Буковка "г" в этом слове означает гравитацию.

Официальным ответственным за приём трофеев и пленных я назначил капитан-бригадира Виллема. Кому, как не лично командующему нашими силами у Мегадеи получать свою долю триумфа от выигранной битвы? Пусть материальные потери были большими, можно сказать, колоссальными, но и победа оказалась поистине грандиозной. Более сотни доставшихся нам вражеских кораблей, из которых около тридцати – боевые, увеличивали наш орбитальный и межгалактический флот раза примерно в четыре.
А вот людей было жалко. Безумно жалко. Два с лишним десятка хорошо подготовленных экипажей, две с половиной тысячи человек, боевых товарищей, освобождённых когда-то из плена, союзников из домов Барди́ и Анса́ри и просто неравнодушных граждан, прибывших сюда по зову долга и сердца вопреки грозным распоряжениям нынешних имперских властей. Все они сложили свои головы за Империю и честь дома Ван Тиль.
Больше всего – почти четыреста инженеров, связистов, пилотов, артиллеристов, штурм-пехотинцев – погибло на боевой станции, практически весь экипаж. Многих из них я знал лично, и тем больнее было сознавать, что они погибли в том числе из-за меня. Из-за того, что я не успел. Просто не успел прибыть вовремя...
Пока Виллем занимался трофеями, я быстро переговорил с командирами кораблей и платформ, а затем прямо на орбите организовал сбор наиболее доверенных лиц из руководства корпуса и союзников. Совещание прошло на «Авроре», в основном шлюзе, где к крейсеру пристыковался «Рюрик», а рядом, через переходной рукав – «Два Би-Би».
Первым в шлюзе появился Суйюнь, а следом за ним...
Вот кого я действительно не ожидал увидеть перед собой – это «несчастного графа Лу́джера, героически погибшего вместе с «Примой».
- А мне говорили, ты уже на небесах? – хмыкнул я, протянув ему руку.
- Увы, экселенц. Я поначалу тоже так думал, – вздохнул глава дома Анса́ри. – Но оказалось, ошибся. И все ошибались.
- Да? И как же это случилось?
- Знаете, экселенц, я ведь на самом деле решил, что умирать три раза подряд – это моветон, - «удручённо» развёл руками аристократ. – В приличном обществе так не делают. Да и потом вы сами мне это запретили. Так и сказали: учти, в третий раз я этого не потерплю. Ну, я и подумал: как станет совсем хреново, станцию подорву, но всех, кто остался, вытащу. Короче, когда эти гады подобрались вплотную к реакторам, я приказал дать разгон, а потом всем, кто остался, погрузиться в ремонтный шаттл и валить через ствол вентиляции. Челнок, между прочим, я же и пилотировал. Пришлось, кстати, ещё несгораемые переборки сжигать по пути, но это уже детали. В общем, когда наша «Прима» рванула, мы были уже снаружи.
- И вас совсем не задело?
- Как это не задело? Очень даже задело, – «оскорбился» граф. – Движок накрылся, противоплазма слетела, антенны все в ноль, кислородные баки в хлам. Осталось лишь гимн Империи спеть и в флаг завернуться. Но ведь опять не вышло! Ханес, скотина такая, не дал нам красиво уйти. Подвалил на своём кораблике, когда мы уже пузыри из лёгких пускали, манипулятором подцепил и готово. Тридцать два пацана будут ему теперь по гроб жизни обязаны.
- И ты тридцать третий, – добавил я с лёгкой усмешкой.
- И я, – не стал спорить Луджер. – Но клятву вассальную я ему приносить не буду.
- Не будешь? Почему? – разговор стал меня забавлять.
- Потому что он меня спас один раз, а вы, экселенц, дважды. И вообще, – он неожиданно вытянулся во фрунт и, щёлкнув каблуками, выпалил сакраментальное. – Дом Анса́ри знает свой долг! И этот долг – вам, экселенц!..

Заседание «Малого Совнаркома» продлилось менее часа. Кроме меня присутствовали только Гас, Суйюнь, Лу́джер и Ханес. Виллема, несмотря на его заслуги в отражении атаки на Мегадею, в этот круг «посвященных» я решил не вводить. Та информация, которой мы обладали, могла запросто поставить крест на его военной карьере, а то, что военачальник  и организатор из него выйдет отличный, никто из нас не сомневался. Поэтому наши тайные планы по «захвату Вселенной» мы обсуждали без капитан-бригадира.
Хотя чего там было ещё обсуждать? Все и так понимали: наш путь лежит на Бохав, и чем скорее мы туда попадём, тем лучше. О том, что происходило сейчас на столичной планете, мы  уже знали.  Все имперские СМИ только и говорили, что о ритуале Ан-Заф и шансах обеих сторон. На регента ставили практически один к одному, на победу Анциллы – один к двадцати пяти. На этом фоне даже наше эпическое сражение против объединённого флота ушло в новостях на второй план. Тем более что в нас верили ещё меньше, чем в экселенсу, а информацию о происходящем у Мегадеи секретили и мы, и противники.
Сейчас, после полного разгрома врага, таить её уже не было смысла.
Специально подготовленные гиперграммы ещё до окончания совещания понеслись в Имперский Генштаб, Регентский Совет, Общественную палату и во все ведущие голоканалы.  Наполнение у каждой было своё. В одной только сухие строчки стандартного боевого донесения, в другой – красочные описания артиллерийских дуэлей и взрывающихся кораблей, в третьей – пафосные призывы к всеобщему единению но фоне великой победы, в  четвёртой – весьма недвусмысленные предупреждения всем колеблющимся, в пятой... Короче, нужные фразы нашлись у нас для каждого адресата, а вместе они должны были поселить в них страх и уверенность. Страх – что церемониться с попавшими под подозрение мы не будем. Уверенность – что после такого успеха мы справимся с кем угодно, и общество, как и армия, будут теперь скорее за нас, а не за проспавших эту войну высокопоставленных имперских чиновников...

Насчёт ритуала Ан-Заф меня просветили Луджер и Ханес: как и зачем экселенса решилась на эту авантюру, и почему никто её от этого не отговаривал.
По крайней мере, теперь мне стало понятно, зачем она со мной порвала. Боялась, что все её планы по спасению любимой Империи пойдут кувырком. Потому что знай я об этих планах заранее, никуда её конечно не отпустил бы. Да и другим наказал, чтобы следили, как бы она ещё чего-то не выкинула.
Стыдно признаться, но я, как и большинство, тоже не верил, что она победит этого уродского регента. И вообще, ставить в борьбе за власть на какие-то древние ритуалы – это надо быть настоящим фанатиком, а фанатизм, как это было к примеру в реальной земной истории, ни до чего хорошего ещё ни одного государственного деятеля не доводил. Все заканчивали или эшафотом, или позором, или всеобщей ненавистью и вечной опалой.
Так что единственной для меня значимой целью было теперь вытащить её из той передряги, в которую она угодила, а выйдет при этом отодвинуть от власти регента и его прихлебаев или не выйдет – дело второе. Получится – хорошо. Не получится – ей-богу, силой увезу эту авантюристку на Тарс, после на Флору, и – гори оно всё синим пламенем... 

- Куда будем десантироваться, экселенц?
- Перед дворцом на лужайку, куда же ещё? – пожал я плечами, отвечая на вопрос Луджера.
- А почему не внутрь? – поинтересовался Ханес.
- Потому что внутри корабли не поместятся.
- Мой «Два Би-Би» для вхождения в атмосферу не предназначен. Ваши крейсера тоже.
- А мы и не будем туда входить.
- Как так?
- Выскочим через ноль.
Четверо «избранных» переглянулись.
Ханес покачал головой. Луджер пожал плечами. Гас хмыкнул. Суйюнь кивнул:
- Рискованно, но мне нравится.
- Значит, так и сделаем. Пойдём тремя кораблями, гирляндой. Су, граф и ты, лейтенант – во дворец идём вместе. Гас – за тобой поддержка снаружи. Если что-то не так, сразу врубаешь АЭП.
- Понял. Сделаю.
- Ханес, твои штрафники рукопашкой владеют?
- Обижаешь, барон, – оскалился лейтенант.
- Отлично. Пойдут в качестве штурм-пехоты, но без скафандров. Оружие, в первую очередь, колюще-режущее, штатное как вспомогательное. Понятно?
- Понятно, командир. Возьму все три группы, хватит им уже прохлаждаться.
- Хорошо. Тогда даю десять минут на сборы и вылетаем...
Ровно через десять минут «Аврора» вместе с пристыкованными к ней «Рюриком» и «Два Би-Би» вошла в нуль-портал.
- Компенсаторы – минус жэ, – громко скомандовал Карстен.
Крейсер легонько тряхнуло, и через пару секунд связка из трёх боевых кораблей зависла прямо над императорским парком.
- Высота – двадцать. Спуск штурмовой, гравилинзами, по сигналу.
- Принято, командир, – донеслось по трансляции.
Я неспешно поднялся, проверил набедренную кобуру, МСЛ и щёлкнул кнопкой селектора:
- Всё, мужики, пошли веселиться...
*  *  *
По коридорам дворца мы шли плотной группой. Убивать тех, кто попытается преградить нам путь, я запретил. Начинать гражданскую войну в мои планы пока не входило. Анцилла это бы не одобрила.
Не убивать вполне получалось. Антиэлектрический пояс давал для этого все возможности. А если учесть, что на Шугаду я его немного модернизировал, наш рейд напоминал скорее прогулку, а не реальный прорыв к залу ристалищ.
На АЭПе имелся теперь режим «слойка». Когда он был включен, в зоне возле меня – «эпицентре» – электричество оставалось, дальше шла «зона сплошных разрушений», где электромагнитное поле отсутствовало. Потом оно восстанавливалось, но уже там, откуда обнаружить нас обычными неэлектронными «средствами слежения» – глазами, ушами, носами, через бинокль, перископ или какую-нибудь слуховую супертрубу – было достаточно сложно.
Конфигурацию зон я мог выставлять какую угодно. В лабиринтах императорского дворца наиболее выгодной оказалась вытянутая каплевидная. В авангарде со мной двигались Луджер с Суйюнем, дальше головорезы Ханеса, их командир замыкал наше боевое построение. Попадающихся по дороге людей с оружием, которое «почему-то не работало», попросту оглушали и оттаскивали в сторону. Остальные сбегали сами. Попадать под раздачу никому не хотелось.
Каждые двадцать секунд идущий в середине колонны связист докладывал об изменениях обстановки. Я специально позволял отдельным камерам и датчикам попадать в зону, где поле работало, поэтому за нами теперь, как и за ментальной дуэлью Анциллы и регента, следили практически все новостные каналы.
Первые бойцы в бронескафах встретились нам за два этажа до цели. Эффект применения по ним моего чудо-пояса оказался забавным. Лишённые электричества боевые доспехи мгновенно превращались в мёртвый металл, и обездвиженные гвардейцы становились похожими на затейливые скульптуры, замершие посреди комнат и коридоров. Мы их не трогали. Просто обходили и двигались дальше.
Где-то за сотню шагов до цели, у выстроенной впопыхах баррикады из мебели нас встретил человек с белым флагом. По всей вероятности, именно здесь проходил последний «рубеж обороны».
- Ну? Что хотел? – поинтересовался я без всякого пиетета.
- Герцог Вионцо, член Регентского совета и Совета пятнадцати, – представился парламентёр. – С кем имею честь?
Я ухмыльнулся:
- А то вы не знаете? Барон Румий, конечно, кто же ещё? У вас, кстати, есть ровно десять секунд, чтобы объяснить мне, зачем вы накидали тут всякого мусора?
Герцог досадливо сморщился, но изображать из себя обиженного не стал. Насколько я помнил, в обоих Советах он представлял группу соперников дома Ван Тиль, а значит и моего тоже.
- Простите, барон, но пока ритуал Ан-Заф не закончился, вам сюда хода нет.
- Это ещё почему?
- Потому что таков закон.
- И как же вы собираетесь меня не пускать?
Оппонент тяжко вздохнул и вытянул из набедренных ножен короткий меч, больше похожий на мясницкий тесак, а не на благородный клинок для дуэлей и боя.
- Увы, мне придётся бросить вам вызов. И если вы действительно тот, за кого себя выдаёте, вы его примете.
Пару секунд я просто смотрел на этого дурака, прикидывая, прикончить его не мешкая или пускай ещё поживёт…
- Отказываться нельзя, – прошептал подошедший вплотную Луджер. – Отказом вы сразу поставите себя в низшее положение, и вас никто больше не признает, а те, кто признал, откажутся.
Я мысленно сплюнул.
«Чёрт бы побрал этих аристократов! Напридумывали себе всякой фигни…»
- Хрен с тобой, золотая рыбка. Драться, так драться, – обнажил я любимую МСЛ…

- С этим что будем делать? – кивнул я на валяющегося на полу регента, когда мы, наконец, оторвались друг от друга.
То, что на нас сейчас пялилась вся Империя, меня совершенно не волновало. Пусть хоть завидуют, хоть ненавидят, хоть то и другое вместе – без разницы.
- С этим? – Анцилла брезгливо взглянула на бывшего. – Знаешь, Дир, этот подлец перед ритуалом хвастался, что лично отдал приказ, чтобы тебя схватили на Шугаду, а после специально бы сообщили, что, мол, хедхантеров на тебя навела я. А я ведь об этом вообще никому ни полсло…
- Знаю, Ан. Всё так и было, – перебил я её.
- И… ты поверил?
Я улыбнулся:
- Естественно, нет. Инфу о Шугаду слил третий связист с «Авроры». Я это после выяснил, перед тем как на Мегадею лететь.
- Да! Что, кстати, с Мегадеей? – вскинулась экселенса. – Вторжение началось? Время у нас ещё есть?
- Там всё нормально. Вторжение как началось, так и кончилось. Мы победили. Разбили всех в пух и прах.
- Как?! – Анцилла округлила глаза. – То есть, получается, я всё это зря затеяла? – обвела она взглядом зал с замершими вокруг «бронескульптурами».
Я усмехнулся.
- Отнюдь. Ты сделала всё, как надо. Войну можно остановить только здесь. Такие как этот, – кивнул я на бывшего регента, – делали всё, чтобы она тянулась как можно дольше. У меня нет прямых доказательств, но я абсолютно точно знаю, что этот козёл якшался со стопланетниками и давал им добро на провокации в пределах Империи. Об этом мне рассказал один... хм, важный пленный. Жаль, что по-новой его уже не допросишь, но я полагаю, что с нынешними возможностями ты это быстро выяснишь. Да и вообще, имперская армия и космофлот явно застоялись на базах в центральном секторе. Ждать, пока враги сами сюда придут – стратегия пораженческая. Врагов надо бить на их территории. В крайнем случае, на границах.
- Да, Дир, ты прав. Абсолютно прав. Именно за этим я сюда и пришла. Но прямо сейчас мне надо сделать другое.
Сжав губы в тонкую нитку, герцогиня медленно развернулась.
Чтобы дойти до дальнего края арены, ей понадобилось ровно десять шагов.
- Где мой сын, Дарий? Где император Талвий? – глухо спросила она у проигравшего ментальную схватку регента.
Тот в ответ только злобно скривился, но ничего не ответил.
Я подал знак охраняющим его штрафникам.
Правый боец одним слитным движением вздел «арестанта» на ноги, а левый практически без замаха врезал ему под дых.
- Я повторяю вопрос. Где мой сын Талвий? – тон герцогини не предвещал ничего хорошего.
Секунд десять регент ловил ртом воздух и пучил, как жаба, глаза, но затем, кое-как отдышавшись, выдавил-таки из себя нечто осмысленное:
- В б-бункере... Но в-вам туда не д-добраться.
- Обыщите его! – скомандовала экселенса.
Штрафники с «Два Би-Би» умело обшмонали задержанного и, кроме всяческой мелочёвки, выудили из его одежды кое-что действительно интересное. Увидев это, я удивился. А вот Анцилла... Теперь её голос буквально звенел от ярости:
- Ты решил убить императора?! Ты вздумал похоронить моего сына заживо?!
- Ты сама... во всём виновата, – прохрипел герцог. – Если бы я не упал... оно б не сломалось...
Я подошёл ближе и ещё раз взглянул на обломки. Точно такие же я видел на Флоре во дворце княжеского наместника. Выстрел картечью, к нашему с Гасом огорчению, в одно мгновение превратил в них малую скрутобойку милорда Салватоса. А у меня на неё были такие планы...
- Что это за фигня, и причём здесь твой сын и какой-то бункер?
Анцилла обернулась и дёрнула нервно щекой.
- Этот подонок, – сказала она, словно сплюнула, – спрятал Талвия в императорском бункере. Туда невозможно попасть без специального устройства-ключа, но это устройство сломалось, и теперь... – её голос неожиданно дрогнул. – В общем, теперь я не знаю, что делать?
- А он далеко, это бункер?
- Он не далеко, он глубоко. Очень глубоко. Прямо здесь, под дворцом. Шахту давно закопали. Чтобы её найти и отрыть, надо не меньше месяца. За это время... – экселенса судорожно сглотнула. – За это время может случиться всё, что угодно...
Судя по дрожащим рукам, женщина едва сдерживалась.
Даже не представляю, чего ей всё это стоило...
- То есть, нам просто нужен точно такой же ключ. Так?
- Так. Но этот единственный. Других в Империи нет.
- Ну, так уж и нет. Ни в жизнь не поверю... – снова открыв рюкзак, я вытащил из него собственную «модифицированную» на Шугаду скрутобойку. – Похоже?
- Откуда?! – изумилась Анцилла. – Откуда ты взял его?
- Да так, досталось при случае, – пожал я плечами. – Как ты говоришь, он работает?..
Герцогиня принялась объяснять. Пусть сбивчиво (из-за волнения), но я её понял...
Как и предполагал, всё оказалось достаточно просто. Телепортация в чистом виде, только на очень короткое расстояние, с использованием барьерной энергии. Её, кстати, задействовали неосознанно, не понимая природы явления. Все императоры, регенты и тираны проходили перед восшествием на престол так называемое «посвящение». Его совершали здесь, на арене с двумя столбами. Обычное «место силы», такое же, как и все те места на барьерных планетах, где возводили святилища, алтари или, как в случае с Шугаду, репликаторы.
Той капли «барьера», которую получали здесь будущие властители, вполне хватало на то, чтобы пользоваться фамильной императорской скрутобойкой и проникать через слабенькую защиту местного «алтаря». Анцилла получила энергии существенно больше. То ли из-за связи со мной, то ли, что более вероятно, из-за того, что платила за эту энергию годами собственной жизни.
- Эй, парни! А притащите-ка нам что-нибудь, эээ, плоское, твёрдое и большое... Да хоть ту же дверь, например, – скомандовал я штрафникам и указал на валяющиеся на полу двери, которые сам же и выбил, когда прорывался в зал.
Занести на арену дверь бойцы не смогли, упёрлись в защиту. Пришлось самому поднапрячься. Тяжёлая оказалась, зараза. Всего-то два шага пройти, а чуть её на ногу себе же не уронил. Но обошлось. Кое-как прислонил створку-панель к одному из столбов, вытер трудовой пот, установил скрутобойку на малую мощность в режиме «2» и протянул «пистоль» экселенсе:
- Просто представь в голове этот бункер, а после стреляй.
- Прямо в дверь, да?
- Да, прямо в дверь.
Анцилла подняла скрутобойку, зажмурилась...
Выстрела никто не услышал. Зато результат увидели все. Прямо на поверхности двери засветился портал. Круглый, диаметром чуть больше полутора тян, для человека достаточно.
- Я пойду. А ты останешься здесь. И не спорь! – остановил я дёрнувшуюся к порталу Анциллу. – Если твой сын действительно там, я его выведу. А если это ловушка, шансов выбраться у меня больше.
Спорить экселенса не стала. Вернула мне скрутобойку и получила взамен антиэлектрический пояс.
- Знаешь, как пользоваться?
- Да. Ты показывал.
- Отлично. 
Сунув скрутобойку за пояс, я шагнул в телепорт.

Ощущения от «пешей» телепортации оказались почти такими же, как при пролёте сквозь «ноль» в космосе. Единственное отличие – уши на миг заложило из-за перепада давления.
Секретный императорский бункер больше напоминал звездолёт, а не бомбоубежище. Мягкий рассеянный свет, овальные коридоры, звукопоглощающая обшивка, ячеистый пол, видовые экраны...
Имелись тут и световые дорожки, указывающие, куда идти, включающиеся нажатием на своеобразный «тачскрин», и голографические панели с полным 3d-планом сооружения. На первый взгляд, это не слишком логично, но с другой стороны, шпионов тут ждать не приходится, а для хозяев удобно – не надо каждый раз думать и вспоминать, где что находится и как туда добираться.
Долго размышлять, куда двигаться и где искать сына Анциллы, мне не пришлось. Уже на втором повороте ведущего вглубь коридора меня встретили.
Человек, стоящий посреди широкого холла, при виде нацеленного на него бластера даже не дёрнулся.
- Если я правильно понимаю, вы барон Румий? – спросил он, приподнимая руки, показывая, что безоружен.
- Предположим, – кивнул я, держа незнакомца на мушке.
Выглядел он, если считать по земному, лет эдак на пятьдесят или немногим больше. Одет... хм, одет как обычно одеваются большинство граждан Империи, функционально и без какой-либо вычурности. Единственное, что выделяло его на фоне других – это значок на груди, символ принадлежности к правящему дому Галья́.
- То, что вы здесь, означает, что экселенса Анцилла выиграла схватку с Дарием, – неторопливо продолжил незнакомец. – Поэтому...
- Кто ты такой? – прервал я его, «нервно» качнув стволом.
- Прошу прощения, экселенц. Я не представился, – почтительно наклонил голову визави. – Гильермо, личный помощник регента... эээ, виноват, бывшего регента.
- Где император Талвий? Что ты с ним сделал?
- Ровным счётом ничего, экселенц, – развёл руками Гильермо. – Его императорское величество спит... Умаялся играть, экселенц, – добавил он с лёгкой улыбкой.
- Показывай, где он. И поживее.
- Слушаюсь...
По бункеру мы «плутали» недолго. Импровизированная детская располагалась всего в сотне шагов от точки входа. Помощник регента шёл впереди, показывая дорогу, я контролировал его сзади, ожидая в любую секунду какого-нибудь подвоха.
Странно, но никаких подлянок я от него не дождался.
- Вот, экселенц. Как я и говорил, его императорское величество спит.
Комната, куда мы вошли, оказалась довольно просторной. Гильермо сразу отшагнул в сторону и указал на стоящую возле стены кровать. На кровати, сунув под щёку левую руку, мирно сопел малыш. Возраст, если считать по земному, года полтора-два. По полу были разбросаны игрушки, книжки, раскраски, карандаши, бумажные самолётики...
- Простите, экселенц, тут немножко не убрано, – немного смущённо проговорил помощник бывшего регента. – Я просто не успел всё убрать. Вы появились внезапно, и мне пришлось идти вас встречать...
- Кто-то ещё здесь есть?
- Нет, экселенц. Только мы, – он указал на висящий на стене монитор слежения, «разбитый» на множество мелких экранов. – Вот, можете убедиться сами. Тут все помещения бункера.
- Почему тебя отправили сюда вместе с ним? – кивнул я на маленького императора.
- Я его воспитатель. Мне доверяли и регент, и экселенса Анцилла, – пожал плечами Гильермо. – К тому же, в отличие от обычных нянек, я был посвящён в тайну этого бункера.
Я подошёл к спящему малышу. На сердце внезапно кольнуло. Мне неожиданно вспомнилась одна фотография из старого родительского альбома. Там, в точно такой же позе спал точно такой же пацан. Один в один копия этого.
- Когда он родился? Дата? – голос мой прозвучал неожиданно хрипло, с каким-то дурацким фальцетом.
Гильермо назвал день и месяц.
Чтобы посчитать количество суток, перевести их в земные недели, а после перепроверить, мне понадобилось секунд двадцать. Цифры сошлись.  Точность плюс-минус неделя. А замуж за регента Анцилла вышла лишь через месяц...
- Экселенц, – прервал молчание императорский воспитатель. – Если вы не против, я бы хотел, чтобы вы передали экселенсе Анцилле вот это.
Он положил на небольшой столик кристалл-накопитель и вновь отошёл к стене.
Я взял накопитель, взглянул на полоску памяти. Кристалл был заполнен примерно наполовину. А ещё у этого типа кристаллов имелась функция предварительного просмотра.
- Можете посмотреть-проверить. Там только то, что я записал по просьбе уважаемой экселенсы.
Немного подумав, я последовал совету регентского помощника.
Имеющиеся на накопителе видеозаписи даже при беглом просмотре могли запросто уничтожить карьеру многих высокопоставленных имперских чиновников, а регента вообще утопить. Причём, в самом прямом смысле этого слова. Или повесить. Зависит только от желаний суда и общественности.
Закончив просмотр, я глянул на воспитателя
- Зачем ты это записывал?
Гильермо вздохнул.
- Понимаете, экселенц... Я всю свою жизнь верой и правдой служил дому Галья́. Но кроме него я служил ещё и Империи. Поэтому когда герцог Дарий... ну, в общем, вы сами всё видели. Я не мог нарушить присягу, данную нашей державе и императору, как не мог нарушить и клятву, данную великому дому. Единственное, что я мог – это негласно помогать герцогине Анцилле, потому что она тоже стала Галья́, но при этом осталась верной имперскому духу и имперским законам.
- А сама-то она хоть что-нибудь знает о твоей помощи? – усмехнулся я, опустив бластер. Верить или не верить в сказанное – такой вопрос не стоял. Вопрос заключался в том, что теперь со всем этим делать?
- Да, экселенц, – твёрдо ответил Гильермо. – Вы можете сами спросить это у экселенсы, когда вернётесь.
- А ты? Сам ты не хочешь ей всё рассказать и лично отдать кристалл?
- Не имею такой возможности, экселенц, – покачал головой бывший помощник бывшего регента. – Во-первых, прямо сейчас вы меня отсюда не выпустите. Просто по соображениям безопасности...
Я мысленно хмыкнул. Он был абсолютно прав. Выпускать его отсюда «до выяснения» и вправду не стоило...
- ...а во-вторых, экселенса будет не слишком довольна, если я вдруг публично признаюсь в службе на два дома сразу. Пусть это даже шло на пользу Империи. 
- Поясни, почему.
- Всё очень просто. Если я это сделаю, моя репутация рухнет на самое дно. Пусть даже у дома Галья́ будет новый хозяин, места там мне уже не найдётся, как не найдётся нигде. Никто не рискнёт взять на службу того, кто предал своего повелителя, даже исходя из лучших побуждений и на благо Империи. Но если об этом никто, кроме экселенсы и вас, не узнает, моё положение в доме останется прежним. А иметь своего доверенного или просто лояльного человека в доме Галья́ для экселенсы Анциллы будет весьма полезно. Даже в том случае, если я не стану действовать против интересов своего дома в пользу других.
Высказавшись, он указал на спящего в кровати ребёнка:
- Мне его разбудить или сами?
- Буди.
Гильермо подошёл к кровати и, чуть наклонившись, проговорил:
- Талвий, пора. Просыпайся.
Пацан засопел, нехотя потянулся и приоткрыл глаза.
- Тебе пора к маме, – продолжил Гильермо.
- Мама? Где мама? – парнишка, всё ещё сонный, сел на кровати, протёр руками глаза и обвёл осоловелым взглядом детскую комнату.
Я невольно улыбнулся:
- Твоя мама приехала. Она наверху и очень тебя ждёт.
- Наверху? Где наверху? – поднял голову Талвий.
- Хочешь её увидеть?
- Да.
- Тогда пойдём. Я тебя к ней отведу.
- А... – мальчик повернулся к Гильермо.
- Это хороший друг твоей мамы, – быстро ответил тот. – Не бойся его.
- Я не боюсь.
- Ну, вот и отлично, – вмешался я в диалог. – Меня, кстати, зовут Дир. А тебя?
- Талвий.
- Молодец. А теперь давай поскорей одевайся, и пойдём к маме. Она тебя очень ждёт...
От того, чтобы его несли, пацан категорически отказался.
Сам взял меня за руку и сказал: «Пойдём».
Идти, впрочем, никуда не понадобилось. Обратный портал я организовал прямо из «детской». Только опустил его чуть пониже, чтобы Талвию не пришлось перешагивать.
В зал для ристалищ мы вышли практически там же, откуда я входил в бункер – из прислонённой к столбу двери. За тот десяток минут, пока я отсутствовал, возле арены много что изменилось.
Во-первых, Анцилла отключила АЭП, и закованные в энергоброню десантники и гвардейцы получили свободу действий. Однако сражаться друг с другом не стали. Скорее, наоборот – объединились и побратались. Смешались в один общий строй и убрали оружие в зажимы-захваты.
Второе – в зале появились новые персонажи. Шагах в десяти от защитной плёнки стояла «группа товарищей». С большинством из них я был знаком опосредованно: по передачам имперского головидения, картинкам из ахивов-досье и массовым упоминаниям в сетевых новостях.
Главы великих и малых домов, члены Регентского совета, высшие офицеры Генштаба, представители управления безопасности, министры... Все они выглядели сейчас, словно провинившиеся школьники перед строгой учительницей.
Анцилла, уперев руки в бока, что-то грозно им выговаривала. Что именно, я разобрать не успел. Как только мы с Талвием вышли из телепорта, экселенса резко прервала свою речь и рывком развернулась к нам, будто что-то почувствовав.
- Тал! Ты?! – замерла она, увидев парнишку.
- Мама, – пробормотал мальчик и, смешно семеня, бросился к матери.
Та еле успела присесть на корточки, чтобы стать вровень с сыном, обнять его, с тревогой осмотреть, погладить по маленькой головёнке, чмокнуть в щёку, смахнуть с неё невидимую пылинку...
- Мама, а где ты была? – спрашивал Талвий, чисто по-мужски, с достоинством, принимая эти «телячьи нежности». – Почему тебя долго не было? А ты теперь никуда не уйдёшь?..
- Нет, сынок, не уйду, – плача, отвечала Анцилла.
Я молча смотрел на них и испытывал странные чувства. Внезапно узнать, что у тебя есть сын, впервые увидеть его, но не иметь права признать, изображать постороннего, прикидываться, что для него ты никто – многие бы, наверное, этому даже обрадовались. Типа, никаких обязательств, делай что хочешь...
К счастью или несчастью, мне это никакой радости не доставляло.
Чёрт бы вообще подрал эти традиции и законы, когда нельзя даже намекнуть о своём реальном родстве с этим малышом. «Жена Цезаря должна быть вне подозрений». Увы, это древнее правило действовало везде, где ещё чтили властителей и верили в сакральность их власти.
Взгляды, которыми мы с Ан обменялись, говорили об этом лучше любых слов. Я понял, что она поняла, что я понял. А ещё она поняла, что я понял, о чём она, не сказав, попросила. И что я тоже, ничего не сказав, согласился...
- Тал, тебе, наверное, пора кушать. Вон, тебя уже тётя Моана ждёт. И тётя Гилия тоже, – оглянулась Анцилла на появившихся возле барьера нянек.
- Я не хочу кушать, – дёрнул щекой парнишка.
- Надо, сынок, – ласково проговорила женщина. – Чтобы вырасти большим и сильным, тебе надо кушать.
- А ты придёшь ко мне, когда я покушаю?
- Не знаю, сынок. У меня ещё много дел, – герцогиня медленно поднялась и ещё раз погладила Талвия по голове. – Но я обещаю, как только закончу, так сразу приду. Хорошо?
- Хорошо. Я подожду, – серьёзно кивнул малыш...
С арены его вывел я. За плёнкой защиты над ним тут же захлопотали няньки. Помимо пары гвардейцев, их охраняли двое десантников и двое бойцов лейтенанта Ханеса.
Пока они шли к выходу из зала ристалищ, мы с экселенсой не проронили ни слова. Только напряжённо следили за ними. Охрана охраной, а исключать ничего нельзя даже здесь, в самом защищённом месте имперской столицы.
К счастью, до выхода Талвий и сопровождающие дошли без эксцессов. Как только они исчезли в проёме, мы не сговариваясь выдохнули, а через миг Анцилла опять развернулась к имперским сановникам:
- Итак, господа, продолжим. Как я уже говорила, речь идёт о предательстве. А чтобы мои слова не выглядели голословными, я представлю вам доказательства. Прямо сейчас, господа... Ты видел Гильермо? – прошептала она, скосив глаза в мою сторону.
Вместо ответа я сунул ей в руку кристалл с компроматом.
Чтобы найти на нём нужную запись, герцогине понадобилось секунд двадцать. А затем она просто переключила его в режим воспроизведения...