Пару строк о неудавшейся встречи Ники и ЛПБ.

Сегодня Берия был в обычном костюме, а не в привычной в последнее время военной форме. В приемную он вошел один. Охрана, как обычно осталась соседней комнате. Вряд ли что-то может угрожать Народному комиссару Внутренних дел в стенах его родного ведомства. Тем более, что после того случая с убийством Кирова в Смольном, охрана важных государственных объектов стала осуществляться гораздо серьезнее.
- Лаврентий Павлович – секретарь встал из-за стола и протянул наркому тонкую серую папку – Это материалы по Ивановой Нике Алексеевне. Ее Ярошенко доставит минут через десять.
- Хорошо, как  приведут, сразу ко мне – с этими словами он скрылся в своем кабинете.
Сев в любимое кресло, Берия открыл папку и принялся за чтение личного дела. – «Хорошо, хорошо. Кто бы мог подумать, женщина, а такая подготовка, что любому мужику завидно станет. Да и Ярошенко о ней исключительно высокого мнения, а это дорогого стоит. Старинов в своих отчетах хвалил, Карбышев ходатайство о награждении подписал, хотя он на всех сразу подписывал. И немудрено, они его из плена вытащили. Ладно, посмотрим, как ты вживую выглядишь, товарищ «Иванова». С этой мыслью он отложил папку в сторону и принялся за документы, которые достал из сейфа.
Дверь приемной распахнулась, и в дверном проеме показался сержант в форме ГБ.
-Товарищ капитан – было видно, что он очень взволнован.
- Что случилось, нападение? – секретарь Берии моментально вытащил из-под стола ППС и направил его на дверь.
- Нет, женщине плохо. Мне старший майор Ярошенко приказал это вам передать.
- Как она – уже спокойнее переспросил капитан, убирая пистолет-пулемет обратно под стол.
- Пока не понятно. Ей плохо стало, сейчас уже, наверное, врач подошел – переводя дыхание, выговорил сержант.
- Хорошо, передай товарищу старшему майору, пусть он сразу перезвонит сюда.
- Есть – приложил руку к шапке сержант и исчез за закрывающейся дверью.
Секретарь поднял трубку телефона и через секунду услышал гудки вызова.
- Слушаю - произнес Берия.
- Лаврентий Павлович, Ивановой плохо стало. Там сейчас Ярошенко этим делом занимается. Как только что-то прояснится, я вам сразу же доложу.
- Хорошо – нарком повесил трубку.
- Вот такие они, эти женщины. Только подумаешь об уровне боевой подготовкеи, а она хлоп в обморок, прямо как институтка какая-то. Правильно Иосиф Виссарионович говорил:  «Нечего бабам на войне делать, их дело детей рожать, а не под пулями ползать». Ладно, вернемся к ней позже – сказал нарком, убирая серую папку в верхний ящик  тумбочки.

Отредактировано А-1 (09-05-2009 23:57:07)

Спасибо, фамилию исправил. Поповоду Курсанина - можно перед второй встречей написать, как кусочек воспоминаний ЛПБ о первой встречи. Ярошенко доложил, врач сказал что угрозы для жизни нет. Тогда-то ЛПБ решил посмотреть на Нику, а заодно и о Курсанине услышал и дал команду.
Я на обсуждении ТФ написал, что первая встреча по дате не идет. п. 745. Там написано 13 декабря. Лучше после награждения - числа 20 ноября, до отправки в Центр. Кстати Центр в Ростове находится ли нет. А когда вторая встреча по дате была?

Отредактировано А-1 (09-05-2009 23:19:20)

не было у них этого в форме одежды
шапка могла быть в форме солдата даже в помещении (введена зимняя форма)
но сержант ГБ это вобще-то равно армейскому лейтенанту (два кубика), то есть - офицер (на тот момент - командир)
так что скорее всего - фуражка

Отредактировано bookwar (10-05-2009 00:02:37)

Обновленная и дополненая версия первой встречи Ники с ЛПБ.

Сегодня Берия был в обычном костюме, а не в привычной в последнее время военной форме. В приемную он вошел один. Охрана, как обычно осталась соседней комнате. Вряд ли что-то может угрожать Народному комиссару Внутренних дел в стенах его родного ведомства. Тем более, что после того случая с убийством Кирова в Смольном, охрана важных государственных объектов стала осуществляться гораздо серьезнее.
- Лаврентий Павлович – секретарь встал из-за стола и протянул наркому тонкую серую папку – Это материалы по Ивановой Нике Алексеевне. Ее Ярошенко доставит минут через десять.
- Хорошо, как  приведут, сразу ко мне – с этими словами он скрылся в своем кабинете.
Сев в любимое кресло, Берия открыл папку и принялся за чтение личного дела. – «Хорошо, хорошо. Кто бы мог подумать, женщина, а такая подготовка, что любому мужику завидно станет. Да и Ярошенко о ней исключительно высокого мнения, а это дорогого стоит. Старинов в своих отчетах хвалил, Карбышев ходатайство о награждении подписал, хотя он на всех сразу подписывал. И немудрено, они его из плена вытащили. Ладно, посмотрим, как ты вживую выглядишь, товарищ «Иванова». С этой мыслью он отложил папку в сторону и принялся за документы, которые достал из сейфа.
Дверь приемной распахнулась, и в дверном проеме показался сержант в форме ГБ.
-Товарищ капитан – было видно, что он очень взволнован.
- Что случилось, нападение? – секретарь Берии моментально вытащил из-под стола ППД и направил его на дверь.
- Нет, женщине плохо. Мне старший майор Ярошенко приказал это вам передать.
- Как она – уже спокойнее переспросил капитан, убирая пистолет-пулемет обратно под стол.
- Пока не понятно. Ей стало плохо, сейчас уже, наверное, врач подошел – переводя дыхание, выговорил сержант.
- Хорошо, передай товарищу старшему майору, пусть он сразу перезвонит сюда.
- Есть – приложил руку к шапке сержант и исчез за закрывающейся дверью.
Секретарь поднял трубку телефона и через секунду услышал гудки вызова.
- Слушаю - произнес Берия.
- Лаврентий Павлович, Ивановой плохо стало. Там сейчас Ярошенко этим делом занимается. Как только что-то прояснится, я вам сразу же доложу.
- Хорошо – нарком повесил трубку.
- Вот такие они, эти женщины. Только подумаешь об уровне боевой подготовкеи, а она хлоп в обморок, прямо как институтка какая-то. Правильно Иосиф Виссарионович говорил:  «Нечего бабам на войне делать, их дело детей рожать, а не под пулями ползать». Ладно, вернемся к ней позже – сказал нарком, убирая серую папку в верхний ящик  тумбочки. 
   Минут через пятнадцать в кабинете Берии зазвонил телефон внутренней связи. Нарком снял трубку и сказал свое привычное лаконичное – Слушаю.
- Лаврентий Павлович, старший майор Ярошенко с докладом о состоянии Ивановой. Впускать?
- Не надо, я сам хочу на нее взглянуть.
Убрав документы в сейф, и заперев его, он вышел в приемную. Там уже стоял Ярошенко. На нем как это принято говорить «не было лица». Хотя при появлении непосредственного начальника старший майор Госбезопасности стал по стойке смирно. Было видно, что он сильно взволнован этим происшествием.
- Что там у вас случилось? – спросил Берия.
- Политрук Иванова почувствовала себя плохо. Врач ее уже осмотрел. Сказал, что угрозы для жизни нет, но рекомендовал поместить ее на несколько дней в стационар. Сейчас она находится в кабинете дежурного врача – отчитался Ярошенко. Опытный психолог мог бы заметить в речи и поведении старшего майора не только профессиональный интерес к состоянию здоровья подопечной, но и сильные личные переживания и эмоции, которые испытывает один человек, по отношению к другому, близкому и дорогому для него человеку. Но Лаврентий Павлович был сейчас слишком занят своими мыслями, чтобы заметить такие нюансы в поведении подчиненного.   
-  Пойдемте, по дороге все расскажите.
Выйдя в коридор, старший майор продолжил – Мы шли по коридору, навстречу нам шел Хрущев и сопровождающий его молодой парень в звании сержанта. Ника Алексеевна, похоже, его узнала и тут же «поплыла».
- Кого, Хрущева? – Берия был уже в курсе того, какую роль в сыграет в его дальнейшей судьбе Никита Сергеевич, и поэтому относился к последнему очень плохо.
- В том-то все и дело, что нет. Она узнала этого сержанта. Мне показалось с ее слов, что он ей приходится каким-то родственником. Возможно, поэтому и была такая реакция. 
- Ох, уж эти мне гости, один мутирует, другая в обмороки падает при встрече с родственниками – в словах наркома чувствовалась досада и любопытство.
- Пришли, Лаврентий Павлович. Вот она – указал Ярошенко на лежащую на диване молодую женщину в военной форме. Около нее хлопотал врач.
- Как она – спросил Берия у врача.
- Здравствуйте, товарищ Народный комиссар, ничего страшного, легкий обморок. Наверное, сказалось физическое и нервное перенапряжение.
В другом углу кабинета сидел на кушетке молодой человек в военной форме. Вид у него был, мягко говоря, не важный.
- Кто это – указал он на сидящего.
- Это сержант Курсанин, тот самый родственник – уточнил Ярошенко.
Лаврентий Павлович подошел поближе к Нике, и в этот момент она начала терять сознание.
- Вызовите скорую! И сержанта Курсанина тоже в изолятор! – отдав распоряжение врачу, он повернулся к старшему майору - Алексей Владимирович, возьмите лечение Ивановой под свой контроль. Надо разобраться, все ли они так на родственников реагируют или это особенность только женского организма.

Отредактировано А-1 (10-05-2009 11:09:16)