Пролог.
Лурдия. Зершан.
Все более-менее крупные города одинаковы. В центре, поближе к резиденции правителя раскинулись особняки знати. Впрочем, где раскинулись, а где и не очень. В Тайриме, например, позволить себе даже крохотный парк в столичной резиденции могут разве что близкие родственники султана. Да и то не все. Родственников у солнцеликого куда больше, чем земли в центре столицы. И стоит она много-много полновесных желтых монеток. Золотой район чаще всего обнесен стеной: и дополнительный рубеж обороны в случае нападения врагов, и от черной кости отгородиться. Но (и снова можно привести в пример Тайрим) стена – явление не обязательное. Против врага, сумевшего дойти до сердца султаната, никакие стены не помогут. Впрочем, всё это детали. Всё равно в центре, тесном или просторном, огороженном или открытом всем ветрам, – знать. Подальше, на небольшом удалении от резиденций герцогов и графов, обитают средней руки дворяне, кому позволяет и количество благородных предков, и накопленные ими капиталы. Здесь не встретишь ни нищего шевалье на старом мерине желтовато-рыжей масти, с облезлым хвостом и опухшими бабками, ни толстопузого нувориша, чей отец возился с плугом, молотом, или махал кистенем на большой дороге. И семнадцать поколений купцов первой гильдии тоже не давали возможности заселиться в серебряный круг. Вот в бронзовом таким самое место. Нуворишам, конечно, о благородных нищебродах речь не идёт. Тут всё решают деньги. А дальше – медный круг, железный, кожевенный… Названия в каждом городе свои, но суть одна. Районы расходятся концентрическими кольцами от центра и до самых до окраин, традиционно занятых лачугами недотёп, неудачников, пьяниц и прочего деклассированного и маргинального элемента. Чем ближе к трущобам, тем дешевле жильё, противней запахи, хуже еда в трактирах, меньше значения придается званиям и благородным предкам. Завсегдатаи проявляют интерес разве что к кошелькам проезжих и прохожих. И интерес тот по мере удаления меняется от «реально ли продать» до «реально ли отобрать».
Зершан, главный город Лурдии, выделялся среди собратов-столиц даже своим строением. Когда почти легендарный Витор основатель династии был призван на эту землю племенами, сумевшими совместно отбиться от притязаний сразу двух империй, но не представляющими, как не передраться между собой в условиях мирного существования, он обнаружил уникальное природное образование, в дальнейшем послужившее основой королевского замка. Прямо посреди степи торчал скальный монолит. Ну хорошо, не прямо посреди степи. В излучине от весьма бурной и полноводной реки Турды. Бурной, поскольку вода ещё не успела утихомириться, вырвавшись из теснин Драконьих гор, а полноводной, ибо почти со всех этих гор влагу и собирала. Наличие мощной водной артерии, переправа через которую представлялась малореальной любыми силами и в любых условиях, лишь повышало оборонительный ресурс будущей крепости. Но куда больше короля заинтересовала сама скала. Или, точнее, скальный массив кольцеобразной формы. Толстые монолитные стены высотой за сотню локтей, не просто отвесные, а местами нависающие, а внутри почти ровная площадка, восемьсот локтей в поперечнике. Этакий гранитный атолл, только не в океане, а посреди твёрдой земли. И самое удивительное: на противоположной от излучины стороне кольцо размыкалось, оставляя проход шириной в двадцать локтей.
Мысли Витора понять нетрудно. Удивительно, что никто ранее не догадался использовать сиё чудо света в оборонительных целях. А может, были догадливые, но испугались масштабности проекта и объема предстоящих работ. Основатель не боялся никого и ничего. Скорее всего, потому что в строительстве смыслил мало, а своё «хочу» ценил куда больше советов специалистов. Наверное, правильно, какие там специалисты в глубокой древности! А тут целый вождь! Нет, уже целый король! К тому же герой, которого воспоют в веках! Легендарная личность!
Легендарная личность оказалась права. Ещё при жизни Основателя были подняты первые вёдра с водой из дворцового колодца, а проём в скальном кольце перегородила монументальная стена, сделанная столь тщательно, что отличить её от естественных скал можно было лишь по наличию ворот. Скалы, хоть специалисты и считали их непроходимыми, прошли дополнительную обработку молотками и зубилами, потеряв все мало-мальски выступающие фрагменты. Последняя работа и вовсе была проведена в кратчайшие сроки, поскольку ломать – не строить, каждый умеет. Витор так увлекся строительством, что даже бросил воевать с соседями. Те тоже оценили размах затеи, и на свежеобразованное королевство не нападали. А может, помнили, как отхватили от раздельных племен, и с объединившимися тем более боялись связываться. Король же получил в народе прозвища «Строитель» и «Отец народа».
Надо отметить, что успехи Основателя на ниве возведения Величайшего Чуда Света закончились на стене с воротами и колодце. В халупу, в которой Отец народа отдал богам душу, не побрезговал бы заселиться разве что завсегдатай современных трущоб. И то не каждый.
Но наследники великое дело не бросили, и за каких-то тринадцать поколений бывший «атолл» неузнаваемо преобразился. В самом центре вознеслось в небеса здание королевского дворца, и высотой, и великолепием, и комфортностью превзошедшего даже султанские хоромы в Тайриме. Старинный колодец Витора обзавелся хитрой системой труб и насосов. Семь пар ездовых ящеров круглосуточно крутили многочисленные колёса, подавая воду не только на кухню и в прачечную, но и в личные покои монарших особ и гостевые комнаты. А при Гаторе, одиннадцатом в династии, к удобствам для благородных господ прибавились горячая вода и канализация. Последняя (хотя даже само слово ранее в городе не было известно) стала предметом особой гордости зершанцев, брезгливо цедивших сквозь зубы: «Ну да, в Тайриме тоже дерьмо на улицы не выливают. Но разве это канализация? Вот у нас КАНАЛИЗАЦИЯ!!!».
Кроме всевозможных удобств дворец отличался стенами в четыре локтя толщиной и маленькими окошками, больше напоминающими бойницы. Зачем надо было строить крепость внутри крепости – вопрос риторический: Король сказал: «Надо», значит – надо! Впрочем, благодаря массивности стен микроклимат внутри дворца поддерживался комфортный и ровный в течение всего года. Располагайся королевство на несколько тысяч верст севернее, пришлось бы строителям изобретать воздушное или паровое отопление, но климат в этих краях был щадящий. Хороший был климат. Правда, с естественной вентиляцией не сложилось, и, чтобы цвет государства не задохнулся в построенных казематах, пришлось изнутри изгрызть стены сложной системой воздушных ходов, а затем позаботиться, чтобы закрывающие решётки воздуховодов не портили общий дизайн помещений и фасада. Подобных слов ни строители, ни высокопоставленные заказчики не знали, но вентиляция была вездесуща, незаметна, да ещё и работала!
Вдоль правой от входа стены атолла располагались всевозможные хозяйственные постройки и жилища прислуги, особой монументальностью не отличающиеся, но весьма элегантные и выдержанные в едином стиле (Андокор, восьмой в династии, отличался утонченностью вкуса). Вдоль левой правил лаконичый военный стиль, детище Бурда, десятого в династии, разместившего здесь казармы парковой стражи и золотой гвардии, а так же тренировочный комплекс. Гвардейцы являлись личной охраной семьи короля, а в ведение стражников входили стены и парк, занимавший всё свободное от дорог и строений пространство внутри «атолла». Парк сам по себе мог претендовать на звание Чуда света. Ажурные беседки, благоустроенные уголки для отдыха и живописные лужайки, соединенные ухоженными тропинками, вьющимися среди самых удивительных растений, доставленных с разных концов света. Появлению и процветанию парка замок был обязан Пантелу, двенадцатому в династии, и двум его супругам. Причем сам король занимался исключительно растениями (собственно, в султанской академии Тайрима и Светлом университете до сих пор главными пособиями на факультетах растениеводства считаются работы Пантела Лурдийского), а всё остальное – дело нежных ручек царственных дам. Включая нужники в укромных местах. Работы парковым стражникам хватало. Стационарные посты, патрули обычные, патрули летучие… Плюс стена…
Собственно, стены охранялись куда менее плотно, нежели парк. Оно и понятно: стены «атолла», как были неприступными, так и остались. В трех местах на скальном гребне (ну как гребень, от пяти до десяти локтей шириной) были сооружены навесы от дождя, к которым с внутренней стороны выводили узкие лестницы. Под каждым навесом круглосуточно бдил пост из двух человек, не знающих, как убить время и безостановочно зевающий от скуки. Ночью, чего греха таить, стражники не гнушались и вздремнуть часика по три. По очереди, конечно, чтобы проверяющие врасплох не застали. Днем и это развлечение отсутствовало. Особенно не любим служивыми был второй пост, оборудованный над рекой, ибо именно туда выводил сток дворцовой и городской канализаций, и при определенных погодных условиях запашок весьма успешно достигал гребня стены. И если на первый и третий посты назначались в основном проштрафившиеся по мелочи, то чтобы попасть на второй – надо было накосячить капитально. Отправка туда считалась куда более суровым наказанием, чем тот же срок в штрафном карцере или соответствующее количество шпицрутенов.
Единственная дорога из замка вела через ворота в искусственной части стены. Вот эти ворота и были центром полукруга, в котором располагались поместья элиты королевства. Не слишком большие, ибо сильно размахнуться подданным короли не давали, но и не крохотные клочки, как в Тайриме. Серебряный район охватывал золотой, бронзовый – серебряный, и так далее. Чем дальше от замка, тем тоньше становилось кольцо района вдоль дороги, и тем плотнее застраивались прилегающие к стенам (к зоне отчуждения, конечно, но сколько её, этой зоны!) куски, в чем немалую роль играло нежелание знати при каждом выезде из города любоваться жилищами всякого быдла и нюхать запахи, ему присущие. Горожане среднего достатка жили уже ближе к стенам, под первым и третьим постами, а трущобы располагались под вторым. А почему нет? Запах канализации? Да ради богов! Местные обитатели и сами не лучше пахнут. Антисанитария? Не говорите глупостей, здесь и слов таких не знают! Зато стражники сюда не ходят. Ни Золотые, ни Парковые, ни городские! И за жильё платить не надо, где удалось приткнуться, там и живи. И отцы наши так жили, и деды, и прадеды. С тех самых времён, когда Витор Основатель начал столицу строить. Или даже раньше. И вообще, кто и в каких трущобах видел условия лучше?