С празднования Софи улизнула одной из первых. Ей-то тут меньше всех надо, а от всех видов сияния Эр самым настоящим образом голова болит.
Забросив к себе совершенно не нужные награды, накидывает кожаный плащ, и не застегиваясь отправляется побродить.
В её случае, «проветрить мозги» совсем не пустой звук. Слишком много там за сегодня разнообразного всего накопилось.
По полочкам всё надо разложить.
И начать с главного ужаса, что сегодня так и не увидела – злорадствующей над ней Эридой. Ждала ужаса, а его не было. Но подобные ожидания бесследно не проходят.
Хочется закурить, но сумочка осталась в комнате, а в кармане плаща, словно в насмешку, дополнением к сегодняшнему невезению, только зажигалка нашлась.
Разноглазая, по обыкновению, искренне радовалась совершенно всему. Старалась держаться поближе к Софи.
  Вот только ей подобное внимание откровенно претило.
  Понятно, поводов для ненависти к разноглазому чуду не появилось.
  Устраивать драку с тасканием за волосы — было бы просто подло. Да ещё и примитивно. Хотя, в Великих домах, несмотря на всю утонченность уже в нынешнем поколении до подобного доходило. Мысль о драке была на периферии сознания. Идеи и оригинальнее были — подножку на лестнице поставить так, чтобы никто ничего не заподозрил. Или краски ей подменить с чем-нибудь, крайне вредным для кожи. Или... Много чего придумать можно.
  Но подлые мысли и подлые поступки — не всегда пересекающиеся множества.
  Эр много к чему неспособна, и в первую очередь, совершенно не умеет просчитывать последствия своих поступков.
  Действительно, не хотела вызова Софи бросать. Само как-то всё получилось.
  Угу. «Само всё получилось» – обычное объяснение придурка, закурившего на складе боеприпасов.
  Все же знают, насколько опасен даже чёрный порох, но любители покурить под запрещающим знаком уже которую сотню лет не переводятся.
Отбора естественного на них нет, хотя он в наше время, в основном через человеческую глупость действует.
Или через мозги таких, как разноглазая, всё время забывающих смотреть по сторонам.
  Идёт Софи, листочки пинает. Не обращала раньше внимания, сколько в школьном парке фонарей. Или намеренно раньше гуляла там, где их поменьше?
Приходится признать - одна из главных школьных проблем к происшествию непричастна. Слишком уж на другое у неё мозги вывернуты. На такое – совершенно другой настрой нужен, какого у Маришки нет и быть не может.
– Застегнулась бы хоть, – а вот и сестрёнка навстречу движется,точно так же листочки пинает. Череп на берете приветливо скалится. Хоть что-то в этом облике неизменно. Как нашла – спрашивать глупо, на предмет поиска друг друга у обеих сестёр уже навыки собак-ищеек развились, – Холодно!
Софи резко останавливается, уперев руки в бока. Плащ только сильнее распахивается. У сестрёнки вид вполне обычный, только портупея с «Глазом Змеи» из необычного. Софи даже жалеет, что «Золотая Змея» в шкафу осталась.
Рвануть бы её из ножен!
И вышла бы глупость. Софи прекрасном знает, в данном вопросе у младшей куда лучше руки приделаны. Плюс она гораздо быстрее.
– Издеваешься?
Марина подходит вплотную. Глаза в глаза! Взгляд Чёрного Еггта с лёгкостью держит только другой Чёрный.
– Ничуть. Я видела, как ты смотрела. Тебе очень тяжело было сегодня.
Не откажешь Младшей в проницательности. Но говорить хочется нечто совершенно иное.
– И ты, кончено же, к этому совершенно непричастна?
Марина пожимает плечами.
– Представь себе. Не только у нас в этих стенах есть мозги. Что именно она задумала, я узнала ненамного раньше тебя.
– Конспираторша! Твоё ожерелье на ней тоже случайно появилось?
– Она попросила. Её национальное сокровище похуже будет.
– Только ты своё украла.
– Допустим, его вовсе не я нашла...
– Ладно! Забыли! Только не говори, будто меня искала.
– Представь себе. У меня как-то не вполне даже к тебе человеческие чувства атрофированы.
– Скотина ты.
– Давно знаю.
  Игра в гляделки надоедает довольно быстро. Марина выцеживает, словно через силу.
– Настолько плохо?
– Бывало и лучше.
– Даже ты не всегда можешь быть властной над обстоятельствами.
– Сказала бы я!
  Взгляд Марины их тех, что способен был убить. Мгновение назад. Сейчас откровенно затухает. Всё-таки верна знаменитой привычке сначала думать, и только потом говорить.
– А и скажи! Сегодня — не обижусь.
– Это ты её на сегодняшнее надоумила? Так лихо против меня выступить?
  Марина хохочет, как Софи кажется, с истерическими нотками.
– Я. Ха-ха! Против тебя! Ха-ха! - наконец, тяжело выдыхает.
– Между прочим, разноглазая больше всего переживала, что тебе станет плохо от её победы.
– Не так, как вы думали, но мне, действительно, стало плохо... Довольны?
– Я-то здесь вообще причём?

Когда Софи и Марина пришли, мероприятие уже успело плавно перетечь в фазу, когда большинство уже и забыло, по какому поводу собрались и просто общаются между собой, разбившись на мелкие группки.
  Благо, обстановка из десятков искусственных источников именно к такому роду общения и располагает.
  Сестры переглядываются.
– Кажется, тут не хватает церемониймейстера, - замечает Марина.
– Мне только сейчас становится понятно, зачем эта должность вообще нужна, - поддакивает Софи.
  Эрида, впрочем, их замечает, машет рукой. К счастью, от входа расположилась далеко. Хорошо, хоть ни с кем не в обнимку. Кажется, успела размокнуть до такой стадии, когда из воды вылезать просто лениво, а пригласить присоединиться не получиться по причине тесноты.
  Слишком многие по самым разным мотивам стремятся мозолить разноглазой глаза. А она стесняется кого-либо прогонять, чтобы место для Херктерент освободить.
  Все островитянки сидят вместе, смеются над чем-то. Пусть, чуть ли не с каждым днём всё заметнее, насколько они разные, сейчас захотелось вспомнить некую общность. Медуза машет Марине. Можно было бы и подсесть, но они ухитрились местечко занять ровно на пятерых.
Коатликуэ сидит с Динкой, даже с бутылочкой. Но никаких двусмысленных мыслей не вызывают.
  Не начатых бутылок стоит немало. Марина подцепляет одну, высматривая, где народу поменьше. Софи всем своим видом ухитряется демонстрировать с одной стороны, насколько ей не хочется уходить,  с другой как  никого видеть не хочется.
  В сторонке от всех, только ноги в воду опустив, сидит угрюмая Рэда. В обществе керамической бутылки. Не видно, сколько там осталось, но чувствуется, приложилась уже хорошо.
  Решила проверить на себе распространённое взрослое развлечение — напиться в одиночку?  Хотя, вокруг и множество народу. Бутылка совсем не из запасов Марины,  одна из самых дешёвых.
  Софи, как чувствует, кому-то сегодня невесело ещё в большей степени, нежели ей. Присаживается рядом. Заинтересованная Марина стоит в сторонке. Подслушивать не собирается — у Хорт и без спиртного голосок громовой, а уж выпив вообще всякий контроль утрачивает.
– Не возражаешь?
– Тебе возразишь.... - устало огрызается Рэда.
– Уже напилась до состояния, весь мир — отбросы, или просто в страдания играешь?
– Софи, ты поиздеваться пришла? Если просто это место глянулось, так и скажи, я уйду куда-нибудь.
  – Сиди уж, а то пойдёшь — свалишься ещё куда-нибудь. С твоей-то ногой совсем плохо станет.
  – Можно подумать, тебе до этого дело есть.
  – Мне до всего есть, что вокруг меня происходит.
  – Со мной всё в порядке! - огрызается Хорт.
  – Почему-то мне в это не верится. Жизнь кончаться не собирается, Рэда.
  – Не понимаю, о чем ты вообще?
  – Глупую из себя не корчь. О твоём состоянии вообще-то.
  – Со мной всё хорошо, сказала же.
  – Врать-то не надо. То я не вижу.
  Стаканчиков парочка валяется. Софи наливает. Демонстративно выпивает залпом. Хватается за горло, но всё-таки ухитряется отдышаться. Не убирая руки, хрипит.
  – Как ты можешь пить эту дрянь?
Рэда щерится.
   – Как и все. Самый распространённый напиток у нас в стране. Правда, похуже, чем из дворцовых погребов? Твоё благосостояние в том числе, и на торговле этой дрянью строится.
  – На счета МИДв не поступают деньги от спиртовой монополии. Не знаешь, так лучше помалкивай. Думала, ты умнее тех, кто обвиняет нас в спаивании населения. Тем более, сама способствуешь дополнительным доходам этой отрасли.
  Рэда криво усмехается.
– Никого я не хотела обвинять.
– Просто хотела выплеснуть накопившуюся злобу в первого попавшегося, особо не думая о последствиях, - флегматично констатирует очевидное Софи.
– Даже если и так. Что дальше?
– Если всё выплеснула — то ничего. Если думаешь продолжать в таком же духе, то последствия могут быть самыми разнообразными. За слова, даже по-пьяни нужно отвечать. Пока ты ничего сказать ещё не успела, но о дальнейшем советую подумать.
  – Почему так паршиво всё? - словно в никуда, выбрасывает слова Рэда.

Рэдрия сползает по стенке в воду. Окунается с головой. Софи уже собиралась лезть вытаскивать, когда Хорт появляется сама. Разводит прилипшие ко лбу волосы. Бестолково пытается промотаться.
Смотрит на сестёр снизу вверх, будто впервые их видит.
–  Не забывай, у тебя с водой сложные отношения... - язвит Марина.
– Полегчало? - Софи протягивает руку.
Рэда поднимается с трудом, но стоять нормально вполне в состоянии. Руку Софи отпускать не торопится.
– Спасибо! Как-то словно проветрилось всё, – проводит рукой по глазам. Совсе по-детски носом шмыгает, – Еле держусь, чтобы не разреветься, как дура.
– Станет легче – можешь поплакать. Но мне кажется, что ты достаточно сильна, чтобы обойтись без этого.
– Сильна, – Рэда снова трёт глаза, – Не знаю, наверное. Тоже так думала. Но вот расклеилась.
– Слушай Рэд, а это интересное зрелище – ты плачущая. Я бы на такое поглядела.
– Исчезни, Маришка, – негромко бросает Софи.
– А если я не хочу?
– Можешь не исчезать. Только язык слегка придерживай.
– Не думала, что снова увижу тебя снова с кем-то... возящуюся.
– Ну, не веселиться же мне здесь.
– Я не хотела сначала сюда идти.
У мокрой Рэды вид такой – иное слово, кроме «несчастный» не подбирается. Даже горбится, хотя и так не особо высокого роста, – Честно говорю, не знаю, до чего додумалась бы, просиди весь вечер в одиночестве.
– Вполне вероятно, и ни до чего, – хмыкает Марина, – инстинкт самосохранения – у людей один из сильнейших.
– Так почему не осталась у себя? – Софи расслабленно устраивается на камнях. Напряжение не до конца, но всё-таки отступает.
– Эрида зашла. Попросила прийти. Правильно сделала, что не отказалась.
– У её прилипал научилась хвалить нас, когда надо и нет? – почему-то взвивается Марина.
Софи прикрывет глаза. Опять этот раздражающий фактор вылезает в самый неподходящий момент. Хотя, глупо ожидать, чтобы здесь и сейчас про разноглазую никто не вспомнил. Она ведь всех сюда и стянула.
– Сестрёнка, уймись. Очень уж ты часто замечаешь то, чего не было, и нет.
– Зато, ты часто не видишь для всех очевидного.
– Рэда, у нас ничего, кроме этой дряни нет?
– Марина принесла что-то. Я себе тоже налью?
– Лей, нам не жалко, – за двоих отвечает Марина, – Хотя лучше бы сходила, в холодненькое нырнула, пока на ногах стоишь ещё.
– Нет. Воздержусь. Сама же сказала, у меня сложные отношения с водой. Воздержусь от общения с глубиной сегодня.
– Ладно. Делай, как знаешь, в случае чего, тащить тебя тут недалеко. Народу тут много. Оттащат тебя как-нибудь. Я же тяжести таскать не нанималась.
– Марина, не будь ребёнком, – глаз Софи так и не открыла. Только руку протянула.
Рэда подаёт стаканчик.
Софи отсалютовала, но лишь слегка пригубливает.
Марина пьёт залпом.
– Вот так гораздо лучше, - замечает Софи.
– Смотри, не спейся.
– И не надейся. Это тебе с Рэдой, скорее угрожает.
– Я как-то, не очень, - замечает Рэда, - просто захотелось забыться. Не думать ни о чём.
– Описания этого метода от его реальной эффективности довольно значительно отличаются, - занудствует Марина, -ты в гораздо большей степени продолжаешь оставаться книжной девочкой, чем хочешь казаться.

– Что-то все здесь какие-то кисловатые, - озирается по сторонам Рэда.
  – Кто бы говорил, - хмыкает Марина, - по степени мрачности за тобой ещё недавно было безусловное первое место. Да и сейчас точно на первую десятку тянет. А все остальные просто с Эр ссорится не хотят. Тут даже самые глупые знают, она хоть и странная, но память великолепная. Помнит всё, что ей сказали, кому что отдала или у неё не насовсем брали. Поминала уже про развитость инстинкта самосохранения.
Раздаётся протяжное гудение. Многие вскакивают. Но нет, на сирену воздушной тревоги совсем не похоже. Да и источник звука находится быстро. Блестящий, хромированный, новенький музыкальный автомат и что-то делающая с ним Динка.
– Счас взорвётся! - почти с восторгом выдыхает Марина.
– Ещё чуть ли не главным школьным техником считаешься! Там взрываться нечему. Максимум, может сгореть.
  Ни взрыва, ни пожара не происходит. Из аппарата раздаётся весёлая мелодия, мигают разноцветные лампочки. Завизжав громче сирены Динка начинает извиваться в танце. Коатликуэ из воды она буквально выдёргивает.
– Не замечала, что кошмар такая гибкая, - задумчиво трёт Софи подбородок.
Марина демонстративно усаживается там, где сидела Рэда недавно. Ногу на ногу закидывает.
– До Нового Года ещё прилично, а их уже на танцы потянуло.
К танцующим Динке и Коатликуэ начинают присоединяться.
– Как всё архипелажненько получается, - бурчит Марина, - Софи, ты представляешь, как сейчас разноглазая счастлива?
– Её отсюда плохо видно.
– А ты иди, поближе посмотри.
– Сказать, куда тебе самой прогуляться?
Марина только язык в ответ показывает. От Рэды только макушка из пузырящейся воды торчит.
– Постой-ка! - Софи ловит за руку пробегающую мимо Оэлен, - Слушай, ты не знаешь, откуда эта штука взялась? В прошлый раз её не было.
Источник для расспросов самый подходящий. Если Эр собирает все школьные сплетни, то о произошедшем на самом деле надо к Оэлен обращаться. Она не только всё попробовать стремиться, но и всем происходящем интересуется. Причём, как-то ухитряется отделять только достоверную информацию.
– Я вчера следила, как устанавливали, - Сообщает с гордостью. Кажется, Оэлен жутко довольна, что выглядит куда старше, чем на самом деле. И её как взрослую девушку восприняли.
– Кто просил эту штуку установить? - хотя ответ и так сам-собой напрашивается.
– Эрида. Вчера машина с номерами соправителя была. Привезли эту вещь, она должна была расписаться, когда всё поставят и подключат. Но куда-то спешила, меня увидела, и просила проследить. Дала для росписи печать с именем. А мне делать нечего было.
– Печать где сейчас?
– Так отдала ей вечером. Мне ещё вчера показывали как это всё включается-выключается.
– Дине это всё показать забыла?
– Почему? Она тут всё время была. Постоянно с вопросами лезла. Меня, как выпускницу даже просили младшекласницу успокоить. Мы потом обе так смеялись.
  Марина только хмыкает. Сейчас особенно хорошо видно, почему Оэлен вчера за выпускницу приняли. Что ростом, что всем остальным — живая иллюстрация к главе в учебнике, где про раннее развитие Южанок говорится. Хотя, тут настоящей южной крови — ноль целых, ноль сотых. У той же Смерти кровь предка куда заметнее.
Хотя, внешних поводов для зависти нет. Вот Динке и Змеедевочке надо бы задуматься.
– Ну, я пошла?
Софи не отпускает руки.
– Подожди. С нами не посидишь?
  Оэлен пожимает плечами. Ровная со всеми особо близко она ни с кем не сдружилась. Даже у разноглазой интерес к ней был разовым, просто как к новому интересному лицу и телу.
  – Можно. А этого нальёте?
Марина и Софи переглядываются. С одной стороны, вроде бы не положено. С другой, не положено вообще-то не только Оэлен. С третьей — при её живом характере, крайне сомнительно, что она ничего не пробовала.
  Пока размышляли, Оэлен, расценив молчание, как согласие, сама себе плеснула. Судя по тому, как проглотила, пробовала и раньше.
– Хорошо... Такое приятное... Не пробовала такого раньше... Ой, девочки, а у вас покурить не будет?  У меня мундштук есть, - зачем-то понизив голос сообщает Оэлен.
– Интересно, где ты его прячешь?
– Там, - машет рукой в сторону раздевалки, - в сумочке.
Двусмысленности Марины не замечает. Впрочем, среди курящих Херктерент её тоже не видела.
Софи усмехнувшись, отцепляет с браслета ключик от шкафчика.
– Сходи, возьми у меня. Ещё в сумочке мой мундштук и зажигалку возьми.
Оэлен возвращается стремительно. Отдаёт принесённое. Её собственный мундштук раза в три длиннее чем у Софи.
Оэлен в весьма живописной позе усаживается у источника. В руке сигарета, ногу на ногу закинула, второй рукой обхватила пальцы ноги.
  – Перчаток не хватает. До локтя, - замечает Софи.
  – Эрида так и сказала. Я так же сидела, как и сейчас. Только в перчатках.
  – Надо думать, только перчатки на тебе и были? - хмыкает Марина.
  – Нет. Шляпка ещё была. Маленькая такая.
Софи с трудом сдерживается, чтобы не зарычать. Разноглазая и тут вылезает.

Отредактировано Чистяков (30-09-2019 12:27:14)