- Здорова, славяне! – подойдя к линии окопов, приветствую я ближних ко мне мужиков, орудующих сапёрными лопатами.
- Здравия желаем, товарищ командир. – Нестройным хором отвечают двое бойцов, выпрямившись в неглубоком ещё ходе сообщения. Хотя больше всего они походили на бригаду землекопов, в своих чёрных фуфайках и кепках, которой по сути дела и являлись. Но боевое оружие, находящееся под рукой в стрелковых ячейках, а также армейские плащ-палатки, отличало гражданских от военнослужащих. Конечно «человек с ружьём», это ещё не настоящий солдат, и даже первый бой, не сделает из военнослужащего - солдата. А вот первая рукопашная? Это страшно. Когда глаза в глаза, и ты видишь, что первый, убитый тобой враг, отошёл на тот свет… В динамике боя рефлексировать некогда, тех кто выживет, нахлобучит потом, но накроет обязательно. Так что передо мной стояли именно что солдаты, заглянувшие в глаза смерти, а не просто военнообязанные.
- А где ваш командир, товарищи красноармейцы? А то я с пополнением пришёл, так что познакомиться бы надо.
- Убили нашего лейтенанта. Сегодня только назначили, и в рукопашной убили. Бригадир за него остался – Владимир Семёнович. – Отвечает старший из бойцов.
- И где мне его найти?
- Да вон он, сам к нам идёт.
С подошедшим к нам кряжистым, широкоплечим, уже не молодым «комбригом», мы быстро нашли общий язык, да и места в намечающейся траншее, хватало на всех. Тем более у Семёныча нашлось в запасе главное оружие пехотинца – это лопаты. И не обычные МПЛ, а БСЛ, то есть большие сапёрные. Так что бойцы приступили к совместному оборудованию взводного опорного пункта, тем более после объединения получился полнокровный взвод. «Комбригом» Семёныча окрестил как обычно я, но это для так сказать внутреннего потребления. Воинского звания у бугра не было, а такой должности как бригадир в РККА нет. А если перевести на армейские деньги, то бригадир – это командир строительной и не только бригады, сокращённо комбриг. Ходит же анекдот, про командира танкового корпуса, хотя под Москвой несколько таких командиров сражалось, и это не анекдот. Когда враг подошёл на ближние подступы к Москве, то со складов полигонов и баз длительного хранения, начали вытаскивать всю боевую технику, лишь бы она стреляла. Танки без двигателей и гусениц устанавливали на перекрёстках дорог, закопав их по башню, обеспечив боеприпасами экипажем, и иногда телефонной связью, превратив их в бронированные огневые точки, сокращённо БОТ. Командиры таких огневых точек, и называли себя «командирами танковых корпусов». Иногда случались и казусы, когда вышестоящему командованию звонил командир огневой точки и, представившись командиром танкового корпуса, спрашивал, - что ему делать? Но это совсем другая история, и здесь она ещё не случилась. Разместив пулемётчиков и стрелков в окопах, распределяю для каждого сектора обстрелов, а сам занимаю свободную стрелковую ячейку на левом фланге, и наблюдаю за противником. Не успел я толком осмотреться, как подошли комбат с начальником штаба и ещё двумя младшими «офицерами» и, начинают «любоваться окрестностями».
- Ну, что скажешь, начальник штаба? Ты же у нас голова. – Спросил комбат, когда все насмотрелись на противоположный берег реки. – Правда, бестолковая. Нет, чтобы подумать, так он в атаку попёрся. - Тут же добавил он. Не обращая внимания, на уже видимо не первую подъёлку, капитан Прокудин начал вводить всех в курс дела. 
- На данный момент, противник обошёл нас ещё и с востока, но он в Гжатск рвётся, поэтому на нас время тратить не будет, во всяком случае пока. Так что колечко у нас намечается. Если будем сидеть в обороне, то продержимся ровно до того момента, пока у нас не кончатся боеприпасы, а потом нас возьмут голыми руками. А так позиция здесь хорошая, мы как раз в междуречье и на севере две реки сливаются в одну. Получается, с трёх сторон мы прикрыты, правда только от бронетехники, пехота форсировать реки может. Остаётся ещё южное направление. А вот там, немцы могут пройти хоть на чём, хотя на танках в лес они не сунутся, но нам и пехоты хватит. Устроить засаду больше не получится, противник наступает осторожно, при поддержке артиллерии, а вот с ней у нас нечем бороться. Сейчас кольцо ещё не плотное, да и полк нам может помочь, нанеся отвлекающий удар. Связь по рации у нас пока действует. А вот чем дольше мы здесь сидим, тем меньше у нас шансов на прорыв, и деваться нам потом будет некуда.
- Так что ты предлагаешь?
- Выслать разведку в северном и западном направлениях, а после полученных результатов, прорываться, а потом отходить на Гжатск, взорвав за собой мост.
- А если немцы к тому времени займут город? А варианты прорыва на восток и на юг ты не рассматриваешь?
- Если наступать на восток, то этого он нас только и ждут. Покрошат из пулемётов на окрошку, а потом артиллерией добавят. Если кто до реки доберётся, там в реке и утопят. А с юга скоро остальные части эсэсовской дивизии подойдут.
- Вот именно, так что быстрей действовать надо. Высылай разведку на север и запад, да и про юго-восток не забудь, а я пока обороной с юга займусь. Две зенитки у нас в козырях, так что прорвёмся. Что ты там локаторы свои раскидал? Артиллерист. Дуй сюда, дело для тебя есть. – Вылезаю из окопа, подхожу к командирам, докладываю.
- Товарищ майор, сержант Доможиров по вашему приказанию прибыл.
- Прибыл он. Всё слышал?
- Вы так громко разговаривали, что только ленивый вас не услышал. – Не стал скрывать я.
- Молодец. Передавай командование взводом младшему лейтенанту, - показывает он на одного из «офицеров», - и дуй за своими пушками. Через полчаса всем быть на южной опушке.
- Понял. Только вместе со мной тут ещё четверо артиллеристов, - как с ними быть?
- Раз с тобой, забирай. Всё у тебя, сержант?
- Всё, только пешком мы туда-сюда не успеем.
- Вот ушлый какой, дай ему локоть… Не успеете, расстреляем. Ладно, на шоссе стоит два газика, забирай их себе, скажешь, я приказал.

Отредактировано ДАН (25-12-2018 16:31:04)