-Товарищ подполковник! Сводка Информбюро!
-Записывайте, а потом зачитывать будем. Блин, особиста прислали а про комиссара забыли. - я сам так же подошел к приемнику. Из динамика слышался голос Ливитана:
-На южном направлении войска Южного и Юго-западного фронтов продолжают наступление. На Северо-Западном фронте бои местного значения. Войска  Западного фронта вышли на окраины Смоленска. Отдельные части и подразделения в черте города продолжают мужественное сопротивление, уже неделю находясь в отрыве от основных сил Красной Армии. Войска Северного фронта в ходе упорных боев сломав сопротивление немецко-фашистских захватчиков, освободили норвежский город Нарвик, и продолжают наступление на юг. В ходе штурма города захвачен штаб егерской дивизии генерала Дитля. Сам немецкий военачальник был ранен и теперь находится на пути в город Ленинград. Трофеи Северного фронта в Нарвике составили одиннадцать танков и самоходных установок, тридцать два орудия, до десятка мотоциклов и легковых автомобилей, свыше полусотни грузовиков, большие склады боеприпасов и провизии. Около тысячи немецких солдат и офицеров попали в плен. Число уничтоженной вражеской техники и личного состава уточняется.
-Вот это да! - раздался в тишине голос одного из связистов.
-А мы тут сидим... - поддакнул молодой лейтенант.
-Не спеши, дня через два и про нас скажут...Мне так кажется. - успокоил я его.
-Командир, новая техника пришла! Четыре СУ-152!
-Теперь в бригаде только "барбосов" и "Горыныча" не хватает для полноты коллекции. А люди?
-А нету...
-Твою...дивизию..

Отредактировано Bookwar (29-09-2009 02:25:04)

«Хорошо живёт на свете гадский Пух»…
Хорошо ему, видите ли, гаду такому. Нет, у нас тоже не всё плохо. Попытка сделать петлю и сесть на хвост егерям, которые за нами гонятся, привела только к тому, что чуть не нарвались на свою же «растяжку». Но ведь не нарвались же? А вот немцы, пробегая второй раз по тому же месту, бдительность ослабили. И поплатились. И нас предупредили – уж слишком близко грохнуло. Но, кажется, Летт с компанией что-то придумали. Что-то такое, что услышишь – волосы дыбом встанут. Главное, чтобы у немцев тоже, но попозже.
А Док, у которого внезапно, с подрыва лестницы в Комендатуре, прорезалась страсть к минно-взрывному делу, опять о чём-то договаривается с Самураем. Тот, похоже, подрывником не был, но обладал болезненно-изощрённой фантазией. Спелась парочка, короче говоря. Да и ладно – третий день, как то и дело раздающиеся сзади взрывы дарят нам не только удовлетворение, но и дополнительные минуты форы…
* * *
Гауптштурмфюрер Ойген Мюльсен озверел и внешне, и внутренне. Пошли пятые сутки погони по лесам да болотам за русскими диверсантами. То, что они устроили в Ровно, пока команда егерей ловила их же в окрестностях аэродрома, эсэсовец склонен был рассматривать как личное оскорбление. Правда, не мог не уважать сильного противника. Отправив группу следопытов искать следы в лесу, где скрылись и не вернулись захваченный русскими «кюбель» и патрулировавший местность бронеавтомобиль, Ойген осмотрел места боёв в Ровно. Об этом просил и вступивший в должность коменданта начальник СД. Новый комендант ещё не отошёл от впечатлений – просидел во время боя в отхожем месте, куда отлучился буквально за минуту до начала бойни. Однако разговор вёл твёрдо, указав на отсутствие у солдат вермахта нужного опыта, что уже привело к нескольким подрывам на оставленных русскими минных ловушках.
Мюльсен оценил основательность подхода противника – ударная группа, непосредственная поддержка, группа прикрытия и еще одна группа, прикрывающая это прикрытие. Минные ловушки на всех оборудованных позициях. Огневой мешок для излишне рьяных преследователей. Ойген, рассматривая фотографии тихого перекрёстка, заваленного телами в «фельдграу», пришёл к выводу – весь бой занял не более минуты. Огневой шквал, добивание проскочивших в дома солдат – и отрыв. Раньше, чем обленившиеся пехотинцы пробежали пол пути в обход позиций диверсантов. Следы крови указывали на ранение как минимум двоих русских, но ушли все, кроме явного смертника. Егерь пришёл к выводу, что это, видимо, был один из раненых, который не хотел задерживать группу.
Когда посланные в лес следопыты сообщили, что броневик угодил в засаду, гауптштурмфюрер уже почти и не удивился. От места засады следы вели прямо к ближайшему болоту, дальше отследить через сутки было невозможно. Однако муравейник был разворошен знатно, все вспомогательные части, пехота, жандармерия, каратели и даже двигавшийся к фронту полк были брошены в оцепление,  заставы и засады. Егеря рыскали по лесу, понимая: с нагло украденным из госпиталя «тяжёлым» раненым далеко и быстро не уйдёшь. Услышав шум мотора самолёта, Ойген решил, что на сей раз его обыграли вчистую, но нет – один из бойцов, воевавший добровольцем в Испании, опознал в самолёте лёгкий скоростной бомбардировщик. Стало очевидно, русские отправили по воздуху трофеи, а сами будут уходить пешком. Или наметили ещё какую-то операцию.
Буквально минут через 5-7 егеря обнаружили противника. И началась гонка. Гауптштурмфюрер старался спешить не слишком – судьба попавших в засаду ровненских пехотинцев предостерегала от торопливости. Русская радиопередача, где противник егерей назывался как  «Спецгруппа Ставки» так же характеризовала диверсантов как матёрых профессионалов.
Русские же петляли по лесам, непостижимыми путями уворачивались от облав, обходили засады и пытались нанести урон преследователям. Гауптштурмфюрер, основываясь на ровненских данных и изучении следов, оценивал численность диверсионной группы в 6-10 человек. В составе группы он предполагал наличие трёх-четырёх снайперов, двух пулемётчиков и одного сапёра с больной фантазией. Ох уж этот минёр-извращенец, вот кто бесил гауптштурмфюрера. Источник потерь в группе, причём потерь «бесплатных» для русских. Игра вторую неделю шла в одни ворота – вот что было обиднее всего.
Первые два дня погони всё шло более-менее нормально: минные ловушки были аналогичны обнаруженным в Ровно: граната и проволочка, мина натяжного действия. А потом начались сюрпризы. Сначала – привычная проволочка на уровне колена и ещё одна, рядом – в траве, на высоте щиколотки. Первый подрыв. Потом – непонятное. Проволока выкрашена гуталином, причём, судя по отсутствию запаха – не менее суток назад. Как? Правда, по этому месту явно пробегали до этого – неужели ловушка простояла тут так долго?
Потом русские, казалось, уже прижатые к кордону, неожиданно и незаметно вильнули в сторону, а подчинённые Мюльсена были обстреляны союзничками. Хорошо хоть те, косорукие обезьяны, ни в кого не попали. Пришлось возвращаться, искать боковой след. Дальше шли, ещё внимательнее осматривая обочины в поисках не только мин, но и новых тропок. Бдительность принесла плоды – выследили лося, двух косуль и страшно недовольного чем-то медведя. Потом опять потеряли след, искали до темноты и только утром сообразили, в чём дело. Не то русские прошли по медвежьей тропе, как-то договорившись с косолапым, не то медведь шёл по следам диверсантов. Так или иначе, он дал преследуемым врагам время отоспаться. Такой вот косматый союзник.
А утром неведомый русский сапёр добавил ещё неприятностей. Гельмут Шварц унюхал запах гари и нашёл замаскированное остывшее кострище. Откинул в сторону прикрывавший его дёрн – и свои копыта. Русский псих оставил в горячей золе банку из-под консервов с тротиловой шашкой с кучей хлама внутри. Причём горсть камней внутри была явно принесена из ручья километров за пять. Экспромтом не пахло. Пахло продуманной пакостью.
Потом подвела привычка. «Привычка – враг диверсанта», сколько раз говорилось учителями! И сам гауптштурмфюрер не далее, как позавчера утром, повторил это своим, указывая на шаблонность действий русского минёра. И вот сегодня – Дитер Раух увидел блеск проволоки, проследил за ней взглядом, отцепил примотанную к колышку слева от тропы гранату и, не долго думая, перерезал проволочку. Он успел встать и повернуться к товарищам, пока привязанная к другому концу проволоки противотанковая РГ-42 пролетела 12 метров от макушки сосны до тропинки…
И вот последняя капля – сзади ковыляет мокрый и злой Франк Биттнер, упрямый битюг, потомственный лесоруб из Шварцвальда по кличке «Шранк» (Шкаф). Пол часа назад дорогу преградила очередная речушка. И переброшенное через неё бревно с отчётливыми отпечатками русских сапог на нём. Биттнер ломанулся к бревну, но был остановлен окриком опытного фельдфебеля. Тот предпочёл пойти вброд. Отошёл на метр выше по течению, сделал два шага – и зацепил очередную проволочку. Взревев бизоном, Франк выбежал на бревно и попрыгал на серёдке, показывая безопасность переправы. Русский сапёр рассчитывал, что по бревну будут идти люди, а не прыгать лоси. Взрыватель сработал, когда Шранк очередной раз подпрыгнул на нём над серединой речки.
Ойген Мюльсен заворожено наблюдал, как полубревно, кувыркаясь, взлетает в воздух и опускается на упрямую голову только что вынырнувшего Биттнера. «Человека бы убило, а у этого дуболома – ободрано ухо и выбито плечо», – зло думал гауптштурмфюрер. «И когда у этой русской сволочи взрывчатка кончится?!»
* * *
– Всё, осталось по одной гранате у каждого, минировать нечем, – произнося это, Док выглядел как сиротка, у которой отобрали последнюю карамельку. На роль злодеев он явно назначил меня и Нику. Это мы распорядились оставить по одной гранате «на самый крайний». А мне никак не давала покоя полученная мной перед вылетом инструкция «по обращению с телом майора Ивановой». Если вдуматься – инструкция, для того чтобы быть выполненной, предписывала мне сознательно пережить своего командира. Тогда как устав требовал противоположного – отдать, если потребуется, жизнь для спасения того же командира. Вот такое вот противоречие…

Отредактировано Wild Cat (04-10-2009 01:18:31)

Если бы у нас было побольше времени можно было бы поиграть с немцами в "Рэмбо". Со всякими там веселыми ямами и брёвнышками на голову. Но лиан в Волынских лесах не водится, а веревки нужной длинны с собой не захватили. Леска конечно, есть. Куда же без неё? Но её уже маловато - израсходовали. Одна идея в голове водится. Заманить немцев на болота, а там снайперами их погонять. Идея толковая. Но надо для этого знать местные реалии, а то сами в болоте и останемся. Проводника бы... эх, мечты, мечты.
С утра день явно не заладился. Сначала пошел дождь - это, как бы, с бодрым утром. Речушки радостно подхватили веселые струи и растолстели до неприличия. Был ручеёк, а стала полноводная речушка. Под тонким слоем мха оказался толстенный шар глины. Любой шаг отпечатывается намертво - за версту видно.
- Всё, приплыли. - говорить это не хотелось, но правду не скроешь.
- Что теперь делать?
- Читать Достоевского. Там всё написано! - знаю, сорвалась. Глупо так отвечать. Но не могу подругому. От злости аж зубы сводит - так хочется устроить немцам "веселушку". - Батя, мне надо место с четырьмя доминирующими точками. Найди, пожалуйста.
- Что вы хотите сделать? - СБ тоже злой, мокрый и уставший.
- Хочу заставить немцев искать пятый угол. Знаете как это?
- Кажется, понимаю...
- Тогда обойдемся без лишних вопросов. Или мы уничтожим их, или они нас. Сегодня. На болото с хвостом лезть нельзя. - я усмехнулась. - "Мы принимаем бой!". Точка, конец цитаты. Киплинг.
- Киплинг?
- Ага. Один англичанин, который очень любил Индию. Надо бы перевести его, да и "Семь столпов мудрости" Лоуренса Аравийского, как пособие для партизанской деятельности, тоже бы не помешало. Ах, жаль... политика не допускает классику. Да, не смотрите вы на меня так, СБ. Я просто очень много в своё время читала. И было что... вот победим, будут и у вас хорошие книги... надеюсь.
        "Запад, есть Запад. Восток - есть Восток. И с мест они не сойдут.
         Пока не предстанет небо с землёй на страшный господень суд.
         Но нет Востока и Запада нет. Что племя, родина, род,
         Когда сильный с сильным лицом к лицу у края земли встает..."
- Это ваш Киплинг или Аравийский?
- Киплинг. Хотите еще?
- Да.
- Эпитафия командиру морского конвоя.
          "Нет хуже работы пасти дураков,
           Безсмысленно храбрых - тем более.
           Но я их довел до родных берегов
           Своею посмертною волею."
- "Своею посмертною волею... - пробормотал СБ. И его лицо стало таким, как у человека принявшего наконец, решение.
- Только попробуй, - поспешила предостеречь я своего слушателя. - Я тебе устрою - "посмертную волю". В гробу вертеться будешь как пропеллер вертолета на холостом ходу. Понял?
- Так точно, товарищ Летт.
- Заставь дурака богу... почитала стишки, дура.
- Летт, Батя!
- Подьем...

Отредактировано Ника (29-09-2009 22:55:00)

Шесть дней активных городских боев и Смоленск наш полностью. Грязь и усталость до отупения.  Затем рывок к поселку Рудня. И по пути догоняем остатки батальона отходящих по полевой дороге хорватов. Около двухсот рыл. Хорошо помню, что было летом 41-го, что рассказывали жители Сафоново. Опережаю всякие действия приказом "Пленных, кроме офицеров, не брать!" Беру на себя ответственность за действия бойцов, потому-что понимаю - их не остановить. Юлька, поставив сошки "дегтяря" на крышу башни моего ИСа, бьет по ногам пытающихся убежать садистов. Хорваты с прострелянными ногами валятся на землю. Танки идут прямо по упавшим. Ору механику "Сам траки отмывать будешь!", а он только зло скалися в ответ. Когда с батальоном покончено  останавливаю танки и приказываю пехоте вернуться и добить оставшихся в живых. Приказ исполняется беспрекословно. Взяли в плен только майора и лейтенанта.Сам прохожу и срезаю не сильно запачканные нарукавные клетчатые щиты, некоторые бойцы помогают мне. С полторы сотни набралось. Складываю их в подобранный здесь же вещмешок.  Снова газ в пол. Рудня. Бестолковое сопротивление десятка полицаев и неизвестно как здесь оказавшегося взвода немецких саперов. Бой не больше получаса. Два пленных полицая вместе с хорватами по требованию особиста предоставлены ему, а немцы вновь принялись за свою работу - обустройство позиций. Только теперь они рыли окопы для нас. Бригада получила двое суток отдыха. Правильно ли я поступил там, на дороге? Думаю, правильно - законы войны не должны распространяться на убийц и насильников мирного населения. А что до ответственности - так грехов и так очень много - одним больше, одним меньше - непринципиально, или как говорил  старшина в "учебке" во время "срочки" - "не имеет политического значения". Несколько озадачивает отсутствие реакции немцев. Неужели им послать против нас некого? Вроде рановато еще, хотя перемололи мы порядочно.  В воздухе тоже тихо - только иногда группы наших носятся куда-то на запад. По наблюдениям зенитчиков - потерь у летунов почти нет. Наконец-то можно сходить в баню, постирать форму, выспаться. Особист на второй день отдыха принес свой рапорт о случившемся на дороге.
-Командир, я должен это отправить.
-Я все понимаю.
-Командир, я решил, что ты должен знать, что я написал. Так будет честно. Разреши отбыть? Заодно пленных доставлю.
-Валяй! Грузовик и пару солдат возьми. Лучше с автоматами.

Отредактировано Bookwar (29-09-2009 08:41:46)