Капитан первого ранга Ясиро и безо всякого радиоперехвата прекрасно понимал, что сейчас его «Асаме» придётся лихо. Причём, разумеется, он не боялся погибнуть сам, не переживал за подчинённых, которых вот-вот начнут рвать на куски русские снаряды, но необходимо было спасти для империи крейсер. А для этого разумнее всего выйти из кильватера, чтобы хоть немного увеличить дистанцию, с которой его корабль начнут избивать русские, а так же сбить противнику пристрелку.
- Коордонат вправо! Отойти от линии на пять кабельтовых, после чего лечь на прежний курс!
- Отворачивают, гады! – руганулся из-под колпака башни лейтенант Поливанов. – Добавить прицел два деления!
- Первое готово! Второе готово! – отозвались от орудий наводчики Круминьш и Ветров.
- Огонь!
- Выстрел!
- Выстрел!
Обе десятидюймовки башни шарахнули почти одновременно, и лейтенант в бинокль старался разглядеть где упадут снаряды. Безрезультатно. Всплесков не наблюдалось.
- Кудыть они засобачились-то? – повернулся к своему коллеге Ветров.
- Думаю, что оба попали, Семён, - меланхолично отозвался латыш.
- Есть! – счастливо заорал Поливанов. – Врезали! Знатно врезали!
Было прекрасно видно, что сначала вырвало чёрным дымом из борта «Асамы» над самой ватерлинией, а потом дым повалил из батарейной палубы…
Оба снаряда по почти четверть тонны каждый на этот раз не только попали, но и взорвались. Один с пятнадцати кабельтовых легко пробил главный броневой пояс японского крейсера и рванул в полупустой угольной яме, организовав обширную пробоину в борту на уровне ватерлинии, а второй вообще натворил дел: сначала легко прорвался сквозь броневой шит палубной шестидюймовки, пробил надстройку в основании первой трубы, пронзил её дымопровод, но практически весь свой импульс при этом израсходовал, поэтому свалился вниз по тому самому дымопроводу… И тут догорел замедлитель взрывателя. Шарахнуло в самом «нутре» броненосного крейсера, первую трубу и все, что связано с её наличием для тактико-технических характеристик «Асамы»  можно было смело вычёркивать. Даже хуже – топки невозможно загасить мгновенно, и дым от сгоравшего в них угля стал распространятся по батарейным палубам, не только мешая стрелять японским комендорам, но и удушая их.
Но самое страшное для японцев заключалось именно в том, что корабль стал стремительно терять скорость и для владивостокской эскадры появился наиреальнейший шанс усадить его в «огневой мешок» и, возможно, уничтожить в самые кратчайшие сроки. В сроки, которые не позволят Камимуре развернуться и прийти на выручку.
«Ослябя» уже прошёл траверз избиваемого и горящего «Асама», потом сделал поворот налево и, проходя под кормой японского крейсера уже практически полностью утратившего ход, обработал его анфиладным огнём. «Рюрик» и «Громобой» отметились градом попаданий сначала по борту, а потом уже тоже по корме. Победную точку поставила «Россия», всадившая восьмидюймовый прямо в кормовую башню «убийцы «Варяга». С такого расстояния шестидюймовая лобовая броня башни пробивалась легко и непринуждённо. В держателях у задней стенки сдетонировали восемнадцать подготовленных к стрельбе снарядов, взрыв впечатал пламя в погреба боезапаса…
- Ох, мудрёна мать! – обалдел Ветров, наблюдая как взлетает и кувыркается в воздухе броневая крыша кормовой башни «Асамы». – Молодцы, крейсерские, здорово всобачили!

Броненосный корабль водоизмещением около десяти тысяч тонн способен «впитать» в себя весьма приличное количество вражеских снарядов, и остаться в строю, причём достаточно боеспособным. Конечно, бывают и «золотые снаряды», то есть те, которые попали донельзя удачно, например, проникли в котельное отделение или погреб боезапаса и там взорвались – в этом случае и одного попадания достаточно, чтобы уничтожить огромный корабль. Но такое происходит очень и очень редко, обычное дело в сражении, это пробоины, в которые вливается или захлёстывает вода, пожары, разрушенные механизмы и так далее. Всё это тоже опасно, но экипаж борется за жизнь своего корабля: заделываются дырки в бортах, тушатся пожары, ремонтируются всевозможные устройства… Однако, на всё это требуется время, и если в более-менее стандартном бое между эскадрами попадания крайне редко следуют одно за другим, и аварийные партии хоть как-то успевают справляться с поддержанием корабля в состоянии «совместимом с жизнью», то сейчас «Асама» получал по несколько попаданий в минуту только крупным калибром, не говоря уже о граде из трёхдюймовых пушек, причём с совершенно убийственной дистанции в десять–двенадцать кабельтовых, дистанции просто идеальной для русских облегчённых снарядов, когда даже средним калибром пробивался главный броневой пояс японского крейсера. Пожары вспыхивали один за другим, и становились неконтролируемыми, пробоины появлялись одна за другой и в них хлестала или захлёстывала забортная вода, осколки от новых и новых взрывов выкашивали людей из аварийных партий, встали обе динамо-машины и воду приходилось откачивать вручную, что было совершенно несерьёзно… Японские моряки честно выполняли свой долг до конца, но поверженный корабль был обречён, к тому же к нему приблизились и «Богатырь» с «Авророй», чтобы совершенно безнаказанно отстреляться по гибнущему гиганту.
Крен «Асамы» на левый борт всё увеличивался, а потом он просто лёг на волны, и через пару минут перевернулся вверх дном…

- Есть! – удовлетворённо выдохнул Вирениус, глядя как гибнет убийца «Варяга» и «отец-основатель» целого класса эскадренных броненосных крейсеров.
А вся эскадра тем временем самозабвенно орала «Урааа!!!», вплоть до командиров кораблей – впервые в артиллерийском бою потопили броненосный корабль противника, причём свой восторг выражали все, вплоть до кочегаров, которые сражения не видели, но о результатах их не преминули информировать.
- Вот приблизительно так, господа, и нужно их бить, - процитировал Лопахина из «Они сражались за родину» Сергей-Вирениус.
- Простите, ваше превосходительство, а как? – занудно поинтересовался Генке.
- Умом, вдохновением и решительностью, лейтенант, - не полез в карман за ответом адмирал. – Константин Борисович!
- Слушаю! - немедленно отозвался Михеев.
- Запросите крейсера о повреждениях и потерях, и распорядитесь брать курс на Владивосток – и так знатно погуляли: пять транспортов и броненосный крейсер, пора и честь знать.