С утра просыпается первой. Хотя, вчера вырубилась, точнее, вполне сознательно повалилась в кресло спать, последней. Так-так, глазки вчера уже разбегались, не обсчиталась, наверх вчера отправилось три парочки. Благо, там столько комнат и есть. Да и парочки эти не вчера под влиянием алкоголя, образовались. Сашка встаёт. Так, и здесь не ошиблась, Ирка со своим Серёгой вполне целомудренно спят в обнимку. Ну, да не Сашкино это дело. Стол разгромлен капитально. Но кое-что ещё осталось. В том числе, и для поправки здоровья. Нож с гербами воткнут точно в середину стола. Еле выдрала, значит, сама вчера и всадила. Из-за чего – не помнит. Вот сам удар бродит где-то на окраинах памяти. Судя по состоянию лезвия, колбасу или рыбу вчера им не резали.
Захотелось проветриться. Выходит на воздух. Морозный воздух обжигает. Даже приятно. Для неё-то, полярника, в своё время пару десятков раз бывавшей на полюсах по служебным надобностям, сейчас и холода-то особого нет. Интересно, есть здесь живые уникумы, вроде неё, бывавшие и на Северном, и на Южном полюсах? Ну, если нет, а она не придумает, чем поумнее заняться, то тут может, такой станет. Деньги здесь решают всё. В том числе, дают возможность прокатиться в столь экзотический регион.
Хотя, с прогулкой повременим пока. С другим разобраться надо. Какого она вообще тут делает!
С размаху всаживает нож в многострадальную стенку. Идёт за ним. Шаг. Скрип снега. Шаг. Скрип. Каждый звук бьет по ушам. День солнечный, сейчас за полдень. (Ну, и ужрались они вчера! Сашка даже вспомнить не может, когда она в прошлый раз так долго спала). Выдирает нож из стены. Идёт на прежнее место. Снова швыряет. Шаг. Скрип. Шаг
Нужно мысли в порядок привести, разобравшись, наконец, кто же ты в этом мире есть. Александра Еггт? Сашка Симон? Или нечто третье, слепленное из этих двух. Последнее вероятнее всего. В смысле, нечто! Человек с моралью одного мира в полностью другом. Где мораль отсутствует. Или же, она просто непривычная. Что вовсе не значит наличие отсутствия. Когда-то ей казалось, вокруг сплошной ад (вот и словечки, десятками лет не употреблявшиеся откуда-то повылазили. Как говорится, здравствуй белочка. Или, ещё нет?)  Но ад был только в её жизни. Настоящий. Ей смерть в течении нескольких месяцев светила. Она и проецировала происходившее с ней на события вокруг. Только время не стояло на месте.
Теперь становится по-настоящему понятным. Её жизнь изменилась резко. Негативная проекция на мир осталась. Это сейчас Сашка может смотреть как бы со стороны на происходящее. Не рай (опять словечко вылезло, десятки лет в понятийном багаже отсутствовало). Но по сравнению с охваченным даже не беспорядками, а настоящими уличными боями огромным городом, не так уж тут всё и плохо.
Политики только по телевизору ругаются, а не танки из парков выкатывают. Причём, почему-то всегда с боекомплектом. Пресненько тут всё. Неопасными выглядят даже делающие самые громкие заявления, политиканы. Причём, неважно, с какого берега океана.
Шаг. Скрип. Шаг. Скрип.
Надо-ли даже задумываться не поменять-ли чего-нибудь здесь? Лично Сашке практически ничто не угрожает. Отдельные недостатки тут есть. Но такими вещами пугать человека, попадавшего под атомные удары даже не смешно.
Шаг. Скрип. Шаг.
– Ты им стенку не прошиби! – Сашка оборачивается на голос очень медленно. Окликнувший не знает, что сейчас он смертельно рисковал жизнью. У не до конца протрезвевшей Сашки рефлексы намного быстрее мыслей. Вполне могла нож швырнуть, только потом начав разбираться, кому именно не повезло. К счастью, сейчас из головы больше хмеля выветрилось, нежели осталось.
Василий оказывается, тоже проспался. Вчера познакомились. В оружии разбирается. Ира шепнуть успела: «У него никого нет». Он и в самом деле пытался разнообразить одиночество, стараясь подпоить Сашку. С одной стороны, весьма большое количество романов различной степени успешности именно так  и начинались. С другой – у Сашки под влиянием выпитого начался приступ чернейшего юмора. Генерал, кроме спиртного, успела принять грэдские препараты, повышавшие устойчивость к алкоголю. К тому же, в прошлом имеется опыт совместного распития с Мариной, умудрявшейся пить столько, что могло показаться, будто у неё по жилам вместо крови течёт спирт. 
Результат оказался предсказуемым. Васеньку вырубило намертво, когда Сашка вполне ещё стояла на ногах. Его оттащили в уголок, где он мирно и пролежал до утра. Его даже курткой кто-то накрыть не поленился.
– Здорово выходит! – разит... наверное, не меньше, чем от Сашки самой. Уже на комплименты пробивает, Дон Жуан неопохмелённый.
– Фигня.
– Сам бы так же смог!
– Если бы руки не тряслись.
– Какая ты... – кажется, хотел сказать что-то вроде комплимента. Понял, отнесутся без понимания. Заканчивает нейтрально, – Странная.
Сашке всё равно. Странная, так странная, тем более, сказана правда. Подумать нормально не дал. Новую, симпатичную мордашку увидел - гормоны и взыграли. Всем всё понятно. Он даже чуть старше прежней Сашки. Впрочем, он и у прежней Сашки шансов бы не имел. Уже имелись масштабы для сравнения. Ей-то вопрос поважнее произведения на противоположный пол, надо решать. Чует ведь, тучи сгущаются. Но до грозы ещё далеко. Есть время для всего. Вот только не рассеются тучи.
– Где так научилась с ножом обращаться?
- Друзья научили.
– Познакомишь?
– Нет. Не положено.
– И вправду, из органов...
– Откуда я - то моё дело.
– На выборах будешь голосовать за кого прикажут?
– Я туда вообще не пойду. Возня взрослых людей в песочнице.
– Санкций от начальства не боишься?
– За что?
– Ну, голосовать же не ходила.
– С чего ты взял, будто у меня вообще есть начальство, способное мне приказывать?
– Ты же...
– Что «я»? Игралась с абсолютно легально купленным ножом. Только и всего. А ты уже выводы сделал. Так?
– Где-то, но сама же...
– Решительно ничего я не говорила, или ты у нас просто крыс офисный, борец за права и свободы меньшинств всех цветов и оттенков, включая голубые, розовые и прочие радужные. О! Вспомнила, ты борцун с кровавым режимом, наверное? Меня за его слугу принял, или ещё за кого. О планах кровавой гэбни выведать желаешь. Макс фон Отто наш.
– Да что ты заводишься! Пошутить решил.
Сашка смеётся. Не зло. Только глаза холодные.
– Пошутили и ладно. Но не думай, что я забыла, как ты меня подпоить хотел.
– Что ты мне  подсыпала? Меня никогда не вырубало с такого количества!
– Ещё скажи, что ты мне устроишь!
– Ничего. Сам виноват.
– И почему я тебе не верю?

Отредактировано Чистяков (28-03-2012 19:37:17)

Спасибо! Рисовать я и сам бы хотел уметь.

– Пошли в дом, а то холодно.
Чего бы не пойти? С ножом Сашка уже наигралась.
Ира уже проснулась. Но выглядит откровенно сумрачно. На Сашку смотрит чуть ли не с ненавистью. Ну да, куда уж тебе девочка. Ведь даже с местными вояками злоупотреблять не приходилось. Они же к данному делу весьма способны. Как и грэды, в общем. Впрочем, Сашка по сегодняшний день поражается, как это она после гибели Младшей Марины, не спилась напару с её матерью. Ну, что было, то прошло. Сейчас же Сашка относится к редчайшей породе идеально здоровых людей.  В общем, есть, что портить. Чем и займёмся.
– Вино ещё осталось. – сообщает она Ире.
– А поможет?
– Должно.
– Мне тоже плесни. – говорит Оля.
Стоят в центре комнаты. Дзинь! Звон бокалов.
– Ну, просто три грации! – доносится откуда-то голос Васи. Сашка в ответ демонстрирует ему средний палец. Ира смеётся.
– Так ему!  А то больно уж наглым ты, Васенька, стал в последнее время!
Сашка залпом опустошает бокал.
– Ну, выдала ты вчера!  – замечает Оля, – Мужики с ног валились, а ты всё водку глушила. У меня дядька – моряк, но и он так квасить не может. Ты-то где так наловчилась? Раньше же такого не было. Да и нож этот...
– Он у меня не один! - и кто, спрашивается, за язык тянет? Или, это пьяная удаль болтает? С другой стороны, как же здорово быть опять молодой! Той же Оле этого не понять.
Сашка вертит в пальцах метательный нож. Как-то забывать стала, что здесь девочки, как правило, к оружию равнодушны. А мальчики банально не проспались ещё.
– Странной ты стала... – задумчиво говорит Ира.
– Странной или страшной? – интересуется Сашка.
– И то, и то, пожалуй. Сложно  сравнивать, но ты словно с войны вернулась. Не знаю, так ли это. – хм, а Ольга, реально мудра. Не замечала этого раньше. Да и не слишком умно отрицать очевидное.
– Можно и так сказать.
– Не помню кто, про тебя болтал, что ты, якобы, в наёмники подалась. Я не верила. До вчерашнего дня.
– Я не наёмник. По идейным соображениям отправилась туда, где была.
– Верю! Иначе я совсем тебя не знаю. Извини за наглость, но не скажешь, как там?
Сашка подходит к столу. Набулькивает себе с полстакана водки. Залпом опустошает.
– Страшно!
Ира поёжился.
– Бр-р-р! От тебя аж холодно стало!
Сашка резко разворачивается. Что-то тянет её на колкости. Уютным это мир не назовёшь. Но того запредельного ужаса, что видала она здесь всё-таки давненько не творилось.
– Ты друзей последний раз давно хоронила?
– Не злись, Саша, – неожиданно глухо говорит Ольга, – ты выбрала жизнь по одним законам. Мы – по другим. Ты, наверное, уже успела увидеть много горя. Но ведь и мы в состоянии понять, что такое человеческая беда.
Сашка набулькивает себе снова. Вскидывает бокал в сторону Ольги.
– Ладно. Проехали! Меня и в самом деле частенько заносит с той поры, как вернулась.
– Да ладно, мы понимаем.
Чуть не сказала. «Да что вы в этом можете понимать!» Но всё-таки не сказала. Может, и в самом деле, могут. Тут мир тоже не больно спокойный. Вполне могли что-то неприятное пережить. Они всё-таки не имеют умений, что у Сашки наличествуют. Интересно, что было бы, прихвати она с собой катану или какой-нибудь из других своих клинков? Возможно, и ничего. Вчера кто-то травматиком хвастался. У неё хватило остатков здравого смысла, что бы не демонстрировать пистолет. Пусть и абсолютно легальный. Что здесь не самое распространенное явление.
– Хреновато мне временами иногда. Больше никогда  не увижу тех, кого видела там. Не худший кусок жизни там прошёл.
– Скажешь ты иногда.
– Ну да, могу выразиться.
Ира смеётся.
– Кастетом промеж глаз?
– В курсе, стало быть?
– Ну да, Женька рассказывала. Ты её так тогда напугала!
– Ни одно доброе дело не останется безнаказанным. – философски подытоживает Сашка,  – Ладно, хоть мелкая испугаться не успела. Кстати, я так и не знаю, как её звать. Матушка столь активно ей хвасталась, что самого главного не сказала.
– Женя. Как маму. Саня, что с тобой?
– Ничего. Вчера не нажралась, сегодня наверстаю, похоже. Ведь есть ещё?
– Ну да. Вторую машину не разбирали вообще.
– Ну и чудненько. Я водить хотя и умею, но сейчас в себе не уверена.
– Ты не говорила, что на права сдавала.
– Я сказала, что водить умею. Есть ли у меня права - не помню, если честно.
Ира, согнувшись в приступе смеха, хлопает Сашку по  плечу.
– Нет, Саня, от скуки с тобой точно не помрёшь!
Сашка только плечами пожимает. Самой идти ни за чем не хочется. Весьма удачно в поле зрения попадается Вася. Выразительно глянула на него.
– Шнелль за бухлом!
– Фига себе ты вежливая!
В ответ – вновь продемонстрирован средний палец. Народ постепенно просыпается. Вполне ожидаемо, собираются продолжить банкет. Ирин и Олин приятели отправились во двор.
– Интересно, они шашлыки жарить собрались, или баню догадаются затопить?
– Тут разве есть?
– Да. Пойдёшь?
– Нет. Жару очень плохо переносить стала.
– Жаль. Вроде тепло раньше любила...
– То раньше было... – отвечает Сашка, – Сейчас, наоборот, на Север тянет. Может, даже уеду.
– Зачем?
– Как «зачем»? Жить. Просто жить. Тем более, там сейчас народу не переизбыток.
– Сказанёшь ты тоже... Хотя, пожалуй, с тебя станется и на Южный полюс отправится.
– На Севере, говорят, с детьми жить не очень удобно, – замечает Ира.
– Я не планирую детей.
– Пока?
– Вообще. Я слишком много видела их мёртвыми.
– Ты иногда  реально пугаешь.
– В данном случае, просто констатирую факт. Мой единственный настоящий друг ТАМ при мне хоронила своих дочерей. Старшую убили. Младшая умерла от редкой онкологии. Я слишком хорошо помню их. И живых, и мёртвых. Просто не хочу повторения. Да и в будущем просто не уверена.
– Ты, наверное, человека просто не встретила.
– Ошибаетесь. И встретить успела, и потерять. Слишком поздно разобралась в себе и в нём. Теперь не изменишь ничего. Заледенела я слишком. Но не беспокойтесь,  – чуть улыбается, – оттаиваю я потихоньку.
– Мы не знали, что у тебя всё было так сложно.
– Да ладно. Не о всех проблемах сообщать стоит. Тем более, о разрешённых уже.
– У тебя седина... Специально не закрашиваешь?
– Да. Память о войне.

Память, память... Они ведь и не знают, что для неё они призраки, вновь обретшие плоть и кровь. Призрачный, десятки лет существовавший только в воспоминаниях мир, вновь стал  реальным. Не до конца только как-то. Она вроде как в своём прошлом. И одновременно, в том времени, где никогда  не была. Она не знает, чем жил этот мир в другом измерении. В прошлом не была уверена, протянет ли мир этот ещё десяток лет. Сейчас ей не видется всё таким уж страшным. Но и оптимизма нет. Есть всё, и одновременно, ничего нет. Новый человек в старой оболочке. Хотя... Это человек старый, а про оболочку можно сказать, совсем новенькая, четверти века нет ещё. Усмехается мысленно.
Только  в голове-то не изменилось ничего. В первую очередь, неумение сидеть без дела. Вот только стоит ли этот мир того, чтобы прикладывать энергию для изменения? Лично у неё есть всё. Но...
До неё-то мало кому дело есть. Вот только до всего из императорской заначки... Есть, есть желающие. Она только сейчас разобралась, в каких сферах вращался Олег. И с кем именно он водил знакомства. Политики все люди крайне беспринципные. Это Сашка по себе знает. Соучастие в нескольких политических убийствах – только незначительная часть никому здесь неведомой бурной биографии. У неё такие материалы сейчас на хранении... То, что большая часть запрещена к хранению по местным законам – это так, цветочки. Статья «За незаконное хранение оружия и боеприпасов» вполне конкретна. Смертной казни по ней не предусмотренно. Только убить-то Сашку могут вовсе не за склада оружия. И даже, не за комплект аппаратуры по выделке фальшивых денег. Ещё у неё в сейфах алмазов и бриллиантов не на один лимон зеленью.  Да и зелени самой преизрядно. Тут за пару камушков убить могут. Но могут и не убить.
А вот за имеющуюся у неё информацию рано или поздно похоронят без вариантов. Во всяком случае, попытаются. Правда, они не знают, что Сашка сейчас, мягко говоря, не безвредна.
Охранное предприятие Олега. Тут интересный вопрос, верны они по материальным, или иным причинам. Может, у Олега банально было на них что-то? Какая-то информация, чьё обнародование банально может похоронить человека. Хм. Неизвестно. Насколько Сашка знает, страх не самый лучший источник верности.
Что всё о мрачном да о мрачном думается? Последствия генеральской дозы алкоголя видимо, сказываются.  Она, вроде как отдыхать поехала.