1979 год, 30 марта.
Где-то в Подмосковье.
День неожиданный известий.
Полосы калёного дюраля, соударяясь, издают дребезжащий звук – ничего общего с романтическим «звоном стали», который так любят поэты. Мы с Астом впали в своего рода транс – взятый с начала схватки единый темп этому способствует, тело всё делают само, без вмешательства разума.
На следующий день после нападения мы вытоптали в снегу за домом большую круглую площадку и стали по часу-полтора упражняться на ней – сначала обычная физуха, потом упражнения на растяжку, с оружием, и под конец – обязательный свободный бой. Тут мы оголялись до пояса и били уже в полную силу – а потом отправлялись в заранее натопленную баню, щеголяя красными вздувшимися следами от ударов.
В зрителях недостатка не было; Толик с Кармен даже выразили желание попробовать свои силы в фехтовании, но довольно быстро выяснили, что даже отличная физическая подготовка не заменяет искусства владения клинком. Кубинка не сдавалась дольше своего коллеги, но когда сообразила, наконец, что Аст попросту бережёт её, сдерживая удары, разозлилась, швырнула палаш в снег и удалилась, гневно шипя что-то по-испански.
На второй день снова приехал дядя Костя – как раз к тренировке. Увидав подъезжающую чёрную «Волгу», я хотел, было, тренировку остановить, но Карменсита не позволила: «сomandante Коста» хотел поприсутствовать, продолжайте, пожалуйста..…
Вот мы и продолжаем.
После душа (баню на этот раз топить не стали) мы уселись в гостиной, за самоваром и привезённым из Москвы «берлинским» печеньем и бубликами с маком – их, оказывается, обожает Кармен. А когда чаепитие подошло к концу, дядя Костя, извинившись перед остальными, пригласил меня пройтись немного по свежему воздуху.

- Значит, девочке всё рассказали?
Мы шли по узкой, пробитой в снегу тропинке. В последние три дня стало ощутимо теплеть, сугробы сделались серыми, ноздреватыми, напитались влагой, но всё равно кое-где доставали до пояса. Мы были вдвоём; Толя, совмещавший должности генеральского шофёра и телохранителя, следовал на почтительном отдалении, шагах в двадцати.
- А что было делать? – развожу руками.  – Она ведь думала, что мы едем в гости к студентам-театралам, а тут пальба, нападение, трупы во дворе… и это, учтите, вдобавок к тому, что было в Пятигорске, и потом, зимой! Врать уже не имело смысла, и я решил рассказать, всё, как есть. К тому же вы намекнули, что это может оказаться на пользу делу…
- А что, поверила?
- Я сам удивился, но - да. Сказала, что это единственное логичное объяснение тому, что творится вокруг нас.
- Ладно,  - генерал кивнул., - это уже не исправить. Надо подумать, как дальше с этим быть…
…говорить, не говорить?..
- Дядь Костя, тут такой момент. Её родители собираются выехать из СССР. На ПМЖ. Насколько мне известно – в Вену, потом в Израиль.
Он усмехается.
- Я всё ждал, когда ты об этом заговоришь. Разумеется, я в курсе. Они ещё весной подали документы в ОВИР. Не волнуйся, им это не помешает.
Некоторое время идём молча.
- Жаль, конечно, что мои напортачили…  - задумчиво говорит генерал. Есть у него такая манера – резко менять тему разговора, не давая собеседнику времени перестроиться. – Да и я хорош – мог бы получше проинструктировать, такой подход просмотрел, не учёл… А на ребят обиды не держи: их, видишь ли, готовили несколько по другому профилю, как аналитиков, оперативная и боевая подготовка только базовая, основы. Но других людей у меня, извини, нет.
- А как же Карменсита? – спрашиваю. Есть у дяди Кости такая манера – резко менять тему разговора, не давая собеседнику времени перестроиться.–  Она что, тоже… в аналитики?
Слабо представляю себе пылкую кубинку за письменным столом, изучающей оперативные сводки и газетные вырезки.
- Ты нашу Кармен не замай. – серьёзно говорит двоюродный дед.  - Она барышня серьёзная, с биографией, не смотри, что всего но четыре года тебя старше. Кстати, если решишься при ней заговорить о Че – будь осторожен, можно ненароком и по ушам схлопотать.
- Это ещё почему? – удивляюсь. - Она его, что,  не любит? А я-то думал, что Че Гевара у кубинцев вроде идола?
- Так и есть. Но тут такая загогулина: матушка Карменситы в шестидесятом году была переводчицей при нашей  делегации на открытии в Гаване советской выставки достижений науки, техники и культуры. Делегацию, помнится, возглавлял Анастас Иванович Микоян… Сама–то Эстебания – это имя матери Кармен - чистокровная испанка. Родители её республиканцы, бежавшие в Союз после победы Франко. Там-то, в Гаване, она с Че и познакомилась. Что у них было на самом деле, я не знаю, но через девять месяцев после возвращения с Кубы, Эстебания родила дочь. Ну и, сам понимаешь, слухи… Теперь, стоит только намекнуть нашей красавице на это обстоятельство, она сразу съезжает с катушек и кидается защищать поруганную честь матери. У неё ведь есть и законный отец -  тоже кубинец, дипломат, состоял при посольстве в Москве. Они тогда же, в шестидесятом поженились, так что, сам понимаешь, возможны оба варианта.
Киваю, едва сдерживая ухмылку. Вон оно как: очаровательная Карменсита – незаконное дитя самого Команданте Че Гевары? Дивны дела твои, Господи…
…понять бы теперь, зачем он это мне рассказал? Дядя Костя ничего не делает просто так, с этим я уже успел смириться…
- Кстати, я велел и Толе и Кармен прочитать твою книжку. – снова меняет тему генерал. – И остальным ребятам тоже. Ту, о мальчишках, Вторжении и Десантниках.
- Там же не о настоящих, а о придуманных. – говорю. -  На самом деле, всё совсем не так было, я же рассказывал…
- Не суть…. – отмахивается дядя Костя. -  Пусть овладевают терминологией – вы же ею пользуетесь, как я понял? Причём не просто так, под роспись о неразглашении.
- Это ещё почему? Обычная книжка, детская, вышла солидным тиражом…
- Не скажи, не скажи… - он покачал головой.  - Представь, что кто-то узнает, что сотрудники одного узкого подразделения в структуре Конторы одновременно взялись читать не самого известного фантаста – причём, одну и ту же книгу?
- Ну… не знаю. А кому это может быть интересно?
- И я не знаю. И выяснять не собираюсь. И так мы в этом деле светимся, как новогодние ёлки…

Ужин подошёл к концу. Карменсита, было, дёрнулась убирать со стола, но генерал пресёк её порыв, постучав вилкой по краю чашки.
- Имею сообщение. – Голос его звучал непривычно сухо и официально. – Группу, совершившую нападение на дачу, удалось обнаружить и ликвидировать. Кстати, спасибо Евгению – если бы не его подранок, на это ушло бы куда больше времени. А так, мы его вычислили и сумели взять.
Женька кивнул. Он, как и затаившийся в подсознании «Второй», несколько недоумевал – дядя Костя за весь день ни словом не обмолвился о захваченном Десантнике.
- А двое других?  -  спросил Аст. – Их же трое ушло, верно?
- Трое. – не стал спорить генерал. – К сожалению, ещё двоих живыми взять не удалось -  отстреливались до последнего, а у моих людей не та подготовка. Зато пленник оказался старшим группы и уже поведал нам немало интересного. Так что, ребята, опасности, можно считать, нет, можете с чистой совестью отправляться по домам. Собирайтесь, отсыпайтесь, а завтра с утра и поедем.
- Что, и в школу сможем ходить? – недоверчиво спросила Милана.
- Ну, разумеется! У вас каникулы когда заканчиваются, послезавтра?
Все трое синхронно кивнули.
- Вот и хорошо. За вами присмотрят, кончено – так, в полглаза. Но пусть это вас не беспокоит, опасности, как я уже говорил, никакой, всего лишь штатная мера предосторожности.
Услыхав, что «заточение» подошло к концу, ребята повеселели, но Женька всё же, заметил, как хмурится Милада. Она, конечно, давно поняла, что это за Контора, в которой служат гостеприимные хозяева – и особой радости по этому поводу, конечно,  не испытывает. Ну, разумеется, подсказал из тины «Второй» -  родители собираются в эмиграцию, и можно представить, что они налили в уши единственной  дочке…

Ночь. Ребята дрыхнут без задних ног. Толя бдит на веранде, сейчас его очередь – в окошко видно, как улетел в снег огонёк бычка. Карменсита поставила на стол чайник с заваркой, вазочки с вареньем и деликатно удалилась.
- В-целом, предположения о непрофессионализме наших противников подтвердились. – рассказывал дядя Костя. Он нацедил из электрического самовара (раскочегаривать настоящий, дровяной ради ночных посиделок не стали) кипятка, положил в блюдечко «изумрудного» варенья, и теперь наслаждался сочетанием аромата индийского «со слоном» чая  и вкуса варенья.  Я же вяло ковырял вилкой в блюдечке, ловя прозрачную, бледно-зелёную ягоду – есть не хотелось совершенно.
- Ликвидированная нами группа состояла из технических специалистов, незнакомых даже с азами оперативной подготовки. Они даже нормальным земным оружием обзавестись не удосужились – зачем? Пленник рассказал, что в операцию «Вирус» их ввели в последний момент, по требованию их руководителя, «Десантника» высшего... как это в твоей книжке – «разряда», да?

Дядя Костя привычно пользуется «книжной» терминологией – как, впрочем и я сам, и те, кто отправил меня сюда. Похоже, он не только сотрудникам своим велел проштудировать обе повести, но и сам сподобился.
- …ни «Посредников», ни устройств, способных поддерживать связь с «коллегами», что на Земле, что за её пределами, у них не имелось. Единственной функцией группы было отслеживание действий оставшихся на Земле Десантников – сеансов связи, перемещений, пересадок «Мыслящих». Собранные сведения они раз в месяц  передавали своему руководству, тому самому… высшего звена.
- Значит, с ним связь у них всё же была? – уточняю.
Генерал кивает.
- Была, но только односторонняя, по этим своим хитрым внечувствительным каналам. Как ты понимаешь, нашими методами их отследить невозможно, как и выйти на этого самого «шефа». Так что придётся нам теперь иметь в виду, что где-то в Союзе разгуливает резидент. И в отличие от ликвидированной нами группы у него-то с подготовкой всё хорошо. Одно утешение – он один, без группы, это наш пленник знает совершенно точно.
Отправляю подцепленную, наконец, ягоду в рот. Вкус изумительный – тонкий, с кислинкой и настоящим крыжовниковым ароматом.
- Но, раз они всего лишь техники – почему стали сами охотиться за мной?
- Чрезвычайная ситуация, не предусмотренная инструкциями. – усмехается собеседник.  – Оказывается, не мы одни такие. Инопланетяне тоже действуют по шаблону, а когда он даёт сбой – теряются и начинают делать глупости. Когда они засекли твою «переброску», то, разумеется, хотели сообщить руководству. Но связи с ним, как мы знаем, не было; старший группы решил подождать, но когда «шеф» пропустил один за другим несколько ежемесячных регулярных сеансов – запаниковал, и принялся действовать на свой страх и риск. Он, видишь ли, вообразил, что зафиксированный неопознанный «перенос» - это своего рода заброска «Мыслящего»-диверсанта, который ликвидировал «шефа» и намерен теперь действовать против земной резидентуры Десантников.
- И он решился со своими неподготовленными технарями выступить против такой угрозы?
- А что ему оставалось? Руководство на связь не выходит, а «чужак» - ты то есть – обосновался в Москве и, судя по всему, чувствует себя вполне вольготно. Они навели справки, а когда выяснили что гипотетический «диверсант» вселился в тело подростка – решили рискнуть.
Я поболтал ложечкой в чашке – чай уже остыл. Добавить, что ли, кипятку?
Ладно, сойдёт и так.
- Всё, вроде, ясно. Но остаётся вопрос: почему «Десантники» не решались нападать в Москве, а ждали, когда я окажусь подальше от людей? Только лишь из осторожности?
- Зришь в корень… - кивнул генерал. – Разумеется, не только.  Оказывается, это связано с их методами отслеживания. Своих-то они фиксировали без всякого труда – среди «Мыслящих» землян «Десантники» выделяются, как жираф в стаде буйволов. С тобой же – дело другое.  Сам факт переноса они, как я уже сказал, засекли, а потом ты как бы растворился в большом городе. Но нечто вроде отпечатка у твоего «Мыслящего» всё же осталось, и они могли тебя нащупать – правда очень грубо, с точностью в несколько городских кварталов.
- Ясно!  То есть, когда я уезжал оттуда, где много людей…
- …то упрощал им работу. Отсюда и выбор мест нападения.
- И, знаешь, что самое забавное? Они так до конца и не выяснили, кто именно засланец - ты или Сергей.
- Верно, мы и живём в соседних домах, и в школе вместе и на тренировках…
- …а когда «Десантники» устраивали нападения, вы тоже оказывались вдвоём – и на Бештау, и на птицеферме, и в Силикатах. Вот они и путались.
Дядя Костя сделал паузу и добавил, как мне показалось -  неохотно.
- Когда мы проанализировали три этих нападения, то заподозрили нечто в этом роде. И постарались спровоцировать их на новую попытку.
…вот, значит, как! Кто бы сомневался, впрочем…
- Значит, мы были вроде сыра в мышеловке?
Генерал виновато развёл руками.
- А ты чего хотел, внучек? Это война, а на войне, знаешь ли, не до церемоний. Но о безопасности мы подумали, вам ничего не угрожало. И если бы ты не сунулся к окну со своим чудо-оружием…
- А что мне было делать? – возмущаюсь. -  Я же не знал о ваших планах. Вот если бы заранее предупредили…
Генерал сощурился.
- И ты бы согласился, чтобы твои друзья так рисковали?
- Ну, не знаю…
- Вот то-то и оно. - он отодвинул чашку. – Ф- фух, больше не лезет, лопну… Ты, вот что: винтовочку свою показал бы как-нибудь? Толик с Кармен мне уже все уши о ней прожужжали, любопытно, что это за чудо-оружие такое?
- Да, конечно. – киваю. - Только почему «как-нибудь»? Она здесь, в моей сумке, разобранная. Нести?
- Валяй.
На цыпочках, чтобы не разбудить Аста, захожу в спальню, извлекаю из под кровати свёрток. На сборку «покемонгана» уходит не больше минуты.
- Вот, смотрите. Я  с собой его взял, потому что опасался – вдруг отцу вздумается в чехол заглянуть? С ума ведь сойдёт…
  Кривлю душой, разумеется – перевёз я его сюда с совсем другими целями. И, кстати – любопытно, почему у меня его до сих пор не конфисковали?
Дядя Костя вертит бывший «ИЖак» в руках, поднимает к плечу, целится куда-то в темень. Потом переламывает затвор, заглядывает в ствол и одобрительно цокает языком.
- Молодец, в порядке оружие содержишь. Это, значит,  ты сам сваял, из Саниного подарка?
Саней он называет моего родного деда, своего брата.
- Да… в некотором роде.
- Что ж, толково. Надо будет документик тебе на него состряпать, как на спортивное оружие. Мало ли, пригодится?
Спортивное?  - я не скрываю удивления.  - Так я не занимаюсь стрельбой…
Теперь займёшься. И удостоверение сделаем, и разрешение на оружие, не проблема.  Как она в деле, кстати?
- Удобная, - говорю. – И бой приличный. Я в того, на заборе, куда целил, туда и попал - в бедро, чуть выше колена. 
- Сделано, вроде, аккуратно… - он ещё раз клацнул затвором. - А хочешь, я отдам нашим оружейникам? Доработают малость, то сё…
- Конечно – говорю с энтузиазмом.  - Я даже прикидывал, что надо сделать. Давайте набросаю, а они посмотрят...
Генерал с удивлением смотрит на меня и пододвигает блокнот с карандашом.
…ну всё, не спать мне сегодня…

Отредактировано Ромей (30-12-2020 20:27:42)