Интересно, это я так команды адаптирую или у фрицев такие же были?
Однако мои гансики все поняли правильно и кое-кто весело зажурчал, а кто-то задымил синим.
«Вот свиньи!» - ошашаренно смотрел я, как солдатик, метрах в пяти, стал мочиться почти в мою сторону. Захотелось отстрелить ему шланг, которым он прибивал июньскую придорожную пыль. Однако желание я свое сдержал. И как только танки пролязгали по грунтовке дал команду двигаться следом. Но не спеша. Потому что…
- Потому что! Не хрен задавать дурацкие вопросы, Шмидт! Командир тут я! – «Пока я, да…» - мелькнула грустная мысль. Но я ей не дал развиться. – Мы и так треть роты потеряли в этом чертовом Бресте. Сколько там русских, вы знаете?
Курт пожал плечами. Нормальный парень, вроде как. Опыта, правда, нет. Брест его первое сражение. Ему еще повезло. Первый офицер погиб утром двадцать второго. Звали его… Да черт с ним с этим немцем! Гори он в аду!
- Мотоциклисты узнают доложат. Но я думаю не меньше роты. Перебить всю обслугу «Адама» и «Евы»…
Договорить мне не дал мощный взрыв со стороны батареи.
Над деревьями встал рваный султан черного дыма.
«Дострелялись пацаны!» - мрачно подумал я.
Однако все оказалось не совсем так. Вернее, совсем не так.
Мы как можно осторожнее помчались к расположению орудий. Я велел перебежками. Ибо война и злобные большевики сидят в засаде, словно кукушки. Взводным я объяснил, что это русская традиция – привязываться к деревьям и стрелять до последнего патрона. А еще они любят притворяться мертвыми и потом стрелять в спину. Кстати, не очень я и соврал. Память Ханса подсказывала, что так бывало во время штурма Бреста. А я читал Манштейна и Симонова. Который сейчас в районе Гродно, между прочим. Эх, сколько ж людей-то рядом известных! Вот бы с Симоновым попить! Хотя какой там… Мне, скорее, танец с Лени Рифеншталь светит. А еще вероятнее, пуля в лоб от наших.
Навстречу по дороге выскочил один мотоцикл, виляющий из стороны в сторону. На пробитых шинах скакал, бедняга…
Оказалось, что гадские русские окруженцы подорвали «Адама»  - или «Еву», Гиммлер их разбери! – и утащили вторую пушку. Вернее укатили на ней. Своим гусеничным ходом. Толковые ребята. Наверняка не простые погранцы или пехтура. Взрыв произошел как раз в тот момент, когда на позиции батареи выскочили мотоциклисты и танки. Один танк перевернуло, у второго сорвало к фигам башню, причем эта самая башня безжалостно накрыла один мотоцикл. Второму повезло – он остановился у въезда на поляну и получил только взрывную волну и массу мелких осколков. Основную часть их принял пулеметчик в коляске, но водила тоже получил парочку. А железный конь, вернее пони, потерял подковы.
Чернявому фельдшеру, на которого я орал и которого заставлял отжиматься, было приказано перебинтовать мотоциклиста, положить потом в окровавленную коляску, а за руль сесть…
- Шмидт! Повезете раненого в госпиталь, потом передадите мое донесение.
- Я не умею на мотоцикле… - промямлил лейтенант.
Я наполнил грудь воздухом и орал минут десять в стиле:
- Германский офицер обязан уметь на аэроплане, даже если он первый раз сел в самолет!
Солдаты делали вид, что не слушали, хотя были заинтересованы так, что казалось шевелили ушами от любопытства.
Донесение я черкал минут еще десять. Не забыл вставить «Хаиль Гитлер!», «Превосходящие силы противника», «большие потери» и «несгибаемый арийский дух и национал-социалисткую твердость». Потом еще раз – «Хайль Гитлер». Подумал… Размашисто подписался и поставил дату.
Ну, а потом мы потрусили дальше.
На поляне было красиво…
Нет. Не так. Вот так – красииииивооо…

Отредактировано Годзилко (31-03-2009 22:25:49)