Утром, убедившись, что Ефим ушел, Ермилов прошелся по комнатам в поисках каких-нибудь вещиц, которые можно было бы продать на рынке, что находился в это время под стенами Сухаревской башни. Игорю повезло, он отыскал серебряную ложечку, по всей видимости, забытую бывшим начальником водонапорной башни, граненый стакан и небольшую совершенно новую книжку. Стакан тут же употребил по назначению. Утолил жажду, благо вода по-прежнему была в чугунном «бассейне». Ложечка и блокнот тут же оказались во внутреннем кармане пальто. Уже у двери тайного хода обнаружил маленький огрызок карандаша и вышел на улицу.
Город уже проснулся. Рынок, раскинувшийся под стенами Сухаревской башни, шумел. Сейчас это место было самой крупной точкой на карте Москвы, куда воры-одиночки под полой тащили «стыренное». Ермилов знал об этом и сейчас вынужден был обратиться скупщику краденого. Нужны были деньги, чтобы прожить в этом времени, а единственный сейчас способ их раздобыть - это продать серебряную ложку. Много, конечно, на этом не заработаешь, но, по крайней мере, есть шанс кое-как прожить до того момента, как он познакомится либо с Фанни Каплан, либо с представителем левых эсеров. Нужно ведь было сделать так, чтобы те совершили покушение на Ленина.
Ермилов прошел мимо баб, сидевших на корчагах.
«Любопытно, подумал Игорь, а что у нее за похлебка? Серая лапша или картошка с прогорклым салом?»
Чуть слюну не пустил, и было от чего, ведь толком не ел уже второй день. У противней с «собачьей радостью» Ермилов зажал нос пальцами. Воняло по-страшному. Удивительно, но этот запах не отпугивал покупателей. Вот и подумаешь тут, что человек не собака, коли голоден, все съест, нюхать не станет.
«О санитарном надзоре, - подумал путешественник, - остается только пока мечтать».
Зато можно было торговаться, да вот только денег пока у Игоря не было. Минут через десять он отыскал скупщика. Еще столько же времени торговался, но все-таки продал серебряную ложку. Керенки и металлические монеты, не разглядывая, запихнул в карман, их он и раньше видел. А вот марки-деньги разглядывал минут пять, что ходили в это время в Советской России. Это потом правительство, когда гражданская война приблизится к своему логическому финалу, введет собственные ассигнации. Ермилов сначала этому обрадовался. Купил пирог, такой огромный - рукой не обхватишь, как сказала торговка, с говядиной и луком. Игорь еще усмехнулся, подумав, что корова эта еще вчера за кошкой с лаем гонялась, а может быть и наоборот от собаки с визгом удирала. Но, когда разломил, обнаружил мочалку. Вытащил ее и запустил в торговку. Выругался. Хотел было обратно пирог отдать да новый выпросить, но услышал только:
- А что ты хотел? За такие деньги с бархатом?
Ермилов выругался. Плюнул в сердцах. Спорить и ругаться с торговкой, было явно, бесполезно. Того и гляди на защиту товарки встанут ее подруги. Бог с ней, пусть это будет на ее совести.
Игорь махнул рукой. Направился кваску испить. По счастью мальчишка торговал напитком неподалеку, но когда сделал глоток, понял, что лучше здесь ничего не пить. Крашеная вода, дай бог из бассейна, а то может оказаться из конского водопоя. Жуя то, что когда-то было пирогом с говядиной и луком, разглядывая товары на лотках, Игорь брел по рынку к выходу. Он видел, как работал здесь цирюльник. До путешественника донеслось:
- За семитку с рыла. Стрижка – пятак.
Ермилов взглянул в его сторону. Поговорка видимо старая. Сейчас за такие деньги уже ничего купить нельзя. Усмехнулся. Сам-то парикмахер за деньги стриг, а нищих и отставных солдат брил бесплатно ученик. Резал тех мальчонка тупой бритвой до крови. Получал подзатыльники, но терпел.
- Слава богу, - прошептал Игорек, - я в своей эпохе сообразил побриться.
Уже на выходе с барахолки Ермилов услышал, как паренек лет двенадцати, пробегая мимо, размахивая газетами, прокричал:
- В Петрограде убили Урицкого!
Игорь свистом его остановил. Тот подбежал к человеку в кожаном пальто. Получил монетку, а взамен отдал свежий номер газеты. Теперь Ермилову оставалось найти место, где можно было бы прочитать новости, и он направился в ближайший сквер.

1 - КОРЧАГА - ж. большой глиняный горшок или чугун, чугунник.

Отредактировано Pretorianes (30-08-2010 23:16:22)

Cobra

попробую переделать эпизод.

На первой полосе газеты с интересным названием «Красная газета» огромными буквами: «Убит председатель ЧК Петрограда Урицкий». Под названием была статья, которую Игорь тут же, примостившись на лавочке, прочитал:
«Утром тридцатого августа в вестибюле Народного Комиссариата внутренних дел Петркоммуны был застрелен Урицкий. На месте преступления удалось схватить убийцу, им, как установили сотрудники ЧК, оказался эсер Леонид Каннигисер. Хотя сам террорист категорически отказывается от своего участия в партии социалистов-революционеров, заявляя, что состоит в небольшой партии народных социалистов, лидером которой являлся Николай Чайковский. Данный тип (по информации, которой владела газета) только что возглавил марионеточное проанглийское правительство в Архангельске. Удалось установить и причину убийства Моисея Урицкого. Леонид Каннигисер заявил, что это была месть за расстрел его друга, главы подпольной организации Михайловского артиллерийского училища Перельцвейгера».   
- Любопытно, - прошептал Игорь, на секунду прервавшись, - убийство Урицкого тоже мне предстоит организовать или…
Неожиданно Ермилов понял, что ошибся с датой прибытия в прошлое. Он ожидал, что покушение на Владимира Ильича Ленина произойдет сегодня, а ведь оба преступления состоялись в один день. Сейчас же «Красная газета» писала только об убийстве Урицкого, про вождя не было ни слова.
- Нужно вернуться на день в прошлое и посмотреть, как прошел митинг на механическом заводе, - прошептал Ермилов.
Неожиданно Игорь задумался. Уставился на голубей, что бродили по мостовой. Невольно улыбнулся, заметив шагающих строем рабочих. Казалось, он размышлял о жизни, но на самом деле думал о смерти. Вполне возможно, думал путешественник, смерть председателя ЧК Петрограда лишь косвенно связана с покушением. Простое совпадение. Может, действительно поэт никакого отношения не имел к левым эсерам? Стрелял из мести, не преследуя каких-либо других целей. Вот и Дзержинский накануне днем, узнав об убийстве Урицкого, в тот момент, когда Ильич собирался ехать на завод,  умчался в Петроград. Вполне возможно, чтобы взять лично под контроль расследование.
«Да и мне тоже на всякий случай, - рассуждал Ермилов, - нужно будет отслеживать ситуацию. Покушение на Ленина должно быть, иначе…»
Не хотелось вспоминать ту реальность, в которой сотрудник ФСБ провел несколько дней. Он должен был сделать все, чтобы история вернулась в прежнее русло.
- Я должен организовать покушение, - прошептал Игорь. Посмотрел по сторонам, опасаясь, что его могли услышать. Но никого рядом не было. Облегченно вздохнул. Решил, что вслух такие фразы говорить не стоит. Самому спокойнее. 
Продолжил анализировать ситуацию, случившуюся в Петрограде. Игорь не исключал, что к убийству Урицкого мог приложить руку кто-нибудь из окружения Ленина. С помощью смерти председателя ЧК Петрограда проложить себе дорогу к власти. Тут можно подозревать любого: Джугашвили, Дзержинского и даже Троцкого.
Если покушения на Ленина не будет - выиграет Троцкий, в противном случае шансы появятся у грузина и поляка. Причем у последнего они окажутся мизерными.
Заметка в газете кончалась предупреждением для врагов трудового народа. Игорь даже несколько раз перечитал ее, чтобы ощутить весь гнев, изложенный в двух предложениях:
«Сотнями будем убивать врагов. Пусть будут это тысячи, пусть они захлебнутся в своей собственной крови».
- М-да, - прошептал путешественник, скомкал газету и попытался отыскать урну, в которую мог бы ее с чистой совестью кинуть: – Жаль, урны нет, - пробормотал Игорь и бросил скомканный лист под скамейку.
Достал папироску и закурил. Сейчас оставалось только одно – ехать на завод «Михельсона». Послушать вождя, осмотреться, чтобы знать, как поступать в той или иной ситуации. Кто знает, может быть, кто-то помешал Фанни Каплан выстрелить. Хотя пистолет, что лежал в кармане пальто, и капсулы с ядом говорили совершенно иное. Они словно кричали:
- Игорь, это ты должен стрелять в Ленина! Ты и никто иной!
Ермилов понимал, что они в чем-то правы. Любой другой может просто дрогнуть, испугаться, передумать.
Он затушил папироску и бросил окурок на землю. Посидел еще минут пять, а затем достал из кармана МВ-1. Перевел дату на сутки назад и нажал кнопку.

Отредактировано Pretorianes (31-08-2010 17:57:14)

Игорь К.

Копейки три копейки и прочие упоминания удалил из текста. Иначе можно запутаться.