Николаевская академия Генерального штаба' являлась «кузницей» кадров для подготовки общевойсковых командиров и специалистов штабного дела. Штабная деятельность включала в себя вопросы строевого, инспекторского, оперативного и топографического характера. Офицеры Генерального штаба представляли своего  рода  элиту  армии.  В   академию  могли поступить офицеры не моложе 18 лет (и в чинах не старше капитана армии и штабс-капитана гвардии, артиллерии и сапёров). К абитуриентам предъявлялись жёсткие требования. Для сдачи экзаменов выносились следующие предметы: 1.  Строевые уставы; 2.  Тактика;   3. Артиллерия; 4.   Фортификация:  5. Математика;     арифметика.     начальная     алгебра     и     прямолинейная тригонометрия; 6. Начала военной администрации: 7. Политическая история; 8. Геометрия; 9. Русский язык; 10. Французский язык; 11. Немецкий язык; 12. Топографическое черчение»10. Держало экзамен при округах 1500 офицеров; на экзамен в академию допускались 400 - 500; поступало 140 - 150; на третий курс (последний) переходило  100; из них причислялось к генеральному штабу 50.  То  есть после отсеивания оставалось всего 3,3%. Обучение продолжалось три года. Первые два года - слушание лекций, третий год -самостоятельные работы в различных областях военного дела - защита трёх диссертаций, достававшихся по жребию. Теоретический курс был очень велик   и   кроме   большого   числа   военных   предметов   перегружен   и общеобразовательными, один перечень которых производит внушительное впечатление: языки, история с основами международного права, славистика, государственное    право,    геология,    высшая    геодезия,    астрономия    и сферическая  геометрия.   Этот  курс,  по   соображениям   государственной экономии,   втиснутый  в   двухгодичный   срок,   был   едва   посилен   для обыкновенных способностей человеческих»". О масштабах нагрузки граф Игнатьев писал: «Спать в кровати приходилось в продолжение многих недель не более как по три - четыре часа в сутки. Курс истории военного искусства составлял десять тысяч страниц. На подготовку же к экзамену давалось всего 12 - 14 дней»12. Выпускники, окончившие по 1-му разряду получали, следующий чин. по 2-му выпускались с тем же чином, а по 3-му возвращались в свои части и в Генеральный штаб не переводились. Но затем сделали по другому, кто закончил академию по 1-му разряду, зачислялись на дополнительный курс для специальной подготовки к службе в Генеральном штабе, а остальные направлялись в части. На дополнительный курс можно было поступить и. не заканчивая академию - по конкурсу, но процент таких счастливцев был крайне невысок. Обучение одного офицера Генерального штаба обходилось государству недёшево: примерно 40 000 рублей .
В начале XX в. генерал-лейтенант Е. И. Мартынов писал о пользе академии для армии: «Пля поступления офицер уже в зрелом возрасте. снова и основательно проходит весь средне образовательный курс. Благодаря подобному порядку академия получает контингент слушателей с такой серьёзной подготовкой, которой далеко не имеют студенты наших университетов. Офицер генштаба, пишущий с ошибками, не умеющий связно выражать своих мыслей, не знающий географии и т. д.. не возможен, между тем, как, по авторитетному свидетельству, лица, окончившие наши юридические факультеты, даже после пятилетних практических занятий при судах зачастую отличаются широкою безграмотностью во всех смыслах этого слова14. Офицеры трудятся из всех сил. чтобы оказаться в числе немногих избранных (генштабистов). Кроме того, слушатели академии люди дисциплинированные, приученные к порядку. Однако поражает бессистемность академического преподавания. Попадёт туда «трудолюбивый» профессор, и на практике никто не препятствует ему искусственно раздувать свой курс, включая в него всевозможные свои «произведения» и обременяя память учащихся совершенно нелепыми деталями». Ещё одно зло. переутомление, которое как последствие непомерно разросшихся, ложащихся почти исключительно на память, академических курсов и массы совершенно не нужных практических работ. В результате мы видим в академии: обмороки во время экзаменов, душевная болезнь, а иногда и случаи самоубийств. В немецком справочном издании Цеппелина прямо сказано, что большинство офицеров русского генерального штаба имеют расстроенную нервную систему»
Крупницкий Д.В. "ОФИЦЕРСКИЙ КОРПУС ГЕРМАНСКОЙ И РУССКОЙ АРМИЯМИ НАКАНУНЕ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ"