Анна Пигит с ужасом в глазах смотрела на Фанни. Девушка сидела рядом с товарищем Большаковым и жадно поглощала приготовленный подругой суп.
- А чекисты, - проговорила Анна с дрожью в голосе.
- Чекисты не появятся, - проговорил Ермилов-Большаков, - они думают, что расстреляли Фейгу.
- Расстреляли… Думают…
- Ну, по крайней мере, так считают, - сказал Игорь и подмигнул Доре.
Каплан кивнула. Она помнила, как появился Ермилов. Ее уже хотели расстрелять, но Михаил (Игорь так и не решился назвать свое настоящее имя) протянул бумагу, подписанную Дзержинским. Чекист, руководивший расстрелом, сначала удивился, попытался было задавать вопросы, но эсер был неумолим. Твердил, что приказ руководителя Чрезвычайной Комиссии - это закон для любого сотрудника.
- Один раз дали дурной приказ, - проворчал комиссар, - теперь вот, - он кивнул на Фанни, - расхлебываем.
Ермилов уже понял, что тот имел в виду приказ - снять охрану на том злополучном митинге. Казалось, удар был, нанесен в самое уязвимое место, но Игорь тут же поправил комиссара:
- Приказ снять охрану дал Петерсон. И если бы Владимир Ильич не доверял своему старому товарищу, то вряд ли назначил Феликса Эдмундовича на столь ответственный пост.
Чекист согласился взять бумагу. Прочитал и улыбнулся.
- Хитрый ход, - проговорил он, - мы отпускаем девушку, а по бумагам будет значиться, что расстреляли.
Ермилов кивнул.
- Любопытно, - поговорил комиссар, погладил по усам рукой. – Выходит, мы должны отпустить человека, стрелявшего в Ильича.
- Выходит. Или вы, товарищ комиссар, считаете, что это личная инициатива Феликса Эдмундовича?
- А бог его знает, - проговорил чекист, - я не ясновидящий. Откуда мне знать, что в голове начальника ЧК! Может, это он и организовал покушение?
Ермилов сдержал улыбку. Между тем чекист покрутил в руках бумагу. Выругался, плюнул себе под ноги.
- Ладно, забирайте.
Михаил увел ее. Сначала они направились к Анне Пигит. Пока ехали, девушка поинтересовалась, а не спохватятся ли чекисты, узнав, что он подделал бумагу от Дзержинского?
- Не спохватятся. Бумагу на самом деле подписал Феликс Эдмундович.
Она кинула любопытный взгляд в его сторону, но Михаил объяснять, как ему это удалось, не стал. Не надо было знать девушке всех подробностей.
- Ну, и куда вы теперь? – поинтересовалась Анна.
- В Рыбинск, - проговорил Игорь. – Там Фанни никогда не станут искать, если вдруг обнаружится, что она жива, а расстрел всего лишь фальсификация.
- Думаете, что догадаются? – уточнила Пигит.
- Да нет. О том, что произошло тогда на заводе Михельсона, будут гадать еще лет сто.
- А ведь это вы стреляли в Ленина?
- Я. Поэтому и не смог не вытащить Дору. Она ведь из глупости меня решила остановить.
- Зачем же ты тогда стал кричать: «Беги»? – спросила Каплан.
- Я испугался, что тебя первой схватят.
- Вот и схватили.
Игорь не хотел объяснять девушкам, что Фанни Каплан должна была так и так попасть в лапы ВЧКа, а что освобождение ее – это уже его самодеятельность.
- Отвезем Дору в Рыбинск. Пристроим. Сделаем документы, к которым ни один чекист не подкопается. Самое спокойное место.
Ермилов не стал сообщать присутствующим, что в истории город Рыбинск засветился только тогда, когда его переименовали сначала в Андропов, а уж затем обратно. Игорь рассчитывал, что, обустроив девушку в городе на Волге, он вернется в свое время.
- Так что мы у вас, Анна, переночуем и поутру отправимся в дорогу.
Вечером, когда Дора ушла в комнату, к нему подошла хозяйка дома и поинтересовалась:
- А вы, Михаил, действительно любите ее?
- Что вам сказать…
- Правду. Хотя нет, не надо. Я и так уже поняла, иначе вы не попытались бы ее вытащить. Вы ее любите…
Утром они с Дорой уехали в Рыбинск. А уже там события пошли не так, как рассчитывал Ермилов.
Отредактировано Pretorianes (19-10-2010 20:58:19)