– Она в платье из змей, – задумчиво произносит Марина перевод имени Коаэ, – не заигралась ли ты в свои сказки, Владычица Смерти?
Хм. Ведь может сверкнуть глазами. Совсем маленькая. И храбрая.
– Если знаешь перевод моего имени, то должна знать, она и Владычица Жизни. Она. А не я.
– Угу. Ещё детки у неё чудные были – мать убить хотели, друг дружку на куски рубили.
– Ты же прекрасно знаешь, имена не выбирают. Мне вот не слишком нравится быть Эридой, Рэд – Рэд. Может, у Коаэ так же?
– Ха! Имя не нравится – совершеннолетия дождись и меняй сколько хочешь. Закон такой есть. Некоторым так понравилось имена менять, «Дополнения» к закону вышли недавно. Срок между переменами имён установлен в три, кажется, года и установлено ограничение на количество символов.
– Представляю, как грустно будет, вздумай ты имя сменить, – не удерживается от подколки Рэд.
Марина смеётся.
– Ничего. Личных имён у меня не так много, а то длинное, на что ты намекаешь – титулы, что я имею право использовать в качестве имён как в личном общении, так и при подписании любых документов. Самый известный мой титул – как раз Херктерент.
– Не надо смеяться ни над чьими именами, – напоминает о себе Коатликуэ, – люди не виноваты, что их так зовут. Вот ты назвала меня Владычицей Смерти. Но ведь это именно ты, а не я решила недавно, что можешь жизнями распоряжаться. К тебе это тоже относится, Рэд. Вы чуть не поубивали друг друга. Та Коатликуэ была богиней. А вам кто дал право решать, кому жить, кому умирать?
– Она первая начала! – в один голос выпаливают Марина и Рэдрия.
Переглядываются. Осознают, ляпнули что-то не то.
– Так не умер же никто! – недовольно бурчит Марина.
– Мог умереть, – уверенно говорит Коаэ, – я видела твой топор, Рэд. Он очень страшный. Ты, Марина, очень сильная. Думаю, хорошо владеешь не только ножами. Вы сцепились друг с другом. Я подумала, тогда, зимой, что ты умираешь Рэд. Мне страшно стало, когда поняла, нахожусь в одних стенах с человеком, присвоившим себе право убивать. На кого следующего обратит внимание. Если этим человеком окажусь я? Потом узнала, способных убивать уже двое. Стало ещё страшнее. Один может быть исключением. Два – уже нет. Где два, там и три, и сколько угодно. Но кто вам право такое дал?
Марина молчит. Умеет Коатликуэ, хотя и маленькая, задавать вопросы, что самой Херктерент вряд ли пришли бы в голову. Стандартный ответ: «Привыкла отвечать ударом на удар», здесь не пройдёт. Конфликт сознательно спровоцировала Марина. Сама себе теперь не объяснит «Зачем?» Ударом на ударом пришлось отвечать Рэдрии. Марина тихонько начинает злиться, не может придумать вразумительный ответ. Ситуацию спасает Эрида. Говорит с показной капризностью.
– Солнышко светит, песочек тёпленький, а вы всё о смерти, да о трупах разговариваете. Светло же вокруг, а вам всем троим какого-то мрака хочется. Жизни радоваться надо! Тем более, какой день сегодня. Твой же День Рождения завтра!
– Угу. Я как раз чуть не умерла год назад.
– Опять!? – чем-то тон Эр неуловимо напоминает соправителя.
– Ладно. Молчу–молчу. Попробую повеселиться. Рэд, ещё вина будешь.
– Да! – неожиданно втроём отвечают Рэдрия, Эрида и Коаэ.
Теперь уже Марина, Эр и Рэд удивлённо смотрят на неё.
– Ты чего?
– Ты  же всем предлагала. Вот и хочу посмотреть, правда ли от него настолько веселее становится, как ты говоришь.
– А почему ты считаешь, что я говорю неправду?
– Я не думаю. На балу тебя видела. Была такая красивая! Ты почти всё время ходила с бокалами. Как мне казалось, разговаривала куда громче, чем всегда. Двигалась быстрее обычного. Глаза горели. Но злая была, не весёлая. Просто злая. На всех. И не на кого. Эта твоя улыбка. И глаза. Что не смеялись.
Марина усмехается.
– Ты не всё видела в ту ночь просто. Странно было. В том числе, и из-за вина. Так что, пробуй, не бойся, Коаэ. Императору раньше эти виноградники принадлежали. Герб «Поставщик двора» у них сейчас есть.
– Хорошо.
Пригубливает осторожно. Прислушивается к новым ощущениям. Похоже, нравится.
– Ну, как? – у самой Марины уже слегка шумит в голове.
– Не разобралась ещё...
– Ну, так добавь.
– Не, не надо пока.
– Как хочешь. У меня ещё есть бутыль.
– Так эта большая.
– Так и та не маленькая.
– Марина, – интересуется Эр, – у тебя голова завтра болеть не будет? Не хочу, чтобы ты в свой День была злой.
– О своей головушке беспокойся, разноглазая ты наша. Я завтра буду как огурчик!
– Маринованный?
– Какая ты «добрая», Рэд! Не гарантирую, что тебе завтра утром хорошо будет.
– Мне лучше знать.
– Как знать, как знать, – мурлыкает Марина, – жирок-то в тебе всяко есть, говорят, ускоренному опьянению способствует.
Рэдрия в ответ только смеётся. Она и в самом деле плотнее Херктерент. На подначки сейчас, тем более, от Марины, обижаться не станет. Ту же, наоборот, тянет поязвить. А не выходит. Рэд сейчас ни на что злиться не будет. Над Эр и Коаэ не хочется, они слабее. Их обидеть куда легче, чем Марину, Рэд, или даже отсутствующую здесь Софи.
Тут Марина вспоминает, сестры сегодня ещё не видела, хотя та всегда в районе пляжей в это время околачивается. С чего бы это? Хотя, неужели, кроме Соньки, вокруг нет ничего интересного? Впрочем, как раз Софи и нет поблизости.
Что только повышает степень хорошести настроения.
У самой Марины тоже на завтра сюрпризов приготовлено. Всех, не всех, но кой-кого точно удивить сумеет. Вообще, интересно, удивит завтра она, или удивят её? О своих организаторских способностях Младшая Херктерент после танкового рейда высочайшего мнения. Куда–либо ездить вовсе не обязательно. Достаточно знать нужные телефоны. Она же самые нужные в стране телефоны знает, значит и по всем остальным с ней будут изысканно вежливы и просто рады исполнить всё, что ей нужно. Какие-то неизвестные машины, приезжавшие днём, Марина видела. Что в них – догадывалась.
Только вот вряд ли Софи знает про другие машины, приезжавшие ночами. Про их содержимое Марина в курсе. Бумаг в эти ночи подписано немало. Приходилось и покомандовать. Работа в ночное время должна оплачиваться по двойному тарифу. Ну, да МИДв организация не бедная. Самое непыльное из местечек, где есть бронь. Так что, раз жизнью не рискуете, можете несколько ночей дополнительно поработать. Ведь за деньги. Да и Марина тоже не спит. Правда, потом до полудня, а то и дольше из спальни не выползает, но тут и большие сони имеются.
У неё ещё вчера к послезавтра всё было подготовлено. Интересно, а как у Соньки? Она-то ведь половине гостей наверняка разболтала, что готовит. Марина имела дело только с непосредственно привлечённым к подготовке, лицам. Ждать осталось недолго.
Марина куда трезвее, чем кажется, остальные – наоборот. Пьянее всех, как ни странно, самая сильная из них – Рэдрия. Уже и на пальму хотела залезть.
«Учти, свалишься – ноге точно кранты».
И в море искупаться.
«Я тебя и трезвую еле вытащила».
И к Софи сходить.
«Она потом над тобой до конца школы, а то и жизни смеяться будет, вспоминая, как ты набралась».
Потом костёр захотела развести, и стала сучья искать. Тут Марина взялась помогать. Зажигалка при себе. У огня сидеть Рэд хоть смирно сидеть будет. Но нет.
– У тебя сигареты есть?
– Нет.
– Врёшь!
– При себе – нет.
– А не с табаком?
– Что «не с табаком?», – настораживается Марина, хмель из головы стремительно улетучивается. Мысленно принимает боевую стойку. Даже намёки на наркотики у принцессы последний год вызывают очень нервную реакцию.

– Ну, такие, повеселиться чтобы, – щурится, как ей кажется, хитро, – неужели не знаешь?
– Представь себе, нет. Расскажи-ка поподробнее, откуда ты про них знаешь.
– Не скажу-у-у, раз у тебя их нет.
Марина резко хватает её за плечи. Глаза в глаза! Как тогда, в бою. Кажется, в затуманенных мозгах Рэд что-то проясняется.
– Слушай сюда! Здесь – мой дом, и я очень хочу знать, откуда здесь взялось то, чего здесь быть не должно!
– Нету здесь этого!
– Откуда знаешь, что может быть? Пробовала? – орёт Марина, внутренне холодея при мысли, не знает что будет делать, если Рэд скажет «да».
– Не пробовала я! Читала только!
– Поклянись Честью Дома!
– Клянусь!
Отпустив Рэд, Марина тяжело плюхается на песок. Утирает со лба неожиданно выступивший пот. Обошлось! Ещё одна умничка с бешеным норовом, привыкшая судить о жизни по книгам, но, к счастью не имеющая доступа к сейфам Великих Домов. Херктерент Хорт поверила. Пусть в запальчивости и потребовала от Рэд клятву, как от члена Великого Дома. К ним Рэдрия не относится. Но и словами тоже не разбрасывается.
Теперь уже Марину тормошат за плечо.
– Марин, ты чего? Я же повеселиться хотела.
– Веселись, сколько угодно. Только с использованием чего-нибудь другого. Ещё раз услышу от тебя про наркоту – того, что от меня получила очень быстро лишишься. Притом, не просто так, а с Позором. Уяснила?
– Я же пошутила, думала у тебя всё есть. Хотелось попробовать, как это, когда всё можно.
– Я вот только не шутила. Нисколько. Насчёт «всё можно» – я от этого чуть не умерла. Кстати, я не слышу ответа.
– Всё поняла, Младший Еггт. Повторяю свою клятву никогда не касаться наркотических средств любых видов.
– Я, Младший Еггт, принимаю твою клятву, – с совершенно каменным лицом говорит принцесса.
Какое-то нездоровое напряжение в воздухе. Что-то, только-только складывающиеся того и гляди, может рухнуть. Все четверо понимают, наружу с неожиданной стороны показались все различия между ними. Как-то это напряжение надо разбить, пока оно не переросло в ледяную стенку на всю жизнь.
Гнетущая тишина разбита искренним смехом Марины.
– Я, Марина, говорю тебе, Рэд: болтай поменьше, особенно, когда выпьешь. Кстати, там ещё осталось вино?
– Да.
– Наливай всем. А то всё веселье из головы вылетело.
Осторожно стукаются бумажными стаканчиками.
– Что такая угрюмая, Рэд?
– Ничего. Нога затекла. Опять эта.
– Точно, только это?
– Точно.
– Опять чуть не поссорились не пойми из–за чего, – обиженно замечает Эрида.
– Это не ни пойми что, а как раз очень серьёзно, – растягивая слова говорит Коатликуэ, – там, откуда пришла мама от этого многие умирали. Других убивали. И под дозой, и, наоборот, пытаясь на дозу найти. У неё тоже кто-то. Не говорили. Умер. Или убили. Находило иногда на неё. Заклинала всеми богами того мира, чтобы я держалась подальше от тех, кто с травой или порошком связан. Говорила: «Не пробуй, даже если предложат просто так. Просто так этого не бывает».
– Знаешь, Марина. Когда мы враждовали, мне говорили про тебя: «Ты не думай, она вовсе не умная. Знаешь, кто она? Ну вот, ей спокойно присылают траву и порошок.  Она ведь курит. Только не траву ». С сигаретой я тебя и до этого разговора видела. Почти поверила. Потом про порошок говорили. «Совсем крошку примешь – мозговая деятельность обостряется. Даже если дурак, за ночь столько можешь выучить. Потом всё забываешь, а со временем вообще дураком становишься».
– По–онятно, – растягивает слова Марина, – Думала, в наших краях главный провокатор – Сонька. Оказывается, ещё экземпляры имеются. Ты им поверила. Просто от обиды и из зависти. Надеюсь, хоть сюда их не принесло?
– Нет. – уверенно отвечает Рэдрия, глядя прямо в глаза Марине.
– Чудненько!
– Ну, что вы такие! С одного мрака на другой перескакиваете! – Эр такая смешная, когда пытается ворчать.
– И это сказала названная в честь богини раздора! Насчёт почему с одного мрака на другой. Коаэ, не хочешь ли что-нибудь сказать про моё имя? Не именно меня, а Марина вообще?
Коатликуэ на несколько секунд закрывает глаза. Потом отвечает изменившимся голосом и со странным акцентом.
– Донья Марина,  Ла Малинче, злое имя. Так они, народ моей матери, стал звать женщину, приведшую на нашу землю врагов и погубившую Великий Город.
Поломанные копья лежат на дорогах
Мы вырываем наши волосы в печали
Дома стоят без крыш, а стены их от крови красны
Червяки кишмя кишат на улицах и площадях, а стены забрызганы запёкшейся кровью.
Вода стала стала красной, как будто  её окрасили, и когда мы пьём её, у неё привкус слёз.
Наш город потерян и мёртв.

Это сделали приведённые той, другой Мариной. Я знала, что это имя кого-то очень злого, жестокого и подлого. Не думала, что имя может принадлежать живому человеку. Оказалось именно так. Ты тоже мне казалась очень страшной, Марина. – заканчивает Коаэ своим обычным голосом.
– С первым моим именем разобрались. Со вторым ещё проще - Дины были какими угодно, только не весёлыми. С тобой, Рэд, всё ещё проще, мрачность той, старинной Рэдрии Хорт, вошла в поговорку.
Почему же ты, Эр, удивляешься обсуждению мрачных тем в обществе лиц, названных в честь прирождённой убийцы, подлого предателя, богини раздора и богини смерти. Правда, мы замечательные и великолепно подходим друг другу?
– Коатликуэ ещё и богиня жизни! – тихонько добавляет Коаэ.

Отредактировано Чистяков (24-08-2012 19:20:25)

– Коатликуэ ещё и богиня жизни! – тихонько добавляет Коаэ, – За Эриду всё решили другие боги. Она стала поводом, а не причиной войны. Дина... Ведь Третью редко когда называют иначе, чем Весёлой. Так что, зря ты, Марина, на них наговариваешь. Марина... Я-то знаю, Марина и Мария - разные имена разных народов. Но их почему-то путают. Даже здесь многие считают, твоё полное имя – Мария, а Марина – вроде как Коаэ у меня.
Мария... В том мире это имя матери бога, – Коаэ немного смущена, – я знаю, мама той Марии иногда молится, когда думает, что никто не видит.
  Марина задумчиво произносит.
– Ну, молится, то её дело, закон о свободе вероисповедания для того и принят... Хотя на деле его специально приняли для наших мирренов.
Твоя мама молится Марии, наверняка, её сыночку тоже. А тебя назвала Коатликуэ. Немного странно, не находишь? У почитателей девы с почитателями вдовы, мягко говоря, смертельная вражда была...
– Не вижу ничего странного. Да, они враждовали. Но их потомки перемешались между собой. Многие уже не считают себя ни теми, ни теми, а третьими. Это мама из... Не перемешавшихся. Она просто не знает, по чьей воле оказалась здесь. Богини в платье из змей, или распятого бога.
– По воле не до конца изученных законов физики она сюда попала, если на то пошло. Так же как и мой отец, да и некоторые другие люди.
– Может так... Говорила уже, многие путают имена Мария и Марина. У них разные значения. Марина – значит, морская.  Море. Стихия, до сих пор спорящая с людьми на равных. Это не хорошо, и не плохо это просто есть.
Рэд... Что бы про тут Рэдрию не говорили, но честь у неё была. Она не рисковала ничем. Тогда ей надо было только промолчать. Но не всякий сможет безучастно взирать, когда замышляется мерзость, тем более, против детей. Она и не смогла, своими руками разрушив прежнюю жизнь. Тогда Рэдрия не успела. Но то был Поступок с большой буквы, перекрывающий всё неоднозначное, сделанное ей до того. Дина I решила точно так же.
В любом человеке можно найти что-то хорошее. Даже, в таких, как мы, – усмехается не злобно, прицельно в адрес Марины.
М–да, даёт малявка. Не зря её Сонька в своё время приметила. Талант у Старшей неординарных личностей подмечать. Другое дело, без разора со знаком плюс или минус. Прошлогодних дружков-подруженек ей мало. У Марины память хорошая. Если сестрёнку позлить охота, достаточно упомянуть кого-нибудь из тех, кто у братца Яроорта часто бывал. Бешенство обеспечено! Раньше Марина, узнай о сестрёнкином проколе припоминала бы ей каждый день. Сейчас – за год только пару раз и не удержалась. Да и то прошлой осенью, когда у самой нервы были на взводе.
Только сейчас соображает – тогда Софи старалась просто защитить её от мира. Потому и молча сносила нападки. Не хотела, чтобы не  до конца поправившаяся Марина распалялась. Ну, что было, то прошло, только вот зарубку в памяти сделать не помешает.
Эр почему-то хихикает. Рэд угрюма. Как и Марина, привыкла в каждом слове чуять подвох.
– Коаэ, как ты, у неё на всё есть ответ. Даже, на твои штучки. Некоторые даже говорят, что самая умная в школе она, а не ты. Просто ты гораздо более шумная, следовательно, и заметная.
Марина шутя грозит ей кулаком.
– Смотри, Эр, дошутишься, замечу я тебе прямо в глаз! – шутки–шутками, но насчёт собственного интеллекта Марина не обольщается. Самый высокий в школе – у Эриды. Просто она потрясающе непрактична и зачастую просто слов не находит для ответа, хотя знает всё. Эр знает, какого подруга о ней мнения. Но не слишком верит. Кроме всего прочего, потрясающе в себе не уверена. Молчать будет,  даже если сотая доля процента неуверенности есть.
Другое дело, что Коаэ по степени неуверенности явно превосходит Эриду. И неважно, сколько там мозгов скрыто между двумя хвостиками.
Рэд усмехается.
– Знаете, мне Софи говорила, нас четверых зовут главными школьными сумасшедшими?
Марина сгибается в приступе хохота.
– Мне вот интересно, кто такое придумал? Насколько я помню у вашего года по учёбе первый результат – у Коаэ, второй – у тебя. Наш год... Ну, кто первая – ясно и так. Но это только из-за отличного поведения. Вторая и третья – я и Эр. Те, кто про нас такое придумали, сомнительно, что даже в первую десятку попали.
В глазах играют озорные искорки. Марина приосанивается.
– Хотя, если руководствоваться объективными цифрами, то первой по результатам за два года обучения следует признать, безусловно, меня любимую и неповторимую.
– Это ещё почему? – удивляется Рэд.
– Объясняю популярно. Ты, вроде в пятом месяце родилась?
– Да. Девятнадцатого.
– Коаэ первого шестого. Так?
– Да.
– Год какой?
– Причём тут это?
– Нет, ну ты скажи.
Рэдрия называет. Марина снова от смеха сгибается. Попеременно тычет пальцем в Рэд и Коаэ.
– Я родилась в тот же год, что вы обе. Только двадцать второго седьмого. Я самая младшая из вас, даже младше Коаэ.
Рэд даже рот от удивления разевает. Коаэ от природы довольно невозмутима. Эр и так всё знает.
– Как так младшая? Я думала Софи старше всех, потом Эр, потом ты, а мы только в этом году поступили.
Эр рот зажимает, чтобы совсем уж в открытую не расхохотаться.
– Вообще-то, это как раз Эр почти на месяц старше Софи. Она просто выглядит так.
Хорт ошалело водит глазами по сторонам. Как обычно, чует какой-то подвох и не может понять, в чём именно.
– Что-то я совсем запуталась. Так ты, Марина, младше меня? Младше Коаэ? А Эрида старше Софи?
– Ага, а ты думала, наоборот? Если на то пошло, «Придворный календарь» вовсе не секретная литература, в библиотеке он есть, но как оказалось, кроме меня туда никто не заглядывал. Нос бы сунули – многие бы вопросы отпали. В том числе, и у тебя.
Так что, объективно признайте, лучшие показатели года – у меня!
– Марин, ты на солнышке не перегрелась? По-моему, тебе надо освежится.
В море тебя закинуть что ль для разнообразия?
Херктерент на всякий случай отодвигается подальше. Больно уж странно Эрида и Коатликуэ переглядываются. Хорт вполне может в драку полезть. Как не взбрело в голову поддержать. Марине не хочется никому из них по носу заехать. Иное дело Рэдрия, но та к подобному привычная. Говорила уже – у неё только часть шрамчиков от ветрянки. Другая – что-то они после школы взорвали. Раз помалкивает, что именно, значит опасается, Херктерент будет над талантами сапёра смеяться.
– Не, мне и так хорошо. Это ты тут недавно в воду лезть хотела. Ну, так вперёд! А с берега посмотрю, как ты тонуть будешь. Но за тобой не полезу. Честно!
Рэдрия отвечает неприличным жестом.
– Возраст в голове и биологический совпадают далеко не всегда.
Втроём осуждающе смотрят на Коаэ. Иногда получается у малявки быть зануднее самой Марины.
– У тебя-то точно в голове больше, чем в других местах! – непонятно на что злиться Рэд.
– А у тебя – наоборот, – совершенно спокойно отвечает Коаэ, – я маленький взрослый, а ты – большой ребёнок.
– Если вспомнить, кто тут самый маленький... – напоминает о себе Марина.
Тут уже Эр не выдерживает и хохочет совершенно откровенно.
– Может... интеллектом как-нибудь потом будем мериться? – предлагает Рэд.
– Кто бы говорил... – отвечает Марина, выразительно смотря на её грудь.
Хорт чуть рукой не закрылась. Больно уж откровенен взгляд Херктерент.
– Марина, никто же и не спорил, что ты очень умная, – просто говорит Эр.
– Особенно, в некоторых местах...
– Рэд, уймись, не то о здоровье второй ноги думать придётся.
– Или тебе сразу двух.
– Ну, или мне. Хочешь проверить?
– По-моему, вы обе не того пола родились, – встревает Коаэ.
– Угу. Тебе вот надо было сразу взрослой родится. Жаль, так только в легендах бывает.
– Знаете! – упирает руки в бока Эр, – Я вовсе не хочу слушать обсуждение старинных легенд, тем более, сама их знаю не меньше вашего. Позанудствовать и в школе успеете.
Марина и Рэд заговорщически переглядываются. Поймав взгляды, Эрида торопливо добавляет.
– Только не так, как в прошлом году! Обещайте!
– Мы подумаем! – за двоих отвечает Рэдрия.
Эр тут же хватает их за руки.
– Не отпущу, пока не пообещаете, что не станете больше драться друг с другом.
Хм. Хватка у изнеженной нашей, оказывается, довольно сильная.
– Да обещали мы тебе уже это. Забыла?