Продолжение:
Однако не пора ли нам перейти от стратегии к тактике?
- Давайте перейдем. Как раз сейчас, насколько я в курсе, в правящих кругах Англии и финансовых – САСШ принято решение о том, что нужна русско-японская война. Кстати, в прозретом Старцем будущем она была, и Россия ее с треском проиграла. Вот я и предлагаю активную фазу привязать к этой войне, а до того потихоньку внедрять в сознание нужных людей мысль о несоответствии Николая высокому предназначению главы России… Алису надо обрабатывать отдельно. Да, сейчас у меня есть на нее какое-то влияние, и к Маше она благоволит, но это мгновено кончится при первом же намеке об отречении. А вот если потихоньку, исповодь, создать у нее преувеличенное впечатление о близости революции и о ее ужасах… Типа всех зарежут, сразу! Детей в первую очередь! Спасения нет! И постоянно нагнетать напряженость. А в нужный момент пусть кто-то не относящийся к нам намекнет: спасения НА ТРОНЕ нет… а так оно есть.
- Неплохо, Георгий Андреевич, прямо скажу, не хотелось бы мне иметь вас в числе своих врагов.
- А зачем же врагов? – удивился я. - Наоборот, хотелось бы с вами подружиться, даже…э-э-э… во всех смыслах. Я ничего особенно неподобающего не ляпнул?
- Пока нет, - рассмеялась императрица, - посмотрим, что дальше будет. Пожалуй, надо немного отойти от прозы жизни и вспомнить, что сейчас праздник. Вы собираетесь как-нибудь развлекать дам?
- Давайте, я вас на самолете покатаю, - предложил я. – посмотрите, как выглядит наша страна с высоты птичьего полета. Георгиевск с Серпуховом – ладно, а вот Москва – это красиво. Хотите? Вас – это я имею в виду только вас, без Ольги, ей сначала надо нервы в порядок привести, а потом летать.
Весь следующий день я пахал, как папа карло – салон «Пересвета» нужно было превратить в одноместный, но сильно повышенной комфортности. Не один, конечно, с помощниками, но тут был не тот случай, когда всю работу можно свалить на подчиненных. Кабину изнутри обшили ковролином, поставили нормальное кресло, столик, а заодно и бар с коньяком, водкой, сухим вином и безалкогольным пивом для меня (я многократно предупреждал народ, что лично прибью любого, появившегося под градусом не то что в воздухе, а даже на аэродроме, и не собирался сам нарушать это правило). Из современой Москвы я притащил стаканы с магнитами в донышке и каталитический обогреватель. Моторы были спешно дооборудованы глушителями, вместо касторки использовалась двухтактная мотюлевская полусинтетика с запахом клубники. На ручку и педали были поставлены демпферы. Дело в том, что «Пересвет», подобно У-2, мог летать с брошенным управлением, и демферы позволяли в этом случае уменьшить отклонение от курса. Уже под вечер я облетал преображенный пассажирский лайнер, все было нормально.
В последний день 1901 года, в десять утра, произошло эпохальное событие – в воздух поднялось первое величество. До этого там колбасились только два высочества, не считая народ попроще, и данное событие было должным образом запечатлено на пленку (ГОМО только что освоило выпуск пленочных фотоаппаратов). Погода была прекрасной – минус три, солнце и полное отсутствие ветра.
Первое время я с некоторым беспокойством оглядывался в зеркало заднего вида, специально для этого привинченое слева от меня – не плохо ли пассажирке? Но ей, похоже, было хорошо. Она слегка раскраснелась и выглядела так, как будто была моложе меня не на пять лет, а на все двадцать.
Набрав километр высоты и выйдя на курс вдоль железной дороги, я слегка прибрал газы. И так не особенно громкий гул моторов превратился в уютное урчанье. Зафиксировав курс, я снял руки и ноги с управления и, пересев на край кресла, повернулся назад – так я оказывался лицом к пассажирке, по другую сторону её столика.
- Ну, и как вам полет?
- Замечательно, гораздо лучше, чем в карете. И совсем не страшно.
Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
