Зачин первоначального варианта проекта "Инопланетное вторжение".

Тишина.
Первые за многие месяцы перелёта минуты безмолвия.
Не слышно ни постоянного гула работающих маршевых двигателей, ни рёва внутрисистемных маневровых установок. Редкие минуты покоя, невероятно редкие… Особенно, если ты с самого своего рождения слышал или шум работающих двигателей боевых кораблей, или яростный грохот битв.
И тем ценнее на этом фоне редкие минуты спокойствия…
Шелест.
Крупные светящиеся бледно-зеленоватым светом песчинки с пляжей Лайсераса медленно опускаются на дно сделанных из чёрного стекла песочных часов. Кажется, что само время замедляет свой ход, предчувствуя всю важность предстоящих событий, но это, разумеется, совсем не так. Это всего лишь низкая гравитация, и ничего более… 
Длинные тонкие пальцы, увенчанные небольшими когтями, неторопливо перебирают хрустальные чётки.
Эйлар Кат-Хотторн расслабленно сидел в жёстком и неудобном кресле, прикрыв глаза. Кому-нибудь могло показаться, что высокий серокожий гуманоид просто спит, но это было совсем не так…
Мысли Судьи плавно скользят от одного к другому.

Ещё один мир, которому предстоит выдержать Великий Суд… Сколько их уже было и сколько ещё будет? Тысячи и тысячи лет мы продолжаем нести знамя нашей великой миссии, но это всё ещё только лишь начало пути, только лишь начало… Нет смысла говорить о Вселенной, когда даже в нашем родном Звёздном Вихре остаётся ещё немало мест, прозябающих в невежестве и варварстве.
Кто-то из древних говорил, что, возможно, мы одиноки и не имеем братьев по разуму? Всемогущие Весы, как же это теперь наивно звучит…
Десятки, если не сотни разумных рас на самых разных ступенях прогресса. Бесчисленные миры, населённые самыми причудливыми созданиями. Иные из них вызывали восхищение, иные заставляли хвататься за оружие – растения, животные или даже что-то совсем непонятное. Разум во Вселенной порой принимал самые причудливые обличия, но все цивилизации объединяло одно.
Война.
Жестокое и бессмысленное занятие. Жуткий изврат естественного эволюционного отбора. Деяния, порождающие боль. Жестокость. Ненависть. Страдания. Смерть.

Эйлар открыл глаза. В полумраке просторной каюты Судьи сверкнули фиолетово-лиловые глаза с вертикальным зрачком.

Сначала воины бились один на один, потом племя на племя, народ против народа, страна, союз, планета… Где бы мы ни были, везде мы видели одно и то же.
Как же мы хотели когда-то найти братьев по разуму… Тех, кто смог бы нам помочь в познании этого мира, или, быть может, кому смогли бы помочь мы. Но судьба оказалась слишком жестока к нам, слишком жестока…
Мы искусственно подавили в себе агрессию, пытаясь изжить хищников, коими были согласно эволюции. Раса учёных и исследователей, всю свою энергию вкладывающая в борьбу с природой и покорение новых миров, мы…
Мы оказались не готовы.
Первый Контакт оказался совсем не таким, каким мы его ждали.
Вместо мира и понимания мы получили войну. Войну жестокую и беспощадную. На уничтожение, на истребление.
Я до сих пор помню тот ставший памятником всем нашим жертвам сожженный дотла мир, хотя и прошло несколько веков. Нурсорос. Мир, опалённый ядерным пламенем, умытый химическим оружием и заражённый болезнями. Мёртвые моря, из которых выпили жизнь, мертвую землю, пустыни, в которые превратились некогда красивейшие леса. И чёрное небо, в котором даже спустя тысячи лет не рассеялась гарь и смог.
Тогда мы победили. Великой ценой и большой кровью, но победили. И изменились.
И поняли, что Вселенная тоже должна измениться.

Судья поднялся с места. Тихо звякнули хрустальные чётки, аккуратно положенные на низкий металлический столик.

Великая Миссия.
То, что дало нам новый смысл жизни и ответы на вопросы.
Что хуже всего на свете?
Война.
Что остановит войну?
Мир.
Что есть мир?
Мир – это жизнь.
Но все ли достойны мира и жизни?
Среди большинства нормальных людей всегда найдутся преступники. Так и среди разумных рас есть те, кого нужно остановить, пока они не сотворили дурного. Как различить опасные цивилизации? Сложный вопрос… Не всегда воинственная раса – это опасная раса. Как правило, опасны не храбрые духом, а трусы – те, кто могут пойти на самые чудовищные меры, ради собственного выживания.
Разумное существо, жертвующее собственной жизнью ради выживания других, достойно уважения. Разумное существо, жертвующее жизнями других ради собственного выживания, достойно презрения.
Во всех своих войнах моя раса – Кэлрати, всегда старалась вести себя, как подобает воину и разумному существу. Пускай это может показаться глупым, ведь, по сути, ради выживания своих следует жертвовать чужими, но это было именно так. Не холодное веление разума, но чистый голос сердца…

Эйлар, шурша длинной серебристой мантией, медленно прошёл к огромному обзорному экрану, выполненному в виде гигантского иллюминатора. Кат-Хотторн встал около него, скрестив руки на груди.

И мы придумали Великий Суд.
Высший поединок, в котором будет решаться судьба народов и рас. Который покажет, кто есть кто. Кто достоин жить, а о ком должна будет исчезнуть сама память.

Где-то там, за бортом лёгкого крейсера «Теркарат», в чёрной бездне космоса была цель этого Похода – планета Ромор-3, ещё даже не заслужившая полноценного имени в летописях Республики.

Мы даём шанс показать себя всем, вне зависимости от прошлых поступков. С момента начала Суда история для Подсудимых начинается с нуля, и всё будет зависеть только от них.
Мы не безликое оружие, опустошающее миры и стирающее в пыль целые цивилизации. Мы судим и решаем, ибо заслужили это право ценою миллиардов жизней.
Поединок будет честный – только равное против равного. Да, это требует неоправданного расхода ресурсов и лишнего напряжения, но иначе никак – мы судим по справедливости.
Виновный не будет уничтожен. Просто такая цивилизация будет отброшена в первобытное время, и над ними будет установлен жёсткий контроль. Они будут искупать свою вину, служа в Армии и на самых тяжёлых работах…
И ждать второй шанс. Тысячу лет.

Судья перевёл взгляд на висящую в центре каюты огромную голограмму, которая изображала систему Ромора.
Жёлтая звезда-карлик, вокруг которой обращалось восемь планет, один астероидный и один кометный пояс. Четыре газовых гиганта, четыре жизнепригодные планеты. Но две из них были слишком жаркими, а одна – слишком маленькой, так что цивилизация зародилась только на Роморе-3.
Эйлар слегка прищурился, вглядываясь в очертания материков бело-голубой планеты, в настоящий момент подсвеченной тревожным алым светом. А над ней уже висел знак Равновесия – древние весы с двумя равными чашами. Пока что ещё бледный и полупрозрачный, но когда начнёт Суд он станет ярче…

Когда начнётся Суд… А он уже близок.

- Справедливый Кат-Хотторн, время начинать церемонию, - мягко прошелестел из скрытых в стенах динамиков голос дежурного.
- Я сейчас прибуду, - ровным тоном ответил Эйлар, подходя к столу с регалиями.
Это повторялось уже десятки, если не сотни раз, так что руки Судьи делали всё уже на полном автомате.
Повесить на шею символ Равновесия, положить в широкий карман мантии чётки, подпоясаться простой перевязью с ритуальным мечом и надеть капюшон. Последним штрихом стала овальная зеркальная маска, которую Эйлар приложил к лицу.
Послышалось тихое шипение, и она словно бы приросла к коже. На секунду Судья ослеп, а воздух перестал поступать в лёгкие, но уже в следующий момент он видел и дышал так, словно никакой маски на нём и не было – «умный» материал уже соответствующим образом перестроился и изменился.
Но для других вместо лица Кат-Хотторна всегда будет лишь собственное отражение в зеркале.  Потому как Судья – это лишь отражение Правосудия.
Эйлар вышел из своей аскетично обставленной каюты и направился к ближайшему турболифту.
…В старинных песочных часах на дно упал последний светящийся кристаллик.

Толик Аксёнов уже даже и не знал, как ему быть.
После того, как с ним случилось то, о чём он уже не раз читывал в самых разных фантастических книжках, он поначалу даже немного обрадовался. Ну а как же? Ведь, в книгах «попаданцы» обычно становятся или суперкрутыми магами, или же, если им выпадет оказаться в СССР до начала или во время Великой Отечественной войны, то можно будет пойти давать советы товарищу Сталину и товарищу Берии…
И ведь, казалось бы, всё начиналось очень даже неплохо.
Поплутав совсем немного по лесу, Толик набрёл на патруль без всякого сомнения бойцов Красной армии. После такого оставалось лишь только пробиваться в Москву, стараясь любой ценой сохранить собственную голову с абсолютно бесценными знаниями и заветный ноутбуку с подборкой информации по истории вообще, и по истории войн и боевой техники в частности…
Первый же облом случился при достаточно осторожной попытке узнать где и когда именно находится вчерашний студент. Полученная информация была, мягко говоря, обескураживающей – сорок первый год, Белоруссия. И только затем Толику хватило ума повнимательнее приглядеться к задержавшим и ведущим его бойцам…
Первое же, что бросилось в глаза – это полное отсутствие столь привычного по фильма оружия, типа «трёхлинеек» и ППШ. Вместо этого у солдат обнаружились какого-то диковинного вида автоматы с вполне современным дизайном и большим количеством пластмассы.
Следующий облом, нет, даже ОБЛОМ случился, когда Толика привели в военный лагерь.
Это было просто нечто.
Аксёнов ни за что не смог бы сказать, что это Красная армия образца сорок первого года. Ракетные установки, неизвестные винтовки, тяжёлые пулемёты… И это уже не говоря о технике! Никаких Т-34 и «полуторок» - вместо них обнаружились танки и бронетранспортёры, подходящие скорее двадцатому веку. И что самое главное, Толик почти нигде не видел ни патронов, ни снарядов, а солдаты упоминали между собой лишь какие-то батареи…
Окончательное понимание происходящего к парню пришло после того, как он увидел одного солдата, умудрившегося разогреть котелок с кашей с помощью своей винтовки... Однозначно лазерной винтовки.
Это оказалось не привычное Аксёнову прошлое, а совершенно незнакомый параллельный мир, значительно более технологически развитый…  Так что все знания и вся информация Толика враз обесценилась и стала практически научной фантастикой для этой реальности. Что толку с разработки промежуточного патрона и введения командирского люка на Т-34, если красноармейцы поголовно пользуются лазерными винтовками, а танки даже, кажется, ничуть не уступают боевым машинам конца двадцатого века…
Так что допрашивающему его энкавэдэшнику Толик рассказывал всё начистоту, но уже без особого энтузиазма, прекрасно понимая, что теперь его наверняка примут за какого-нибудь шпиона… И расстреляют. Или не расстреляют, а отправят в лагеря. Или в штрафбат. Или… Или…
Размышления неудавшегося советника Сталина прервал скрип открывающейся двери, что вела в землянку, в которой Толик сидел уже который день. Прищурившись от брызнувшего в глаза яркого дневного света, молодой человек поднялся со своего спального места.
В дверном проёме показался силуэт человека.
- Выходь, шпиён. Приехали за тобой.
«Ну, всё. И правда – «приехали»», мелькнула в голове у Толика паническая мысль с которой он и вышел на свет Божий.

* * *

- Этот, что ли? – несколько даже презрительно бросил крепкий светловолосый парень, разглядывающий сейчас сгорбившегося Аксёнова. – А поизмельчали нынче шпионы... Верно, Влад?
Что больше всего сейчас пугало Толика так это то, что стоящий перед ним офиц… тьфу, командир был по всей видимости из той самой «кровавой гэбни». И приехал, судя по всему, именно по одну конкретную попаданческую душу… Причём, вряд ли с добрыми намерениями, если судить по холодному прищуру голубых глаз энкавэдэшника.
- Из него шпион, как из дерьма – пуля, - меланхолично произнёс второй гэбэшник, грызя травинку.
- Да уж… Ладно, поехали, Влад. Бойцы, грузите этого кадра в машину. Аккуратно только – он нам целый нужен… пока что. Да!.. И барахло его не забудьте. Ну, бывайте, Фёдор Петрович, удачной службы вам.
- Вам того же, Александр Владимирович.
Пока гэбэшники прощались друг с другом, довольные тем, что у одних появился интересный кадр для разработки, а у других поуменьшилось головной боли, Толика затрамбовали через заднюю дверь в небольшой грузопассажирский отсек броневика.
В кабину загрузилась пара гэбэшников, очкастый сел за руль, и броневик начал выезжать с территории лагеря.
К Аксёнову повернулся белобрысый, и Толик даже удивился от произошедшей с ним перемены. Ещё совсем недавно производивший впечатление холодной и расчётливой сволочи, гэбэшник теперь вполне дружелюбно ухмылялся.
- Ну что, парень? Попал, да?
- Д-да… - промямлил Аксёнов и, спохватившись, добавил. – Гражданин начальник.
- И чего тебе в своём будущем-то не сиделось, а?
- Нууу…
- И какого хрена тебя в не своё прошлое-то понесло?
- Эээ…
- Чертежи «калаша»-то хоть помнишь? – ухмылка гэбэшника стала ещё шире. – А Берии что хотел насчёт атомной бомбы посоветовать? Хрущёва как, сразу хотел валить или чуть погодя?
Толик от изумления аж рот открыл.
- Вы… Вы… К-как?.. Откуда?..
- Саня, кончай уже парня пугать, - подал голос второй энкавэдэшник. Энкавэдэшник?.. – А то его ещё удар хватит…
- Служба Хроноспасения, - подмигнул Александр совершенно обалдевшему Аксёнову. – Вытаскиваем горе-попаданцев из разнокалиберных задниц, хотя в этот раз мы и не за тобой вовсе ехали…
- Не боись, - вмешался Влад. – Раз уж ты нам подвернулся – будем вытаскивать.
- Так сказать, подвёргнем защите и причиним спасение, - расхохотался Иванов, начиная что-то насвистывать себе под нос.
- Не свисти – денег не будет.
- Я музыку люблю, а тут даже радио нет!
- Хм. Может быть, тогда мне что-нибудь спеть?..
- Ради всего святого, Влад! НЕ НАДО! Пожалуйста!..
- А ты не свисти.
И слушая нелепую перебранку этих двух странных людей, Толик впервые за последние дни понял – теперь всё будет нормально.

Эпизод завершён.

- …Авантюрист. Чокнутый, в хлам упоротый авантюрист…
- Влад, не бухти – тебе, между прочим, очень идёт сей наряд...
- Сейчас по шее дам.
- Ты катану лучше поправь, а то криво висит. Ох, видел бы тебя сейчас твой дед – гордииился бы!..
- Точно по шее дам.
- Не к лицу благородному самураю…
- Ну, всё, ты допросился…
- Спокойно! – Александр резво отпрыгнул от напарника подальше, держа в руках трость. – Ты лучше посмотри какая прелесть получилась!
Иванов стянул со стены средних размеров зеркало.
- Зацени, напарник!..
В зеркале отразилось крайне хмурое лицо Бондаренко… одетого в вычурный чёрно-золотой костюм, напоминающий кимоно. За широкий пояс оказалась заткнута пара мечей, а с кончика носа хроноспасателя исчезли неизменные очки. Зато волосы, ещё недавно вполне средней длины, стали длинными и уложенными в незамысловатую причёску, а-ля конский хвост.
- Ну, теперь вся утка наша!.. – блаженно улыбнулся Александр, закрывая глаза и молитвенно складывая руки на груди.
- А теперь немедленно говори, на кой ляд понадобился весь этот маскарад, - процедил Влад.
Хроноспасатель открыл один глаз, посмотрел на Бондаренко, закрыл глаз, тяжело вздохнул и открыл уже оба глаза.
- Тёмный ты, Влад, как есть тёмный… Разве не знаешь, что сейчас весь столичный бомонд помешан на Востоке?
- Ближе к делу, напарник.
- Так ты сначала дослушай, напарник!..
- Ну, слушаю.
- Так вот, сейчас последний писк моды – это Япония. Особенно ценятся настоящие японцы, владеющие рукопашным боем и холодным оружием – кое-кто из аристократии даже выписывает себе инструкторов для обучения…
- Чего-то как-то непохоже на наших японцев… В нашей истории они сейчас, помнится, активно европеились… европеизи… евро… Тьфу! Короче, ты меня понял.
- Да понял, понял. Только тут у них чего-то не задалось, и они до сих пор остаются почти средневековой страной…
- Не суть важно. Я так понимаю, ты хочешь, чтобы я отвлекал на себя внимание в клубе, пока ты будешь обрабатывать объект?
- Ага! – радостно осклабился Иванов.
- Хорошо. Тогда вопрос. Почему бы не сработать тихо, не привлекая излишнего шума? То есть, я опять возвращаюсь к тезису «на кой ляд понадобился весь этот маскарад».
- Во-первых, нужно отвлечь как можно больше внимания от объекта, - тут же посерьёзнел Александр. – Во-вторых, сейчас в столице легче найти японца, чем русского аристократа с твоим мордалитетом – сам же говорил…
- Спасибо, что напомнил, товарищ.
- Всегда пожалуйста, товарищ.
- До сих пор не понимаю, почему я всё-таки работаю на русском направлении…
- Потому что ты к языкам не способен, и кроме английского, русского и русского матерного больше так ничего освоить и не смог. Плюс ты ещё и думаешь, как русский и все эти азиаты для тебя – тёмный лес.
- «Я хочу сала, а ці вузькоокі годують мене тільки поганим рисом», - с каменным лицом выдал Владислав.
- Это что сейчас было? – выпучил глаза Александр.
- Знакомые на Украине рассказывали, что у них какой-то парень из Вьетнама жил. По обмену, что ли, приезжал на учёбу. Потом вот письмо даже написал. С вот такой вот фразой.
- Жееесть…
- И не говори. Ладно, давай уже собираться… Но я тебе этот глупый маскарад ещё припомню – так и знай.
- Вай, баюс, баюс!..

* * *

- …Слушай, Влад, забыл даже тебя спросить, - спохватился уже на подходе к клубу Александр. – Ты по-японски хоть что-то можешь сказать?
- Да.
- Много?
- Нет.
- Хреново…
- Угу.
- А что сказать-то хоть можешь?
- «Коничива» – здрасте, «саёнара» – пока, «аригато» – спасибо, «ксо» - дерьмо. Александр поцокал языком.
- Негусто.
- Сколько есть. Кстати, запамятовал, как там меня зовут-то теперь?
- Да я вообще-то и не говорил… - широко заухмылялся Иванов.
- У меня плохие предчувствия, - озабоченно произнёс Влад. – Говори уже.
- Бонд Аренку.
- Ага… Что?! С ума сошёл?
- Не ссы, напарник. Местный бомонд же по-русски хреново понимает – не заметят.
- Дай-то Бог… А что из этого, кстати, имя, а что фамилия?
- А какая разница? – невозмутимо пожал плечами Александр.
- И почему только твои авантюры всегда удаются? – уголками губ улыбнулся Бондаренко.
- Наглость – второе счастье, а разрыв шаблона – залог успеха! – весело произнёс Иванов, но почти сразу же его лицо закаменело и приобрело выражение мраморной маски. – Работаем, Влад.
- Принято.
Около ярко освещённого уличными фонарями солидного особняка время от времени останавливались кареты и кэбы, из которых выходили хорошо одетые леди и джентльмены. Попалась даже парочка новомодных и жутко дорогих автомобилей, от которых непривычные к прогрессу лошади буквально шарахались.
Пара хроноспасателей подошла ко входу, где стоял подтянутый пожилой дворецкий.
- Ваши приглашения, джентльмены.
Александр со скучающим видом вытащил из внутреннего кармана пару украшенных вензелями конвертов и протянул их старику.
- Лорд Иванофф? А кто ваш спутник?
- Это не ваше дело, - холодно уронил Александр. – По правилам клуба я не обязан озвучивать имя своего спутника, если мне не изменяет память.
- Да-да, конечно, милорд, - торопливо закивал старик.
- Мы спешим, любезный, - слегка надменно поторопил его Иванов.
- Да, конечно, проходите, милорд. Прошу меня простить, - низко поклонился дворецкий.
Хроноспасатели прошли по широкому коридору и оказались в просторном хорошо освещённом зале. Мраморные колонны, вычурная мебель, старинное оружие на стенах, огромная хрустальная люстра с новомодными электрическими светильниками, огромные ковры на полу… Роскошь, одним словом. И люди, сейчас собравшиеся в зале, были под стать окружению - леди в дорогих платьях и солидные джентльмены во фраках. Но, что примечательно, собравшаяся здесь публика была представлена, по большей части, молодёжью. Отпрыски знатных родов Империи изволили развлекаться, поддавшись на модные нынче революционные тенденции… Слава Богу, да радикализма пока что не доходило, ибо русское общество здесь (да и везде) было достаточно консервативным и патриархальным, но ключевым здесь было слово «пока»…