Глава 9.
— Джек, скотина, как это понимать? Почему ты вчера не рассчитался с персоналом? — мы стояли друг напротив друга красные, как тряпка тореадора, и я орал, вернее, с учетом моих детских особенностей, визжал. — Ты понимаешь, что не имеешь права не исполнять, а тем более отменять, мои решения? Ты понимаешь, что я терплю такое в первый и последний раз, потом ты вылетаешь из компании без выходного пособия?
— Ну, что ты, Игорь? Что такого страшного случилось? Ну, не выплатил вчера, выплачу сегодня. — Джек выпустил воздух и моментом перетек в позу виноватого. Я тоже прошел пик раздражения, поэтому смог развести руки в стороны и с сожалением, как глупенькому, сказать:
— С кем, прости господи, приходиться работать? Ты понимаешь, убогий, что поставил под сомнение честность компании, что твоему и моему слову персонал теперь будет верить ровно в половину меньше? После второго такого финта они перестанут нам верить вовсе, типа: «Болтай, болтай, знаем мы вас», а после третьего встанут в позицию: «А пошел ты со своими примочками». Тебе хотя бы понятно, что я сейчас говорю? — Джек совсем сник, надо как-то выруливать. — Слушай сюда. Соберешь всех после закрытия дня, рассчитаешься полностью, и скажешь следующее: «Я виноват, что нарушил правила, которые установил Босс. Сегодня мою долю Джейн разделила между вами. Я обещаю больше не нарушать порядков компании. Двадцать процентов от маржи, заработанной на момент закрытия сделок, будут выплачиваться на следующий день, а результаты озвучиваться день в день. Так будет всегда, пока компания растет, или пока Босс не поменяет правила.» Потом доведешь до всех ту мысль, что в середине августа я уезжаю в Бостон и мы перестанем работать на коротких позициях. Целью компании по итогам года станет удвоение капитала, то есть их доходы упадут. Я вам оставлю пятьсот миллионов. Дальше все могут все посчитать сами. Такой лафы, как сейчас, больше не будет, но все равно неплохо. Во всяком случае они смогут зарабатывать гораздо больше, чем любой клерк на Уолл-Стрит. Если кто-то захочет уйти, лучше бы это сделать сейчас…
Все понял? Заруби на своем американском носу, что все команды и распоряжения по фирме ты отдаешь себе, а не персоналу. Ты обязан выполнять собственные распоряжения, даже если не хочется. Это закон! Повторяю, все распоряжения ты отдаешь в первую очередь себе, даже когда ты говоришь какому-нибудь Джону, что теперь он должен каждый вечер убирать бумаги вон с того стола в углу. Это означает лишь, что ты каждый день будешь это проверять, а выполнит Джон или пошлет тебя будет его решением, и он может запустить в работу другое твое распоряжение по фирме «О наказании неисполнения…», а может нет. Всосал?
Джек слегка приободрился, потому что сильно струхнул, когда я произнес слова о расставании. За эти два месяца он сильно окреп, заматерел и за компанию готов рвать глотки всем подвернувшимся, причем в прямом смысле этого слова. И дело тут даже не в том, что компания сделала его обеспеченным человеком, а скорее в том, что он наглотался успеха и почувствовал себя самодостаточным, каждой клеткой почувствовал. Такое ощущение за деньги не покупается.
— Все, Джек, давай по местам, через пятнадцать минут начнутся торги. Вон смотри, люди шеи выворачивают, пытаясь понять с чего я так вскипятился. Иди, вкинь в массы идею своей вины, но так, без комментариев пока, скажи, что детали будут на собрании после закрытия дня.
В этот момент в офис зашли «два молодца — одинаковых с лица» и попросили меня к одиннадцати подняться в офис 5600, на ресепшн, якобы, все предупреждены и выдадут мне лифтовую карточку. Получив подтверждающий кивок, они развернулись через левое плечо и, по-военному мягко, выкатились из офиса.
— Слушай, Джек, план торгов на сегодня меняется. Тащи вчерашний листинг.
— Да кто они такие? Какой офис 5600? Пошли ты их!
— Рокфеллеров просто так посылать не рекомендуется — вредно и для бизнеса, и для здоровья.
Джек, умница, предпочел не продолжать тему и на всех парах умчался в аналитический отдел за листингом.
— Джек, не в службу, а дружбу, сгоняй за Джейн, а я пока начну работать.
Джейн Буш — это наш главбух, женщина средних лет… Наверное, может быть точно, кто ж их, женщин, поймет, особенно, американских. Худая, в нелепом мятом пиджачке и юбке, с аскетичной кичкой на затылке, вообщем, смотришь на женщину и понимаешь — это главбух. У меня сложились с ней довольно теплые отношения, ну, насколько вообще возможно в этом случае. Ее, видимо, подкупало мое знание природы баланса фирмы, и то, что я не шарахаюсь от сочетания слов «оборотка по счетам». Судя по тому, что одевается она ровно также, как в день нашего знакомства, изменение собственного благосостояния прошло мимо ее внимания. От этого у меня повышался градус самоуважения, было приятно, что она ценит мой профессионализм, а не рост денег в своем кошельке. Здесь уместно вставить «Хи-хи», но меня втянул в себя лист котировок закрытия вчерашнего дня.
— Джек, смотри. С этой стороны я ставлю сумму закупки по открытии Биржи. Галочка с этой стороны означает, что эти бумаги надо перенести на следующий день и не продавать перед закрытием. Вот эти бумаги продашь примерно за час до закрытия и купишь вот эти, которые перейдут на следующий день. Вот эти пять бумаг — твой локомотив… у них в середине дня будут аппетитные колебания, где-то на десять процентов, а по итогам дня они вырастут на двадцать процентов. Смотри, атака на Дженерал Электрик начнется за пятнадцать-двадцать минут до большого перерыва Биржи и будет продолжаться часа полтора. Ты можешь продать за двадцать пять минут до брейка, а можешь подождать, когда падение превысит один процент, тебе решать. Аналогично с покупкой, как только рост превысит один процент, покупай все, что сможешь. С остальными четырьмя аналогичная ситуация. Здесь я проставил примерное время атаки и выхода из нее. Все понятно? Главное не мандражируй, ты же не пальцем деланный!
Вошла главбух.
— Джейн, у меня к вам один вопрос: согласны ли вы переехать жить в Бостон. Переезд и квартира — за счет фирмы. — я смотрел на нее немного заискивающе, потому что она была очень мне нужна. — Еще есть неделька на подумать…
Она кивнула, а я побежал к Рокфеллеру.
Лифт довольно шустро домчал меня до пятьдесят шестого этажа. Я вышел в комнату метров пятидесяти квадратных с двумя дверями и большим П-образным столом по середине, правая боковая часть которого была активно удобрена телефонами. За столом восседала копия моей Джейн, только явно постарше возрастом.
— Мистер Рокфеллер, подошел господин Мелешко.
— Впустите, — где-то зашипел воздух, и одна из двух дверей открылась, приглашая войти.
— Садись. Рассказывай, как ты себе это видишь. — по сравнению с той душечкой, каким я запомнил Джона Рокфеллера в нашу первую встречу, сейчас передо мной сидела вполне себе жесткая, сильная и хамоватая «Акула Уолл-Стрита», какой ее рисовали во всех советских газетах.
— Вижу, что? — решил я слегка потупить, но мне, увы, не дали.
— Гус мне сказал, что ты все схватываешь на лету, так, что не тупи. — он что, мысли читает? В кабинете сидело человек десять, и только двоих я не видел раньше.
— Думается, вы собирали обо мне всю доступную информацию, но что-то пошло не так и у вас по-прежнему обо мне ничего нет, так?
Пара голов склонилась в согласительном жесте.
— А спросить напрямую слабо? Я бы со всей искренностью все бы о себе рассказал…
— Смотри-ка, он развеселился! Слушай, парень, у нас рабочий день, и мы хотим эффективно поработать. — перебил меня дедушка в очках, которого мне не удается вспомнить.
— И все-таки, что вам известно и что вы хотите узнать?
— Джон, можно я ему голову оторву, мне этот весельчак действует на нервы, — проговорил нефтяник из Техаса, то ли Хант, то ли Плант, то ли еще как-то — забыл его фамилию, крупный такой.
— У вас не получится, вы по сравнению со мной очень неторопливы.
— Красава! А он еще и хамит… Мальчик, ты понимаешь где находишься и с кем разговариваешь? — вставил свои пять копеек Вандербильт.
— Ладно, я подожду, когда вы начнете спрашивать и слушать ответы, а не рявкать и пугать. — я демонстративно сложил руки на груди и с вызовом уставился на Джона, который, судя по всему, был главным на данном заседании.
— Волчонок! Ты был прав! — сказал кому-то Джон. — Ок, парень. Мы о тебе ничего не знаем и нас интересует твое мнение о том, как приватизировать советскую экономику. Не мог бы ты нам рассказать все, что сможешь по этому вопросу. — елейным голоском спросил Джон, при этом жестко демонстрируя, что я всего лишь вошь на гребешке.
— Я уже начал это делать, процесс запущен и по большому счету мне никто для этого не нужен. Думаю, он, процесс, будет продолжаться лет пятнадцать-двадцать. Всю информацию по этому вопросу вы можете получить в городе Кингисеппе, это в километрах двухстах по таллинскому шоссе на запад от Ленинграда. Там Косыгин создал Свободную Экономическую Зону, в рамках которой все мелкие и средние предприятия будут приватизированы. Руководит этим делом Кутепов Петр Сергеевич, я могу написать ему письмо. В Кингисеппском районе и в двух соседних процесс близок к завершению. Он тормозится отсутствием хозяйственников, частных бизнесменов, по-вашему. После расчетов с государством и инвесторами десять процентов остается мне, десять процентов государству, а восемьдесят собственнику. Интересный для вас факт, в данный момент полностью на деньги иностранных инвесторов строятся десять предприятий. Всю продукцию они смогут вывозить из СССР. Государству платят налоги и аренду земли, копеечную, кстати… Справку закончил, давайте вопросы, так будет проще.
— А за что тебе такие преференции?
— Я все это придумал, приватизировал первые пять компаний, и создал десять новых, тоже частных. А главное создал сеть школ хозяйственников, бизнесменов. Сейчас их десять, и они выпускают по сто коммерсантов в год каждая. Планируется развернуть сеть до ста школ, чтобы выдавать по десять тысяч подготовленных бизнесменов в год. Везде работают мои педагоги и по моим программам. Как-то так.
— Ты хочешь сказать, что за обучение бизнесменов государство готово отписать тебе 10 процентов?
— Во-первых, СССР не похож на США, там нет желающих, а главное умеющих, открыть частный бизнес. Их еще надо вырастить. Во-вторых, платить мне будут бизнесмены, а не государство. Бизнесмены платят и будут платить, за то, что я их обучил, подобрал готовый бизнес «под ключ» и оказываю им маркетинговые, юридические и консультационные услуги.
— Так да, логично. Я бы тоже заплатил в их ситуации, но, чтобы наполнить экономику СССР вновь созданными предприятиями, никаких денег не хватит.
— Почему не хватит? Когда я кину клич в Штатах и Европе, что под гарантии советского правительства готов оформить разрешение на строительство предприятия «под ключ», которым управлять будут они, вся продукция будет их, и продавать ее они смогут где захотят. Я же обеспечиваю адаптацию к советским условиям в виде подготовленного управленческого персонала, то очередь ко мне на прием будут занимать за месяц. Ваш бизнес понесет свои деньги, СССР получает рабочие места и культуру производства, ваши коммерсанты — эффективное использование капиталов, а я долю и возможность закончить строительство общесоюзной системы средних школ, High Schools, если перевести на вашу реальность.
— Я перестал, хоть что-нибудь понимать.
— Зачем американский бизнес понесет деньги в СССР? Гарантиям вашего правительства никто же не верит. — вступил в разговор Морган Четвертый.
— Вы не верите, а вы — это далеко не все. Гарантия будет заключаться в том, что советское правительство позволит вывозить всю продукцию на западные рынки.
— Ну, и где я должен расплакаться и начать отдавать свои деньги?
— Вот эта ручка, изготовленная в СССР, обойдется вам, примерно, в два с половиной раза дешевле, чем она стоит здесь. Тоже самое с автомобилем, с самолетом, с радиоприемником и т.д. Стоимость дорогого суперквалифицированного рабочего стоит в СССР, примерно, 50 долларов в месяц, киловатт час примерно одна десятая цента, пенсионные и страховые затраты в данный момент несет государство, медицинское обслуживание тоже за счет государства, аренда земли пока бесплатна, сырье… вам и так понятно. Торговля идет по жестким ценам, которые не меняются десятилетиями. Продолжать?
— Мысль понятна… — протянул Джон.
— В мире нет другой такой страны, куда можно выносить технологичные производства, требующие высоких затрат на квалифицированный труд. В Америку можно завозить товары, а не сырье, чтобы перестать, наконец, растить у себя дома люмпенов. Поверьте, уровень образования в СССР выше, чем в Штатах. Это я вам как профессионал говорю.
— Черт, а заманчиво! А где подвох? — Спросил техасец, который собирался оторвать мне голову.
— Не знаю, если честно. Может быть лет через пятьдесят, разучившись производить ширпотреб, Америка станет зависима от поставок товаров из СССР. Правда те в свою очередь будут зависимы от американского доллара… скорее всего. Нет, не знаю… Так далеко я не заглядывал, не по возрасту мне.
Обстановка немного разрядилась, люди улыбнулись и потянулись к сигарам и виски.
— Игорь, а ты правда, не знаешь, что будет? Может быть ты из будущего? Может тебя надо поспрашивать с пристрастием? У меня есть спецы по таким вопросам. — спросил благообразный старичок со взглядом убийцы.
— В КГБ тоже есть такие спецы. Без шансов. Вам не достучаться до того, кто с вами сейчас разговаривает. Вы можете только убить это малолетнее тело, но что вам это даст? Ни химия, ни гипноз, ни боль до меня не доходят. Пока вы будете издеваться над моим братишкой, я буду сидеть в сторонке и наблюдать за вами, а при первой возможности напакощу. Я, знаете ли, не совсем безобидный индивид — могу и укусить.
— Смотри как расхорохорился! Молодчага! Уважаю! — Хохотнул техасец, выпуская дым через нос.
— А что мне делать? Все норовят сказать: «У-тю-тю, маленький!», а мне обидно, ничего не могу с собой поделать. Вот и огрызаюсь. Можно мне задать вопрос?
Джон Рокфеллер кивнул, не очень вслушиваясь в мои слова, думая о чем-то своем.
— «Стратегические интересы Америки» — это отмазка для электората или мотив поведения для элиты? Зачем вы все время бьетесь за доминирование Америки? Вы действительно хотите остаться единственным гегемоном на планете?
— Ну, ты парень спросил! Кто ж тебе ответит на такой вопрос? — опять хохотнул техасец, продолжая пыхать сигарой.
— Мне достаточно всего лишь знать, что ответ у вас есть, то есть вы понимаете, что делаете, а то со стороны все видится крайне бессмысленным, и, кроме примитивной жадности, объяснений не видно.
— Продолжаешь хамить? — Повернулся в мою сторону массивный Вандербильт.
— Нет здесь никакого хамства. Я всего лишь задал вопрос, на который у меня нет никакого ответа.
— Для меня процветание Америки, процветание моего рода — не пустой звук. – сказал Джон.
— Другими словами, вы полагаете, что процветание Америки достигается через доминирование?
— Отчасти, но так!
— Понятно! У суда больше нет вопросов! — ответил я и пристукнул кулаком по коленке, изображая молоток судьи.
— Что опять не так? Утомил ты меня, малец! — вздохнул с сожалением Морган Четвертый.
— Ничего такого. Я услышал ответ на свой вопрос, и, хотя сомневаюсь в его искренности, но это ответ, который стоит принять, за неимением другого.
— Не безнадежный мальчик… — произнес старичок с волчьими глазами.
— Ладно, это все лирика, давай ближе к делу. Что ты предлагаешь? С чего начнем… изучать озвученную тему? — резко проговорил Джон Рокфеллер, подавшись вперед.
— Дайте мне список из десяти предприятий, а лучше пятидесяти или даже ста, которые вы хотите разместить в СССР на свои деньги и с американским менеджментом. Уточняю, что речь не идет об оборонке, добыче и торговле сырьем, и переработке урана. Строительство хранилища ядерных отходов можно рассмотреть. Предприятия по изготовлению готовой продукции — любые, предприятия по первичной или глубокой переработке сырья за исключения ядерного сырья — также любые.
— Дали мы такой список и?..
— Я отправлю его Косыгину, и вы встретитесь на уровне экспертов для начала. Дальше слишком туманно, чтобы что-то прогнозировать и планировать.
— У тебя есть связь с Премьером СССР?
— Нет, прямой связи нет, но в консульстве обо мне знают, так что передадут. Реакцию Косыгина я примерно могу предугадать, когда увижу список и получу необходимые комментарии.
— Давайте заканчивать, и так уже четыре часа заседаем, а у нас есть еще вопросы. — подвел черту моего пребывания в этой компании Джон Рокфеллер Старший.
Когда за парнем закрылась, Джон задал вопрос краткий до гениальности:
— Ну, и?..
— Давай дадим список. Предложение интересное, если не блеф. Мне кажется, стоит потратить время на его изучение. Если это окажется хотя бы наполовину правдой и удастся запустить жало в советскую экономику, то результаты могут получиться многообещающими.
— А передача технологий?
— Науку и самые наукоемкие проекты оставить у себя, а остальные технологии?.. Пускай русские развлекаются, все равно обскакать нас не удастся: наука и деньги у нас.
— Все так, но сырье?.. Мы и так жестко конкурируем на рынке металлов, например.
— Слушай переведи свои примусы в Россию. Пусть там коптят. А себе оставь науку, глубокую переработку и финансовые активы. Просто ведь! Ты, очевидно, окажешься в существенном плюсе.
— Действительно есть над чем подумать.
— Надо нашим демагогам сказать, чтобы пока мы будем думать, очень уж не обостряли отношения с русскими. Кстати, когда этот малыш улетает в Гарвард?
— В середине августа. Ему надо устроиться до начала учебного года.
— Выдать ему диплом Гарварда, тогда он вообще никуда не поедет.
— Я думаю, в Бостоне он начнет какой-то свой бизнес и мне чертовски интересно понаблюдать, что это будет. Мне сказали, что он обратился в Госдеп за покупкой американского гражданства, и там не видят причин отказать.
— А чем нам может быть интересно его гражданство?
— По идее он должен отказаться от советского. Двойное гражданство у нас не запрещено, но и не приветствуется.
— Купит. Бизнес гражданство стоит, по-моему, пол миллиона баксов. Я не вижу, если честно, как можно этот пункт использовать. Разве что настучать советскому правительству… Тогда наши разговоры подвиснут… Нет не вижу.
— Мы можем связаться напрямую с Косыгиным…
— Можем, но мне кажется лучше пока посидеть за спиной этого парнишки. Он совсем не прост, а мы пока до конца не понимаем его место в этой истории. А Косыгин?.. До него не дальше, чем до советского консульства, там есть наши люди.
— Господа, я жду ваши предложения по расширенному списку предприятий по данной схеме. Надеюсь, недели вам хватит. — подвел черту заседанию Джон Рокфеллер.
Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
