***
Когда Сашка Казаков впервые вошёл в Грот Пирамиды, она показалась ему чудовищно огромной. Свет мощных электрических фонарей несчитанное число раз преломлялся в хрустальных гранях, отскакивал от вырезанных в них замысловатых символов – но почему-то не проникал ни в глубь полупрозрачной глыбищи. Как и не добивал до сводов пещеры, отчего казалось, что верхушка Пирамиды тает в первозданной мгле на какой-то уж вовсе невероятной высоте.
Потом-то Виктор объяснил, что «рост» древнего сооружения, хоть и внушает уважение, но вовсе не так значителен – едва ли превышает стандартную панельную пятиэтажку. Четыре ступенчатые стороны прорезали узкие, обрамлённые массивными парапетами лестницы, все – словно отлитые из того же загадочного материала. Как ни старались исследователи, им не удалось найти ни единого шва. Пирамида была монолитна, безмолвна и холодна как лёд.
Да-да, именно так – холод жёг казаковские ступни сквозь рубчатые туристические ботинки «вибрамы», да так, что приходилось всё время переступать с ноги на ногу. Стоял он на самой верхушке, куда с разрешения Женьки (тот сразу после обеда привёл кассиопейцев осматривать будущий фронт работ) забрался по одной из лестниц. Отсюда, сверху, фигурки людей у подножия казались несуразно мелкими – пожалуй, даже мельче, чем сиз окошка его московской квартиры, расположенной на одиннадцатом этаже. Это тоже была загадка – Казаков, немного подумав, списал её на слабое освещение и эффект замкнутого пространства. Кстати, с верхушки Пирамиды свода пещеры разглядеть тоже не удалось. Выходит, этот холм – пустотелый, словно яичная скорлупа? Но как же тогда он не обрушивается внутрь себя – вон, какие скалы громоздятся на его склонах!
За спиной послышались шаги и тяжёлое, прерывистое дыхание. Казаков обернулся. Димка Голубев.
- Что-то я умотался… - сообщил он, присаживаясь на парапет – и тут же вскочил, схватившись за мягкое место. =- Ух ты, как лёд!
- Внизу не такая холодная. – отозвался Казаков. – Ну, так мне показалось. Надо бы попросить у французов термометр, измерить. А вдруг температура тем ниже, чем выше забираешься? Это ведь важные данные, надо зафиксировать…
Голубев скептически хмыкнул – похоже, старый друг вообразил себя «Следопытом» - так «Полдне XXII-го века» любимых ими обоими братьев Стругацких, назывались учёные, изучающие следы инопланетных цивилизаций. Помнится, там тоже был полупрозрачный материал – правда, совсем другого, мутно-жёлтого цвета, за что его и называли «янтарином».
Но разве сейчас они не исследуют творение самых, что ни на есть, настоящих Пришельцев, а в ближайшее время прикоснутся к самым заповедным их тайнам? От этой мысли захватывало дух.
- Слушай… - неуверенно произнёс он. – Я, когда поднимался, пробовал ступени считать, так сбился на второй сотне – а ведь ещё и до половины не добрался! А ведь их тут столько никак не может быть! И выдохся – почти так же, как в прошлом году, когда мы наперегонки на семнадцатый этаж твоего дома по лестнице взбегали…
- Да, я тоже что-то такое заметил… - неуверенно подтвердил казаков. – Но решил – может, тут воздух какой-то особый? Знаешь, как в горах, кислородное голодание? Потому и запыхался так…
Голубев подумал, потом решительно мотнул головой.
- Нет, не похоже. Дышится-то легко, не то, что на Дороге Смерти. Сколько там, четыре тысячи метров?
- Четыре шестьсот пятьдесят. Помнишь, Хорхе ещё матерился по своему, по-испански, что карбюратор захлёбывается смесью? Так этот тоже из-за недостатка кислорода. А здесь – ничего, нормально. Две пятьсот шестьдесят над уровнем моря, ерунда…
Как и полагается всякому уважающему «Следопыту», он заранее изучил карты района поиска и полагал, что знает его досканально.
- Ну, не знаю… - Голубев почесал затылок. – Может, у французов есть какие-нибудь приборы – знаешь, состав воздуха определять? Как они бишь называются, забыл…
- Газоанализаторы. - Казаков постучал ботинком о ботинок – сначала левым, потом правым. Терпежу больше не было, мертвенный холод, выползающий из прозрачных недр Пирамиды пробирал до костей. – Эти, как их… хроматографические. – Да, ты прав, надо будет поинтересоваться. Я читал про раскопки в египетских гробницах – так там тоже были какие-то проблемы с составом воздуха. Может, подумали и прихватили с собой?
- А давай прямо сейчас?... – оживился Голубев. - Им не до того, размечают площадки для поисков Хрустального Черепа. А мы пока и с температурными перепадами разберёмся и с газоанализаторами. Кстати, и ступеньки заодно сосчитаем, а то ведь непорядок!
И они застучали подошвами вниз по хрустальной лестнице.
К огорчению новоявленных «Следопытов», начальство в лице Женьки Абашина инициативы не оценило. Кассиопейцы были вежливо обруганы, обвинены в очередном акте подрыва дисциплины и приданы в помощь французам – держать рулетки и колышки, служащие для разметки пола грота. Чем и занимались в течение следующего часа, пока дневной свет, скупо вливающийся через узкий вход, не загородила массивная фигура.
Генерал Константин Петрович не спеша огляделся – глаза его в свете мощных электрических ламп смотрели остро, настороженно. Выслушал доклад Поля Мартье (чёртов марселец быстро тараторил на французском, и Казакову не удалось понять ни слова), после чего махнул рукой и что-то неразборчиво крикнул по-русски – звуки в громадной пещере съедались начисто.
- Нет-нет, работайте, ребята… - Остудил он пыл кассиопейцев, решивших, было, что возне с рулетками и колышками пришёл конец. – Мне нужны только Виктор и Евгений с Сергеем, если они, конечно, не возражают.
Возражений, разумеется, не последовало, и названные товарищи последовали за высоким начальством наружу. Казаков проводил их задумчивым взглядом.
- Слушай, Димон… - сказал он, не поворачиваясь, Голубеву. – Мне показалось, или генерал какой то… встревоженный, что ли? Может, что случилось, а мы торчим тут с палочками и верёвочками?
Голубев понимающе сощурился и кивнул. Кассиопейцы, не произнеся больше ни слова, выждали несколько минут, после чего, беззаботно насвистывая, направились к выходу из пещеры.
Отредактировано Ромей (23-03-2021 10:22:56)