Если по сюжету, то ничего проталкивать не надо. И-180 уже год как производятся, И-185 вот-вот пойдёт в серию. Тут скорее Ла-5 проталкивать надо. Но это без меня.

Извиняюсь, что так мало. Просто пока на перепутье стою.

После совещания начался… да да, правильно – обычный ад, который называется созданием чего-то нового с нуля. Причём сделать это новое надо было вчера. Прибывали люди, техника, «полуфабрикаты» для создания наших самоделок. И так далее, и тому подобное. Всё это надо было разместить, проверить, обучить. На этом фоне создание самодельной ЗСУ-37-1 на шасси БТ было самым простым: опыт есть, раз собрали в лесу, на довольно скудной технической базе, то, имея базу полигона, сделаем тем более. И сделали ведь. Агрегат получился так себе, не «Шилка», конечно. Но что-то способное открыть огонь спустя секунды после остановки получилось.

Сегодня я писала служебку. Такую как привыкла у себя.
От: Политрука Ивановой Н.А.
По поводу: Нехватки квалифицированного персонала для обучения диверсионно-разведывательной деятельности.
По сути: В данный момент в Центре обучения созданная система преподавания не отвечает целям и задачам, которые были поставлены, как первоочередные. Преподаватели, обучающие солдат таким дисциплинам как «Стрелковая подготовка», «Минирование» и «Разведка» не имеют военной практики. Часто возникают разногласия, между преподавательским составом и абитуриентами, в ходе которых абитуриенты предлагающие новые методы минирования, были не раз осмеяны. Стрелковое дело преподается по штампам Первой Мировой войны, что в данных условиях неприменимо.
Новые методы, предложенные Чупиным Л.З. (позывной Освальд) были резко раскритикованы преподавательским складом. Между тем, созданные снайперские двойки и тройки показали отличный результат действуя в тылу вермахта и их методы были проверены в военной обстановке.
Должна заметить, что расхождения теории и практики в данный момент может негативно обозначится во время рейдов и приведет к потере личного состава.
Выводы: Диверсионные группы, выпускаемые Центром не сработаны в полной мере. Бояться принимать собственные решения и применять креативные методы. Моя просьба об оставление в Центре наиболее ценных абитуриентов, которые могли бы стать основой новому преподавательскому составу не нашла отклик у полковника Смилка Д.Ф.
Предложения: Прошу разрешить преподавание в Центре списанным по ранению диверсантам, и увеличить практические занятия по основным дисциплинам.

- Что это? – Ярошенко прочитал и удивленно поднял брови.
- Докладная.
- Я вижу… но не понимаю. Что ты хочешь? Ты и так переставила с ног на голову всех, кто с тобой общается. У людей, как вы говорите: «Крышу рвет».
- Тогда объясни, почему Освальду запретили преподавать «Стрелковую подготовку»? Что за бред – не имеет педагогического стажа? Я знаю, что он на теории – дуб дубом, но показать – это он может.
- Сержант – преподаватель Центра?
- Тебе, что звание важны? Так дайте ему прапорщика! У человека – опыт! А его как новичка мордой истыкали…
- Полковник Смилка совсем другого мнения, но кажется у вас не только по этому поводу расхождение?
- Он сноб. Я просто закрыла дверь, когда он начал тыкать мне моим полом. У него кажется спермотоксикоз.
- Чего?
- Недотраханье!
- Ну, Ника Алексеевна!
- Ладно, извини. Срываюсь я в последнее время! Наверное, не хватает общения. Клинит…. Хочешь, можешь дать ход докладной, хочешь – можешь порвать к чертовой матери! Но терпеть старческий идиотизм я не намерена. Всё к чертям! Пацаны лягут на первом же задании и это будет вина этих козлов!
- Я понимаю, что ваши попаданцы сейчас занимаются другими заданиями и общение с ними свелось к нулю, но вы же сами должны это осознавать лучше всех…
- То, что мы чужие вам, вашему времени, вашим партийным идеям? Закончится война и мы станем тут не просто чужими, а вообще лишними. Подрывать идеологические устои – это чревато… правда? Но, мы то ладно! Нас то всего семеро – никто не заметит таких потерь. Они в миллионном списке погибших будут незаметны, а в чем виноваты эти пацаны? В том, что их не научили должным образом уходить из засад? В том, что они не умеют стрелять из немецких автоматов, когда в своих кончились патроны? В чем?
- Вы так переживаете за них? Больше чем за себя.
- А… – я махнула рукой, - материнский инстинкт. Здоровая родительская паранойя. Давай я лучше на фронт пойду? Вернее за линию фронта. С этими пацанами…
Ярошенко смотрел на меня долго. Я даже начала переживать – может сказанула что-то не то…
- Ваше прошение об участие в боевых действиях, Ника Алексеевна, удовлетворенно…
- Вот и хорошо! – обрадовалась я и вскочила… чтобы оказаться в объятия Алексея.
Листы докладной разлетелись по полу.
- Не пущу! – прохрипел он и сжал меня крепче. – Не пущу!
- Ты чего? Товарищ Ярошенко?!
- Леша… для тебя я просто Леша. Никушка. Я люблю тебя! Пожалуйста… Не пущу!
Я замерла. Вот и приплыли! Что же мне делать? Как любить? Как?
Закрыла глаза и опустила голову на плечо… Руки сами собой опустились, будто обессилили. Я ведь чужая… другая… я не могу… Я люблю… и боюсь любить.
- Леша… прости.
Он вскинул голову. В глазах такое отчаяние, что захотелось умереть прямо сейчас.
- Это значит нет?
- Это значит, что я не знаю… Давай не спешить!
Он задохнулся, но произнес спокойно:
- Хорошо… только пообещай мне, что не на фронт не будешь рваться!
Я усмехнулась:
- Мне и здесь дел много…я еще хочу подводных диверсантов сделать… и князю Боргезе морду набить!

Отредактировано Ника (08-05-2009 15:18:34)