глава 4: Архангельский городок.

VI (начало)

Следующий день, 12 июня, был примечателен тем, что произошла официальная закладка крепости. Строящаяся цитадель будет в форме квадрата, с вытянутыми полуромбовидными бастионами по углам. Рядом с крепостью, на западе, протекала Малая Двинка, по своим навигационным условиям являлась основным судоходным путем для крупных парусных судов, на востоке проток Муткурьи. С севера подход к крепости был прикрыт непроходимым болотистым берегом. Вот только южная сторона, оставалась единственным направлением, со стороны которого неприятель мог подойти к крепости по суше. Со стороны каменоломни Орленцы в сторону форта ехали телеги, груженные белым известковыми и бутовым камнем. Для внешних сторон цитадели они представляли тщательно вытесанные блоки. Сейчас же в основании стен – каменный лом, залитый известковым раствором. Для прочности крестьяне из соседних деревень, да с десяток монахов добавляли железные полосы. В одном из углов, на месте будущих бастионов, уже построена караульная башенка-бартизан. Из трех предполагаемых ворот, что должны вести в крепость построены пока одни – названные «Двинскими» те, что выходили на берег реки. В южных и северных куртинах (39) только-только закладывались «Летние» и «Ревелинские»(40). Под крепостной стеной  располагалась фоссебрия, представляющая собой дорогу, огражденную земляным бруствером. Уже облицованная камнем  внешняя стена бруствера служила стенкой крепостного рва.
Во дворе цитадели велись постройки двухэтажных кирпичных казематов, в которых будут располагаться оружейные склады, квартиры офицеров и дом коменданта крепости. А еще здесь будут построены казармы для солдат гарнизона, цейхгауз и хозяйственные постройки.
В связи с этим на строящуюся цитадель приехали воевода князь Алексей Петрович Прозоровский, архиепископ Афанасий, капитан-командор Ремизов, а так же князь Силантий Семенович Ельчанинов. Прибыл, конечно же, и сержант Преображенского приказа Андрей Золотарев, вот только к официальной группе он присоединяться не стал, а направился к воздушным шарам, где его уже ждали летчики. Ивашка Рваное ухо и Егор очень обрадовались его приезду и тут же приступили к подготовке полетов.
Тем временем архиепископ прошелся по периметру крепости, благословляя рабочих на строительство. Побеседовал, с присланными им монахами. Пришел от их слов в восторг. Но больше всего архиепископа интересовало место, где должны возвести церковь Петра и Павла. Вот только одно не устраивало священника, по чертежу, представленному архитектором, собор напоминал собой лютеранскую кирху.
Князь Ельчанинов улыбнулся, глядя на отца Афанасия, который неожиданно подошел к Георгу Резе. Стал критиковать того, и требовать переделать проект. Архитектор стоял на своем, утверждая, что проект храма, как и самой крепости, одобрен самим государем. А против воли монарха, он обычный каменщик, не пойдет.
Силантий Семенович ухмыльнулся, окинул взглядом стройку и подумал:
«А ведь сия фортификация строится по голландскому образцу».
Князь был совершенно прав. Ново-двинская цитадель сильно отличалась от русских фортификационных сооружений того времени.
К архиепископу подошел  соловецкий архимадрид Фирса и молвил:
- Все готово отче.
Афанасий кивнул и направился туда, куда уже подошли капитан-командор, воевода Прозоровский, несколько монахов и десяток стрельцов. Туда же поспешил и Ельчанинов. Как потом оказалось, именно в этом месте и должен был располагаться храм.
Архиепископ Афанасий начал читать молитву. Стал ходить по кругу и крестить место будущего храма. В заключении сказал «Аминь» и посмотрел в сторону леса.
- А это что еще таковое? – молвил он.
Все посмотрели туда, куда смотрел священник. Над лесом в небо взвились два воздушных шара. В первом находился Егор, во втором Андрей, первый по случаю праздника был в новом, специально сшитом фиолетовом камзоле, красных штанах до колен и в темно-зеленых чулках. Сейчас. Находясь на  борту «андлара», они разглядывали крепость и копошившихся внизу людей. Он даже увидел князя Ельчанинова в Преображенском мундире.
Архиепископ вновь повторил свой вопрос. Силантий Семенович даже не пытался ответить, стараясь понять, как относится священник к тому, что сейчас видит. За него на вопрос ответил капитан-командор:
- Сие есть «Андлар» или не мудрствуя лукаво – воздушный шар. С помощью него можно наблюдать за происходящим  на земле.
- Занятно, - молвил Афанасий и направился на то место, где, по его мнению, были привязаны Андлары. То, что они были соединены с землей, архиепископ не сомневался, так как канат был отчетливо виден на фоне голубого неба.
Ельчанинов на всякий случай посмотрел на Прозоровского. Казалось, что тому все было безразлично, и воевода больше думал об обеде, что должен был вот-вот состояться.

(39) Куртина - средняя часть крепостного бастионного фронта, соединяющая фланки смежных бастионов.
(40) Равелин (лат. ravelere — отделять) — фортификационное сооружение треугольной формы, располагавшееся перед куртиной впереди крепостного рва в промежутке между бастионами, служащее для перекрёстного обстрела подступов к крепостному обводу, поддержки своим огнем соседних бастионов.

Отредактировано Pretorianes (10-05-2009 23:36:10)

Глава 4: Архангельский городок

VI (пока продолжение)

Два шара на самом деле произвели на архиепископа и князя-воеводу неизгладимое впечатление. Они, задрав головы, смотрели, как те парят в воздухе. Афанасий даже из любопытства хотел потрогать трос, связывавший шар Егора с землей, но Ивашка прикрикнул, и священник убрал руку. Ельчанинов на секунду испугался, что тот вызовет негодование у архиепископа, но тот лишь улыбнулся и пробормотал:
- Оно, поди, правильно, раз шар сей, привязан к земле. Вот только боюсь, не удастся мне вот так вот подняться в небо, и стать ближе к богу. Так как стар я, и могу не пережить тех чувств,  кои вызывает скорее всего в душе человечьей сие действие.
Тут он повернулся к капитану-командору и спросил:
- Ты, главный в сей затее?
- Сие придумали князь Ельчанинов и сержант Преображенского приказа Андрей Золотарев.
- Князя я лицезрю, а где сержант? – поинтересовался Афанасий.
- Он там, - молвил Ремизов и показал рукой на шар.
- Смел сей сержант, ох смел.
Тем временем шары стали опускаться. Когда они коснулись твердой почвы, к ним подбежали Яшка и Ивашка. (На последнего князь-воевода посмотрел, как-то заинтересованно.) Андрей с Егоркой выбрались из корзины, и подошли к военачальникам. Архиепископ окинул их и молвил:
-Хороши, ой хороши. Как тебя звать сын мой? – обратился священник к Егорке, так как из этих двоих он только этого в фиолетовом камзоле не знал.
- Егор сын Федора, - проговорил хлопец.
- Егор Федоров, - окрестил его Афанасий, - а не страшно?
- А чего бояться батюшка. Сие, как на лодии плыть.
- Хорошо! – проговорил архиепископ и повернулся к Ельчанинову. – В деле обороны городка, как помышляешь, подсобит?
- Подсобит! – молвил Силантий Семенович.
- И то хорошо. А теперь молви, ради чего сия забава тобой устроена, чай не спроста?
- Не спроста, батюшка.
- Я тотчас уразумел, что не спроста.
- Люди мне нужны. Несколько человек. Вдвоем с сими андларами не справится.
- Так у тебя ж их не двое, - молвил воевода.
- Двое, - парировал князь Ельчанинов. – Сержант Золотарев и Кольцо у меня участвуют в других делах.
Архиепископ посмотрел на эстонца, затем на Яшку, что возился с тросом шара. Улыбнулся.
- Если воевода батюшка не хочет дать тебе людей, - проговорил он, - ну, и понятно. Большинство из них у него на строительстве сей крепости задействовано. Посему я отдаю тебе трех монахов, что ты их зрел на возведении фортеции.
Андрей тяжело вздохнул. Он с утра прогулялся до крепости и видел монахов. Уж больно толсты они были, отчего эстонец даже засомневался, сможет ли их поднять воздушный шар. Архиепископ уловил тяжкий вздох Золотарева.
- Смыслю, - молвил Афанасий, - что опасаешься, что тучны они, и не подняться им будет в небо.
- Верно, отче, – согласился Андрей.
- Ничего, я их заставлю похудеть. А то зажирели на монастырских харчах. Яко медведи перед зимней спячкой. Им бы лапу сосать, да в берлоге спать, ворочаясь с боку на бок. – После этих слов, он вновь обратился к Силантию Семеновичу, -  я тебе пошлю, а ты уж гоняй их как сидоровых коз.
Проговорил и направился в сторону крепости. Воевода Прозоровский посмотрел ему в след, и прошептал, так чтобы Афанасий его не услышал:
- Я тебе человечка пришлю в команду. Он все равно мне не потребен.
- Надеюсь, он не полный? – поинтересовался Ельчанинов.
- Да, нет. Худ, как жердь. Племянник это мой, - добавил Алексей Петрович.
Сказал и поспешил вслед за капитан-командором и архиепископом.

Пока князь-воевода потчевал всех праздничным обедом, Ремизов подошел к Ивану Рябову.
- Мне бы с тобой Иван Ермолаевич, один на один поговорить.
Волны накатывали на берег. В небе, пикируя над водой, летали чайки, криком своим, оглушая окрестности. В нескольких метрах от воды на береге, покрытом крупной галькой, лежало бревно. Вот на нем-то и разместились капитан-командор и лоцман. Ремизов достал из-за пояса трубку и закурил. Молчал минут десять, пока Иван Рябов, не прервав молчание, спросил:
- Так зачем ты меня позвал Александр Селеверстович?
- Шведы идут к крепости, - молвил Ремизов.
- Так это не секрет, - тяжело вздохнув, молвил лоцман.
- Сильные они, а мы сам видишь, - капитан-командор показал рукой на форт, - еще не готовы. Нам бы посадить, их корабли на мель, что напротив крепости…
- Для этого тебе лоцман нужен, - перебил его Иван, - не сам же ты поведешь фрегат.
- Быстро смекаешь.
- А-то.
- Так вот нужен лоцман. Что согласится пойти на службу, - тут Александр Селеверстович на секунду замолчал, словно боясь обидеть помора, - временно, - добавил он, - шведам. А уж затем сам посадит корабли на мель.
- Где же ты найдешь такого? Ни один помор не пойдет на это.
- А если его попрошу я.
- Тебе нужно будет найти такие слова, чтобы убедить его Александр Селеверстович.
- Вот я и пытаюсь…
- Не ужели ты, Александр Селеверстович, хочешь, чтобы я был тем лоцманом.
- А другого, я - Иван, не вижу. Только ты способен ювелирно посадить фрегаты злодеев на мель так, дабы они угодили под пушечный обстрел крепости. А мы уж ветки, обозначающие фарватер, сместим в сторону мели.
- Доброе ты дело задумал капитан-командор. – сказал Рябов, - так и быть. Посажу я сие судна на мель.

Глава 4:Архангельский городок.

часть VI (продолжение и окончание подправленное)

Два шара на самом деле произвели на архиепископа и князя-воеводу неизгладимое впечатление. Они, задрав головы, смотрели, как те парят в воздухе. Афанасий даже из любопытства хотел потрогать трос, связывавший шар Егора с землей, но Ивашка прикрикнул, и священник убрал руку. Ельчанинов на секунду испугался, что тот вызовет негодование у архиепископа, но тот лишь улыбнулся и пробормотал:
- Оно, поди, правильно, раз шар сей, привязан к земле. Вот только боюсь, не удастся мне вот так вот подняться в небо, и стать ближе к богу. Так как стар я, и могу не пережить тех чувств,  кои вызывает скорее всего в душе человечьей сие действие.
Тут он повернулся к капитану-командору и спросил:
- Ты, главный в сей затее?
- Сие придумали князь Ельчанинов и сержант Преображенского приказа Андрей Золотарев.
- Князя я лицезрю, а где сержант? – поинтересовался Афанасий.
- Он там, - молвил Ремизов и показал рукой на шар.
- Смел сей сержант, ох смел.
Тем временем шары стали опускаться. Когда они коснулись твердой почвы, к ним подбежали Яшка и Ивашка. (На последнего князь-воевода посмотрел, как-то заинтересованно.) Андрей с Егоркой выбрались из корзины, и подошли к военачальникам. Архиепископ окинул их и молвил:
-Хороши, ой хороши. Как тебя звать сын мой? – обратился священник к Егорке, так как из этих двоих он только этого в фиолетовом камзоле не знал.
- Егор сын Федора, - проговорил хлопец.
- Егор Федоров, - окрестил его Афанасий, - а не страшно?
- А чего бояться батюшка. Сие, как на лодии плыть.
- Ну, я смекаю, ради чего государю Петру Алексеевичу морской флот потребен, - начал вдруг рассуждать архиепископ, - дело сие важное и нужное, о выходе в море-окиян не он один мечтал. Вон и царь грозный Иван задумывался. А что нам проку от небесного флота? Так можно чего доброго и господа нашего разгневать. Вы уж уважаемый князь, - тут он повернулся к Ельчанинову, - растолковали бы мне непутевому. 
- Сие новое оружие, - начал Силантий Семенович, - с них на врагов можно и бомбарды кидать, и наблюдения вести… Ведать о приближении врага заранее очень даже не худо. Тем более обзор моря не с дерева. Ведь шар поднимается на высоту, где только птицы и летают.
- Птиц летают, говоришь? – спросил священник, - Выше действительно человеку не подняться, - согласился он, потом подумал и обронил, - О приближении врага знать заранее это хорошо. Мыслишь, что в деле обороны городка, воздушные шары, таким образом, подсобят?
- Подсобят!
- И то хорошо. А теперь молви, ради чего сия забава тобой устроена, чай не спроста?
- Не спроста, батюшка.
- Я тотчас уразумел, что не спроста.
- Люди мне нужны. Несколько человек. Вдвоем с сими андларами не справится.
- Так у тебя ж их не двое, - молвил воевода.
- Двое, - парировал князь Ельчанинов. – Сержант Золотарев и Кольцо у меня участвуют в других делах.
Архиепископ посмотрел на эстонца, затем на Яшку, что возился с тросом шара. Улыбнулся.
- Если воевода батюшка не хочет дать тебе людей, - проговорил он, - ну, и понятно. Большинство из них у него на строительстве сей крепости задействовано. Посему я отдаю тебе трех монахов, что ты их зрел на возведении фортеции.
Андрей тяжело вздохнул. Он с утра прогулялся до крепости и видел монахов. Уж больно толсты они были, отчего эстонец даже засомневался, сможет ли их поднять воздушный шар. Архиепископ уловил тяжкий вздох Золотарева.
- Смыслю, - молвил Афанасий, - что опасаешься, что тучны они, и не подняться им будет в небо. 
- Верно, отче, – согласился Андрей.
- Ничего, я их заставлю похудеть. А то зажирели на монастырских харчах. Яко медведи перед зимней спячкой. Им бы лапу сосать, да в берлоге спать, ворочаясь с боку на бок. – После этих слов, он вновь обратился к Силантию Семеновичу, -  я тебе пошлю, а ты уж гоняй их как сидоровых коз.
Проговорил и направился в сторону крепости. Воевода Прозоровский посмотрел ему в след, и прошептал, так чтобы Афанасий его не услышал:
- Я тебе человечка пришлю в команду. Он все равно мне не потребен.
- Надеюсь, он не полный? – поинтересовался Ельчанинов.
- Да, нет. Худ, как жердь. Племянник это мой, - добавил Алексей Петрович.
Сказал и поспешил вслед за капитан-командором и архиепископом.

Пока князь-воевода потчевал всех праздничным обедом, Ремизов подошел к Ивану Рябову.
- Мне бы с тобой Иван Ермолаевич, один на один поговорить.
Волны накатывали на берег. В небе, пикируя над водой, летали чайки, криком своим, оглушая окрестности. В нескольких метрах от воды на береге, покрытом крупной галькой, лежало бревно. Вот на нем-то и разместились капитан-командор и лоцман. Ремизов достал из-за пояса трубку и закурил. Молчал минут десять, пока Иван Рябов, не прервав молчание, спросил:
- Так зачем ты меня позвал Александр Селеверстович?
- Шведы идут к крепости, - молвил Ремизов.
- Так это не секрет, - тяжело вздохнув, молвил лоцман.
- Сильные они, а мы сам видишь, - капитан-командор показал рукой на форт, - еще не готовы. Нам бы посадить, их корабли на мель, что напротив крепости…
- Для этого тебе лоцман нужен, - перебил его Иван, - не сам же ты поведешь фрегат.
- Быстро смекаешь.
- А-то.
- Так вот нужен лоцман. Что согласится пойти на службу, - тут Александр Селеверстович на секунду замолчал, словно боясь обидеть помора, - временно, - добавил он, - шведам. А уж затем сам посадит корабли на мель.
- Где же ты найдешь такого? Ни один помор не пойдет на это.
- А если его попрошу я.
- Тебе нужно будет найти такие слова, чтобы убедить его Александр Селеверстович.
- Вот я и пытаюсь…
- Не ужели ты, Александр Селеверстович, хочешь, чтобы я был тем лоцманом.
- А другого, я - Иван, не вижу. Только ты способен  посадить фрегаты злодеев на мель так, дабы они угодили под пушечный обстрел крепости. А мы уж ветки, обозначающие фарватер, сместим в сторону мели.
- Доброе ты дело задумал капитан-командор. – сказал Рябов, - так и быть. Посажу я сие судна на мель.

Когда собрались князь-воевода, архиепископ да князь Ельчанинов возвращаться в Архангельский городок. Подошел к Силантию Семеновичу Прозоровский и спросил:
- А не разбойник ли твой холоп Ивашка Рваное ухо?
На что ответил Ельчанинов твердо:
- Не разбойник. А то, что ухо у него рваное, так сие у медведя спросить надо, что напал на него.
- Как знать князь, как знать, - сказал Алексей Петрович, - но Ивашке я бы не доверял.

Отредактировано Pretorianes (13-05-2009 22:32:39)