Спасибо, Борис! Начну править.

Специально подгадывал, чтобы прибыть в дивизию 10-11 апреля, так как в это время её как раз передадут на поруки из 57 А в 9 армию и она начнёт перестраивать свой боевой порядок. Немцы ударят 17 мая, так что должен успеть.

На Южном фронте ГГ пока не наследил, поэтому там всё идёт по плану, как в РеИ. Вот только пополнение 9 армии фронтовиками - вне плана. 1000 побывавших в бою, обученных бойцов немного лучше, чем 1000 необученных азеров, которыми пополнят 341 дивизию перед самым контрнаступлением немцев.

Глава 2.

Утром проснулся от холода, но в испарине. Весь ночь за мной гонялись космические пираты и терминаторы, требуя отдать миелофон, а мы с Алисой от них убегали. Но не с девочкой Алисой, из фильма "Гостья из будущего", а с повзрослевшей Наташей Гусевой, но уже из другого фильма, в котором она снималась позже, когда приобрела нужные формы и размеры. Хотя мы с ней были почти одногодки, так что никакой пошлятины и набоковщины, одна сплошная любовь в каком-то загородном мотеле в Америке. С любовью нас обломал терминатор, так что снова пришлось удирать. Шварца застрелил Весельчак У из бластера, так как считал нас своей добычей, но миелофон мы ему всё равно не отдали а угнали от него на "Харлее", причём Алиска была за рулём, а я держался за её талию, ну и не только за талию, а иногда и за упругую грудь. Потом у нас кончился бензин и мы снова где-то спрятались, а на самом интересном месте меня разбудили...

- Рота подъём! - услышал я знакомый возглас и, открыв глаза, не сразу пришёл в себя, туго соображая, где я нахожусь. Видимо какой-то чудак на букву "мэ" прикололся, так как меня уже давно так не будили, да и не меня одного, потому что в шутника полетели подушки, сапоги и гранаты без запала, народ на месте ночлега подобрался боевой и глупых шуток не понимал.

- Слышь, сержант, а ты чиво ночью зубами скрипел и какую-то Анфису поминал? - спросил меня небритый амбал, который присоседился ко мне уже глубоко за полночь, так как когда я укладывался спать, здесь было свободней. Видимо его храп я и принял за тарахтение мотоцикла.

- Для кого сержант, а для кого и товарищ старший сержант. - Осаживаю я смуглолицего ефрейтора, чтобы не зарывался и не строил из себя бывалого.

- Ой простите, товарищ страшный сержант, - продолжает ёрничать он, поводя широкими плечами. - Не признал спросонок, думал друг мой - Волька.

- Ладно, проехали, - не вступаю я дальше в полемику. - А ты не в курсе, кто тут всю ночь как трактор храпел?

- Храпел я. А что это за Анфиса которую ты звал? Жена или полюбовница? - интересуется любопытный.

- Может Алиса? - зевнув, уточняю я.

- Может и Алиса, не разобрал я. Хотя странное имя - Алиса. Не русское чито ли? - не отстаёт ефрейтор.

- Да не страннее Даздрапермы. - Встаю и отряхиваюсь я.

- Даздраперму я дрючил, ладная попалась кобылка. - Скабрезно ухмыляется неугомонный.

- Так ты не только храпеть умеешь, а ещё и по лошадям спец. Вот это я понимаю - ходок! - Играю уже на публику, так как бойцы, ночевавшие в сарае, стали прислушиваться к нашему разговору.

- Ещё какой, - хвастается довольный ефрейтор, но постепенно до него начинает доходить вся двусмысленность моей похвалы, и он резко меняется в лице. Тем более все окружающие уже откровенно смеются, а не прячут ухмылки.

А вот этого я не ожидал. Горячий закавказский парень резко вскакивает с земляного пола и хватает меня за грудки. Хотя вру, ожидал, потому и незаметно сунул руку в правый карман шароваров.

- Да я тебя шени дада... - Пытается он оторвать меня от пола.

- Уймись! Маймуно виришвило. - Вдавливаю я ему в низ живота ствол своего вальтера. - А то нечем будет ишаков сношать. - Спокойно взвожу я курок большим пальцем.

- Да я пошютил, слюшай. - Отпускает меня ефрейтор и отходит назад. А вот волнение его выдаёт усилившийся кавказский акцент.

- Я тоже. - Ставлю пистолет на предохранитель и убираю в карман. Вроде патрон в патронник я не досылал, но мало ли что. Вдруг забыл по запарке?

Не знаю, чем бы кончился этот конфликт, но прибежал посыльный из штаба, и меня вызвали к командиру дивизиона. Снимаю бушлат и, звеня медалями на гимнастёрке, отряхиваю его от мусора. Привожу форму в относительный порядок, подхватываю свой вещмешок и выхожу из амбара. А то ночью я не разобрал, что это за постройка, а вот теперь разглядел. Умываюсь, из стоящей рядом с выходом деревянной бочки с водой, и теперь я готов к труду и обороне. Войдя вслед за провожатым в штабную избушку, оставляю вещмешок и ватник на вешалке у двери и прохожу дальше, в большую светлую горницу.

- Товарищ старший лейтенант, старший сержант Доможиров по вашему приказанию прибыл! - докладываю я, щёлкнув каблуками сапог и козырнув.

- Проходи, Доможиров, присаживайся. Разговор у нас будет долгим. - Указывает он на стул, стоящий возле большого стола.

Переставив стул так, чтобы контролировать вход, усаживаюсь спиной к стене, по правую руку от командира. Тот ничего не сказал, а только переглянулся с сидящим рядом с ним офицером.

- Полистали мы тут твоё дело, товарищ старший сержант, и возникло к тебе несколько вопросов. Командир ты боевой, заслуженный, орденоносец, так что ответь. Ты из пушки или гаубицы огонь вёл?

- Из пушки стрелял. Из гаубицы тоже, только из трофейной, немецкой. А какие вас конкретно орудия интересуют? - уточняю я.

- У нас в дивизионе новые пушки, Ф-22 УСВ БР. Стрелял из таких?

- Из этих нет. - Честно признался я.

- Значит в огневой взвод тебя лучше не назначать, да и вакансий там нет, все младшие командиры на своих местах. - Размышляет вслух командир. - А со связью ты как, разбираешься?

- Полевым телефоном пользоваться умею, команду там передать, огонь скорректировать, а вот рацию настраивать или аппарат чинить меня не учили. - Не стал я напрашиваться в связисты, у которых вакансий всегда хватает.

- Тогда даже не знаю, что тебе предложить, товарищ старший сержант. - Разводит руками старлей.

- Есть у тебя что на примете, Иван Капитоныч? Ты же у нас начальник штаба. - Обращается он, к сидящему рядом с ним, лейтенанту.

- Да есть одна должность. Командир отделения разведки дивизиона. Но там же Гургенидзе командует. - Отвечает начштаба.

- Гургенидзе простой ефрейтор, и командует временно. А должность сержантская. Так что подвинется. Пойдёшь разведчиком, товарищ старший сержант? Будешь правой рукой начальника штаба. - Почему-то начинает уговаривать меня комдив, вместо того, чтобы просто назначить.

- Раз других вариантов нет. Значит пойду. - Не стал я ломаться. - Только что будет входить в мои должностные обязанности? Я ведь до сих пор разведкой не занимался. Орудийными и миномётными расчётами командовал.

- Не боги горшки обжигают. Раз командовать отделением ты умеешь, значит решено. А про твои должностные обязанности, тебе всё начальник штаба расскажет. Так что вы тут беседуйте, оформляйтесь, а я пойду, посмотрю, чем личный состав занят.

Командир дивизиона уходит, и пока штабной писарчук оформляет на меня все бумаги, начштаба вводит меня в круг моих должностных обязанностей.

- А с этим Гургенидзе особо не церемонься, и постарайся сразу поставить его на место. Разведчик он неплохой, но и только, да и с дисциплиной у него проблемы. Хотя везучий, трёх командиров отделения пережил. - Предупреждает меня Иван Капитонович в завершении разговора, который даже в военной форме похож на пожилого бухгалтера.

- Надеюсь, меня не переживёт. - Немного двусмысленно отвечаю я.

- Дай бог. - Как-то не по-военному говорит начштаба.

- А где я могу боевое оружие и недостающее снаряжение получить, товарищ лейтенант? - задаю я основной, интересующий меня вопрос.

- А это в хозотделении у старшины. После завтрака я пришлю за вами посыльного, как раз и с оформлением бумаг закончим. Пойдёмте, товарищ старший сержант, представлю вас личному составу. - Поднимается со своего места начштаба.

Одеваемся и выходим на улицу, причём движемся в уже знакомом мне направлении. Я как верблюд таскаю на своём горбу вещмешок, но там у меня не только "деньги, часы и документы", но ещё и боевое оружие. А если конкретно, то котелок, полотенце, смена белья, мыльно-рыльные, а также немного гранат и патронов к двум трофейным стволам, и так, кое-что по мелочи. Однако вещмешок не казался объёмным, зато весил прилично. В общем, подошли мы к тому самому амбару, в котором я ночевал, и все мои подозрения подтвердились.

Отредактировано ДАН (19-11-2021 11:54:36)

Глава 3.

Я уже думал было, что ничему в этой жизни не удивлюсь, но меня удивили уже на завтраке. Когда ходившие за едой бойцы, водрузили принесённое на центр стола, все расселись вокруг с ложками "наперевес" и с вожделением уставились на меня.

- Что сидим? Приступить к приёму пищи. Баранов, ты сегодня дежурный? Так что начинай раздачу. - Достаю я свой котелок из вещмешка.

- А как раздавать? - Удивлённо уставился он на меня.

- Как обычно, всем поровну. Ты что, в первый раз что ли? Вон же черпак висит. - Показываю я на стену.

- Это не черпак.

- А что?

- Ложка ефрейтора Гургенидзе. - Докладывает Баранов.

- Чего? А вон тот тазик его тарелка? - указываю я на медный таз в углу сарая.

- Нет. Он прямо из бачка ел. Сначала сам, а после все остальные. - Продолжает парнишка.

- Вот сука! - не сдерживаю я порывов. - А где все? Что-то я Удальцова не вижу.

- Так он эта, Гургенидзе на улица охраняет. - Отвечает Джафаров.

- Кто приказал?

- Я.

- Головка от патефона. Обоих сюда. Быстро! - Смотрю я на чем-то довольного азера. Тот пулей срывается, а я продолжаю воспитательные мероприятия.

- Посуда ваша где? Или вы как свиньи, привыкли из одной колоды хлебать?

Народ полез за котелками, а я продолжил.

- Хлеб, сахар, чай где всё это?

- Чай принесли. А насчёт хлеба и сахара старшина сказал, что ещё вчера всё получили. - Продолжил отсчитываться Баранов.

- Кто получил?

- Гургенидзе. За продуктами он обычно сам ходит. Ходил. - Поправился парень.

- Где он это всё спрятал? Несите сюда.

- Не знаю. - Разводит руками Баранов.

- Да вон его сидор. - Указывает на здоровенный мешок Чеботарь. Вот только почему-то никто не двинулся с места, чтобы его принести.

Ладно, я не гордый, могу и сам сходить. Мешок оказался тяжёлым, и наполнен явно не хлебом. Ставлю его на стол, а вот развязать не успеваю.

- Э, нэ лапай, нэ твой вэщ! - слышу я голос Гургена, раздавшийся от входа в амбар.

- А то что? - разворачиваюсь я лицом к нему.

- Я дядя скажу и он твой жёпа на британский флаг разорвёт. - Произносит он свою основную угрозу.

- Да что же вы за пидары то такие, ты и твой дядя. Каргис траки моутхан. - Добавляю я для полного понимания и вразумления оппонента и начинаю разбег.

В результате ранимая детская душа говнистого представителя гордого народа не выдерживает, и как разъярённый бык он несётся в мою сторону. Я уже закончил разбег, поэтому лечу ногами вперёд. В результате скорость сближения возрастает вдвое, и моя правая, обутая в тяжёлый сапог, нога сталкивается с челюстью оппонента. Естественно падаем оба, но я приземляюсь на этот шкаф сверху. Зато дальше меня помотало. Несмотря на сломанную челюсть, Гурген бился как лев или как медведь, и я едва успевал уворачиваться от его колотушек. В результате он меня чуть не сломал, обхватив за спину и приподняв над землёй, так что пришлось включить голову. Мой удар лбом ему в переносицу был страшен, так как у меня даже искры из глаз посыпались, зато руки из этого смертельного объятия мне удалось высвободить, и пошла классика. Оглушающий удар с двух сторон по ушам, ещё один и прямой удар кулаком в уже сломанный нос. А кто сказал, что я должен драться по каким-то там правилам? Я не боксёр, и у нас не спортивный поединок, а смертельный. Да и тушка Гургена весит килограмм на тридцать больше моей. Причём за счёт роста, а не толстого брюха.

А вот это уже было явное нападение на командира, причём совершённое при свидетелях, так что ну их в дупу эти понятия и сор из избы, пускай с ним военная прокуратура разбирается, и плевать мне, чей он стукач и какой опер из особого отдела его крышует. Тут уже не мелкие пакости, а крупные неприятности. Поэтому заканчиваю поединок без всяких эффектных понтов, уронив туловище простой подсечкой по ногам. Соперник падает на пол, я переворачиваю его на живот, стягиваю его же брючным ремнём руки за спиной и обыскиваю, ворочая бесчувственное тело с помощью Джафарова. Он ворочает, а я досматриваю.

В результате проведённого обыска я нашёл гранату, какую-то тубу из-под таблеток, блокнот и стилет. Ни засапожник, ни финку, а именно стилет. Для чего пришлось снять с тушки клиента сапоги, ватник и сделать вентиляцию его же пикой, разрезав сзади штаны. Вот теперь этот гребень точно не убежит. Но на всякий случай пришлось ещё и ноги ему связать.

После такой кровавой разборки иду умываться, и только возле бочки с водой чувствую, как я устал. Адреналин схлынул, и кожу на сбитых костяшках засаднило. Казанки-то хрен с ними, заживут, но когда я, скинув бушлат, стал умывать лицо, из рассечённой брови закапала кровь. Всё-таки этот кинг-конг меня зацепил, хоть и вскользь. Отбитые предплечья и рёбра также побаливали, и это при том, что удары наносились через слой ваты. Резкий маймул, да и боли почти не чувствовал, пока я ему окончательно кукушку не стряс. Всё-таки голова у него слабым местом оказалась, да и удар он держать не умеет. Попадись ему такой же тяж или полутяж на ринге, уделал бы за милую душу. Это я спортсмен-любитель и убийца поневоле, а настоящий профи с ним бы легко справился. Стоп! А чего это он такой нечувствительный к боли сделался? Ведь когда его мужики сапогами мутузили он сначала ругался, а потом начал верещать и скулить. Да и пинали его в основном под жопу и по ногам, спину прикрывал ватник, а голову он руками закрыл, как только упал, так что по морде лица ему не сильно и досталось. Под наркотой что ли? А где взял? Не морфием же он укололся. Герыч и кокс тут тоже не в ходу, да и где его взять на фронте. Колёса? Экстази? Рановато для них. Но какие-то таблетки с наркотой тут выпускают. Не свечку же от геморроя он заглотил? Продолжаю я размышлять, промокая рассечённую бровь носовым платком. Хотя немцы да, они те ещё химики, первитин, танковый шоколад, ещё что-то... Точно. Первитин. А вот это надо проверить.