Вскоре пани Фрида сама прибежала к дочери, отослала прочь таскавшего дрова смерда и заговорщицки зашептала, рассказывая о гостье, которую звали Марией. Оказалось, охотники привезли ее с той стороны хребта. И была она не просто москалькой, а еще и пришелицей  из другого мира. О пришельцах Тоська слышала много раз, но сама их ни разу не встречала, слишком уж редко они появлялись. Считалось, что от пришельцев рождались здоровые дети, и потому каждый считал за счастье породниться либо с самим пришельцем, либо с его потомками.
- Почему же Марию в наш дом привезли? – вопросила у матери Тоська.
- Так я ж о чем и говорю, - снова зашептала та и поведала про гибель хорунжего и обоих старшин в лютой схватке с лесными духами, о том, как Войка по праву сына делегата Сейма взял командование уцелевшими охотниками на себя и, естественно, лично опекал пришелицу. И теперь Фрида наказывала дочери, чтобы та непременно подружилась с Марией и сделала все, чтобы пришелица пожелала остаться в их доме, ибо лучшей пары для Войки не придумать.
- А как же Ганька? – ахнула Тоська.
- да катись она псу под хвост, та Ганька, - сплюнула Фрида. – Да ежели Войка пришелицу в жены возьмет, то с его детьми самые богатые и знатные паны будут желать породниться. Тем более, что эта Марийка уже тяжелая. Так что наполняй, дочка, кадку. Поможешь гостье омыться. Заодно дружбу заведешь.
Пани Фрида удалилась, а Тоська так и осталась стоять с раскрытым ртом, онемев от известия о беременности пришелицы. Нет ну, она конечно знала, что ее братец не промах… Но чтобы вот так, практически на скаку, отбиваясь от лесных монстров, обрюхатить девку… Точно то сказывалась доставшаяся от отца росская половина крови…
Наполовину наполненная кадка парила теплом, когда сенная девка ввела в помывочную Марию. Хорошо владеющая росским языком Тоська представилась, сделав акцент на том, что является родной сестрой самого Войки, и предложила гостье раздеться и лезть в воду. Зябко ежась, девушка скинула одежды, которые не снимала весь, долгий путь, переступила через край кадки и с наслаждением опустилась в теплую воду.
- А парни-то не догадались такие корыта сделать, - выдала она непонятную фразу, - надо будет им подсказать, когда вернусь.
Оценив ладную фигуру пришелицы, Тоська одобрительно покачала головой. Сразу видно, что гостья из другого мира. Ганька и рядом не стояла. Ну и что, что ее отец пан Порасяцкель заседает в Верхней Палате? У Ганьки в ушах всего лишь маленькие золотые колечки, а у Марийки вона какая изящная цепочка на шее! И кулончик на ней в виде золотого барана. Странно конечно, зачем носить на шее барана? Но цепочка хоть и изящная, но золота в ней не много, а вот массивные браслеты на обеих руках пришелицы хоть и выполнены грубо, но зато весу в каждом грамм по пятьдесят. Это ж даже представить сложно, какими богатствами владеет оставшаяся в том мире семья Марийки...
С трудом оторвав взгляд от массивных золотых браслетов, Тоська спросила:
- Могу ли я полюбопытствовать, Марийка, зачем ты носишь на шее барана?
- Какого барана? – округлила зеленые глаза девушка, но опустив взгляд, тут же сообразила, о чем речь, и весело улыбнулась. Приподняв на большом пальце правой руки кулончик, пояснила: - Это не баран, а овен. Знак Зодиака.
Упоминание о каком-то Зодиаке Тоське не понравилось. Но он наверняка остался в другом мире, и помехой брату не будет. Но надо сказать Войке, чтобы повесил будущей жинке на грудь свой знак. А что за знак, и где его взять, пусть братец сам соображает.
Взгляд снова притянули массивные браслеты. Заметив его Мария снова пояснила:
- А это мне мой муж уже здесь сам сделал.
- У тебя есть муж, Марийка? – вырвалось у Тоськи.
- Вообще-то, друзья зовут меня Машей, - улыбнулась гостья, но Марийка мне тоже нравится. А моего мужа зовут Михаил. Мы живем в доме, который сами построили у озеро за горами. С нами живут наши друзья Сергей и Зоя. Мы вчетвером перенеслись в этот мир, когда поехали на рыбалку.
- А… А… А как же ты с Войкой-то… - только и смогла вымолвить Тоська, ошарашенная рухнувшей на нее информацией.
- Да тут такая история, Тось, сначала меня похитил какой-то сумасшедший. Видишь шрам на горле? Это он хотел меня зарезать. Потом нас догнала Оксана. Потом Ваши казимиры убили моего похитителя и взяли нас с Оксаной в плен. Потом Оксана сбежала, а на нас напали какие-то кровожадные обезьяны… Тось, давай я тебе потом все расскажу? А то вода уже остывает.
Спохватившись, Тоська выбежала из помывочной и заорала на дворового смерда, чтобы нес еще два ведра горячей воды, да не забыл подвесить над огнем новые.
В процессе мытья словоохотливая Мария, соскучившаяся по женскому обществу и нашедшая в лице хозяйской дочки благодарную слушательницу, начала рассказывать историю попадания их четверки. Она так эмоционально и красочно описывала случившиеся с ними приключения, что проведшая всю жизнь в скучном однообразии Тоська забыла обо всем. Машинально поливая из ковшика или натирая мочалкой спину рассказчицы, девушка вздыхала, охала, ахала, а в самых страшных местах даже закрывала лицо руками.
В трапезной Маша продолжила повествование. Видя, как увлеченно беседуют девушки, Фрида погнала мужа и удалилась сама, дабы не смущать лишним присутствием перспективную невестку. Лишь, наблюдая из-за двери в щелочку, иногда подсылала сенную девку, чтобы та подлила компота, подложила снеди или убрала грязную посуду.
А Тоська уже и забыла, что пришелица вроде бы предназначалась в невесты Войке. Тем более, что теперь знала об истинном отце будущего ребенка гостьи. Она до глубины души прониклась историей любви Марийки и отважного Михаила, храбро сражавшегося с некими мохнатыми крокодилами и прочими монстрами. Слушая рассказ гостьи, девушка представляла себя на ее месте. При этом Михаил виделся ей тем самым сказочным принцем. Только теперь принц не парил в небесах на белом карване с алыми парусами, а плыл среди бушующих волн на белоснежной резиновой лодке с алыми веслами. Как лодка могла быть резиновой, Тоська не понимала, но, как говорится, у людей, не знающих счета золоту., свои причуды.
Когда за пришелицей прибыли гонцы из замка, девушки уже переместились в Тоськину светелку. Встретившая гонцов Фрида дала им от ворот поворот со словами, что бедная девушка измученная долгой дорогой спит беспробудным сном. Те уехали, но вскоре вернулись, дабы предупредить, чтобы завтра к полудню пришелица была готова предстать перед делегатами Верхней палаты.
А Машу после долгожданной горячей ванны и сытной трапезы действительно клонило в сон. Видя любопытство и искреннее участие Тоськи, она из последних сил старалась не смежить веки, продолжая повествование. Однако не выдержала и, в конце концов, что называется, клюнула носом. Спохватившаяся хозяйка светелки быстро расстелила кровать, взбила перину и подушки, и уложила гостью спать. А сама долго сидела подле кровати, подперев ладошкой подбородок, и прокручивая и переживая услышанную историю.
Утром чуть свет, управившись с поросятами, Тоська встретила во дворе отца. Пан Дзенько привлек к себе дочь и потребовал, чтобы та рассказала все, что узнала о пришелице. Понятно, что за раз всего рассказать было невозможно, потому девушка сразу начала с того, что по ее мнению должно было в первую очередь заинтересовать родителя. А именно о россыпях золотых самородков в овраге, близ которого поселились пришельцы из другого мира. И она не ошиблась. Все остальное сразу показалось пану делегату Нижней Палаты Сейма мелким и незначительным. Заглянув для верности в светелку дочери и действительно увидев на запястье спящей Марии массивный золотой браслет, он некоторое время размышлял. Будучи от природы благоразумным, пан Дзенько понимал, что пытаться в одиночку употребить такой золотой пирог – почти наверняка порвать рот ашни до самой задницы. А потому направился к делегату Верхней Палаты пану Поросяцкому.

Кадфаэль
Да, наверное придется исправить, чтобы не возникало вопросов) Просто я не раз в самых разных регионах слышал ашни вместо аж. Типа, ашни пипец какой крутой...

Крепостная стена еще издали напомнила Сергею что-то знакомое. Собранная из четырехметровых бревен, она имела выступающий наружу двухметровый навес, поддерживаемый стоявшими метрах в трех друг от друга столбами. Пока парень гадал, что напоминает ему эта конструкция, Зоя вспомнила первой.
- У  нас в городах так накрывают тротуары, которые проходят рядом с реставрируемыми или строящимися зданиями, чтобы ничто не падало на головы прохожих, - заявила девушка.
- Точно! – согласился парень. – Но кого и от чего предохраняет этот навес?
Привлеченный восклицаниями, ехавший рядом росич рассказал о назначении конструкции. Сергей с Зоей узнали, что в стародавние времена, когда в Росской равнине была всего одна община, в иную особо продолжительную зиму под стены приходили многочисленные волчьи стаи. Так как стены, представлявшие собой, по сути,  просто высокий частокол, предназначались только для препятствия проникновения в селение зверья, а не для отражения долгой осады, то жителям сперва пришлось сделать внутренние помосты, с которых они стали бить волков из луков. Те уходить не пожелали, но сменили тактику. Днем они держались на недосягаемом для стрел расстоянии, а ночью возвращались под стены, пугая жителей одновременным воем многочисленных волчьих глоток. Но если бы серые хищники только выли. Пока одни волки развлекали росичей заунывным пением, другие подкапывались под стены, одновременно в нескольких местах. Благодаря мягким зимам земля на равнине промерзала не более чем на пядь, и для мощных когтистых лап это не являлось серьезным препятствием. Конечно же, столбы частокола были глубоко вкопаны и надежно скреплены между собой, но кто знает, на что способны серые землекопы, если позволить им рыть беспрепятственно. Пришлось росичам днем од охраной лучников закидывать камнями и землей вырытые ямы, а по ночам дежурить с факелами на стене.
Неизвестно, после первой ли такой осады, но росичи построили наружный навес по всему периметру. Когда в одну из зим вновь пришла многочисленная стая, волков не стали отпугивать, а наоборот подманили, бросая под стену куски мяса. Дождавшись момента, когда хищники потеряют бдительность, росичи сбросили сети, заранее подвешенные в местах, куда заманивали зверей. Лишь четверти удалось избежать участи пойманной дичи, но и этих счастливчиков сразу уполовинили меткие стрелы. Треть часа понадобилась спустившимся со стен и выбежавшим из ворот росичам, чтобы разделаться с бьющейся в сетях рычащей и скулящей массой. Кололи и рубили, не заботясь о целостности шкур. Да и разве можно было в той свалке определить, куда наносить удар. Как оказалось позже, звери погибали не только от ударов топоров и рогатин, но и от зубов, взбесившихся от безнадеги сородичей. Всего в той бойне было убито более полутора сотен серых хищников. Учитывая, что община на тот момент не насчитывала и ста человек, победа была значительная. Да и шкурами люди обеспечили себя с запасом.
С тех пор росичи и строят наружные навесы на своих крепостях. Хотя, на памяти ныне живущих, ни волчьей, ни иной другой осады не случалось. Зато бывало, таким способом удавалось поймать иного зверя, неосторожно приблизившегося к стене. Так однажды был пойман тигр-людоед. А самому рассказчику довелось сбрасывать сеть на стадо кабанов, невесть зачем надумавших порыться под крепостной стеной.
Пока попаданцы слушали росича, отряд подъехал к открытым воротам и начал втягиваться внутрь. Встретившая путников ребятня бежала рядом со вторыми санями и с восхищенным галдежом обсуждала размеры лежавших открытой смерзшейся массой рыбин. А торчавшая из общей массы голова полутора пудовой щуки, в открытую пасть которой иной малец мог, не снимая шапки легко просунуть голову, и вовсе вызвала бурю эмоций.
Всадники, как только въезжали за стену, сразу спешивались и далее вели своих карванов на поводу. К ним подходили местные мужчины, здоровались и заводили разговоры.
Сергей тоже спрыгнул на землю, но Зое сказал, чтобы та пока оставалась в санях. Они с любопытством рассматривали находящиеся за стеной строения. Сама стена действительно оказалась обычным частоколом, опирающимся на подкосы. Некоторые подкосы были выполнены в виде лестниц, ведущим на опоясывающую стену площадку. Ниже, примерно в двух метрах над землей, к подкосам крепился навес, под которым за жердяной изгородью топтались карваны. Позже, когда попаданцы подробнее ознакомились с селениями росичей, выяснилось, что за изгородью внутри стены зимой содержались и одомашненные козы и свиньи. Но у ворот было место общинных гужевых карванов. Здесь же стояли несколько саней. Далее, шагах в десяти от загонов под общей крышей двумя полукольцами разделенными выездами в северные и южные ворота располагались различные мастерские, продовольственные хранилища, птичники и прочие хозяйственные постройки. После хозблоков шли жилые полукольца. Это были добротные срубы с забранными стеклами окнами, ставень на окнах не имелось. Кроме разделявшей полукольца дороги иных проходов тоже не имелось. Но из каждого дома, находящегося под общей крышей, имелось два выхода, как во внутреннюю сторону, так и в наружную. В этой общине, насчитывающей чуть более пятидесяти постоянно проживающих жителей, было всего одно кольцо жилых помещений. И те наполовину пустовали. Сказывался исход части росичей в казимирские земли, случившийся полвека назад. В центре общины просторная площадь. В центре площади десятиметровая колокольня.
И все. Никаких мэрий и прочих административных дворцов. Общие сборы проводились на площади под колокольней. Старшина общины с семьей жили на общих основаниях в таком же, как у всех доме.
Вот и сам старшина подошел к Потапу. Возраст у мужчины такой же неопределенный, как у зверобоя. Выглядит максимум на сорок, но кто знает, сколько у него детей, а может, и внуков. Оно и Потап-то не маленького роста, а старшина возвышался над ним почти на голову. Голова не покрыта. Лишь полоска тонкой кожи придерживает длинные русые волосы, чтобы те не спадали на лицо. Голубые глаза глубоко посажены. Прямой острый нос. Вислые усы и коротко стриженая борода завершали портрет. Одет старшина был в кожаные широкие портки, не заправленные в сапоги. Волчовка-безрукавка поверх серой полотняной рубахи.
Сергей ожидал, что мужчина заговорит громоподобным басом, но услышал обычный негромкий голос. Однако сразу понял, что старшина из тех людей, которые умеют говорить тихо, но так внушительно, что их все слышат и никто не осмеливается перебивать.
Пообщавшись, минут десять, мужчины направились к саням попаданцев. Зоя к тому времени тоже спрыгнула на снег и теперь стояла рядом с Сергеем.
- Знакомьтесь, - улыбнулся им Потап, - это старшина первой общины Добрыня. А это друзья
Михаила – Сергей и Зинаида.
- Оччень приятно, - улыбнулась здоровяку Зоя.
Сергей молча пожал протянутую могучую ладонь. Он внутренне напрягся, ожидая, что сейчас руку сожмет чудовищная сила. Но пожатие оказалось хоть и крепким, но без демонстрации превосходства. Наоборот, старшина окинул гостей добродушным изучающим взглядом и с наивным удивлением произнес:
- И правда, обычные люди.
- А какие мы должны быть? – отреагировала на его удивление Зоя. – С хвостами и рожками?
Ну, - здоровяк развел руками, - про рожки и хвостики не ведаю, но мыслил, чтобы выжить на равнинах в теплую пору, да еще и приручить тирана, надо чем-то отличаться от простого человека. А что вы, что друг ваш Михаил с виду люди как люди. Может, похищенная казимирами Мария чем-то отличается?
Сергей с Зоей озадаченно переглянулись. Они не могли понять, то ли старшина шутит, то ли серьезно пытается выявить у них какие-то сверхъестественные задатки.
- Тебе же Оксана рассказывала про Марию, - похлопал Добрыню по плечу зверобой и с хитрой усмешкой подмигнул Сергею. – Мария – дева трех саженого роста. Ездит верхом на лосе-исполине. А ежели какой тиран становится поперек дороги, Мария выдергивает первое попавшееся деревце и вбивает зверушку в землю по самый клюв.
Зоя представила, как Маша бьет своего любимого питомца выдернутым с корнем дубком и отрицательно закрутила головой.
- Нет, вы что! Машка – это сама доброта! Она никогда не стала бы бить своего Малыша.
- Вот, - Потап поднял вверх указующий перст, словно услышал от Зои подтверждение своих слов, - только дева трехсаженного роста может назвать тирана малышом.
- Кх-м, - почесал затылок Добрыня. – Ну, ежели Мария такая, то, мыслю, не казимиры ее похитили, а она сгребла их в охапку и пошла, посмотреть, все ли по-доброму в их королевстве.
Не смотря на шутливый тон росичей, упоминание о Маше заставило попаданцев нахмуриться. Они очень переживали за судьбу своей подруги, как и тоскующем о ней Михаиле.
- А где Михаил? – поинтересовался Сергей, ожидавший, что друг выйдет их встречать.
- Видел я его давеча в Круге, - сообщил Добрыня. – Дьяки его одолели, все вытягивают из парня полезные сведения, да записывают в свои книги.
Тут-то и выяснилось, что данная община, названная Первой, ибо некогда именно здесь поселились первые пришедшие на равнину  росичи, не являлась конечной точкой пути. Путники не стали здесь даже останавливаться надолго. Лишь поделились частью мороженой рыбы и двинулись дальше.
Теперь на пути отряда то и дело попадались различные строения, используемые в летнее время. Предназначались они как для содержания одомашненной скотины, так и для проживания пастухов и огородников. А на запруженной речушке, к которой выехали, миновав небольшой лесок, крутилось колесо мельницы. Рядом с мельницей стояла телега, и суетились мужики. Увидев отряд, мужики помахали руками. Росичи поприветствовали их в ответ, но сворачивать не стали, а поехали прямо по неглубокому броду и снова углубились в лес, через который была проложена широкая просека На этот раз лесная дорога тянулась часа два. И снова выехали к речке. На реке стояло поселение, огражденное крепостным частоколом уже знакомой конструкции. Но и здесь отряд не остановился. Как пояснил Сергею отправившийся с ними Добрыня, за этой стеной проходили послушание будущие мастера кузнечной артели. В подтверждение его слов из-за стены доносился приглушенный звон металла, и курились густым дымом несколько высоких труб.
Проехав по мосту, перекинутому  через обрывистые берега речушки, путники без остановок двинулись дальше. По пути им все чаще встречались различные постройки. Проехали мимо еще парочки артельных училищ. Возле одного из них падающая с запруды вода крутила большое колесо, приводившее в движение пилы лесопилки. Двое послушников направляли сползающее по наклонному желобу бревно. Рядом лежал штабель готового бруса. Чуть в стороне гора куча горбыля. Снег вокруг покрывал слой опилок.
Послушники лишь мельком взглянули на путников и продолжили сосредоточенно делать свою работу.

***

Отредактировано Nikin (04-10-2019 18:59:27)