– Не верила, что ты вредная, – немного подумав Динка, многозначительно добавляет, – Раньше.
– Теперь что-то изменилось? – хмыкает Марина.
Много раз слышала, дружба продолжается до первого представителя противоположного пола в поле зрения. Хотя, Динка на влюблённую дурочку похожа меньше всего. Тут уж, скорее Херктерент напоминает лезущую не в своё дело. Немало случаев дружбы, заканчивавшиеся после меньшего, Марине известны.
– Да ничего, вроде, – у кого только научилась такие паузы выдерживать? Насколько Марина знает, все к школьному театру отношение имеют, Кошмар ненавидят. Причина довольно очевидна, Динка жить ухитряется так, как не у каждой сыграть получится.
Театралы Марине говорили, у Динки талант комедийной актрисы. Чего они от Марины добивались? Здесь не Юг, профессия актёра низкой не считается. Хотя, Марина, при всей своей ненависти к мирренам, взгляды южной аристократии на актрис как на торгующих собой женщин, в целом разделяет.
При этом, торговлю собой не считает таким уж осуждаемым занятием, в отличии от того же Юга. Такой вот перекос в мозгах.
Но Динке не нравится к себе привлекать внимание. Само-собой быть в центре всеобщего получается. Вот и сейчас на её нарядец поглядывают, хотя она всего-навсего, с Мариной разговаривает.
Херктерент достаточно хорошо знает Кошмар – никакой особой цели наряд не преследовал. Стихия в чистом виде напялила первое, что смогла в комнате найти.
– Так в чём дело?
Призадумавшись, Динка сообщает.
– Ты знаешь, я просто забыла.
Ну, что скажешь, с ней бывает и такое.
– Дин, я тебе сколько раз говорила уже, сначала думай, а потом говори?
– А что сразу я? Ты ведь, тоже Дина.
Теперь уже Марина бестолково хлоп-хлоп глазами. Даже она временами, поражается, с какой скоростью у Кошмара мозги с одного на другое переключается. Хотя сама большую часть жизни общается с личностями, у кого мозги хитровывернутые. Но к изгибам некоторых извилин привыкнуть крайне сложно.
– Ну, Дина, что такого? Не пятая, так же как и ты.
– У тебя может получиться, – замечает Кошмар.
– Что именно?
– Как что? – снова эти кругленькие глазки приобретают диаметр старинной «Ведьмы», – Пятой Диной стать. Когда-то же она должна появиться.
– А зачем? – хмыкает Марина, – Чёрная Змея потому и появилась – слишком плохо в Империи было. Погибнуть страна могла. Человеческое общество породило лекарство от разъедавшей его болезни. Нынешнее в кровопускании такого объёма совершенно не нуждается. Меня так и вовсе всё совершенно устраивает.
– Я, вот, не знаю, хорошо у нас или не очень, – тяжело вздыхает обычно беззаботный Кошмар.
– Тебе, разве плохо?
– Так я не одна тут живу.
– Тут это где? – чувство опасности Марины, и так лишь слегка дремавшее, моментально проснулось и сделало боевую стойку, показав клыки, – В школе, дома,  у Эорен или ещё где?
– Везде, вообще-то.
– Что произошло?
– Даже не знаю, как и сказать...
– Говори, как есть. Так проще всего.
– Понимаешь. Когда вокруг людей много. Каждый говорит, как у него всё замечательно. Но временами замечаешь - хорошо далеко не всё. И так у каждого. У всех. И по капельке это скапливается. Понимать начинаешь – у красивой картинки есть и обратная сторона. Как-то понимаешь – вокруг не так всё хорошо, как кажется.
Чувство опасности прячет клыки. Хвостом вилять пока рановато. Но и драка вот прямо сейчас не намечается. Дело понятное, хотя самое привычное. Специфический разноглазый взгляд на мир, оказывается, заразный. На Эриду временами накатывает аналогичное состояние. Она ведь тоже имеет право читать сводки для командования.
Прочитав временами выдаёт такое... Всякие сомнения пропадают, что негласный Четвёртый Еггт на самом деле её предком был. И знаменитый двуручный меч совсем не для красоты носил.
Даже страшно за неё становиться, ибо здоровьем генерала она не наделена. Всех Великих Еггтов и Четвёртого Змея убило не оружие и ни старость. Как там врачи говорят? «Больше всего смертей  на счету разрыва сердца и кровоизлияния в мозг. На все остальные причины приходятся мелочи».
Сердце у разноглазой и так не очень. Динка куда здоровее и не столь подвержена внешним воздействиям. Но и она далеко не бессмертна.
– Война, вообще-то идёт. Не самое время жизнеутверждающее, – угрюмо бросает Марина, понимая, вовсе не блеснула красноречием.
– Я боюсь, что Эор или Яроорта убывают, – шмыгает носом Кошмар.
Марина лихорадочно соображает, что бы такое сказать. Собственные страхи она загнала так глубоко, как только смогла. Смогла стать сильнее их. Но она знает, далеко не все люди таковы. Динка, похоже, дала слабину. Хотя, казалось, что, за исключением Эор, её совершенно не заботит происходящее с окружающими.
– Они сами поступить именно так, а не иначе. Мы все смертны.
– Змеедевочка зовёт тебя «Победившая Смерть», – снова шмыгвет носом принцесска.
– Мне вас обеих отколотить, чтобы мозги себе глупостями не забивали?
– Это поможет? – оживляется Кошмар?
– Не уверена, – цедит сквозь зубы Марина.
Самой себе приходиться признавать - с функцией замещения Эор она справляетсЯ плоховато. Правда, она на эту функцию никогда и не напрашивалась. Как на том пороховом складе «само всё получилось».
К сожалению, поговорка про ответственность за прирученных зверей на людей распространяется в значительно большей степени.
– Коатликуэ тоже страшно. Сильно-сильно, хотя по ней и не видно, но я-то знаю. Она потому и рисует смерть. Боится её. Очень хочет жить.
– Ей что-то угрожает? – Марина снова хочет свернуть на привычную дорожку, хотя и знает, бесполезно.
– Не большее, чем всем нам, – вздыхает Кошмар.
Что-то с этим надо делать. Вот только, что именно? Если бы Марина знала...

Письма у Коаэ оказались с собой. Немного, всего четыре, тёзка с Архипелага написала куда больше, но эти, зато, куда объёмнее. Марина садиться читать. Сразу же отмечает – все письма машинописные. Само по себе, не показатель, машинки есть у многих, причём у большинства – школьные. Изучение машинописи обязательно.
Запомним на будущее. Марина знает, машинки довольно индивидуальны, по тексту можно определить, на какой напечатано, а значит, установить и владельца. Правда, для этого потребуются спецсредства, но Марина уже решила – при обнаружении хоть чего-то подозрительного сразу же обратится к Кэрдин, а та уж пусть сама решает, как действовать.
Обратного адреса нет, только штампы отделений, все разные. Но Марина уверена,письма происходят с территории школы, а отправить что-либо из-за её пределов есть масса способов.
Весьма пространные рассуждения о великих древних,тайных знаниях и особенных способностях, с явными намёками, что ими обладает Коаэ. Некоторые особенности змеедевочки довольно верно подмечены.
Есть от чего головке закружиться. Она ведь такая особенная, хотя вокруг таких каждая вторая, не считая первой.
Сначала Марина заподозрила разноглазую. Шуточки с любовными письмами на её счету имеются. Не над одной Мариной разноглазая так подшучивала.
Вчитавшись, Марина понимает – точно не Эр работа. Первое, что в глаза бросается – отсутствуют характерные речевые обороты, разноглазая от них не может избавиться, как ни старается.
Да, Эр сдвинута на сильных чувствах, и всём, способных их вызвать. Но она никогда не стремиться нанести кому-то вреда, не подмечает недостатки, высматривая достоинства.
Здесь же кто-то решил змеедевочке по мозгам поездить с непонятными целями. Она ведь так любит всё таинственное. И так увлечена темой смерти!
Похоже, кто-то начинает заигрываться, вообразив, будто он сильно более особенный, чем все прочие тут. Считает, будто ему или ей положено сильно больше, нежели всем.
С некоторыми вещами вблизи Марины играть опасно.
– Меня так хорошо знают, – как обычно, безо всякого выражения.
– Невелика наука, – хмыкает Марина, – элементарная наблюдательность, даже средней не выше. Тут не отмечено ничего такого, что, допустим, я не знаю. Не очень-то похож пишущий на твоего друга... Возможность обратной связи есть?
– Нет.
– Ну да, я же прочитала «не ищи меня». Но я вот собираюсь именно этим заняться.
– Тебя отговорить невозможно, – совершенно безэмоционально.
– Потому что, в отношении тебя делается что-то, явно, неправильное.
  – Я в этом совершенно не уверена.
– Знаешь, Коаэ, – склоняет голову на бок Марина, – не существует тайных друзей. Бывают только скрытые враги. Я не вижу логичных причин, почему свою личность стоит скрывать. Туман напускать – это я и сама прекрасно умею. Тайные контакты с другим миром посредством силы мысли... Ты же умная девушка, и знаешь, такие вещи невозможны
– Я знаю, что не все функции мозга ещё изучены, – не сдаётся змеедевочка.
– Я тоже знаю, что при открытии такого уровня об этом трубят во все трубы, а не шепчут по секрету мало разбирающемуся в данном вопросе, человеку.
– Но меня так хорошо знают...
– Ой ли? – нехорошо щурится Марина, – В прочитанном мной немало упоминаний на то, что о тебе если не все, то очень многие, знают. Но нет ни одного упоминания прошлого лета. Что неприменно всплыло бы, имей человек на самом  деле проникать в твоё сознание, как тут пишется.
Умершие люди уходят навсегда, а не остаются где-то в виде каких-то нематериальных тел. Это банальная ложь, Коаэ. Ложь и ещё трусость. Всегда стараюсь прямо говорить, что мне нужно от человека.
– Не все такие смелые, как ты.
– Это так. Но я тут вижу не только трусость, но и подлость. Я скоро выясню, кто эти красненькие сочиняет.
– Тебя не отговоришь, – обычная безэмоциональность Коатликуэ.
– Ты уверена, что такое только тебе пишут?
– Я не знаю.
– Тебе по мозгам ездят на предмет жизни после смерти. Кому-то другому могут придумать что-то иное. Уверена, что все такие же устойчивые, как ты.
Кошмар вскакивает, с грохотом стул уронив.
– Дин, ты чего?
– Марин, мне кажется, такое не только Коаэ получала.
– Кто ещё?
– Не знаю. Но чую, как собака. Эор говорила, у неё тоже такое есть – чувствовала иногда, что-то против неё замышляют. И куда-то просто не ходила. Мне кажется, я так тоже могу.
– Как-нибудь потом об этом поговорим. Что-нибудь определённое знаешь?
– Нет, – мотает головой Кошмар, – просто что-то чую.
– Твоего чутья в дополнение к этим письмам становиться уже многовато.
– Что ты собираешься делать, – в невозмутимом тоне по-прежнему ни оттенка эмоций не звучит.
– Дай мне конверты и любое из писем. Этого вполне достаточно для вычисления автора. Скоро мы узнаем, кто это такой!
– А если я не хочу узнавать, кто это такой?
– Я не собираюсь ждать, пока тебе посоветуют чем-нибудь не тем сознание расширить, – пожимает плечами Марина, – Как говорится, знают трое – знает свинья.
– По-моему, Марина, ты излишне паникуешь, – похоже, какое-то воздействие на мозг змеедевочке уже оказали.
– Знаешь, к моей панике очень многие относятся серьёзно. Это как бегущий генерал в военное время – должно внушать ужас.
– А в мирное? – невпопад спрашивает Кошмар.
– В мирное время это смешно, - резко бросает Марина.

Глава 26.

  Софи заканчивает разбирать почту. Несколько дней этим не занималась, вот и набралось. Внешнего ничего не пришло, если честно, не особенно и надо. Внутреннее, как обычно разделено на три категории.
На первые она скорее всего, если не будет лениво, ответит, на вторые отвечать точно не станет, но запомнит, кто написал. Разумеется, преобладает всякое, призванное обратить на себя внимание принцессы. Тем более, считается она теперь свободна и можно более активные шаги предпринимать.
  Тем более, правила соответствующих игр всем известны. Софи никого особо не обнадёживает, включая девушек, но никого и не прогоняет. Почему-то ничего не пишет весьма способная к письменному слову, разноглазая.
Хотя, с другой стороны, с ней-то всё понятно в гораздо большей степени, нежели с остальными.
Третью категорию писем ожидает самая печальная судьба. Ещё когда мозги разноглазой до какой-то степени на месте оставались, среди её груд различной степени бессмысленности вещей, Софи обнаружила машинку для уничтожения документов. Зачем она была нужна Эр, хранящей чуть ли не все обрывки, где что-то написано, притом неважно кем, выяснить так и не удалось.
  Вскоре такая же машинка появляется и у Софи. Простаивать ей не приходится. Письма Софи делит на нужные и ненужные, прекрасно помнит, что отец говорил, что со своими подписями надо оставлять гораздо меньше. К письмам, тебе адресованным это тоже относится.
  Ещё есть письма без подписи, они нераспечатанными прямо в машинку отправляются. Хотя, конвертики там забавные попадаются красные, синие, зелёные да со всяческими завитушками. Все они достаточно быстро превращаются в кучку резаной бумаги.
  Софи предпочитает смотреть на содержание, а не на форму. Если кто-то предпочитает своё имя скрывать – то до свидания, по-настоящему хранить секреты в этих стенах невозможно. Если кто-то прекрасно известный хочет изображать таинственного.
  Приключенческая литература — на другой полке, куда Софи не заглядывает.
  В текущий момент от Софи все находятся на равноудалённом состоянии. Может себе позволить, плюс положение обязывает. В принцессу все должны быть влюблены. Сама Софи считает, чувства не имеют над ней особой власти, при необходимости с лёгкостью сможет разыграть любые. Если кто-то рассчитывает вызвать ответные – то он или она сильно ошибаются.
С письмами покончено. Ответы писать так и не стала.
Заниматься чем-либо осмысленным особого желания нет.
Вспышки невероятной работоспособности у неё бывают, но сейчас не тот случай, и она их вполне контролирует, в отличии от способной сутками стоять на ногах разноглазой. Лучше не вспоминать, как Эр выглядела к концу последнего приступа.
Впрочем, Софи присматривать ни за кем не нанималась. Даже Маришка не может без древнего, как мир инстинкта, приглядывая за Кошмаром и, в меньшей степени, за островитянками. Про Рэду вообще лучше всего промолчать. Жаль, что у разноглазой ничего подобного не включилось. Хотя, при её-то умении ненамеренно вредить, может, это и хорошо.
Впрочем, мысли о разноглазой следует гнать подальше, иначе, можно ей уподобится. Что не является желательным, хотя и вряд ли кому придёт в голову осуждать, произойди то, что многие и так считают свершившимся фактом.
Новенькое словечко в адрес излишне близких подруг — эриды, в школе известно абсолютно всем. Особо отрицательного оттенка не несёт, скорее, констатация существующего факта.
Вот только по ошибке кого-то эридой назвать может к крайне негативным последствиям привести. Дать в глаз в стиле Марины, может далеко не каждая. Зато, повышенной мстительностью отличаются практически все.
Притом, обидеться в состоянии и та, кто на самом деле является. Констатация факта не всеми считается достоинством.
В общем, видеть Софи никого особо не хочется. Выражение лица, когда к ней лучше не приближаться, абсолютно все выучили. Глупых тут и раньше не держали.
Только младшая помела бы с лёгкостью приблизиться, но это чем-то своим поглощена. Ходит вечно надутая. Что при её абсолютном бесстрашии говорит только о том, что ничего потенциально опасного поблизости не намечается.
Хотя, совсем некстати вспоминается, разноглазая ведь в состоянии изготовить практически любую взрывчатку. Другое дело, вряд ли она соберётся подрывать кого-либо, и уж Софи в первую очередь. Ибо один из главных подрывников как раз Марина.
Ей же влюблённость Эриды в сестру глубоко безразлична. Впрочем, как и все остальные влюблённости других людей.
Младшая весьма стройно свела человеческие чувства к животным инстинктам. Впрочем, сама Софи придерживается весьма близкого мнения, только не озвучивает его при каждом удобном и неудобном, случае.
В конце-концов, они обе дети весьма прагматичных людей.
Как Марина выражается, «территория школы общая, кто где хочет, тот там и гуляет». В отличии от сестры, Софи хотя бы способна замечать как меняет зима привычные места. Это у Марины всё, что природы касается описано в «Уставах», в пунктах, касающихся ведению боевых действий в соответствующее время года.
Софи не скучно одной. От человеческого общества и вечной всем нужности временами по-настоящему устаёшь. В сутках у Софи столько же часов, сколько у всех остальных, и часть из них должны принадлежать исключительно ей.
  Впрочем, среди ночи к ней пока только Марина вламывалась. Она недавно свои дурные подвиги в прошлом повторить решила. У Софи отменная зрительная память, и она заметила, её письма лежат чуть-чуть не так, как раньше.
Влезть к ней мог решиться ровно один человек. Но на этот раз ничего не пропало. Более того, в распечатанные не заглянула.
  Выяснять, что это на сестру нашло, Софи не стала. До по-настоящему важного, Маришке теперь не добраться. А раз так — пусть развлекается. У Младшей мозги временами вывернуты куда более хитрым образом, нежели у разноглазой. Хотя, Софи думала, что сестра повзрослела...
Её же саму и процитируем про вред мыслей за других.
Софи старается не загружать мозги чем-то неприятным. Было и прошло, стоит просто выкинуть. Вот забывать она ничего не станет.
Но пока списку проделок Младшей до критического значения ещё очень и очень далеко. Интересно, какое оправдание придумает на этот раз, или угрюмо буркнет «так надо было!»
Подумать на эту тему можно и потом.
Слишком яркое сегодня зимнее солнышко и блестит всё вокруг.
Чёрным мыслям сегодня нет места, хотя кто-то может считать и обратное.

– Ни в кого не влюбилась?
Мотает головой. Неудачная любовь первого года так и не узнал, до какой степени по нему убивались. В том направлении Динкерт никаких шагов больше не предпринимала. Видать, опасалась Марины, способной поделиться по–настоящему грязными подробностями  влюблённости. Впрочем, Младшая помалкивала, хотя парень теперь весьма близок к Генштабу.
Впрочем, Софи уже давно заметила Динкерт из тех, у кого физическое развитие значительно опережает умственное. В последнее время этот разрыв стал совершенно непреодолимым. Точнее, старательно поддерживается в таком состоянии. Неужели может нравиться дурой быть?
Тем более, Динки относится к не самому распространённому в её возрасте типу людей, кто целиком и полностью удовлетворён своей внешностью. Считает её весьма удачным приближением к идеалу. Софи может много чего интересного про лицо и тело Динкерт сказать. Долго потом успокоительным отпаивать будут, и не обязательно получиться.
Не испытывает в текущий момент времени такой потребности.
Рэда вон, при всех своих внешних достоинствах за это слово вполне может заехать в глаз. Притом, топором. Но Рэда – это Рэда, истории из серии «и жили они долго и счастливо точно не про неё рассказывать будут.
Другие считают, успешное физическое развитие является достаточным условием для завершения развития личности вообще. Софи к таким не принадлежит, жаловаться ей не на что.
К сожалению, Динки оказалась из другой категории людей.
– Смотри, не затягивай, а не то всех нормальных убьют или разберут. Одни уроды останутся, а со свободными принцами сейчас сложновато, – «и все известные мне люто тупиц ненавидят, неважно, какая у неё грудь или задница».
Динкерт почти с интересом скотовода начинает перебирать знакомых  и не слишком парней, не особенно умело подмечая достоинства и недостатки, по мнению Софи, имеющие крайне небольшое отношение к реальности. Слушает принцесса вполуха. Весна скоро начнётся, а значит, такого бреда много выслушивать предстоит.
Правда, без уточнений, на ком выбор остановлен.
Среди прочих упомянут и приятель Кошмара. При этом, описан довольно подробно, что говорит о высокой степени заинтересованности.
«Надо бы Динку предупредить, что на её друга дорогого ещё одна добытчтица выискалась. Пусть внимательнее будет. Не хочется, чтобы что-то ценное попадало в не самые лучшие ручонки. Больно уж шустрой Динкерт оказалась. Но пусть у других уводит. Динка мне даже с точки зрения крови кое-кто и достойна чего-то хорошего. Впрочем, я и сама проследить могу, что бы этот в сторону слишком больших молочных желёз не заглядывался. А то некоторые считают, что хорошо развитые части тела дают им возможность пробраться куда угодно. Рациональное зерно в этом, безусловно, есть. Но если надо, я вполне смогу объяснить, что это не так. Далеко не так.
Впрочем, если он Динку обидит, очень серьёзно об этом пожалеет.
Я – не Марина, справедливость для меня не самоцель. Она, конечно, есть, но далеко не на всех распространяется. Динкерт серьёзно думает, что все парни только и ждут её внимания? Если это так, то она ещё в меньшей степени интеллектуально одарена, чем раньше казалась».
Дослушала до конца. Настрой несколько смягчился. Приятель Динки рассматривается как один из возможных вариантов. Просто, потому что есть ещё и такой, и соответствует чьим-то вкусам.
Вот только эта иллюстрация к книжкам по домоводству его вкусам точно не соответствует. Человеку всё яркое и необычное нравиться. Даже если к яркости прилагается кошмарность Динки.
Самой Софи человек не интересен именно по физическими причинам. Есть некоторое предубеждение к людям, во столько раз больше её самой. Она и Сордара побаивалась когда-то. Динка ростом куда меньше Софи. Смотрится эта парочка вместе крайне странно. Впрочем, дальнейшая совместимость этих двоих даже глупой ухмылки не стоит. Сами разберутся.
Динкерт упомянуты и некоторые небезынтересные Софи люди. Но у принцессы от постоянного внимания к собственной персоне уже начался аналог переедания. Вспышки чувства собственности не наступает. Тем более, Динкерт из тех, кто предпочтёт ждать у моря погоды, не предпринимая никаких активных действий.
Наверное, в старину так вели себя личности, кто просто мечтали быть похищенными. О том, что подобные вещи не всегда происходили по предварительному сговору, подумать не хватало мозгов.
Ну, так эти вещи перестановке не подлежат.
Почему-то Динкерт кажется, окружающих волнует тоже самое, что и её. Думала бы тогда, что говорит.
Это Софи сейчас неохота увеличивать список собственных побед. Кто другой бы...
Хотя, нельзя исключать вариант, Динкерт сейчас просто чешет языком. Настоящий объект или объекты её интереса просто не названы.
Остатки былого ума действуют или что-то иное? Как знать, как знать...
Подобный «разговор» можно вести весьма долго, со своей стороны ограничиваясь отдельными репликами. Софи занимается обыкновенным убийством времени. Неужели, Динкерт где-то и когда была лучшей? Сейчас она уж очень старается не выделяться из общей массы. Не самая плохая стратегия для выживания, особенно, при отсутствии каких-либо угроз от ближайшего и не очень, окружения.
Слушать глупости с изображением на лице искренней заинтересованности Софи умеет с весьма юного возраста. Но что-то Динкерт сегодня прорвало, скосив глаза на часики принцесса замечает, прошло уже больше часа. Хотя, по ощущениям, прошло не меньше трёх. Впрочем, при таких разговорах иногда бывает, на самый конец откладывают самое важное.
Вот только может ли что-нибудь важное сохраняться в этих, стремительно пустеющих, мозгах?
Для себя Софи отмечает, поставила своеобразный личный рекорд по времени выслушивания глупостей. Вот уж, действительно, хорошо, что она не Марина. Та просто звереет, выслушивая нечто, кажущееся ей тупым. Пожалуй, тут пары минут хватило бы, что бы сестрёнка начала руками и ногами наносить повреждения различной степени тяжести. Возможно, даже с жизнью несовместимые... Хотя, нет, при всех своих недостатках, Младшая не до такой степени злобная.
Сделала Динки сознательный выбор в пользу создания определённого образа. Её право. Считает, выгоднее глупенькой казаться. Её выбор. Жаль, конечно, но переправлять мозги Софи не собирается. Знает, подобное, в принципе, возможно. Но ей это совершенно не надо. Содержимое своей головы полностью устраивает, прекрасно знает, чего там точно не будет. В том числе и по результатам изучения наглядных образцов всякого разного.
Вон один образец рядом. Софи ощущает себя почти энтомологом, увидевшем редкое насекомое. Хотя, подобные образцы только в коллекции принцессы редкие экземпляры. Так-то они весьма широко распространены.
Попытки изменить человеческую природу Софи оставит кому-либо другому. Слушая глупости, поневоле соглашаешься с Мариной, много раз заявлявшей, что для оздоровления общества некоторых стоит отстреливать.
«Ты стрелков и мишеней назначать будешь?» – спросила Софи.
«Хотя бы и я», – упёрла руки в бока Младшая, – «Чем плоха?»
«А если тебя подлежащей отстрелу объявят?»
«Объявляльщика такого я первой успею застрелить!»
Софи не нашла, что ответить.