва этих гранат, а, следовательно, и всего вагона.
Ничем другим, как подготовкой диверсионных актов следует счесть систематическое запаздывание в отборе и отправке образчиков порохов на испытание в ЦКИХЛ, в частности случай самовозгорания пороха и взрыва хранилища был в 1925 году. Эти запаздывания в отсылке в 1936 году достигали 10 месяцев, а в 1937 году при большем контроле за этим-двух месяцев, что следует считать прямым   саботажем вопроса техники безопасности склада.
Также как Фостий, разоблачений врагов народа не вел, а, наоборот, старался скрыть от парторганизации свою связь с врагами народа, разоблаченными еще в 1936 году (Попов и Спивак со склада№29), старался сам лично замаскироваться под маской активиста-рационализатора, и этой своей кажущейся активностью и инициативой способствовал лучше маскироваться и остальной группе вредителей на складе. Вся практическая деятельность Трахтенберга является вредительской от начала и до конца его работы.» [7.С.71-79]
Орфография и пунктуация авторами не правились.
Вышеупомянутый склад №29-это печально известный артсклад в городе Балаклея Харьковской области.
Темой данной статьи степень виновности упомянутых лиц не является, поэтому данные приведены больше для демонстрации объемов работы и хранения артсклада.
Для справки следует сказать, что вышеперечисленные обвинения содержат упоминания о ряде грубых нарушений техники безопасности, чреватых пожарами и взрывами.
С учетом того, что вход на старую территорию склада располагался в городе, на считавшейся центральной улице Пролетарской, в 2300 метрах от железнодорожного вокзала и в 1700 метрах от завода имени Сталина. До первой городской больницы –менее полукилометра. В случае взрыва на Новой территории-пострадает городская электростанция и опять же завод имени Сталина, только уже с другой стороны его.
В делах содержится довольно много документов о состоянии дел на артскладе, к сожалению, объем статьи препятствует их помещению здесь. Поэтому ограничимся еще одним и некоторыми сведениями из других.
Адресован он был работнику областного управления лейтенанту госбезопасности Богатько, и в нем сообщалось, что согласно полученной информации на Кузьмина (бывший начальник цеха мастерской «Б») бесспорно выявлено следующее:
1.   Вредительское составление промфинплана для чрезмерного повышения себестоимости операций путем введения в него совершенно ненужных работ, например:
а) утруска зарядов патронов 76 мм полковых пушек на вибрационной машине (ненужная операция)
б) закраска старых клейм на укупорке-производится в другой мастерской
в) различные подноски и относки снарядов внутри цехов мастерской (много излишних)
Благодаря этому образовался излишек денег в мастерской и маскировалась другая вредительская работа в ней.
2.   Устранение ряда важнейших контрольных и поверочных операций, что делалось только с ведома и согласия Кузьмина, являвшегося техником –плановиком мастерской. Эти операции в калькуляцию стоимости ремонта включались и средства на них отпускались, но они шли в фонд экономии мастерской, а, следовательно, и оценивались в то время, как результат хорошей работы.
Это приводило к выпуску из мастерской продукции следующего качества:
А) перекос патронов до 30 процентов
Б) расхождения стыка ведущего пояска снаряда и гильзы с боевым зарядом до 40 процентов.
В) Ржавчина в очке шрапнелей до 20 процентов.
Эти цифры характеризуют все выпущенную в мастерской продукцию в период 1934-1937 года и исчисляются десятками тысяч выстрелов. Это подтверждается при проверках имущества комиссиями.
3.Установлена в сборочном пушечном цеху вторая поверочная камера, которой исправлялись патроны с перекосами, которое приводило к отхождению снаряда от гильзы и потом к нарушению герметичности боевого заряда.
4. употреблялись при ремонте пороха американской доставки СП, что было запрещено в 1935 году (год в документе исправлен чернилами).
А) даже после получения вторичного указания в мастерской было собрано в декабре 1936 года 20 тысяч снарядов с порохами (наверное, здесь не хватает слова «этими»)
5. получаемые пороха при их замене запутывались, и под видом «бесклейменных» и тоннами отправлялись в отдел комплектования. лишая возможности пустить эти пороха на переделку (дописано чернилами, но не очень четко –«этим самым их довести до самовоспламенения).
А) не проводили контрольный осмотр этих порохов, чем допускали нахождение в них камней гвоздей, щепок и мусора, что вызвало в 1937 году необходимость частичной проверки этих порохов и перерасход денежных средств на их поверку и пересылку.
6. оборудование мастерской два года не ремонтировалось, чем доведено до состояния, требующее капитального ремонта с полной разборкой и переверкой.
7.Было сознательно изъято из употребления все калибровое хозяйство склада, никаким мерительным инструментом не пользовались вовсе.
А) контрольно-мерительный инструмент, не бывший в употреблении, из мобзапаса изъят и заменен бывшим в употреблении.
8.пересмотр и ремонт вредительски выпущенной продукции за период 1934-37 года только на хранящуюся на складе продукции обойдется приблизительно в 800 тысяч рублей. В такую же сумму, если не более, обойдется ремонт выпущенной ими продукции, отправленной в части за тот же период.
Подписано: начальник военсклада интендант 2 ранга Власов
Военком склада старший политрук Амчеславский. [10.C.9]

Некоторые дополнительные сведения о складах Киевского ВО того времени.
Начальником артснабжения Киевского военного округа в 1935 года был интендант второго ранга Евгений Яковлевич Киселев (впоследствии арестован, поскольку в делах имеются ссылки на его показания о вовлечении здешних военнослужащих в заговор). [8.C.79-80]
Начальником артиллерийского склада №27 до Власова был Булгаков Нестор Иванович 1889 года рождения, уроженец города Тамбов. После перевода в ПРИВО- помначальника 2 отделения Артотдела округа. Арестован в конце 1937 года, поскольку имеется выписка и его показаний, датированная 7 декабря этого года.
Согласно показаниям Булгакова, он по вовлечении в заговор был приглашен на узкое совещание, на котором присутствовали сам Якир, бывший начальник ПУ округа Амелин, бывший начальник артиллерии округа Бобров, бывший начальник артснабжения округа Киселев, начальник артсклада №29 Бабинский, начальник артсклада №63 Петрунин, начальник артсклада №64 Кискин, начальник артсклада № 72 Царьков и сам Булгаков.
Булгаков сообщил, что у него создалось впечатление, что все присутствующие тут являются членами заговора. хотя наверняка он знал о троих, включая и себя. Мнение это создалось от того, что Якиром было предписано прекратить испытания малостойких порохов, что было нарушением правил хранения и могло привести к серьезным последствиям. [8. C.70-78]
Дата этого совещания неизвестна («на следующий день после того, как я подал записку о состоянии артсклада Киселеву», по обстоятельствам это может быть с лета 1935 года до мая 1937 года).
На стации Селещина имелся склад №276, тогда называвшийся складом химического имущества (ранее был артиллерийским). Возможно, там имелись и запасы ОВ, поскольку известно распоряжение о подготовке к приему их на складе после разгрома Врангеля.
Летом 1941 года в городе была организована Кременчугская дивизия народного ополчения, часть вооружения и боеприпасов для которой выдавалась с артсклада. Ввиду нехватки противотанковых средств по предложению инженера 75 авиадивизии С.Д. Тронза началось производство импровизированных противотанковых гранат из имевшихся на складе некомплектных 82мм мин. [11]
9 августа 1941 года немецкая армия заняла правобережную часть города, и весь центр его оказался под регулярным артиллерийским обстрелом. Сам артсклад обстрелам не подвергался, но обстрел его и взрыв запасов не исключался, потому началась разгрузка запасов. Вагоны на старой территории грузились, а потом ночью вручную по одному перетаскивались до железнодорожного переезда, где они были вне поля зрения немецких артнаблюдателей. Так было эвакуировано около 800 вагонов боеприпасов. Кроме того, через территорию старого городка производилась эвакуация запасов топлива (до 7000 тонн) из судов, стоящих в затоне неподалеку.
Склад же был эвакуирован в Сталинградскую область, потом вернулся в город.
После войны произошли некоторые изменения.  Новая территория была выведена из состава склада и постепенно застроена. А согласно Распоряжению СМ УССР №1890-021 от 10.1.1953 года складу было выделено 16 га земли за счет колхозных земель села Песчаного. Согласно фонду главного архитектора города, артсклад в 50х годах имел название воинская часть №33577. или же военная база № 527.
Возможно, что на территории его имелось сразу несколько частей.

Артсклад существовал приблизительно до 2005 года, когда был ликвидирован. Территория старой части до сих пор не окультурена и представляет собой развалины прежних построек и остатки старых кладбищ. Существовали планы постройки там жилого микрорайона Озерный, но они не увенчались успехом. Часть старых могил спасена энтузиастами-краеведами. Но большая часть территории - это смесь кладбища и свалки.
В заключение стоит добавить о опасности подобных заведений для местных жителей. Выше приводилось расстояние между важными объектами города и старой территорией. Жилая застройка подобралась и к новой территории в 1930х годах
Пожар порохохранилища в народной памяти изгладился. Постепенно к жизни рядом привыкли, а многие годы без ЧП приучили к мысли, что склады безопасны и ничего страшного не будет. В начале 1990х годов руководство местных «зеленых» было уверено. что на складах нет боеприпасов, раз неподалеку от них строит свои виллы городская верхушка. Как оказалось, это был самообман. Хранение боеприпасов вблизи городской застройки всегда чревато бедствием, вероятность которого возрастает с падением порядка в армии.
Примером этого служат резкие увеличение случаев пожаров и взрывов на складах боеприпасов в 20е годы ХХ века, так и в наше время. Последний случай: пожары и взрывы на складе в Балаклее Харьковской области в марте 2017 года. Потому, чтобы не происходило вот такое, надо принимать меры заранее и не окружать потенциально опасный объект жилой застройкой.
Авторы планируют продолжить исследование следственных дел работников артсклада в 1930х годах и написать монографию по данной тематике.