Дед им погрозил кулаком:
- Тевтоны чертовы! Вы мне еще в ту войну своими тарахтелками кровь попортили. Все мечтал сбить хоть одного.
- Можно дышать-то? – сказал «лафет».
- Дыши, - снял пулемет с Колодкина дед. Самолеты же сбросили остаток бомб в поле и пошли, набирая высоту домой. Оказалось, что хваленые немецкие летчики очень не любили когда по ним стреляли и попадали.
Дед уже начал спускаться вниз, как красноармеец заорал:
- Немцы! Немцы идут! С танками!
Из леса и впрямь выходили густой толпой фрицы.
- Мать моя женщина… Сколько же их…
Танки же выруливали как раз с той дороги, куда недавно ушли наши «тридцатьчетверки».
- Странно, как же так-то… - прошептал Колодкин.
- Отрезали с флангов. Чего странного-то…Как кура в ощип залезли, иттить… Вниз давай
Прощин уже видел немцев, подбегая к церкви:
- Рота к бою! Все целы?
- Заборского ранило вроде… Витек, ты как?
- Нормалек… Локоть левый…
- Хреново. Кто самолет сбил?
Колодкин показал на деда.
- Ну, Кирьян Василич… - С уважением посмотрел на деда Прощин. - Тебе уже «Красная Звезда» полагается. Ты этак через неделю боев в генералы выбьешься…
- Ему «Звезду» выпиши, - показал дед на Колодкина. – Я без него бы не справился.
- А мне-то за что? – удивился тот.
- Значит ты и… ты, Кашин. За ампуломет. Живо. Бабы! Пацана в охапку и в тыл. Пулеметчики, по флангам. Кирьян Василич. Лезь обратно на колокольню. Только за танками следи. Всё.
Бойцы выскочили из церкви и бросились занимать немецкие траншеи.
Немцы рыли качественно, зигзагами. Поэтому бомбежка повредила только часть окопов.
Двадцать четыре бойцов заняли свои места.
А фрицы не торопились. Шли спокойно, покуривали. Некоторые даже карабины с плеча не снимали. А на расстоянии метров в двести от холма вообще залегли. Встали и танки чего-то ожидая.
- Чего это они? – спросил Еж.
- Думают. То ли сразу сдаться, то ли до сорок пятого потерпеть. – пробормотал Вини, выбирая винтовкой из толпы немцев офицера.
- Почему до сорок пятого? – поинтересовался какой-то боец. Кажется, Юдинцев, по фамилии. Ему, как самому крепкому из бойцов, досталось противотанковое ружье. Второй его номер, боец Русских, сидел на дне траншеи, держа наготове патроны.
- Почему, почему… Так… К слову пришлось… - ответил Вини. – Ушастый ты больно, как я погляжу.
- Слух хороший…
За лесом что-то прогрохотало. Пронзительный свист…
…Рита, Марина и Иванко отбежали уже на противоположную сторону холма. И тут Рита подумала, что надо было бы взять оружие с собой. Тот пистолет, который ее спас от Таньки-пулеметчицы ей так и не вернули.
Увидев свежую огромную воронку от авиабомбы, она сказала:
- Марин, посидите пока тут с Ванькой. Я назад сейчас мотнусь, автомат выпрошу…
- Ритуль, может не надо…
- В одну воронку, говорят, снаряд дважды не падает… Я мигом. Ванечка, тебе принести чего-нибудь?
Тот кивнул.
- Чего, Ванюш?
- Хлеба и мяска вкусного…
Ритка потрепала его по белокурой голове. И побежала обратно.
Марина же спустилась с Ваней вниз.
- Страшно, Ванюш? – прижала она его к себе
- Нее… Я привык.
- Как же ты тут жил-то бедненький?
- Хорошо. Меня дяди-немцы кормили и песни пели. И у меня кот был. Он мне тоже песни пел. Его в ножку ранило, дяди-немцы его перевязали. Потом он куда-то делся.
- А мама у тебя где с папой?
- Тятька в прошлом году ушел на войну. А мамка зимой по воду пошла и не вернулась.
- А братишка или сестренка у тебя есть?
- Они тоже ушли куда-то. Тётя, а что такое война?
Риту сбило ударной волной в спину так, что она пролетела несколько метров и на несколько секунд потеряла сознание от удара о землю.
Она оглянулась…
Снаряд в одну и ту же воронку два раза не падает? А если весь холм изрыт воронками и ровного места больше нет?
Время замедлилось. С неба падали жирные комья грязи. Девушка встала во весь рост и пошла к воронке, не обращая внимания на взрывы.
Мыслей не было. Не было чувств. Ничего не было. Только вонь сгоревшего тола.
Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
