Игорь, спасибо! Исправил.
Первым делом, первым делом миномёты-2.
Сообщений 601 страница 610 из 1139
Поделиться60226-08-2021 07:12:43
Поскольку миномёт – не пушка, и стрелять прямой наводкой точно в цель он не может, то доставалось и стрелкам, лежащим поблизости. Как только немецкие тяжёлые пулемёты перестали стрелять, чтобы сменить позицию, остальные миномёты сразу присоединились ко мне. И теперь фрицам на лугу стало перепадать уже из трёх пятидесяток. Снова стреляем с максимальным темпом, и как градом, засыпаем своими «морковками» правый фланг противника. Да уж, Боже упаси попасть под такой град.
Минут через десять после того, как мы разделались с «пятаками» немцев, в «зелёнке» возле реки сработали гранатные растяжки, а потом по берегу реки длинными очередями заработал пулемёт с бронетранспортёра ротного. Поняв в чём дело, я перенёс прицел и, выпустив по кустарнику дюжину мин, продолжил уничтожать основное оружие пехотного отделения противника. У фрицев был бы шанс отойти обратно в «зелёнку» или укрыться за насыпью, а потом продолжить атаку, но хитрый Сергеич всё рассчитал правильно, и гансы попали между молотом и наковальней, что до леса, что до дороги было по двести метров. Если отойти в лес, то под дулами четырёх пулемётов и трёх миномётов, это самоубийство, да и задача не будет выполнена, а если рвануть к насыпи, то получаются те же яйца, только в профиль. От пулемётов, бьющих с фронта, укрыться ещё можно, а вот от станкача бьющего во фланг вряд ли, да и миномётный огонь будет точнее...
Но кто-то умный у фрицев нашёлся, и они сосредоточили огонь из всех своих стволов по бригаде Сергеича, а когда с той стороны перестали отвечать, рванули к дороге, и огребли опять же с двух сторон. С «бэтээра» командира – во фланг, а от нас по всей "хитрой рыжей морде" из двух МГ, а я поставил стену заградительного огня сразу из трёх стволов, так что мёртвых попадало на землю гораздо больше, чем осталось живых.
Увлечённый боем, я даже не сразу заметил, как к нам подбежал посыльный, и передал приказ от лейтенанта Мельникова, срочно прибыть на правый фланг, хотя бы с одной единицей тяжёлого вооружения. С фрицами у нас как раз установилось "водяное перемирие", желающих наступать среди покойников не было, а живые попрятались и притворились мёртвыми. Оставив добивать здесь немцев только один миномёт с расчётом, приказываю всем остальным собираться и идти на правый фланг. Что не всё ладно в "королевстве Датском", я догадывался, интенсивность перестрелки на правом фланге или за моей спиной не затухала, поэтому задал Абаеву только один вопрос.
- Ну как там?
На что получил лаконичный ответ:
- Жопа…
То, что там «опа» намного больше, чем у Дженифер Лопес, я понял по не замолкающему стрёкоту пулемётов и частым выстрелам двух затрофеенных батальонных миномётов, тогда как обе сорокапятки почему-то молчали. Когда мы, нагруженные поклажей, остановились рядом со стреляющими миномётами, я сказал бойцам, чтобы они ждали меня здесь и шукали боеприпасы, а сам пробираюсь на КНП и застаю там своего командира.
- Вот что Николай, - говорит мне Иван, - лейтенант Бабиновский ранен и теперь я за старшего. Что там на левом фланге?
- Отбились.
- Как с вооружением?
- Два ротных миномёта мы притащили, но мин мало осталось.
- Миномёты, это хорошо, а то гансы нам головы не дают поднять. Часть тяжёлых броневиков с пушками мы подбили, остальные отошли, сейчас перегруппируются и снова начнут. Ты пока осмотрись, а потом решим, что нам делать.
Достав свой бинокль, оглядываюсь вокруг и вижу, как со стороны деревни неспешно, под прикрытием огня своих бронеавтомобилей, на исходную выдвигается рота противника, хоть пять коробок и замерли неподвижно, а часть из них весело горит, зато пушечно-пулемётный огонь с остальных практически не даёт поднять головы. Наши стрелки пока молчат, не желая тратить патроны, хотя расстояние уже позволяет, но даже сделать пару выстрелов с одного места, это уже подвиг, так как туда сразу прилетает из двух или трёх пулемётов, и стрелки вынуждены быстро менять позицию. А ещё и окопавшиеся с фронта немцы пошли в атаку, но как-то лениво, так что «Максим», установленный в центре, пока ещё придерживает их, ну, и до них ещё далековато, а вот до тех, что с фланга, уже не более пятисот метров.
- А что с пушками Вань?
- У твоей прицел разбит, приходится наводить по стволу, но сам видишь, гансы не дают поднять головы, а о смене позиций я даже и не заикаюсь, у орудия осталось всего три человека, все остальные ранены, да и патроны кончаются, что наши, что трофейные. У Мишки с орудием всё в порядке, но потери в расчёте, а ему как фронт, так и фланги держать, поэтому и не стреляет. На правом фланге немцев пока сержант Гаврилов миномётным огнём сдерживает, но мин немного осталось, так что стреляет не часто. Чего так мало привезли? - то ли шутит, то ли всерьёз говорит Иван.
- Ну, извини, - развожу я руками, - больше не было, всё, что нашли.
- Да я не в претензии. Так, помечтал.
- Я тогда ротные миномёты вместе с расчётами Гаврилову оставлю, пускай ими командует, когда у средних мины кончатся, может лёгкими отобьются. Они там как раз в ложбинке, и пулемёты им не страшны. Фёдора только заберу. Я сбегаю, товарищ лейтенант?
- Иди. Хотя... Вон, по телефону позвони. И начинай уже миномётный огонь корректировать, а то я со всеми делами один не справляюсь, а Гаврилову из укрытия плохо видно, но это пока.
- Есть. - "Накручиваю я диск телефона, набирая вечное ноль семь."
- Красноармеец Изотов у аппарата. - Голосом дяди Фёдора говорит "телефонная барышня".
- Федя, позови к трубке сержанта Гаврилова, а сам пулей на КНП.
- Есть, пулей на КНП. - Отвечает он, после чего из динамика до меня доносится, - сержанта Гаврилова к телефону.
- Сержант Гаврилов на связи. - Слышу я уверенный голос и начинаю сыпать распоряжениями, после чего корректирую огонь миномётов.
Нас припёрло, когда кончились последние восьмисантиметровые мины.
- Пристреляй рубеж заградительного огня "полтинниками", Гаврилов. Встретишь немцев на нём, а когда мины кончатся, отбивайтесь из карабинов и гранатами. Фланг вплоть до речки за тобой.
- Понял.
Да уж, положение хуже не придумаешь, отойти с высоты и переправиться, мы явно не успеем, да и толку от этого. Фрицы на технике догонят за пару минут, и перестреляют в чистом поле, как куропаток, а потом спокойно войдут в село, а там наши раненые. Так что местным жителям явно не поздоровится, скорее всего, обозлённые своими потерями расстреляют или сожгут всех, кого найдут. Остаётся только подороже продать свою жизнь и забрать с собой побольше "друзей", чтобы на том свете не скучно было. Как говорят, мёртвые сраму не имут, так что остаёмся на месте до конца, а вот своего или чужого, будем посмотреть. Как там в песне у Высоцкого говорил один капитан, ещё не вечер, ещё не вечер, хотя у нас уже вечереет. Увидев в нашем окопе трофейный эмгэшник, а также противотанковое ружьё, я поинтересовался у Ваньки:
- А есть ли патроны к этому слонобою?
- Да есть немного, - обнадёжил он - нашли десяток, когда перебирали трофейные боеприпасы, а вот к пулемёту почти не осталось.
- Ну, тогда прорвёмся. А патроны мы найдём, просто места знать надо.
- Вот что Федя, дуй вниз, и найди там патроны к немецкому пулемёту. Помнишь, где мы разгрузили грузовик.
- Да.
- Вот там и шукай. Сколько найдёшь, тащи всё сюда.
- Понял командир.
Отослав Фёдора, вытаскиваю пулемёт на бруствер и примеряюсь к прицелу. Командно-наблюдательный пункт находится на самом высоком месте нашего бугра, а окоп под него вырыт буквой П, со сторонами длиной три метра, причём одна из сторон переходит в ход сообщения, ведущий в тыл высоты, так что стрелять можно в любую сторону. А когда Федя принёс два больших короба с пулемётными лентами, занимаю позицию в отнорке на западной стороне и зарядив в МГ новую ленту, я начинаю работать.
Иван щелкал из ПТР по бронекоробкам, а я осаживал пехоту, лупя по ней короткими очередями. Позицию приходилось менять постоянно, но места в ходе сообщения хватало, а поначалу нас вообще не воспринимали всерьёз, и целых пять минут мы резвились, как хотели. Но когда два броневика остановились и задымили, а цепи отделений идущих в атаку стали редеть, за нас принялись серьёзно и обратили самое пристальное внимание оставшиеся. Но фрицев мы притормозили и внимание отвлекли, поэтому ещё одна коробка вспыхнула от попадания 45-миллиметрового снаряда нашей пушки. Я уже добивал последнюю ленту, распевая во весь голос " Наверх вы товарищи все по местам" и готовился принять свой последний и решительный бой, но, слава Богу, или командованию, «писец» подкрался незаметно, но теперь уже не к нам, а к «евроинтегрантам».
Нас бы смяли, несмотря на все наши усилия, но вовремя подоспела "кавалерия из-за холмов", причём как в переносном, так и в прямом смысле этого слова. Сначала авто-броневая рота наших разведчиков, а потом и кавалерийский полк. Но в горячке боя я этого не заметил, понял лишь только тогда, когда немецкие коробки стали останавливаться и загораться, а часть из них попыталась развернуться и угнать назад. Пехотинцы противника, не дойдя буквально пятидесяти метров до наших позиций, сначала залегли и начали перекатами отходить, а потом во все лопатки рванули в свой тыл, преследуемые шестью средними бронеавтомобилями и эскадроном казаков на лошадях.
Пропустив начало нашей атаки, за её продолжением мы с лейтенантом наблюдали уже самым пристальным образом. Порубав в капусту убегающих, эскадрон на достигнутом не остановился, а при поддержке бронеавтомобилей поскакал в деревню. На её западной окраине БА-10 остановились и, постреляв куда-то из пушек, разделились. Один взвод продолжил поддерживать атакующий эскадрон в юго-западном направлении, а другой двинулся в сторону шоссе. В это время за нашей высотой спешивались два эскадрона кавалеристов, а левее, по атакующему с фронта противнику, из пушек и пулемётов молотили три наших средних броневика, четвёртый же, заехав на вершину холма, стрелял оттуда.
Атака сразу застопорилась. Но надо отдать им должное, немцы не растерялись, а только лишь залегли, и на передний план выдвинулись их бронебойщики. Но тут уже активизировались наши снайперы. Дистанция для стрельбы из ПТР была предельной, так что особого урона наша броня не понесла, но и вперёд пока никто не пошёл. Правда тот броневик, который заехал на высотку, резко сдал назад и остановился за гребнем, а из него, кашляя и отплёвываясь, во все двери и люки вывалился экипаж. Гансам поплохело лишь тогда, когда бойцы первого сабельного эскадрона поднялись к нам и, заняв позиции, врезали по ним из восьми своих ручников и сотни карабинов, а второй эскадрон пошёл в контратаку слева от высоты при поддержке броне-автомобильного взвода. После этого пехотная рота противника начала откатываться, прикрываясь огнём своих ручных пулемётов, но тут уже орудие сержанта Волохова прямой наводкой стало уничтожать расчёты вражеских пулемётчиков. Пока мы с Иваном смотрели за полем боя и решали, чем помочь нашим, к нам в окоп спрыгнул один из кавалеристов в звании старшего лейтенанта.
- Ну что бойцы, как у вас тут? - спросил он.
- Как в сказке, - ответил я, - чем дальше, тем страшнее!
Ванька хмыкнул и продолжил:
- Если бы не добры молодцы на лихих конях, тут бы и сказочке конец!
Старлей хотел было возмутиться, но увидев кубари на петлицах взводного и наши посеревшие, но решительные физиономии, сдержался и представился первым:
- Старший лейтенант Задорожный.
- Сержант Доможиров.
- Лейтенант Мельников, - представились мы в ответ, и Ванька продолжил. - Еле отбились, ещё бы минут десять, и ... Так что не взыщите товарищ старший лейтенант, но долго вы ехали, а мы тут с самого утра воюем.
- Видел я вашу работу, артиллеристы, но мы сами только с эшелона, не успели толком выгрузиться, а тут приказ на марш и сразу в бой. Ладно, некогда мне тут с вами, надо в атаку идти.
- Не торопитесь, товарищ старший лейтенант, там впереди у нас минное поле, так что лучше обойти правее, возле того горящего броневика, - я показал ему рукой направление.
- Спасибо сержант, потери мне сейчас не нужны. Тем более от своих мин.
Пока мы разговаривали, со стороны деревни подошёл взвод бронеавтомобилей и ударил немцам во фланг. Увидев, что противник начал откатываться ещё быстрее, старлей выскочил на бруствер окопа и, встав во весь рост, прокричал команду:
- Эскадрон! По коням!
Сам первым спустился с горки. Спустя некоторое время за ним последовали и бойцы первого эскадрона. Вскочив в сёдла, они на рысях поскакали за своим командиром, а домчавшись до определённого рубежа, развернулись в лаву и пошли в атаку. Раз пошла такая пьянка, то и броневзвод слева двинул вперёд, а спешенные кавалеристы побежали за ним, стреляя из карабинов и пулемётов.
В это время к нам в окоп, перхая, спустился один из бронеходчиков, в чёрном комбинезоне и с танкошлемом на голове.
- Чем это меня шандарахнуло? - спросил он, - глаза до сих пор слезятся, а во рту, как с похмелья, и горло дерёт.
- А это вон из того слонобоя, - ответил я, показывая рукой на противотанковое ружьё.
- Это из такой вот штуки по мне врезали? - удивился командир бронеавтомобиля, подойдя ближе и рассматривая ружьё.
- Скорее всего, по крайней мере, мы из него неплохо сократили поголовье немецкой бронетехники. - ответил я и, достав последний, оставшийся в магазине патрон, протянул его недоверчивому собеседнику. В подтверждение моих слов на левом фланге ярко загорелся один из наших БА-10.
- Что там случилось? - спросил командир.
- Один бронеавтомобиль подбили, - вступил в разговор Иван.
- Да в господа бога, душу мать... Что же они делают, бисовы дети. Афоня связь давай, хватит загорать, - закричал командир «бронекавалеристов» и побежал к своему транспортному средству.
Добежав и выхватив гарнитуру из рук радиста, он заорал в микрофон:
- Третий, третий. Приём третий. Третий. Что случилось? – и, дождавшись ответа, скомандовал, - Пропусти вперёд пехоту, сам не лезь, а поддержи огнём. Как понял? Приём. Второй. Приём. Следуй за кавалерией и поддержи огнём. Четвёртый. Четвёртый. Приём. Что у тебя? Повтори, где находишься? В лес не лезь. Как понял? Приём. Повторяю. В лес не лезь. Конники без тебя разберутся. Отойди на триста метров от опушки и атакуй в сторону шоссе.
Командир роты залез внутрь своего бронеавтомобиля и, высунувшись по пояс из башенного люка, осмотрел окрестности в бинокль. Потом, помахав нам на прощание рукой, дал команду начать движение, и его машина, спустившись с высоты, выехала на шоссе и устремилась в бой. А через некоторое время яркий костёр разгорелся и на правом фланге, на фоне тёмного леса его было отлично видно. В деревне тоже что-то горело, несколько столбов чёрного дыма поднималось вверх.
Время подходило к одиннадцати часам, так что дальнейшее от нас скрывает "туман войны", ночь уже во всю вступала в свои права, и только убывающая луна немного освещала окрестности своим блёклым светом. Последнее что удалось разглядеть это то, как по дороге на юг проносятся кавалеристы ещё одного эскадрона, а сразу за ними пулемётные тачанки и передки с артиллерийскими орудиями.
Приехавший на бронетранспортёре ротный привёз пленного офицера в звании гауптманн, которого захватили бойцы первого взвода при следующих обстоятельствах. Когда на связь с нашим капитаном вышел командир бронероты и сказал, что находится в десяти километрах от нас, то ротный сразу послал свой резерв, выделив им проводника, для удара в тыл фрицам, залёгшим между лесом и шоссе. Переправившись через реку в километре от моста, разведчики сначала перебили всех немцев, которые были в лесу, а потом заняли позиции на опушке. Будущих трупов было немного и нападения они не ожидали, так что управились быстро и без лишней стрельбы. Успели минута в минуту. Из-за моста как раз показались наши броневики и в первую очередь врезали из пулемётов по залёгшей слева от шоссе пехоте, а потом уже разделились и пошли мочить остальных. Вот тут-то гансам уже никакого выбора не оставалось, кроме как отступить, тем более пушка перенесла свой огонь на другие цели, да и один из пулемётов тоже. Так что рванули они во все лопатки и, думая, что спаслись, нарвались на кинжальный огонь. Разведчики подпустили их на пятьдесят метров, и залпом ударили из всего, что у них имелось на вооружении, плюс к тому трофейный ручник. От роты противника и так оставалось меньше трети, а тут еще и засада, так что мотопехотная рота полностью перестала существовать.
Командовавший "засадным полком" командир взвода подал сигнал и, дождавшись прекращения огня в свою сторону, отправил людей на зачистку. Во время этой зачистки и был обнаружен командир роты противника, раненый в ногу. Пленного перевязали и передали на "воспитание" нашему ротному, который как раз подъехал, чтобы отдать новый приказ разведчикам. Капитан Алексеев, забрав пленного, уехал командовать дальше, а бойцы взвода, неплохо затарившись трофейными пистолетами, и несколькими автоматами, пробираясь опушкой леса, отправились для удара во фланг противнику. Я в это время ошивался внизу, собирая бригаду "ух" чтобы съездить на мародёрку и прибарахлиться боеприпасами к трофеям, но ротный меня обломал, оставив присутствовать при допросе «хера гауптмена», капитана по-нашему. Но я всё равно озадачил Фёдора "нашей проблемой", сказав, чтобы он обратился за содействием к сержанту Волохову. На допросе «хера» капитана собрался практически весь выживший командный состав, а это командир мотострелковой разведроты - капитан Алексеев, командир взвода ПТО - лейтенант Мельников, замок второго взвода - сержант Филатов, а вот в качестве кого присутствовал я – доселе неизвестно. Но приказы не обсуждают, а выполняют, так что будем выполнять. Ротный задавал вопросы, а Серёга переводил нам ответы, так что всё, что знал, «хер официр» рассказал. Его даже бить не пришлось, так, пару раз надавили на рану. Клиент поплыл в прямом и переносном смыслах, и, нюхнув ударную дозу нашатыря, раскололся, как полено на морозе. По "делу" он пояснил вот что.
Их мотопехотный полк, пытавшийся побороть наши российские дороги, которые после обильных дождей превратились в грязевые реки, в конце концов, вынужден был сделать небольшой привал (на пару суток), потому что и так невеликие запасы горючего немного закончились. Вперёд успели проскочить только мотоциклисты (толкать мотоцикл гораздо легче, чем грузовик) и разведывательный батальон (восьмиколёсные вездеходные броневики как-то смогли победить бездорожье), а так же шедшая впереди общей колонны пехотная рота на автомобилях. Но и им пришлось нелегко. Оставшиеся двадцать километров до шоссе машины приходилось толкать через каждые полкилометра, потому что места начались хоть и возвышенные, но холмистые, и если под горку машины катились сами, то вот на каждый пригорок их уже катили спешенные пехотинцы. Через сутки дожди закончились, и дорога на ярком солнце начала подсыхать, но кормить прожорливые моторы грузовиков и бронеавтомобилей было уже нечем, и пехота пошла на своих двоих, сопровождаемая лишь несколькими грузовиками с пушками и полевыми кухнями. Пара машин была загружена боеприпасами, а всё остальное, вплоть до тяжёлых пулемётов и батальонных миномётов, тащили на своих плечах "доблестные зольдаты вермахта".
Третий батальон остался для охраны и обороны колонны автомашин, а вот первый и второй отправились покорять русское бездорожье. Командир батальона при этом долго склонял на все падежи и эти дороги, и это грёбаное руководство, которое из чистой пехотной переформировало дивизию в мотопехотную. К мосту через реку Межа батальоны добрались только к двум часам дня и, пообедав, стали приводить себя в порядок, надеясь отдохнуть до следующего утра, но эти долбанные мотоциклисты, опять обосрались на ровном месте и запросили помощи. Поэтому пришёл приказ – срочно выдвинуться вперёд и уничтожить противника. А так как в первом батальоне целая рота была на транспорте (до этого охраняла мост через реку), то он естественно и двинул на помощь, "конфисковав" во временное пользование у второго все грузовики и пару пехотных орудий. В машины набились с перегрузом, но всё равно, транспорта на всех не хватило, и первая рота отправилась на своих двоих, но им полезно было размяться, так как до этого они балдели, занимаясь охраной моста. Второй батальон должен был занять господствующую высоту в шести километрах от реки, а также охранять переправу. Так как запросить авиаподдержку не получалось, то командир батальона не стал повторять ошибки предшественника и атаковать неполным подразделением, а дождался когда соберутся все силы и прибудет разведывательная рота бронемашин. Пока все собирались, он произвёл разведку и рекогносцировку местности. Дольше всего ждали разведчиков, но и без поддержки брони наступать было не желательно, потому-то и начали атаку так поздно. Ну а дальнейшее мы и так всё знали, поэтому, отправив пленного в тыл, разошлись по своим делам.
"Четвёртый день войны" - https://youtu.be/Bcks0FZ3VXc
Отредактировано ДАН (26-08-2021 07:14:30)
Поделиться60327-08-2021 12:16:35
Глава 8. После боя.
Конец простой, пришёл тягач, и там был трос, и там был врач... Сначала к нам подъехали несколько грузовиков, а следом за ними санитарный автобус с медиками. Военфельдшер сразу занялся сортировкой раненых, самых тяжёлых погрузили в санлетучку, тем кому повезло, сменили наспех наложенные повязки и они поехали в село Ильино в кузове грузовика. "Симулянтов и самострелов расстреляли на месте." Потом занялись павшими в боях. Опознали всех, забрали у них документы и заполнили бумажки в смертных медальонах, записали данные красноармейцев и вложили пенальчики в карманы гимнастёрок погибших бойцов.
Хоронить всех решили завтра на деревенском кладбище, поэтому загрузив погибших в два грузовика, отправили туда же. Наконец-то дошла очередь и до выжившего, но смертельно уставшего личного состава. В обороне на высоте капитан Алексеев оставил первый взвод, а также пару «Максимов» с расчётами, которые прибыли позже. А вот всех тех, кто воевал с самого утра, отводили в тыл, но недалеко, а до ближайшего населённого пункта, расположенного в километре. Прицепив одно из наших орудий к броневику, а второе к передку Круппа, мы присоединились к колонне из двух полуторок и поехали в гости. Притормозив у моста и забрав шайку "стариков-разбойников", мы покатили устраиваться на постой к гостеприимным хозяевам. Ротный, оставив за себя старшим командира первого взвода, ехал в головной машине. После того как мы выехали на шоссе я, убаюканный равномерным покачиванием и прислонившись к борту, задремал, но толком поспать мне так и не дали. Разбудила меня резкая остановка нашего бронеавтомобиля, а потом и громкие крики, доносившиеся от головы колонны. Узнавать что-либо у спящих бойцов было бесполезно, поэтому, прихватив немецкий МП из укладки и перепрыгнув через борт, я пошёл на звук разгорающейся перебранки.
Подойдя ближе, я увидел следующую картину. В свете фар грузовичка размахивал пистолетом и, брызгая слюной, орал какой-то невысокий тип в командирской фуражке, с шашкой на боку. Напротив него стоял командир роты и молча сжимал кулаки.
- Дезертиры! Предатели! Да я вас под трибунал! - срываясь на визг, орал неизвестный военный. - Да как вы смеете бежать с поля боя? Тебя повесить мало! Да я тебя, гада, сейчас собственными руками застрелю, - верещал этот сморчок, пытаясь передёрнуть затвор пистолета. - Арестовать его! - Приказал этот хмырь стоящим за его спиной нукерам.
Я уже незаметно передёрнул затвор, готовясь отправить на тот свет эту компанию, а потом списать на боевые потери, но обстановку немного разрядил Егор Сергеевич Сомов, который подошёл и, плюнув на ладонь, зарядил боковым размашистым ударом в ухо, разошедшемуся не на шутку батальонному комиссару. Приговаривая при этом:
- Ах, ты ж сука курляндская, да ты на кого, ишак, свой хвост поднимаешь? Или ты забыл, как мы тебя из нужника вытаскивали, когда обдристанный ты там прятался, вместо того чтобы полком командовать. Я же лично тебя в трибунал потом доставлял.
Сбитый неслабым ударом комиссар, гремя, шпорами, шашкой, ну и костями, укатился на обочину и там затих. Его охрана, или свита, попыталась дёрнуться, но увидев направленные на них стволы автоматов наших подошедших бойцов, одумалась и осталась на месте. Я не знаю, чем бы закончилась эта история, но вскоре раздался цокот копыт по асфальту, и к нам верхом на коне подъехал какой-то командир в кубанке в сопровождении нескольких кавалеристов.
- Что за шум, а драки нет? - Спросил он, ловко спрыгнув с коня и подходя к нам. Но увидев, барахтающегося в пыли недомерка, повысил голос. - Оказывается наоборот, драка есть, а шуму нет. Кто-нибудь объяснит мне, что тут происходит?
- Товарищ комбриг! Разрешите обратиться? Капитан Алексеев. - Не растерялся наш ротный.
- Обращайтесь. Товарищ капитан.
- Рота с приданными подразделениями под моим командованием целый день вела бои с превосходящими силами противника. Полученная задача по обороне моста нами выполнена. При этом уничтожено два батальона противника и двадцать бронемашин. Личный состав направляется в тыл для отдыха, лечения и ремонта боевой техники.
- Молодец капитан. А не врёшь? Про двадцать бронемашин. А то мои орлы утверждают, что это всё они намолотили.
- Не вру, товарищ комбриг, все бронеавтомобили уничтожены огнём приданных мне сорокапятимиллиметровых орудий. А вот следов от шашек на них нет.
Командир конников засмеялся:
- Это с чего ты взял, капитан, что мои кавалеристы должны рубить броню шашками, у нас и своя артиллерия имеется.
- А с того, что когда подошла ваша артиллерия, бой уже закончился, и все броневики противника были уже подбиты нашими пушками, а потом и бронеавтомобилями нашего разведбата.
- Ладно, верю. А почему это у нас товарищ Лацис тут валяется? - Указал командир на сидящего на обочине и трясущего башкой политбойца, к тому же испытывающего рвотные позывы.
- Да он же пьяный. Ты только посмотри на него. Кондрат Семёнович. - Встрял в разговор Сергеич. – Вон, уже и блюёт.
- Это кто тут меня по имени отчеству навеличивает? - удивился комбриг, - да и голос как будто знакомый. Неужели... Да нет... Не может быть. Сомов? Точно. Сомов Егор Сергеевич, командир моего эскадрона на Юго-Западном.
- Угадал. Конармеец Мельник. Он самый. Сомов и есть. А ты я смотрю, уже до комбрига дорос? Наверное дивизией командуешь?
- Да вот, командую. А ты-то что тут делаешь, старый служака? - спросил комдив. В это же время мимо нас неспешным шагом проходят кавалерийские эскадроны.
- Живу я здесь. А теперь вот и воевать за свой дом приходится. А вы я смотрю, на войну-то не шибко поспешаете? - ответил Сергеич.
- А куда торопиться-то. Мне прислали донесение, что мост через реку Межа захвачен, противник полностью уничтожен. Захвачено много пленных и трофеев.
- И кто же это тебе прислал такое донесение? И когда? Отсюда до той Межи шестнадцать вёрст с гаком, а канонаду даже отсюда слышно, и до неё не больше десяти.
- Как кто? Командир полка и прислал, подписали он и комиссар Лацис. Кстати вот же он. Сейчас у него и спросим.
Испачкавшемуся комиссару уже помогли подняться и вытереть обгаженную форму его приближённые, один из них что-то искал и не находил.
- А скажи-ка нам, товарищ ЛацИц, где сейчас находится твой полк? - спросил комбриг, почему-то делая ударение на втором слоге фамилии замполита.
- Как где? Преследует убегающего в сторону Смоленска противника, - не моргнув глазом, ответил хитрый Лациц.
- Я понимаю, что преследует. А вот где конкретно преследует? Ты можешь пояснить?
- Захватив переправу через реку Межа, наш полк и дальше продолжил преследовать фашистских оккупантов.
- А если полк за рекой, тогда почему его комиссар в тылу?
- А я... А мне... А у меня приказ!
- Какой ещё приказ, и кто тебе его отдал?
- Партия мне отдала приказ! Задерживать всех дезертиров и отправлять их в бой! - визгливым голосом начал выкрикивать лозунги этот козёл.
- И много ты тут дезертиров задержал, Лациц? - играя желваками, спросил командир дивизии.
- Да много. Целую колонну на автомашинах и бронетехнике, которые бегут в тыл. А вот некоторые вместо того чтобы посылать их в бой, либеральничают и... - И тут от удара уже по правому уху этот «мудила» опять оказывается на земле.
- Лацис, говоришь... - Снова вмешался в разговор Егор Сергеевич. - Помню я эту гниду. Только раньше его Улдис Стуцка звали.
- А ты ничего не путаешь, Сергеич?
- Да нет. Я этого гада на всю жизнь запомнил. Столько славных хлопцев из-за него в том бою полегло. И чую, ещё поляжет.
- Так вот в чём дело. - Прищурился комдив.
- Товарищ комбриг. Разрешите связаться с нашими и прояснить ситуацию? – обратился к комдиву ротный. - А то из допроса пленных я выяснил, что в пяти километрах от реки, в обороне на высоте сидит целый батальон противника.
- Действуй капитан.
Спустившийся из кузова радист, оказывается, уже настроил рацию на нужную волну и, получив приказ, начал вызывать абонента. Через некоторое время после монотонного бубнения радиста из наушников раздался голос командира автоброневой роты, который было слышно даже на некотором расстоянии от рации. На вопрос о прояснении обстановки, последовал ответ, состоящий из идиоматических слов и выражений, из которых можно напечатать только одно слово «Приём». Потом гарнитуру взял наш ротный.
- Пятый ответь десятому. Приём.
- На приёме пятый.
- Нужна ли помощь кавалеристам? Приём.
- Кавалерию расхреначили, как Бог черепаху. Где эта ... помощь. Донесение послали ещё два часа назад. Боеприпасов ... Противника до ... Приём.
- Со мной командир кавалеристов. Что ему передать? Приём.
- Передай что он мудак. Я таких командиров ... Где их носит. У меня потери. Пошли все на ... Из боя выхожу. Приказа мне не было. Приём.
- Понял тебя. Приём.
- Связь кончаю.
- Ну, вы всё слышали товарищ комбриг, - сказал комроты, поднявшись на ноги.
- Да слышал. - Тяжело вздохнул Кондрат Семёнович. И через несколько секунд начал отдавать приказы.
- Эту падлу чухонскую арестовать, но в тыл не отправлять, а привезти в полк, пусть его бойцы сами расстреляют. Всех, кто с ним был, допросить. Особист, займись. Коня мне. Прощай, Егор Сергеевич. Извини, но сам видишь дела. Война не ждёт…
Вскочив в седло, комбриг дал шпоры коню и, взяв с места в карьер, умчался в голову колонны. А через минуту впереди раздалась команда.
- Полк! Рысью! Марш!
И мимо нас пронеслись сабельные эскадроны кавалеристов. Бывшего грозу дезертиров и его сообщников увели, а мы были вынуждены стоять и пережидать бесконечную колонну красных конников, потому что уже практически приехали. Нам осталось только повернуть налево и, съехав с шоссе, выехать на дорогу, ведущую в село, но пока мы не могли этого сделать. Хорошо, что в результате нашего стояния Федя нашёл свидетеля, который впоследствии кое-что прояснил в вопросе о донесении комбригу. Спустившись по какой-то своей надобности с дороги, дядя Фёдор наткнулся на лежащего без сознания человека в форме кавалериста. Когда его подняли наверх, то увидели, что руки у него связаны за спиной, всё лицо разбито, а гимнастёрка с петлицами лейтенанта в крови. Ни оружия, ни документов при нём не обнаружили, поэтому просто развязали и положили в грузовик, поскольку в сознание он так и не пришёл. В колонне конников образовался разрыв, поэтому мы быстро повернули налево и наконец-то приехали в Ильино.
Для постоя нам выделили колхозный клуб, который располагался в центре. Оставив всю технику и орудия на небольшой площади под охраной часового и передав найдёныша на попечение медиков, мы пошли в помещение. Там уже находился караул, состоящий из водителей, поэтому мы, сложив всё стрелковое оружие и амуницию, собрались уже завалиться спать. Но не тут-то было, пришла делегация из местных жителей и по одному два человека разобрала всех бойцов по домам под предлогом того, что после такого боя и попариться не грех, да и отдохнуть в домашней обстановке не помешает. "Офицеров" зазвал к себе Сергеич, я уже хотел было пойти с ними, но тут почувствовал чей-то взгляд и увидел её. Как ледокол, никого не замечая на своём пути, я пошел на этот взгляд!
Отредактировано ДАН (27-08-2021 17:40:56)
Поделиться60427-08-2021 12:24:57
а следом за ними санитарный автобус с медиками, в первую очередь врач осмотрел раненых.
Алёша, а кого ещё мог осматривать врач, если не раненных?
Поделиться60527-08-2021 17:20:14
Алёша, а кого ещё мог осматривать врач, если не раненных?
Ну, мало ли, больных, контуженных, симулянтов, самострелов и т.д.
Спасибо. Надо будет поправить.
Отредактировано ДАН (27-08-2021 17:25:58)
Поделиться60627-08-2021 18:23:21
Ну, мало ли, больных, контуженных, симулянтов, самострелов
Были осмотры на наличие вшей.
Кстати, Алёша, тебе попадался вот этот материал?
ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ В УСЛОВИЯХ ВОЕННОГО ВРЕМЕНИ
https://encyclopedia.mil.ru/files/morf/VoV_Vol10_Povsednevnaya_zhizn.pdf
В помощь войсковому врачу по санитарно-профилактическому обслуживанию войск в полевых условиях Руководящие инструкции по дезинфекционному делу
https://old.rusneb.ru/catalog/000200_000018_rc_2771087/
Отредактировано Череп (27-08-2021 18:36:12)
Поделиться60727-08-2021 19:28:11
Были осмотры на наличие вшей.
Были, но не после боя.
Поделиться60827-08-2021 19:35:24
Были осмотры на наличие вшей.
Кстати, Алёша, тебе попадался вот этот материал?ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ В УСЛОВИЯХ ВОЕННОГО ВРЕМЕНИ
https://encyclopedia.mil.ru/files/morf/ … _zhizn.pdfВ помощь войсковому врачу по санитарно-профилактическому обслуживанию войск в полевых условиях Руководящие инструкции по дезинфекционному делу
https://old.rusneb.ru/catalog/000200_000018_rc_2771087/Отредактировано Череп (Сегодня 20:36:12)
Игорь, спасибо! Что-то подобное когда-то читал, но освежить в памяти не помешает. Тем более интересно написано.
Поделиться60928-08-2021 06:56:01
- Здравствуй, Алёна, я вернулся, – прошептал я ей, обнял её и прижал к себе, стараясь всем телом ощутить прикосновение этой нимфы.
Алёнка сначала не сопротивлялась, но когда объятия немного затянулись, начала слегка отталкивать меня, шепча при этом на ухо:
- Пусти Коля, люди же кругом, неудобно.
Придя в себя, с сожалением я разжал объятия и отошел на пару шагов назад. Всё-таки на дворе не двадцать первый век, и тут ещё не принято прилюдно сношаться на дискотеке, а потом обсуждать это по зомбоящику. Мне-то конечно пофиг, а вот девушке здесь жить. Раскрасневшаяся молодка поправила на себе одежду, притворно ворча при этом.
- Чуть совсем не раздавил меня. Медведь. И откуда столько силищи взялось, вроде с виду и не скажешь. Ладно, пошли уже, солдатик, я там баньку протопила и ужин давно уже на столе.
Взяв меня за руку, она вывела меня из помещения. Тут на нашем пути попался Фёдор и, сунув мне в другую руку чем-то постукивающий вещевой мешок, подмигнул и испарился из виду. На улице я перехватил инициативу, и предложил подруге взять меня под руку. Мы же всё-таки не пионеры, чтобы за ручку ходить. Делая вид, что никуда не торопимся, а просто гуляем, но тем не менее быстрым шагом мы пошли к ее дому. Отворив калитку и цыкнув на собаку, Алёнка сразу провела меня в баню. Зайдя в предбанник и запалив керосинку, она поставила её на скамейку начала расстёгивать пуговицы на своей блузке.
- Что ты стоишь столбом, - подзадорила меня плутовка, - или в первый раз видишь, как женщина раздевается? А может тебе помочь?
- Такую как ты, в первый, - ответил я и скинул форму, перекрыв норматив раза в два и не сводя с неё глаз. Разделись мы почти одновременно и, взяв с собой лампу, пошли париться или...
- Ложись на полок, - говорит Алёна. - Сейчас я твой командир!
Чем-то плеснув на каменку, она начала священнодействовать с вениками. Нас окутал пар и запах свежеиспечённого хлеба. То ли я немного угорел с непривычки, то ли в парном воздухе присутствовал "секретный ингредиент", но мой мозг практически полностью отключился, и я только лишь выполнял команды очаровательной командирши типа, перевернись, ляг на бок, повернись. Тело же, наоборот, наполнялось лёгкостью и балдело. Очнулся я лишь после того, как на меня вылили ушат студёной воды и, выйдя в предбанник, я плюхнулся на лавку.
- Посиди, я сейчас. - Сказала Алёнка, сунув мне в руки жбан с квасом. Пока я наслаждался ядрёным напитком, она вернулась, протянув мне чистую "спортивную форму" по местной моде, состоящую из кальсон и нательной рубахи. Примерив обновку, я уже было собрался надеть свою форму.
- Оставь здесь, я сейчас быстренько постираю, к утру высохнет, - сказала мне хозяйка.
- Как скажешь, - ответил я и, забрав из кармана документы и прихватив ремень с пистолетом, а также вещевой мешок, пошёл следом за девушкой. Удивительное дело, буквально полчаса назад, я готов был упасть, где стоял и тут же заснуть, но после бани я чувствовал себя, как огурец, и не шёл, а как будто летел над землёй. Мы зашли в дом, Алёна усадила меня за стол и, сказав «ты поснидай пока, чем Бог послал, я скоренько», упорхнула. А Бог нам послал немало! В центре стола был пышный каравай белого хлеба, рядом с ним горкой возвышались блины, тут же стояла миска с варёной молодой картошкой, рядом в тарелках малосольные огурчики, засоленные груздочки с колечками лука, политые постным маслом и приправленные сметаной, варёные яйца, сало, порезанное небольшими пластами, причём как солёное, так и копчёное, крынка с квасом, ну и так по мелочи, свежая зелень и огурцы. Увидев такое изобилие, мой рот поневоле заполнился слюной, а в желудке заурчало. Как говорится, если хочешь быть здоровым, жуй один и в темноте. Но жевать одному, без хозяйки мне как-то не хотелось, поэтому обманув желудок парочкой блинов со сметаной, я стал изучать содержимое вещмешка, который подогнал мне Фёдор.
Там было богато: во-первых, наш армейский сухпай на трое суток, во-вторых, несколько консервных банок с иностранными наименованиями, ну и в-третьих, всякие бытовые мелочи, типа мыла, ниток с иголками и разных коробочек. Видимо, дядя Фёдор перекидал в этот мешок всё, что ему понравилось из нескольких трофейных ранцев, особо не заморачиваясь над содержимым, потому что тут нашлась и запасная пара чистых портянок, и нательное бельё, и немецкая алюминиевая фляга, явно не с водой. Выложив на стол банки с импортными консервами и несколько плиток шоколада, я открыл фляжку и решил по запаху проверить её содержимое, естественно, это было что-то спиртосодержащее. В этот момент вошла хозяйка и, увидев, чем я занимаюсь, воскликнула «ой, чуть не забыла» и вышла в сени, вернувшись с засургученной бутылкой водки и обтирая её передником.
- Вот, я её в ведёрке с колодезной водой держала, - сказала она, водрузив бутылку на стол. - А что же вы ничего не кушаете, товарищ сержант, разве не вкусно?
- Очень всё вкусно, я уже весь слюной изошёл. Только вот как-то один, без хозяев дома, не приучен.
- Ну, тогда я мигом переоденусь и вернусь. - Сказала Алёнка и метнулась в горницу.
Вышла она буквально через несколько минут, одетая по тогдашней моде в платье в горошек. Положа руку на сердце, на тряпки мне было плевать, но вот то, как оно было скроено, а тем более фотомодель, которая демонстрировала этот наряд, произвела на меня неизгладимое впечатление. Как говорится, Мерлин Монро может отдыхать в сторонке, по сравнению с этой барышней-крестьянкой. Я даже как-то засмущался, присутствуя за столом в неглиже.
- Мадам. На вашем фоне, я выгляжу как последний падеринский нищий. Может я всё-таки надену свою форму, а то моё присутствие за столом как-то не по политесу.
- Пойдём со мной, - позвала меня хозяйка и повела в горницу. - На, примерь. Это от мужа осталось.
Алена подала мне рубаху и парусиновые штаны.
- А кто у нас муж? - попытался я пошутить.
- Агроном. Только погиб он. Год назад утонул. - Со вздохом ответила Алёна.
- Тогда извини.
- Да ничего, я привыкла уже…
Быстро одевшись, я прошел и уселся на своё отведенное мне место. Открыв бутылку, разлил водку по стограммовым стопарикам.
- Ну. За хозяйку этого дома. - Молвил я и, выпив, начал закусывать. Ну их в баню, эти понты, когда говорят, что русские после первой не закусывают. С такой закусью, а тем более компаньонкой, как говорил один поп из анекдота "можно выпить до бесконечности, и ещё немного". Но много пить я не собирался, на сегодняшнюю ночь у меня были совершенно другие планы.
- Ой, Коля. Зачем так много? - выпив, сморщившись и помахав рукой возле лица, сказала Алёнка. - Я же не пью! Тем более водку, уж дюже она крепкая для меня.
- Хорошо, больше помногу наливать не буду, но между первой и второй промежуток небольшой. – Ответил я и плеснул в стопки граммов по пятьдесят.
Распечатав импортные консервы, я положил их в тарелку девушки. Сам же предпочел употреблять местные продукты. Как там, у товарища Булгакова выражался профессор Преображенский " холодными закусками и супом закусывают только недобитые большевиками помещики. Каждый же мало-мальски уважающий себя человек оперирует закусками горячими". Но мы, чай, не профессора, да и посмотрел бы я на этого профессора после целого дня в бою, а тем паче отведав такой закуси, думаю, он бы не молол всякую чушь.
Поболтав с Алёнкой "за погоду, за спартачка, кто снежок дальше бросит" и выяснив, что она играет на гитаре, я решил перейти ко второй цифре "марлезонского балета".
Танцевать мы, конечно, не стали, но выпив на брудершафт и поцеловавшись, как-то незаметно переместились в горницу-спальню, где я предложил Алёнке что-нибудь спеть под гитару. Та сначала отнекивалась, но быстро согласилась и под гитарные переборы начала петь своим бархатным голосом...
- Клён ты мой опавший, клён заледенелый,
Что стоишь, нагнувшись, под метелью белой?
Или что увидел? Или что услышал?
Словно за деревню, погулять ты вышел.
Тут уже я не выдержал и начал в полголоса подпевать, но в следующем куплете разошёлся.
- И, как пьяный сторож, выйдя на дорогу,
Утонул в сугробе, приморозил ногу.
И даже сначала не понял, что Алёнушка притихла, продолжая играть, когда я запел во весь голос...
- Ах, и сам я нынче чтой-то стал нестойкий,
Не дойду до дома с дружеской попойки.
Там вон встретил вербу, там сосну приметил,
Распевал им песни под метель о лете.
Спохватившись, что чего-то не хватает, сбавил децибелы, и вопросительно взглянул на Алёнку... Она поддержала, сначала вторым голосом, а потом...
- Сам себе казался я таким же кленом,
Только не опавшим, а во всю зеленым.
... потом меня вштырило, и я заткнулся, немигающим взглядом уставившись куда-то в пространство, в груди сдавило, дыхание перехватило. Я только как из под воды слышал гитарные переборы и волшебный голос. Так что Алёнка допевала одна...
- И, утратив скромность, одуревши в доску,
Как жену чужую, обнимал березку.
Очнулся я только от чьего-то прикосновения, и участливого голоса.
- Что с тобой, Коля? Случилось что? Ты меня слышишь?
- А?... Что?? - очухался я, помотав головой, и скинув наваждение.
- Говорю, замер чего? Али вспомнил что? Или кого? — добавила она вопросительных интонаций в голосе, да и любопытство проскакивало.
- Не бери в голову, это так... - подошёл я вплотную к подруге, убрал гитару на стол, и прижал к себе, эту манящую и желанную любушку, приникнув к её губам своими...
Как мы оказались в постели, я так и не понял. Помню только, как по пути к кровати помогали друг другу избавляться от одежды. Не постеснявшись в бане, Аленка почему-то ухватилась руками за последнюю деталь своего туалета, шепча при этом как заклинание.
- Нет, не надо, я не такая. - Сама же продолжала меня целовать и возбуждать своими шаловливыми ручками.
Но когда я добрался до её роскошной груди, сжимая руками эти спелые налитые дыньки, а чуть погодя, поцеловав в шейку, спустился ниже и начал ласкать горошины стоящих сосков губами, языком и слегка прикусывать их зубами, она сдалась окончательно. Сладострастно вздохнув, уже сама помогла мне избавить себя от трусишек, а когда я прикоснулся пальцами к пуговке клитора, широко раздвинула ноги и накрыла мою руку своей.
- Да, так, любый мой, ещё. Ох! Как мне хорошо.
Вхожу в её горячее лоно, и на миг замираю от блаженства, а потом начинаю медленно двигаться, проникая всё глубже.
- Да! Так! Ещё! Глубже! - С придыханием шепчет она, а потом впивается своими зубками в мочку моего уха.
В общем, в себя я пришёл где-то через полчаса и то только после того, как Алёнушка громко закричала, сжавшись внутри, и чуть не задушив меня в своих объятиях. Вот тут и меня настигла "маленькая смерть". Немного полежав на девушке без движения, и почувствовав, что она расслабилась, я откинулся на спину рядом с ней пребывая в некоторой эйфории и прострации...
- Я скоро приду, не уходи никуда. - Предупредил я Алёнку, когда она стала ровнее дышать.
- А куда я пойду? Ночью, да ещё из своего дома?
- Ну, мало ли, вдруг тебе в лес захочется, за грибами там или за ягодами.
- Сдурел? Я и днём-то одна в лес не хожу, а он ночью... Так, ты, хохмишь! А я и уши развесила. Иди, ужо.
Выйдя покурить на крыльцо, я послушал далёкую канонаду и, удостоверившись, что всё в порядке, вернулся в избу. Хлебнул кваску, и вернулся к Алёнушке, чтобы продолжить наши "игры".
Алёнка лежала на животе и шевелила ногами, поочерёдно сгибая их в коленях и напевала какой-то задорный мотивчик. Пощекотав ей ступню, присаживаюсь на постель рядом с ней.
- Много набрал? - дрыгнув ногой, промежду прочим спрашивает она.
- Чего много? - не врубаюсь я.
- Ну, ты же за грибами ходил или нет.
- Один один. - Шлёпаю я её по упругой попке.
- Ох! А ещё. - Просит она. Повторяю шлепок, а потом делаю хлопковый массаж, переходящий в эротический.
- Как приятно. - Тащится и балдеет Алёнка, расслабляясь от моих прикосновений, и я продолжаю теперь уже, с чувством, с толком, с расстановкой.
Когда она переворачивается на спину, возбуждаю даму руками, а когда она застонала от приближающегося оргазма, вхожу в неё, продолжая ласкать. И вскоре чуть не помер. На этот раз оргазм девушки был ещё сильнее и продолжительнее, а объятия такими жаркими, что я чуть снова не задохнулся. Но чуть-чуть не считается, хотя технику безопасности соблюдать придётся. Так что от греха подальше я перевернул свою нимфу на животик и начал нащупывать эрогенные зоны на спине, попке и ногах, массируя их. И вот я вошел в нее уже сзади, благо партнёрша оказалась ладушкой, и сама подалась ко мне, оттопырив свою попку. Так что через некоторое время, мы закончили одновременно, видимо, удалось раскрыть чакры, кукры или как они там ещё по научному называются. Похоже, эту точку "джи" я всё-таки нашёл. А может, сказалось и эмоциональная составляющая или чьё-то долгое воздержание, только выжали меня до суха, ну я и сам постарался. Всю "каму с утром", конечно же, не продемонстрировал, да я её и не знаю, но и одной классической позой мы с Алёнкой не ограничились. Отдавалась она со страстью изголодавшейся по мужской ласке женщины, так что некоторое неумение в позициях компенсировала желанием и стремлением достичь наивысшей точки наслаждения. Молодой организм Николая не подвёл, поэтому так и не насытившись друг дружкой, мы уснули только с последними петухами. Точнее это я срубился, спала или нет девушка, я, естественно, не в курсе.
Проснулся я только в девять часов, Алёнушки рядом не было, зато на стуле рядом с кроватью висела чистая и выглаженная моя форма. Надев галифе и сапоги с новыми портянками, я вышел во двор и там застал радостную, с блестящими глазами девушку, которая шла со стороны огорода и что-то весело напевала.
- Хорошо живёт на свете Винни-пух, у него жена и дети - он лопух!.. - послышалось мне.
- Здравствуй! Милая моя, - поздоровался я с ней, обнял и поцеловал прямо в губы.
- Здравствуй, Коля. Пойдём завтракать? - чуть отдышавшись, зардевшись и незаметно оглядевшись вокруг, ответила она.
- Я сейчас. Только умоюсь и приду, люба моя. - Провожаю я её шлепком по вдёрнутой попке.
- Да ну тебя, охальник! - взвизгивает Алёнка и припускает бегом по тропинке.
Посетив заведение "типа сортир" и умывшись из деревянной, стоящей под водостоком, бочки, я вошел в дом и застал на пороге Алёнушку с вышитым рушником. Промокнув лицо и руки, надев гимнастёрку и подпоясавшись ремнём, уселся за стол. Не спеша и сытно поев, чтобы не обижать хозяйку, запив всё прохладным молоком, я взял вещмешок и выложил на край стола оставшиеся продукты, иголки с нитками, несколько коробков спичек, две пачки махорки, мыло, как наше, так и затрофеенное у гансов, следя чтобы на упаковке не было иностранных этикеток, а где были, срывая их.
- Вот возьми. Это тебе.
- Зачем так много всего, мы же не голодаем? - удивилась девушка.
- Это пока, а что дальше будет, ещё не известно.
- А махорка то зачем? Оставь себе, у нас ведь никто не курит.
- Пригодится, в крайнем случае, сменяешь на что-нибудь. А лучше забирай сына, и уезжайте отсюда пока не поздно.
- А как же хозяйство, корова, огород? Да и родители мужа уже старенькие, им помогать нужно.
Я молчал, и только лишь гипнотизировал её взглядом, стараясь передать свою мысль – «Беги, дура! Беги пока не поздно, родители своё пожили, но ты же молодая красивая женщина, и что с тобой могут сделать оккупанты, это только одному богу известно. Сама пропадёшь и ребёнка погубишь…»
Алёнка отвела глаза в сторону, и после некоторого раздумья ответила:
- Хорошо, я только поговорю со стариками, а там уж, что они скажут.
- Вот и ладненько. Я пошёл. До свидания. Вот возьми, - протянул я ей бумажку с номером своей полевой почты, - как устроишься на новом месте, обязательно напиши. Да, чуть не забыл, пустые консервные банки закопай в первую очередь, мало ли что…
Поцеловав на прощанье сникшую, со слезами на глазах молодую женщину, я пошел, пытаясь проглотить ком, застрявший, казалось, не только в горле, но и в груди.
Песня про клён. - https://youtu.be/RSUXvbds8Ls
Отредактировано ДАН (28-08-2021 06:58:27)
Поделиться61029-08-2021 11:29:11
Через пять минут, оказавшись в расположении нашей "банды", нашел Ивана и, доложив о прибытии, узнал, что у нас тут творится. Из батальона пока никаких приказов не поступало, поэтому мы решили приводить себя в порядок и готовиться к похоронам, которые назначены на час дня. Подошел ротный, поздоровался и, оставив на хозяйстве за старшего нашего лейтенанта, стал собираться на переправу.
- Товарищ капитан. Разрешите обратиться. - Вытянулся я во фрунт, отдав воинское приветствие.
- Обращайся, сержант.
- Разрешите за трофеями съездить, а то ни патронов к немецким пулемётам, ни гранат, а про мины, я уж и не говорю. Да и зольдбухи для отсчёта не помешают.
- Ну, ты и жук, Доможиров, куркулина ты деревенская, дай тебе волю, ты и всю битую технику в металлолом сдашь. А не боишься, что за такое и в трибунал могут упечь?
- За какое, такое? - включаю я дурачка. - Раскуроченную бронетехнику в металлолом могут и местные пионеры сдать, а нам нужно всё оружие из неё и с поля собрать, потому что спички детям не игрушки. Да и не на чём нам битую технику увезти, а то бы и она пригодилась. Советские мартены её с удовольствием переплавят.
- А пионерам есть на чём? - улыбается командир роты.
- Эти найдут. Хотя в нашем колхозе за такую бесхозяйственность с председателя бы три шкуры содрали.
- Прав ты насчёт оружия, товарищ сержант, так что бери немного своих людей, и сержанту Филатову передай, чтобы отделение выделил. Через пять минут выезжаем.
Из своих я взял только Фёдора и пару бойцов из Мишкиного расчёта. Поговорив с Серёгой, который ради такого дела дал отделение под командой опытного сержанта, мы небольшой "шайкой-лейкой" состоящей из чёртовой дюжины рыл, не считая водителей, на трёх "захарах" поехали на промысел. Трофейный бронеавтомобиль брать не стали, хотя танкисты и намалевали со всех сторон красные звёзды поверх крестов на броне бронемашины, но по дороге теперь передвигалось много других подразделений, которые были не в курсе про наши подвиги, поэтому можно было легко попасть под "дружественный огонь". Оказалось, не зря мы поехали на советских грузовиках, так как на подъезде к мосту встретили колонну, состоящую из пяти советских бронеавтомобилей, один из которых тащили на буксире, и десяток подвод с ранеными. Поравнявшись с нами, колонна остановилась, а из головного БА-10 вылез уже знакомый мне командир и подошёл к нам. Навстречу ему из кабины первого ЗИСа вылез командир разведроты, и о чём-то переговорив, они вместе пошли к подводам. Через пять минут телеги с ранеными тронулись в путь, с некоторых из них только слезли бойцы в синих комбинезонах, белеющие свежими повязками, и пересели в наши грузовики. Подбитый броневик с экипажем из двух человек оставили на обочине возле моста, пара штук поехала следом за подводами, а два оставшихся присоединились к нам и двинулись к высоте. Прибыв на место, я распорядился загрузить оба трофейных миномёта в свой грузовик, и следом за капитанами поднялся на холм, чтобы осмотреться. Взводный лейтенант доложил ротному обстановку, а также о том, что ближайших к высоте гансов они осмотрели, вооружение и документы забрали, поэтому я обратился к командиру бронеходчиков.
- Товарищ капитан. Разрешите обратиться?
- Обращайтесь сержант.
- У вас остались безлошадные водители?
- Да. Несколько человек есть, да и все командиры машин водить умеют. А ты с какой целью интересуешься?
- Можно осмотреть подбитые бронеавтомобили и попробовать завести, а если не получится, утащить на буксире.
Немного подумав, капитан разразился матерной тирадой от избытка чувств, но в "хорошем смысле этого слова".
- А твой сержант дело говорит, - обратился он к командиру разведчиков, - да и мои докладывали, что в деревне кое-какая техника осталась.
- Он вообще-то не мой, но я бы от такого старшины не отказался. - Со смехом ответил ему капитан Алексеев.
Посовещавшись, решили поступить следующим образом. Мои люди с "чёрной пехотой", проверят технику и «жмуров» справа от высоты, а разведка тех, что с фронта. Начали осмотр с бронемашин, которые Ванька из "фоторужья" щёлкнул, и не прогадали. Так как стрелял он чуть сверху, то и попадал как раз по месту водителя или рядом с ним, а уже по остановившимся коробкам отрабатывали снайпера, да и не только они, в первую очередь выхлёстывая пулемётчиков, так как башня сверху не закрывалась бронёй. Вот оба бронеавтомобиля и завелись почти без проблем, но на этом наши успехи практически закончились, потому что с остальными разобрались уже орудия сорокапятимиллиметрового калибра. Причём подоспевшие на выручку средние бронеавтомобили БА-10, постарались на славу, засадив по каждой цели два или три снаряда. Поэтому полностью сгорела половина немецкой "брони", остальные же требовали заводского ремонта. В грузовики мы в основном грузили патронные короба с пулемётными лентами, ну и так по мелочи, автоматы и пистолеты с гранатами, всё остальное барахло, за некоторым исключением, оставалось на месте, а то и вправду могут за мародёрство привлечь. В поле мы особо много и не насобирали, что можно взять с мёртвой тушки завоевателя, или со сгоревшего бронетранспортёра, а вот заехав в деревушку, нашли, чем поживиться.
Во-первых, грузовик с прицепом, где лежали боеприпасы к миномётам, во-вторых, пара бронеавтомобилей причём один из них с мощной радиостанцией, а второй вообще восьмиколёсный монстр с рамочной антенной на корпусе, вот только вооружение у него подкачало, вместо башни с пушкой и пулемётом, возвышалась рубка с пулемётом винтовочного калибра; ну, и в-третьих, два трёхтонный автомобиля-вездехода, один с шинами и запасными частями, а второй с боеприпасами. Собрав документы убитых, и убрав их отдельно в один из ранцев, мы сложили все трофеи в грузовики и забрали исправную технику. С подбитой, но не сгоревшей, слили горючее (хрен знает, как поведут себя эти импортные тачки, если заправить в них наш бензинчик) и попылили обратно. Время уже приближалось к полудню, поэтому забрав с собой капитана Алексеева, двинулись в село Ильино. Похороны, как и планировали, состоялись в час дня на сельском кладбище, поэтому проводить в последний путь своих защитников пришли практически все жители. В этой печальной церемонии лично меня не огорчало лишь одно, это то, что могила павших в бою воинов находится в русском селе, поэтому в будущем всякая сволочь не будет глумиться над их прахом. Похоронив как убитых в бою, так и умерших от ран чуть позже, в братской могиле, стали собираться в дорогу. Егору Сергеевичу я рассказал, где захоронен мой погибший ещё в первом бою солдат, и он пообещал присматривать за могилой. Из дивизии нам пришёл приказ возвращаться к месту дислокации батальона. Поэтому передав охрану моста подошедшим подразделениям механизированного полка НКВД, мы где-то в пять часов вечера тронулись в путь. Возле переправы оставили только подбитый БА-10, у которого был раскурочен двигатель, зато пушка и пулемёты были в полном порядке.
Вместе с нами уезжало небольшое пополнение, это двадцать мужиков старшего призывного возраста из близлежащих сёл и деревень, ну и пяток девчонок, которые пожелали ухаживать за ранеными и кого не держали дома семьи и дети. Мужиков так и так должны были призвать, но военкоматское начальство где-то потерялось, а повоевав с нами в одном окопе и похоронив нескольких своих односельчан, люди прониклись и сами подошли к ротному с просьбой взять их с собой и зачислить в часть. Составив список погибших в бою местных жителей и пообещав доложить о них своему командованию, капитан Алексеев взял с собой всех желающих, тем более среди них были неплохие специалисты, которые прошли не одну войну, стрелки, пулемётчики, артиллеристы. Ехать решили напрямик, по лесным и просёлочным дорогам, во-первых, так быстрее, а во-вторых, застрять мы не боялись, потому как с нами был четырёхосный монстрик и трёхосные грузовики-вездеходы с колёсной формулой 6х6, да и проводники из местных "забожились на зуб", что проведут нас до места, как по ниточке. Ну и с противовоздушной обороной у нас теперь было неплохо. Трофейные МГшники в бронемашинах с открытой сверху башней, для этой цели подходили почти идеально. Правда я не переставал удивляться, почему нас до сих пор не обработала авиация противника, но видимо у неё в этот раз были цели гораздо важнее. Одно наше орудие прицепили к передку Круппа, второе к бронеавтомобилю, который я "отжал" - выпросил у ротного, и поредевшие расчёты заняли места в этих тягачах.
Всё оружие отечественного образца, взятое с диверсантов, по просьбе Егора Сергеевича Сомова оставили местным, добавив также фрицевских карабинов и парочку пулемётов. Сергеич реально смотрел на вещи, и в сказки в непобедимость и всесокрушимость Красной Армии не верил, а после того как помог нам, не питал иллюзий и насчёт того, что об этом не узнают в дальнейшем и оккупанты. Поэтому поговорив с мужиками непризывного возраста, решили подготовиться заранее, и создать базу где-нибудь в лесах и болотах.
Пока мы собирались и готовились к походу, очнулся Федькин найдёныш и рассказал про себя.
- Лейтенант Колодяжный, являюсь начальником связи 50-го кавалерийского полка, в ходе боя был послан с боевым донесением к командиру дивизии. На шоссе близ села Ильино меня остановил комиссар полка Лацис, который приказал ответить, с какой целью я направляюсь в тыл. Сказав, что для связи и предъявив донесение, я попросил, чтобы меня немедленно отпустили для выполнения приказа. В ответ получил удар по лицу, а потом подручные Лациса принялись меня избивать, а батальонный комиссар при этом орал, что я дезертир и бегу с поля боя, а он меня за это расстреляет. В какой-то момент я отключился. Очнулся я уже обезоруженный и связанный, сначала услышав, как Лацис что-то диктует, а когда понял, что это новое донесение, открыл глаза и стал возмущаться, за что и получил несколько ударов сапогами по голове и уже окончательно потерял сознание.
Видимо, получилось как в "Сказке о царе Салтане", новое донесение отвёз один из подручных Лациса, чем и дезориентировал командование дивизии, поэтому-то остальные особо и не торопились, полностью разгрузившись, и не спеша, выступив в поход. Ну и все рации были в обозе, который к моменту выступления передового полка только ещё приступал к разгрузке. Так что, пришлось как всегда воспользоваться посыльным, на этот раз конным, но не срослось. Отдав лейтенанту ранец с зольтбухами убитых в деревне фрицев, а так же вооружив его пистолетом ТТ (который пронырливый дядя Фёдор умыкнул у валяющегося на дороге недомерка), мы оставили его на попечение Егора Сергеевича. Едва держащийся на ногах Колодяжный, тем не менее, рвался в бой и немного успокоился лишь после того, как Сергеич сказал, что пошёл запрягать лошадь, чтобы отвезти его к своим.
За всеми этими мероприятиями с Алёной мне так и не пришлось больше поговорить. Я, конечно, видел её несколько раз мельком, и на кладбище, а также на обочине дороги, когда мы уезжали из села. Но не судьба. Точнее не в этот раз, хотя Земля круглая, так что забывать я её не собирался, и если бы от меня хоть что-то зависело, то увёз бы её с собой. Но я не генерал, а простой сержант, и ППЖ мне по должности не положена. Да и останусь ли я в живых на этой войне? Тоже под большим вопросом. Ладно, хватит лирики, как там, в песне про пилотов: "...первым делом мы испортим самолёты. Ну а девушек? А девушек потом". Так что всё потом, а пока как говорится, "солдат спит, а служба идёт". Во время поездки можно вздремнуть, тем более я сижу рядом с водителем, так что сильно о борта не бьюсь, да и сиденье расположено в полусидячем положении. Я закрыл глаза и провалился в сон…
Песня про Алёнушку. https://ok.ru/video/284369488539
Отредактировано ДАН (29-08-2021 11:37:34)