– В ближайшее время вам всем станет не до посещения местных достопримечательностей.
– Что-то случилось? – настораживается Рэда.
– Это смотря с какой точки зрения смотреть. Для приличной части женского населения страны намечается страшная трагедия. Зато, приличная часть мужской теперь сможет спать спокойно.
– На испытание какого-то нового оружия непохоже, – задумчиво сообщает Рэда, – да и о подобной новости ты бы сообщила гораздо более весело.
Кроэн и Осень недоуменно переглядываются. Манеру речи Херктерент они знают гораздо хуже, нежели Хорт.
– Всего-навсего в Императорском Доме подписание брачного договора намечается. Впервые за много лет.
Ожидаемо, первой сориентировалась Осень, для кого изучение запутанных родственных связей Великих Домов обязательно.
– Я так понимаю, со знаменательным событием в жизни следует поздравлять Принца Империи Херенокта? Я могу узнать имя его избранницы?
Марина про себя отметила, умненькая девочка не упомянула титула будущей супруги похождения Херенокта – вещь слишком известная.
– Так вы её и так все знаете. Это Чёрная Смерть.
Теперь уже Рэда первой справляется с удивлением.
– Марина, а ты не шутишь?
– Я совершенно серьёзна. Вариант шутки этих двоих – исключается.
– Согласие ЕИВ на заключение брачного договора Членом Дома имеется? – задаёт Осень протокольный вопрос.
– Оно у Херенокта есть давным-давно.
Осень, оказывается, умеет визжать чуть ли не громче Эр. С ультразвуковым визгом бросается на шею Рэды, будто это у её брата свадьба намечается.
Марина и Кроэн переглядываются. Обе не больно-то праздники любят.
Осень в отличии от Эриды, значительно быстрее себя в руки берёт.
Торопливо принимается объяснять, почему-то именно Рэде.
– Мне говорили, что-то подобное возможно в ближайшее время. Но я не думала, что именно сейчас.
– Было бы чему радоваться, – хмыкает Марина.
Рэд смотрит крайне неодобрительно.
– Пол острова слезами зальются – главный красавчик Империи достался кому-то другой. И не надо на меня так смотреть. По действующему законодательству есть только одна форма заключения брачного договора, там только эти двое, чиновник да пара свидетелей обязательны. Свидетелей уже нашли.  Все остальные являются необязательными. Пусть и сопли со слюнями по ним пускают очень многие.
– Домой надо, наверное, написать, – призадумывается маленькая принцесса.
– Осень, ты в каком веке живёшь? МИДвовцы твоих наверняка уже известили. Так планируется малая церемония, гости из-за моря не планируются. Обойдёмся только местными.
– Жаль.
– Хватит с тебя целого мирренского принца среди гостей. Мало кто таким может похвастать.
– Ты всё шутишь, Марина, – совсем по-взрослому качает головой Осень.
– Это подписание брачного договора по определению не может быть слишком уж серьёзным. Херенокт и Смерть. Оба крайне весёлые люди. Раз уж дошутились в итоге до подобного. Кстати, тебе к этой церемонии следует отнестись серьёзнее всего. Ибо подобных церемоний в Императорском Доме ты можешь больше в жизни не увидеть... Ближайшая, что ожидается – с участием потомка этой парочки.
–  А Сордар, Софи и ты? – задан не вполне вежливый, но вполне логичный вопрос.
– Сордара и Соньку – сама спрашивай, – больно уж занятное зрелище – злоба в глазах Рэды. Тоже не вполне обоснованная, Осень далеко не настолько ребёнок, как кажется. У Рэды, кажется, началось распространённое заболевание близких родственников, не заметивших, дети куда взрослее, чем выглядят, – Я не планирую никаких церемоний. Даже если доживу до времён их провидения.
Осень молчит, ей прекрасно известно, как собственный, весьма многочисленный до Великой войны Дом, в ходе боевых действий, сократился до её отца, да и то, Дом чуть выморочным не стал.
– А меня позовут? – задаёт весьма животрепещущий вопрос Кроэн. Всё-таки, свадьба Принца Империи– это свадьба Принца Империи. Его взгляды от взглядов собственной сестры могут отличаться весьма сильно.
– Его я не спрашивала, Смерть к списку гостей с её стороны относится весьма наплевательски. Братец же общество юных красоток всегда обожал, так что, думаю, против не будет, – смотреть на закипающую Рэду одно удовольствие. Вдвойне приятно, она ничего сделать Марине не может, при всём желании. До чего же приятно, по тонкой грани ходить, нигде не переступая.
– Кстати, я – официальный свидетель со стороны Смерти.
– Со стороны Херенокта Софи будет? – Кажется, Хорт пытается пошутить.
– Нет. Эрида.
– Она сама хоть об этом знает?
Марина отвечает загадочным выражением лица.
– К вечеру о церемонии знать будут все. Возможность поучаствовать в настоящей свадьбе разноглазая ни на что не променяет.
Рэда выражено продолжает злиться.
– Ты-то что переживаешь? Тебе как раз, наоборот, надо побольше фото сделать со всех церемоний. Отправишь домой пачку потолще. Пусть перемрут от зависти.
– Что-то я не понимаю, почему кто-то от фотографий с Рэдой должен умирать? – задумчиво спрашивает Осень.
Кроэн с трудом сдерживается, чтобы не рассмеяться. Для неё-то войны родственников – банальность. Осень с этим аспектом жизнедеятельности ухитрилась до сих пор не познакомится. Рэда слишком о многом предпочитала помалкивать.
– Расспроси её поподробнее, – нехорошо усмехается Марина.
Рэда только руки скрещивает.
– Это как про твоё ожерелье? Рассказывать не хочешь?
Осень пытается найти устраивающий всех выход из ситуации.
– Именно так, и лучше больше об этом меня не спрашивать.
– Пока кто-нибудь другой тот же самый вопрос не поднял, – хмыкает Марина, – Мир не ограничен тобой, Рэда.
– Канун праздника становится траурным днём. Умеешь ты всё с ног на голову переставить, Марина.
– Само как-то всё получается, – криво ухмыляется Херктерент.
– Не создана ты для праздников, –  усмехается Рэда.
– Кто бы говорила!
– Может, не будете друг другу отравлять канун события, какого несколько десятилетий не будет? – неожиданно включается логика у Кроэн.
– Да мы, собственно говоря, ещё ничего не начали.
– К вечеру тут будет ужас. Эр всем разболтает, что свадьба намечается.
– Здесь очень любят эти праздники, – шмыгает носом Кроэн.
– А я не настолько вредная, как обо мне говорят, – Марине не особенно хочется ещё и с Осенью ссорится. Но с привычкой колкости говорить крайне сложно справиться. Не у всех тут хватает выдержки Смерти.
– Так и будете тут сидеть?
– Советуешь прямо сейчас ехать что-то заказывать?
– Думайте сами, пока разноглазая не решила распространить на вас собственные, а так же Кошмара и Змеедевочки идеи.
  Кроэн переглядывается с Рэдой.
– Кажется, главную опасность мы недооценили.
– Как ты думаешь, она сегодня до нас доберётся?
– А мне нравится всё, что Эрида придумывает, – неожиданно упирает руки в бока Осень.
  Марина машет рукой.
– Всё понятно, фотоделом у нас не только разноглазая занимается. А уж её безумные творения в объектив сами напрашивались.
– Может, сходить к ней, поговорить?
– Не надо, – сообщает Марина полуправду, – когда у разноглазой приступ творческой активности, к ней лучше не приближаться. Тем более, с неё сейчас Кошмар и Змеедевочка.
Осень смотрит как-то странно, видимо, не до конца утратила детскую способность ложь распознавать. Видимо, Марина оказалась достаточно убедительной. Или сама Осень начала понимать, насколько непродуктивно с Херктерент спорить.
– Пошли лучше наружу, – бросает Рэда, – люди сюда всё-таки за солнцем ездят. Кро, ты не бойся сгореть.
– Не хочу как эта выглядеть! – дуется островитянка.
– Мне твоя сестра плохой совсем не показалась. Почему ты её не любишь? – с детской непосредственностью, или затаённой взрослой хитростью осведомляется маленькая принцесса.
Кроэн только отмахивается в ответ.

– Всё-таки жаль, что всё происходить не в Столице будет, – Осень снова превращается в ребёнка, Марина в свою очередь, решает тщательнее следить за тем, что говорит. Благо, сейчас можно похвастаться прекрасным знанием различных протоколов.
– Церемония хотя и Имперского значения, будет проводится исключительно за счёт ресурсов определённого региона. Что подразумевает отсутствие гостей официального статуса из других регионов, а так же иностранцев.
– Да где их взять? – совсем по-детски заявляет Осень.
– Ну, если очень хочется – у них обоих предостаточно знакомых, недавно получивших гражданство. Плюс на лайнере часть команды – иностранцы настоящие. Во всяком случае, пока. Да и местные ресурсы – тоже вещь весьма обширная. В Столицу линкор не притащишь при всём желании. Артиллерии для салюта здесь во много раз больше, нежели в столице.
– Это всё-таки очень знаковая вещь – залпы со Старой Крепости.
– Так они были не так давно, – кисло ухмыляется Марина, – даже боевые. Мне лично совершенно не хочется повторения.
– Ты про плохих людей, что сестру и маму очень напугали?
– Про них, – больше ничего решила не спрашивать. Уровень допуска родителей Осени весьма высок, знают настоящие цели и задачи заговорщиков. Решили ничего дочери не говорить – в общем-то, их право. Соправитель вон тоже Эриде ничего не сказал, – Здесь даже лучше, тут никаких плохих людей нет.
Марина говорит правду, Флот даже во времена Великого кризиса оставался оплотом существующего строя. Настроения в Армии тогда были не настолько безоблачными. Кризис самыми различными мерами удалось разрешить. Великая война не переросла в новую войну верховных. Южане тоже, в общем-то, прошли по грани.
Это теперь бои флотских с армейскими остались только в южных романах. Когда-то их вероятность была ненулевой.
Даже идея о переносе Столицы теперь смотрится несколько по-другому. Хотели убрать все органы управления государством подальше от огромного города, переполненного страдающего от тяжёлых условий труда и недостатках очень многого не слишком лояльного населения.
В городах Приморья и на Архипелаге жилось всё-таки полегче. Люди представляли менее горючий материал, чем население Центрального региона. А ведь эти люди составляли основной контингент подлежащих мобилизации...
В общем, выводы были сделаны. Окончание войны позволило заняться решением множества проблем. Казалось, большинство из них удалось решить. Недавние события показали, это далеко не так. Притом недовольство проявилось в той части общества, где меньше всего ожидалось.
Формально прифронтовой Архипелаг считается более безопасной местностью, чем расположенная в глубине континента Столица. И дело не в угрозе от южных бомбардировщиков. Вернее, их опасность рассматривается одним из последних пунктов.
Перехватчики на Архипелаге с начала войны совершили крайне незначительное число боевых вылетов, хотя с формальной точки зрения удары по главным базам флота наносить было проще, чем по Столице.
Видимо, по каким-то своим хитрым расчётам, южане что подорвать волю противника к сопротивлению ударами по крупнейшему городу несколько проще, чем ударами по военно-морской базе, хотя и требует большего числа самолётов и приводит к значительно большим потерям.
Пока эти расчёты не оправдываются. Но и Марина с Софи сейчас не в Столице. Архипелаг считается самым безопасным прифронтовым районом, как ни парадоксально это звучит.
– Как же тогда Пантера прибудет? – по мнению Осени, участие «Красной Кошки» в событии такого уровня чуть ли не важнее, чем присутствие Херенокта и Смерти.
– Она, вообще-то, член Ставки, – хмыкает Марина, – За ней закреплён борт, отчитываться в применении которого она обязана только перед Верховным, – хмыкает Марина, – Плюс маленькая деталь не позволяющая обвинять её в злоупотреблении ценными ресурсами. Это её личный борт, построен за средства Дома Ягр и военной машиной числится формально. Летать на нём «Красная Кошка» может как ей вздумается.
– Кто-то может прибыть неофициально.
Марина с трудом удерживается, чтобы девочку по носу не щёлкнуть.
– Этот-то протокол ты обязана знать. Рекомендации ЕИВ не посещать определённые события значимы не меньше его прямых приказов. Верховный не может посещать  не самый важный участок фронта в период интенсивных боёв на одном из важнейших.
– Событие можно было бы и несколько передвинуть, когда ситуация сложится более благоприятным образом.
– Нет уж! Хватит! Эти двое слишком долго друг от друга бегали. Достаточно передвигали по тем или иным способом. Основные участники в наличии, а безо всех остальных, включая меня, тебя и даже ЕИВ вполне можно обойтись.
– Ну, да! Ну, да! – весело соглашается девочка, вот только от её как-то неуловимо веет идущей в атаку Рэдой с топором. Притом, не этой, а той, древней, что в раскалывании черепов была куда более успешной, – Расторжение брачного договора – занятие ничуть не менее, а то и более увлекательное, нежели заключение. К тому же, расторжением можно заниматься куда дольше, нежели заключением. Да и в денежном отношении разрыв может быть весьма выгоден.
– Ну так, потому и учат, как эти договора следует заключать и расторгать. Но что-то мне подсказывает, в ближайшее время расторжения именно этого договора не будет. Во всяком случае, пока ребёнок не родится.
– Хоть что-то в этом мире имеет положительную тенденцию к изменениям, – философски вздыхает Осень. М-да, от Рэды она набралась куда больше, чем кажется на первый взгляд. Сложность только в это, что сама Рэда всего этого несколько раньше набралась от Марины. Получается почти иллюстрация к учебнику к параграфу под названием «взаимное влияние культур и цивилизаций».
– Кстати, что-то подобное в Столице сейчас удастся устроить только со значительно меньшим размахом, нежели здесь. Более строгое соблюдение режима светомаскировки, иные требования к массовому скоплению людей.
– Иногда кажется, здесь про маскировку вообще ничего не слышали, – почему-то дуется Осень.
– Вот тут ты ошибаешься, – усмехается Марина, – попробуй с катера или с самолёта хоть одну из местных батарей разглядеть, хотя бы и зная месторасположение.
– Не знаю, не проверяла. Но здесь день с ночью иногда вполне можно перепутать.
– Ты же хотела, чтобы веселее было. У нас же на Новый Год тоже временно отменяли режим светомаскировки.
– Да, я помню, мне всё очень понравилось!
Марина это воспринимает так, что именно тогда Осень познакомилась с Рэдой. И все события того времени рассматриваются через призму этого события.
– Здесь тоже точно будет лучше, чем в Столице. Главным образом по причине меньшей концентрации в одном месте людей, что люто друг друга ненавидят, но вынуждены улыбаться друг другу по причине нахождения в одном месте.
– Знаю! – Осень машет рукой с видом знатока. Почему-то ещё и Кроэн надуто кивает, – Очень таких не люблю, но зачастую от них никуда не деться.
– Как ты думаешь, много ли таких в Столице у Херенокта и хочет ли он их здесь видеть?
– Так он тут прячется? – делает не самый очевидный вывод маленькая принцесса.
– Можно и так сказать, – хмыкает Марина, прикидывая, чтобы стало с осмелившимся обвинить Херенокта в лицо в трусости. Тут даже симпатичная мордочка и юный возраст могли бы бесполезными оказаться.
– Мне тоже много кто у нас бывающих совсем не нравятся, – решительно заявляет Осень, – потому сюда и отпросилась – летом они у нас куда чаще появляются.
Марина чуть не сказала «как всё знакомо!» Но всё-таки удерживается. Слишком уж быстро мелкая выводы делает. Херктерент пока не решила, выгодна ли эта наблюдательность лично ей. В конце концов, сейчас Осень дружит именно с живой и настоящей Рэдой, а не девочкой из книжки. Достаточно быстро поняла, это два разных человека. Пусть и похожие.
– Здесь, хотя и база, больше свободных пространств, где можно много людей собрать. Да и местные в целом более весёлые люди, чем столичные жители.
– Неправда! Кроэн вон грустная обычно.
– Зато, Смерть весёлая почти всегда, – скалится Марина, – Самая уникальная принцесса за последнее столетие – никогда раньше в Столице не бывала!

Глава 49

Марина хотела к себе пойти. Даже не задумалась, что мимо части Резиденции, Сонькой занятой идти придётся. Неважно, что там на сегодня охране приказано, собиралась мимо пройти. Детская привычка срезать углы везде, где можно успела пройти. Спешить и некуда и незачем.
У лестницы на перила облокотился аналог статуи классического периода. Несколько дней назад её тут не было. Аналог машет рукой, предлагая подняться. Не узнать Софи можно, только если очень захотеть. Марине как раз этого сейчас и хотелось больше всего.
Есть много более интересных занятий, чем изучение достоинств фигурки сестрёнки.
Подойдя поближе понимает, одежда на Софи всё-таки есть, но если бы и не было, заметить разницу было бы сложновато.
М-да. Сонька явно решила самое знаменитое платье разноглазой превзойти. Получилось. Почти. Блестящей белой тканью Софи словно облита. Издали тоже может показаться, будто ничего нет. Только с случае с нарядом Эр всё-таки просматривается нечто тёплое и живое, а тут нечто ледяное и холодное.
Захотелось к Кэретте. В смысле, не к человеку. В смысле в Еггтовский арсенал, где вполне есть доспехи на человека возраста и телосложения Марины.
Просто от ощущения немыслимой лёгкости и воздушности Соньки захотелось напялить самые тяжёлые. Да ещё шлем с самыми длинными и ветвистыми рогами. Да! Кэретта именно такие обожает, но что поделать, если именно такие лучше всего подходят к складывающейся ситуации?
Играют они во что-то? Марина не только картинки картинки с такими подругами видела. Вживую кое-что смотрела с Пантерой. Картинки были в том числе и рисовки разноглазой. Подруги. Одна хрупкая и преувеличенно слабая. Другая значительно выше, столь же преувеличенно сильная и объёмная. Ну и всякие их взаимодействия.
Конечно, диспропорция в росте и весе Софи и Хейс не такая значительная, как на картинках. Но если рядом поставить, разница заметна будет. В таком наряде – почти столь же сильно, как в натуральном виде. Если, конечно, сейчас на Хейс не что-то, преувеличивающее все возможные размеры, как часто бывает при таких играх.
При схватке в стиле молодости Смерти Софи убьёт Хейс даже особо не напрягаясь. Она много чем владеет, кроме абордажного фехтования. Ленн этот стиль презирала. На чём и погорела.
В голове бродит бредовая мысль, если придётся драться с Софи вот прямо сейчас, как они есть, то шансы присутствуют у обеих, если будет что-то в стиле молодости Чёрной, то шансы выше у Софи, она куда более скоростная и ловкая, если, как было в старину принято, насмерть, но в полной броне, то шансы выше как раз у Марины, если отобьёт первые атаки, то дальше Софи просто измотает, по причине своей выносливости, если же решать спор на огнестрельном оружии, то тут однозначно победа за ней. Хотя, Сонька тоже меткая...
Вот только у них явно такой период игр, когда делать друг другу больно желания не испытывают. Каких-либо подозрительных следов на белоснежной коже не заметно. Да и Софи ещё так поворачивается, чтобы побольше всего мелькнуло. Вот только спектакль явно не для той зрительницы играется. Впрочем, для Соньки заигрываться вообще-то, свойственно. Или ей чего, совсем уж сильно осуждаемого захотелось? Люди довольно часто начинают не мозгом думать.
Марина не может сказать про себя, будто нос под одеяло суёт. Скорее, ей демонстрируют, что там происходит, разве что без самых откровенных подробностей.
Софи всё-таки не совсем бездельничает. Занимается таким важным делом, как курение. Мундштук Марина уже видела, сигарет такой длины не доводилось. У художнице или поэтессы такие сигареты такие сигареты, считай, в состав униформы входят. Конечно, чаще ими пользуются те, кто упомянутым категориям подражает. То есть, большинство. Да и считается, что в сигарете должен быть не табак, а как принято выражаться «ароматические смеси».
Софи и даже Кэретта, ибо это длинные сигары – чёрточка подцепленная у неё, никакими смесями не балуются. В этом можно не сомневаться.
Вот только Софи определённо начинает заигрываться. Или, она ждала совсем не Марину. Хотя разноглазую тоже не заподозришь. Из её части Резиденции этот участок не просматривается. Эрида слишком ленива, чтобы по кустам с биноклем лазать. Хотя, подсматривать, в общем-то, любит.
– В жизни не поверю, что ты могла по мне соскучатся! – сообщает вместо приветствия Марина.
– А если именно так и есть?
– Место крайне неудачно выбрано, чтобы с великой мной встречаться.
Софи показывает глазами на лежащую на столике рацию.
– Я прекрасно осведомлена о твоих перемещениях.
Марина чуть не ругнулась. Если бы догадалась запросить охрану, от Осени уходя, можно было бы обойти Соньку по самой дальней дуге.
– Вылезать было совсем необязательно. Покурить могла бы и в постели. Некоторые находят в этом особенное удовольствие.
– Я забыла, когда у твоего высочества приёмные часы. Бегать за кем-либо, даже из равных себе, я сильно не люблю. Раз маршрут известен...
– То надо заложить мину. Не спорю, весьма эффектную, но ты ошиблась насчёт моего пола и вкусов.
– Марин. Могла бы и выучить за столько лет. Я иногда совершаю ошибки, но никогда – настолько глупые.
– Ошибки? – настораживается Марина, – Кого ты сейчас называешь ошибкой?
  Излюбленная белозубая улыбка Софи в ответ. Та самая, с совершенно ледяными глазами.
– Знаешь ли, люди иногда говорят ровно то, что говорят, ничего дополнительно не имея в виду. Насчёт моих отношений – можешь не обольщаться, у нас по-прежнему всё прекрасно.
– Когда начинают не за себя, а во множественном числе – это совсем не хорошо. Первый признак, что вместо двух мозгов работает только один, а второй выступает придатком. Что-то я пока не разобралась, чей основной, а чей – придаточный. Если твой – основа, то придаток стерплю как-нибудь, если же наоборот – то это меня совершенно не устраивает. Мне ты нужна в виде Софи Саргон, а не в виде возлюбленной Хейс.
– Какие мы резкие, – Софи усмехается с оттенком человеческих чувств в глазах, – Могу тебя обрадовать, или огорчить, ибо твои настоящие цели только ты сама и понимаешь, но у нас по-прежнему два мозга на двоих. Просто, иногда друг друга дополняющих. Твою теорию про придатки я вполне разделяю, но ко мне она не относится.
– Тогда можешь мне человеческим языком объяснить, что именно тебе понадобилось? Особо утончённые развлечения, когда народу больше двух, меня совершенно не привлекают. К разноглазой с этим обращайся.
– Не думала, что у тебя настолько болезненная заклиненность с завистью в определённых вопросах.
– У меня совершенно нет желания эти вопросы с тобой обсуждать. И если другие темы отсутствуют, то я пошла.
– Данную тему относительно себя я склонна обсуждать ровно с одним человеком. И это, естественно, не ты. Может, обсудим кого других?
– Сразу по-грэдски сказать было нельзя? Хотя я не большая любительница обсуждать чью-то личную жизнь.
– Но это ты несколько дней нашу вероятную родственницу изучала. Каковы результаты наблюдений?
– Меня всё полностью устраивает. С остальным пусть Херенокт разбирается. Из того, что тебя как-то может коснуться – она весьма широких взглядов придерживается. Хотя, мальчики Смерти нравятся значительно больше, нежели девочки. Ну, а что Херенокт был способен с несколькими сразу – вещь в общем-то, известная.
  – Ну, от подобного, насколько я знаю, ещё ни один мужчина не отказывался, – усмехается Софи, – тебе самой-то она как?
– То ты не насмотрелась! В прошлом году куда больше меня с ней времени провела.
– Тогда я на неё совсем другими глазами смотрела. Некоторые вещи теперь совсем иначе смотрятся.
– Это какие?
– То, что она в живот была ранена.
– Когда ты рассмотреть успела. Хотя да, – Марина щёлкает пальцами, – на этом состязании по выбору островной Императрицы, где ты задницей успешно вертела.
Софи, усмехнувшись, поводит бёдрами.
– Разве плохо получилось?
– Шла бы ты,  – Марина с ленцой кулак демонстрирует.
– Меня крайне не првлекают прогулки по данному маршруту. Тем более, в адрес женщины подобный посыл далеко не всегда является оскорблением.
Обмениваются кислыми ухмылками.
– Чего вы там ещё надевали чего-то, – ворчит Марина, – сразу бы в естественном виде всем и крутили. Спокойно можно было бы и животы рассматривать, и всё остальное.
Софи глаза закатывает.
– Говорят, сначала именно так всё и было. Только почти без зрителей. Уже в наше время подумывали, так сказать, к истокам вернуться. Но большинство отнеслись без понимания.
– А ты что бы сказала, и главное, показала.
Софи в ответ язычок показывает.
– Меня тут не было, так что, вовсе не спрашивали.
– В этом году будешь задницей вертеть?
– Нет, – Софи вздыхает, – Диадема островной Императрицы надевается один раз в жизни. Мне теперь остаётся только возложить на голову следующей. Кстати, диадема теперь из настоящих камней. Прошлогодняя у меня навечно останется.
– Больная!
– Как-никак, самая ценная моя награда.
– За красивую задницу!
– А что? Разве плоха? – Софи снова делает движение бёдрами.
Марина за голову хватается.
– Мне и Хейс в этом году среди судей быть. Такая традиция. Копию диадемы я и ей сделала. Вышло лучше оригинала.
– Как это вы там ухитрились выиграть? При таком-то уровне грызни.
– Объективно говоря, мы там были самыми красивыми.
– А говоря необъективно, то есть, приближенно к тому, что на самом деле было?
Софи смеётся.
– Очень хорошо было заметно, что мы не местные. Если кто меня и узнал, то виду не подали. Плюс Смерть рядом с нами. Такие намёки очень хорошо понимаются. Грубо говоря, голосовали не столько за нас, сколько против старых соперниц. «Пусть лучше приезжей диадема достанется, зато эта.... Далее очень длинный список слов, что ты прекрасно знаешь, Императрицей Архипелага никогда не станет.
– Как мило! Почти как у нас на Новогоднем.
– И не говори, только тут, в основном, не наряды оцениваются, а то, что под ними.
– Это более объективная оценка. Подделать значительно сложнее, – криво ухмыляется Марина, – Кто бы судил, если вы обе и вовсе не приехали?
– Марин, что ты как маленькая девочка? Человеческую природу забыла? Если предоставляется возможность кого-то судить, а за последствия решения отвечать не придётся, то на место такого судьи обычно набегают толпами. Это ведь так увлекательно, если не жизнью, то чьей-то судьбой поиграть! В свою очередь, заявляю, мы попытаемся объективными быть, нам здесь больше ничего не нужно. Зато кому-то запомниться, сама я ей диадему на голову возложу. Такие вещи не забываются.
– Там, на вручении всего этого ещё целоваться принято. По шее не получишь из ревности, Хейс может и вспомнить нравы малой Родины.
Софи весело смеётся.
– Маленькая! Какая же ты глупенькая временами. Поцелуй принцессы Империи. Разве такое забывается. Ты банально недооцениваешь степень разумности Хейс.
– Зато, я слишком хорошо знаю степень твоего безумия, – усмехается Марина, – и крайне опасаюсь, что под его влиянием может тебе в голову прийти.
– Ты не будешь первой, кто об этом узнает.
– Не очень-то и надо.
– Ты так толком и не сказала, чего хочет сама Смерть.
– Начнём с того, что ты толком так и не спросила... Главное желание у неё, как ни странно, одно – родить дочку.
– Она же не Еггта...
– Представляешь, большинство женщин прекрасно справляются с рождением дочерей даже при отсутствии нашей способности.
– Наплела бы ей чего-нибудь.
– А зачем? Про всякие народные средства, способные привести к подобному результату она побольше нашего знает.
– Свидетели уже определены?
«Так-так, – мысленно злорадствует Марина, –«начинается нечто по-настоящему интересное. Сонька ведь чуть ли не влюблена в предшественницу Кэретты. Наверняка на свадьбе её сына захочет быть не просто самой важной гостьей».
– Я решила оказать невесте честь быть свидетелем с её стороны. Херенокт, насколько мне известно, решил попросить о такой чести Эриду.
Софи шепчет, поманив пальцем сестру.
– Послушай, это действительно его решение, или это ты придумала за него,чтобы мне повредничать?
– Приедет – сама его спрашивай. Ты же знаешь, как Эрида любит свадьбы. Особенно, такого уровня.
– Ты не ответила.
– По закону число свидетелей не регламентировано. Ты вполне можешь быть там под ручку с Эридой. Наверное, первый случай, когда на свадьбе принца свидетельница будет мечтать украсть не жениха, а невесту.
Софи демонстрирует сестрёнке кулак.
– Ты всё шутишь, сама же прекрасно знаешь, Эр не интересуется взрослыми женщинами.
– Я-то знаю, но когда это ты успела так изучить её предпочтения?
– Что тут изучать? По сторонам посмотреть достаточно. Эр и так уже гуляет вблизи всех мыслимых и немыслимых границ.
– Она не гуляет, – усмехается Марина, – Она сама новые границы допустимого устанавливает. Заметь, при этом не утверждая, будто таких границ не существует. Да и скидку на более раннее физическое развитие островитянок следует сделать.
– Ты решила к ней юристом наняться? Насколько я знаю, у них полный комплект.
– Слушай, думаешь не вижу, что ты над ней издеваешься?
– Чем? Тем, что не не в неё влюблена? Ну тут уж ничего поделать не могу. Кстати, ей и без меня явно неплохо. Сама знаешь, свадьба скоро, может там в кого-нибудь глубоко и сильно влюбится.
– Насколько я понимаю, подружки невесты будут таковы, что скорее напугать способны.
– Вообще-то, я про мужчин говорю.
Марина нехорошо щурится.
– Вообще-то я широко распространённого как раз в мужской среде мнения, что любовь девочки к девочки лечится применением здорового самца, совершенно не разделяю. Мне доводы Эр относительно её взглядов куда более логичными кажутся. Да и кто мне это вообще про мужчин говорит?
– Марин, по-моему тебе как раз чего-то или кого-то не хватает.
– С этим вопросом я сама в состоянии разобраться. Пока меня «лучший друг скучающей девушки» с тёплой водой вполне устраивает. Поиском других способов удовлетворения физиологических потребностей я пока заниматься не собираюсь.
– Думала, сейчас скажешь что-то вроде «насмотрелась на ненормальных вокруг».
– Подкинь мне критерии этой самой нормальности. Действующее законодательство никем не нарушается. По религиозным нормам южан уже сожгли бы и тебя, и Хейс, и Эриду и всех её девчонок.
– Лет эдак четыреста назад, – пожимает плечами Софи, – может быть. Да и даже тогда эта мера наказания за подобное не была так уж сильно распространена.
– Выискалась знаток южного законодательства.
– Представь себе! – упирает руки в бока Софи, – Ладно, с Хереноктом я поговорю, убедить в правильности своей точки зрения я сумею любого мужчину.
– Посмотрим.
– Что тебе мешает самой под ручку с Эридой прийти?
Марина часто-часто моргает.
– Наверное, тоже самое, что и тебе.
Софи только криво ухмыляется в ответ.
– Ты, кстати, про прочих немаловажных гостей забываешь, – хитро сообщает Марина.
– Это о ком же?
– Была у тебя достаточно близкая подруга Эорен, – крайне двусмысленно усмехается Марина.
– Ты тут ни на что ненужное не намекай!
– Однако, она там точно будет.
– Ну и что? Следить за её контактами я не собираюсь. Я её предупреждала, что она, точнее её состояние, теперь объект пристального внимания. Можно сказать, охоты.
– Сордар уже паре «охотничков» по шее дал. Вроде, ничего не оторвал.
– Зря он так. Может у них сильные и искренние чувства были!
– Сказала бы я, – Марина качает головой, – но не верю я в искренние чувства к непривлекательной, но богатой девушке. Она даже с точки зрения Сордара страшненькая, а моряки разборчивостью в женщинах не отличаются.
– Уж сам-то Сордар как разборчив, – невесело ухмыляется Софи.

В общем-то Софи реагирует предсказуемо, почти как кошка, на кого водички плеснули. Чуть ли не шипит и фыркает. Сообщает обиженно:
– Это не по-правилам!
– Не подскажешь, когда и где опубликованы правила эти, и какой именно пункт я нарушила?
– Ты сама всё прекрасно знаешь!
– Я знаю ровно то, что знаю. Не больше. Но и не меньше.
– Не старайся, мне всё равно слишком хорошо. Тебе же совсем как в детстве, завидно, ибо у меня есть что-то, чего нет у тебя!
  Марина хмыкает.
– Знаешь, мне кажется, я слишком рано с острова вернулась. Херенокта здесь всё равно ещё нет, могла бы ещё сколько-то дней вдали от всего этого посидеть. Нет, оказалось, здесь ничего не изменилось.
– Больно быстро хочешь! Да и Архипелаг большой, ты далеко не на всех островах была...
– Намекаешь, что тебе крайне желательно отдохнуть от меня? Причём делаешь это столь старательно, что мной невольно овладевает желание вовсе Резиденцию не покидать.
– Так уехать могу и я... Кстати, как раз идея, Эр будет вынуждена чем-то себя занять, кроме как страданиями по мне себя изводить.
– Займётся тем, что лучше всего умеет. Тут полно новых девчонок, – пожимает плечами Марина, – не успокоится, пока их образы всеми техниками, какими владеет, не зафиксирует.
– Вот, сама выход и предложила! – Софи аж в ладоши хлопает.
– У неё сейчас режим не форсажный, а скорее, обратный ему. Хотя да, подготовкой к свадьбе она заинтересовалась. Правда, я не уточняла степень твоего присутствия там.
Софи манит сестру пальцем:
– Представляешь, при всех своих недостатках, она прекрасно помнит, кто в Столице кому родня.
– Тебе явно хочется на этой свадьбе быть важнее жениха с невестой. Формально, не забывай, самой знатной гостьей там буду всё равно я.
– Много раз уже говорила, насколько тебе на грозит смерть от скромности.
Марина шутливо задирает голову.
– Сам ЕИВ не в силах отменит, что Младший Еггт – это я. К тому же ещё и бывший Глава.
Софи качает головой.
– С твоим самомнением надо что-то делать!
– Кто бы говорила! Кстати, ты с нарядами определилась уже?
Софе улыбается с неприкрытым оттенком злобности:
– У Пантеры предусмотрены образцы для всех возможных торжеств с моим или твоим участием. Вкусу Красной Кошки я вполне доверяю.
– Может, заодно скажешь, когда здесь будет?
– Вылетать из Столицы собиралась завтра. Время, вот не уточняла. В общем, будет здесь на днях. Здешнее её отделение почти не отличается от лучшего столичного.
– Уже проверила?
– Ещё в том году. Вряд ли за это время что-то ухудшилось.
– Интересно, обратно её самолёт сможет в воздух подняться? – тяжело вздыхает Марина, –  Или ей лучше будет судно зафрахтовать?
– Это ещё зачем? – подозрительно спрашивает Софи. Чернота шуточек сестрёнки уже давно проходит по категории стихийного бедствия.
– Упасть может. У «Стрелы», конечно, большая грузоподъёмность, но столько денег даже она не поднимет. Судно берёт гораздо больше груза.
– Пантера вполне современная женщина, – с убийственной серьёзностью заявляет Софи, – Осуществлять банковские переводы она вполне умеет.
Марина задумчиво трёт подбородок.
– С того момента, как занятия кончились, и чуть ли не до текущего момента вы всё время вместе. Хоть где-то были отдельно одна от другой? Ну, как в прошлом году ты её поджидала... Совсем, как любящая мамочка...
– Маришка! – Софи шипит по-настоящему угрожающе, – Действительно, стукну. Как в тот раз, когда еле растащили.
Марина примирительно вскидывает ладони:
– Я тоже не в настроении драться. Хотя, такой обеспокоенной я тебя давно не видела, притом, что у Хейс всё тогда прошло весело.
– Я о ней действительно, беспокоилась... Мы обе потом решили, что тем летом всё и началось. Чувства в смысле, зимой только перешло всё... В следующую фазу.
– Так ты не ответила: вы хоть где-то бываете по-одиночке. Ведь даже на самолёте вместе были.
– Ох уж эта современная техника, – вздыхает Софи, – нигде от неё не скрыться.
– Всего-то один раз надо было тумблером щёлкнуть, чтобы узнать, кто на самолёте.
– Прекрасно полетали! – от степени двусмысленности в словах Софи буквально зубы сводит. Марина демонстративно зевает, прикрыв рот ладонью:
– Ладно, лучше не буду вспоминать, что сама отказалась от возможности с Эр покувыркаться, – усмехается Марина
– У неё это было бы от скуки, у тебя, в общем-то тоже.
– Какой тонкий знаток высоких девичьих чувств!
– Да уж всяко лучший, чем ты, – откровенно дуется Софи, – Ты не стала тогда с разноглазой играть, и правильно сделала. Вам обеим в результате стало бы только хуже.
– Пока стало хуже только Эриде, и причина в этом не я.
– Который раз уже это обсуждаем! Я не люблю разноглазую. Что ей от этого плохо – ничего не могу сделать. Выдумала себе нечто особенное. Рук-ног и сисек у нас по две, голова одна. Пусть переключить попробует.
– Сама прекрасно знаешь ответ. Она слишком особенная, таких заклинивает на либо совершенно неподходящих для них людей, значительно уступающих им по уровню развитию, но зато, с отменной физической привлекательностью. Либо на людей, ещё более особенных, нежели она сама. То есть, на какие-либо аналоги тебя.
Песчаные змейки её совершенно не привлекают. Узнавала уже. Эшбадовки по складу к ней ближе.
– Где она со змейками познакомится успела?
– Можно подумать, меня и Смерти для составления мнения мало?
Софи гордо отворачивается, поняв, что сказала глупость.
– Жаль, разноглазая не слишком хороша в высшей математике.
– Это здесь причём? –  недоумевает Марина.
  Софи скрещивает руки на груди:
– Она ухитрилась превратить свою жизнь в математическую задачу из числа великих, то есть, на первый и даже двадцать первый взгляд не имеющую решения. Перевела бы всё это в язык цифр и формул, да попыталась решить. Это только кажется, что решения не существует.  Но оно есть. Люди крайне редко строят совсем уж безвыходные лабиринты.
– Только не такие, как разноглазая. Они в таких местах обычно живут. Из одного выберутся – тут же принимаются сооружать другой, куда запутаннее предыдущего. К сожалению для всех, она не настолько сильна в абстрактном. Себя и ситуацию вокруг неё в виде цифр представить не в состоянии.
– Она крайне нетривиально мыслит. Могла бы попытаться найти решение...
– Что будет, если разноглазая решение найдёт, а тебе оно не понравится?
Софи задумчиво принимается разглядывать верхушки деревьев.

Марина видит изменившийся взгляд сестры. В глазах не лёд, там самая настоящая смерть. Чуть слышно цедит сквозь зубы.
– Вон там, на дереве, кто-то сидит, – показывает глазами, где именно, одновременно делая микроскопический шажок в сторону рации. С того направления они просматриваются замечательно.
Рука Марины тоже ползёт к рации на бедре. Одновременно взгляд смещается в указанном направлении. Сестрёнке не показалось, там кто-то есть... Но, вроде бы, знакомый. Ну, точно!
Рука Софи уже коснулась корпуса рации.
– Вьюнок!  – гаркнула Марина во всю силу лёгких, тыча пальцем вверх – Слезай оттуда немедленно! Вон ты где!
– Я думала, меня не видно, – доносится из-за ветвей.
– Напугала, дура мелкая! – цедит сквозь зубы Софи.
Вскоре Вьюнок предстаёт перед ними. Босая, почти в своём естественном виде, только вся зелёной и коричневой краской разукрашенная, кажется сажа так же использовалась и с налепленными тут и там листочками. На голове – венок из травы, явно сплетённый с маскировочными целями. Да и в волосы напихано листвы всякой.
– Ну и хрюшка! – нервно бросает Софи.
– Неправда! – сообщает девочка, – Свиньи по деревьям лазать не умеют.
– Рыбы умеют ещё хуже, – смеётся Марина, – Но у тебя неплохо получается.
  Софи за голову хватается.
– Мало мне одной Дины. Теперь ещё вторая появилась.
– Третья, – ухмыляется во весь рот Марина, – Ещё Актиния есть.
– Рехнусь я тут с вами?
– А это больно – рехнутся? – опускает глаза девочка.
– Скоро узнаешь, – мстительно сообщает Софи, – Немедленно мыться.
  Девочка собирается сбежать.
– Нет. Не туда, – Софи ловко хватает малявку за руку, – Здесь вымоешься!
– Я не знаю, куда идти.
– Не бойся, отведу!
Решительно тащит девочку за собой. Марина, давясь от смеха, плетётся следом.
– Я не маленькая, чтобы меня мыли!
– Нагленькая ты! Сама вымоешься!
– Одежды нет.
– Принесут!
Габариты и роскошь ванной комнаты решительно противоречат маленькой чумазой девочке, та даже съёжилась, подавленная размерами.
Сдёрнув с Вьюнка венок, Софи направляется к двери.
– Больно! – доносится вслед.
– На водные процедуры у тебя час! Не успеешь – домывать тебя придут местные пожарные. С брандспойта и огнетушителя!
  – Часов нет!
  – Прямо над дверью! Время пошло!
Софи захлопывает дверь. На кресле стонет от смеха Марина.