Черновик первой части рассказа.

Простая сентябрьская ночь заканчивалась, многомиллионный город досыпал последние дни. Еще несколько минут и откроется метро, на вокзалы придут новые электрички, люди начнут вставать под звон будильников и собираться, кто в школу, кто в институт или на работу, или еще куда. Начиналась обычная трудовая неделя…
Что послужило причиной произошедшего, так никто никогда и не узнал. Здесь, и, вероятно, там тысячи людей ломали над этим голову. Одни говорили, что виной всему инопланетяне, другие, что это из-за какого-то научного эксперимента, скорее всего адронного коллайдера, который подозрительно сбоил в ту ночь, а третьи уверяли, что все совершил лично Господь, и вспоминали Содом с Гоморрой. Гипотез, объясняющих произошедшее были тысячи, но так и не известно, какая из них приблизилась к истине.
Как бы то ни было, в пять часов одиннадцать минут немногие въезжавшие в Москвы водители увидели странное белое свечение вокруг кольцевой дороги. Несколько секунд и свечение исчезло. На месте кольцевой дороги, равно как и на месте огромного мегаполиса оказался девственный лес…

***

Место: Москва.
Время: День Х.

Семен принадлежал к почтенному племени жаворонков, то есть он обычно вставал очень рано. Как и всегда по утрам, перед работой он сидел за компьютером, странствуя по дебрям всемирной паутины. Читал, что ему пишут на одном форуме, посвященном палеонтологии, и думал, что будет отвечать во время перерывов в работе, не имевшей ничего общего с его хобби.
Внезапно люстра погасла, а блок питания жалобно пискнул, оповещая хозяина о том, что выключили свет. Семен посидел еще несколько минут перед монитором, ожидая, что сейчас обратно включат электричество. Но безрезультатно, света не было. Что интересно, одновременно со светом отрубился Интернет.
Обсуждая особенности произрастания и заточки рук у монтеров, Семен кое-как добрался до кухни, где начал искать свечку и спички. Подсвечивая себе телефоном, он обратил внимание на еще одну странность, мобильник отказывался ловить сеть.
Картину довершило отсутствие газа, воды и гудка в стационарном телефоне. Семен обложил матом монтеров и Чубайса – нет, не рыжего кота соседки, который вечно норовил сделать лужу под дверью, а совсем иного Чубайса, который уже давно не отвечал за электроэнергетику, но был по-прежнему во всем виноват. Что случилось, было ясно, опять глобальное отключение. Пять лет назад нечто подобное произошло на юге Москвы, и тоже вместе с электричеством вырубили воду, связь и прочие коммуникации. Но тогда вроде все за пару дней восстановили?
Во всяком случае, глобальное отключение это не повод не являться на работу. Начальство в последние дни гайки совсем закручивает, да и день сегодня очень важный, надо сдать отчет… Наскоро собравшись, Семен Иванович вышел из дома. Хорошо, что есть время, чтобы добраться пешком до метро, троллейбус, на котором обычно ездил Семен, тоже работает от электричества и должен, по идее, стоять. 
На улице нечего не говорило о произошедшем, обычное спокойное московское утро. Только один раз куда-то промчалась кавалькада пожарных машин. Наверняка, как в прошлый раз, пожар на трансформаторной станции, вот и спешат.
- Если к метро, то можешь не идти, - сообщил Семену встречный прохожий, - закрыто. Написано, что нет света.
- Спасибо! Но у них же должны быть какие-то резервные генераторы?!
- Есть, сам видел, - согласился прохожий. – Я в пятом году как раз на «Ясенево» был в момент отключения. На поезда тока у них не хватало, даже эскалатор стоял. Говорят, тем, кто не на станции, пришлось по тоннелю пешком идти. Кстати, а тебе куда?
- В центр.
- Хочешь, подброшу, у меня тут машина рядом. Полторы тысячи.
- Сколько?! – изумился Семен. – Да за такие деньги…
- Как хочешь. Я то себе пассажиров найду, скоро народ проснется и потянется…
- Пятьсот.
- Э, нет. Пока я тебя за несчастные пять сотен до центра довезу, пока обратно, город встанет и все, больше не поработаешь. Ты подумай, какая масса народу сейчас поедет в центр и какие будут пробки!
- Я, пожалуй, пешком.
- Ну, как хочешь. Наше дело предложить, ваше дело отказаться, - сказал так и не представившийся прохожий и двинулся к станции метро в поисках другой жертвы.

***

Место: Москва.
Время: День Х.

Очень скоро Семен пожалел, что не согласился ехать за полторы тысячи. Маршрутки и автобусы были переполнены, двери закрывались с огромным трудом. Посмотрев на давку на остановке, Семен решил, что в принципе, можно немного и опоздать. Ребра и ноги они важнее прибавки к жалованью, да и то её вряд ли отнимут, форс-мажор как-никак.
На остановку въехала еще одна маршрутка, судя по номеру, из области. Из неё выполз бледный, словно увидевший приведение водитель, бухнулся на колени и стал периодически кланяться, бормоча при этом какие-то молитвы. Пассажиры маршрутки тоже были в не лучшем виде, кто-то рыдал, кто-то молился, а двое мужиков уже что-то пили.
- Нету, нету, ничего нету! – голосила одна из пассажирок, - совсем ничего, ничего!
Заинтригованный Семен подошел поближе. Что случилось-то? Может, что-то с дорогой? Теракт?
- Ахмет, что с тобой? – спросил, дождавшись перерыва в молитвах, один из водителей. - Почему ты вернулся?
- Ничэго нэт. Совсем ничэго нэт за МКАД. Лэс кругом. Судный дэнь! – ответил Ахмет и вернулся к молитвам.
- Есть ли жизнь за МКАДом, нет ли жизни за МКАДом, науке неизвестно, - пошутил какой-то остряк и тут же был послан различными заковыристыми маршрутами.
- Что случилось-то?! – не выдержал кто-то.
- Что-что, песец, - сказал один из пассажиров маршрутки. – Ехали, все нормально, только никого навстречу. На МКАДе тоже никого. Ограждения со стороны области нет. Съезда тоже нет. Непролазный лес, деревья в три обхвата. Явно не вчера посадили. Полотно аккуратно срезано, словно ножом прошлись.
- Брешешь! – раздалось из толпы.
- У Ахмета спроси, или еще у кого. Правду тебе говорю. Ты про квадрат пятьдесят семь слышал? А про филадельфийский эксперимент? Еще в сороковых годах американцы  пробовали эсминец телепортировать, про Филадельфийский эксперимент слышал? А потом к ним попала в руки летающая тарелка…
- Какая, к такой-то матери, летающая тарелка?
- Такая, в квадрате пятьдесят один бухнулась. Ну, они её изучили и довели до ума телепортатор. Теперь на нас испытывают. Запихнули Москву куда-нибудь в тайгу…
Послушав еще минуту про коварные происки американцев, англичан, евреев и почему-то китайцев, Семен плюнул и пошел домой. Он уже понял, что вовремя до работы ему не добраться, да и в городе происходит что-то непонятное, не простое отключение. В таких случаях лучше быть дома, в знакомых местах со знакомыми людьми. Заодно, если магазин откроется, надо запастись продуктами. Стандартный набор, соль-спички-сахар, что еще? Кажется, еще в этом наборе была крупа или мука. Неплохо бы мясных консервов набрать. В хозяйственном накупить мыло, дефицитный товар. Если действительно глобальная катастрофа, то все пригодится. В противном случае… ну что же, некоторое время можно будет не ходить в магазин за солью, сахаром, спичками и прочим… 
На обратном пути ему пришлось обходить широко разлившуюся по дороге реку. Судя по запаху, она была канализационного происхождения.

***

Место: Москва.
Время: День Х.

Магазины не работали, толи продавцы не смогли добраться, толи решили не открывать, так как не работают кассы. Света, воды и прочих благ цивилизации по-прежнему не было. Радио на батарейках, имевшееся у старушки-соседки, ничего не ловило, как и телевизор, который Семен подключил к блоку питания.
Примерно в полдень по улицам проехала милицейская машина, на полную громкость транслировавшая текст воззвания штаба МЧС. Вину на катастрофу возложили на террористов, взорвавших ряд линей электропередач и несколько мостов на развязках МКАДа. Штаб призывал соблюдать спокойствие, правопорядок, обещал в течении суток восстановить подачу электричества, сообщал о введении чрезвычайного положения и запрете выезда из города, так как «есть сведения, что террористы устраивают засады на крупных автомагистралях».
Вопреки совету штаба МЧС не выходить из домов, Семен решил пройтись по улицам, вдруг все-таки какой-то магазин работает? Надо запастись  хотя бы водой. Сколько там надо на человека в сутки? Вроде, два литра только на питье, а дома только поллитра в чайнике и еще сколько-то в бачке унитаза. Для питья эта вода не годиться, но вот для технических нужд вполне.
Одна из палаток работала, и Семен купил шесть бутылок минералки. Говорят, ей лучше утолять жажду, в ней есть какие-то соли, которые выводятся с потом. Быстро отнеся бутылки домой, он снова вернулся за покупками.
Народ все прибывал и прибывал, большинство, взяв, сколько могли унести, уходили домой и вскоре возвращались, чтобы снова встать в очередь. Наконец дошла очередь и Семена. Вода уже кончилась, как и спиртное, и тогда он взял сок по бешеной цене, раз в пять дороже нормальной.
Когда он вновь вернулся, его внимание привлек сидящий рядом с палаткой на траве пожилой мужчина с окровавленным лицом и руками. Рядом суетились две женщины, пытавшиеся как-то стереть кровь.
- Что случилось? – спросил Семен.
- Он взял последний пакет сока, а стоявшие за ним двое мужиков набросились на него, стали оскорблять, бить…
- Террорист… - со страшной душевной болью в голосе, чуть шепелявя из-за выбитых зубов, произнес человек, - он назвал меня террористом. Я кандидат наук, я всю жизнь проработал на эту страну, учил студентов, проектировал ракеты… И теперь я террорист лишь за то, что родом с Кавказа…
- Где вы живете? Давайте я вас отведу. Сейчас люди совсем сошли с ума…
Семен отвел преподавателя домой и даже принес ему и его супруге две бутылки минералки. Воду дадут через несколько дней, ему хватит оставшегося, а у них совсем ничего нет.
На обратном пути, у самого подъезда он наткнулся на окровавленный труп. Рахмун, дворник. Хороший был человек. Очень вежливый, аккуратный, содержал подъезд и двор в идеальной чистоте, не то, что прежний, не убиравший подъезд месяцами, зато пивший каждый день.
Больше из дома Семен не выходил, от греха подальше. Сидел, слушал наконец ожившие радио, впрочем, по нему передавали тоже самое обращение штаба МЧС, что и утром. Достал с антресолей теплые одеяла и кое-как окутал ими холодильник, чтобы сберечь холод и продукты. Поделился водой со старушкой-соседкой, а она в ответ подарила пару банок малосольных огурцов.

***

Место: Москва.
Время: Ночь дня Х.

Беспорядки в городе нарастали. По квартирам ходили слухи, один другого нелепей. Говорили про стрельбу в центре и чуть ли не бомбардировку Кремля с воздуха, про попытку переворота или иностранное вторжение, уже мол, видели американские танки идущие к центру города, про массовые расстрелы милицией людей на улицах, про погромы, что в области какая-то эпидемия и поэтому туда никого не пускают, прошел слух, что Москва-река и Волга почему-то изменили свое течение и сейчас всех смоет, если спасатели дамбу не возведут…
Ночью, когда свет, не смотря на обещание штаба МЧС, так и не дали, народ наконец прорвало. Начались погромы. Семен слышал, как внизу, на первом этаже ломали дверь в квартиру и расправлялись с её обитателями. Он не вмешивался, потому что не мог ничего сделать, да и, собственно, не хотел. В той квартире обитала толпа представителей какого-то южного народа. Они вполне могли врубить музыку посреди ночи, сломать что-нибудь по пьяни во дворе, и вообще отличались очень добрым и чутким нравом.
Одновременно с расправой с неугодными люди пошли штурмовать магазины. Семен остался дома. У него все есть, чтобы прожить несколько дней, а там порядок восстановится. Рисковать же понапрасну, идти на улицы, где можно запросто погибнуть в давке при штурме магазина, быть убитым в нелепой стычке или милицией, пытающееся навести порядок? Зачем?
- Семен Николаевич, что же с людьми происходит? – спросила Ирина Викторовна, соседка. – Что с ними случилось, почему они так себя ведут? Смотрите, магазин подожгли! Зачем?! Рахмуна убили, зачем?! Хороший был человек…
- Говорят, в Америке, когда ураган в Новом Орлеане был, тоже начались страшные беспорядки. Толпа способна на все, стоит только кинуть кличь… Большинство толком и не ело – незачем приготовить пищу, нет ни света, ни газа. Люди лишены привычных удобств, а тут еще и эти слухи, подкрепленные информацией о теракте… Они озлоблены, они бояться неизвестности и вымещают страх и злобу на всех, на ком только могут.
- Но когда же все кончится? Когда власть наведет порядок? Чем занимаются президент, премьер-министр, мэр, министры, депутаты, генералы?
- Президент вроде с визитом куда-то уехал, вчера передавали по телевизору, премьер-министр тоже вроде где-то ездит. Остальные… Наверно, делом заняты. Решают, кто главный, как списать на катастрофу побольше средств и кто во всем виноват. Многие пытаются наладить жизнь города, но, боюсь, проблем слишком много. Свет, мосты, беспорядки…

***

Место: Москва.
Время: День Х+1-Х+2.

Свет дали следующим вечером. Одновременно включилось телевидение и Интернет. Вода, газ и канализация по-прежнему не работали, да и свет восстановили пока только в половине города. Интернет тоже работал не весь «пятнами» - не удавалось связаться с очень многими серверами, в том числе со всеми заграничными.
Вскоре после включения выступил «Совет по чрезвычайной ситуации». Мэр города, несколько министров, бывших в момент катастрофа в Москве, замы отсутствовавших министров, различные московские чиновники, какие-то депутаты, генералы из Арбатского округа и вовсе непонятные личности – потом Семен узнал, что это были командиры пары московских воинских частей и чиновники из администрации президента.
Совет сообщил шокирующую новость. По неизвестным причинам большая часть Москвы, точнее то, что внутри Московской кольцевой автодороги отрезано от внешнего мира. Вокруг непролазные леса, болота, но местность похожа на окрестности Москвы. Ясно, что эта Земля и примерно те же места, что и раньше, звезды видны почти те же самые. Судя по всему, в новом Подмосковье есть люди, обнаружена проселочная дорога, ведущая в неизвестном направлении.
Дальше Совет говорил, что на самом деле все не так плохо, как кажется, что у него есть план, как выйти из кризиса, что в Москве достаточно продовольствия, медикаментов и топлива на электростанциях, чтобы дожить до следующей осени, если, конечно, бережно ко всему относиться…
Потом - призывы к сохранению порядка, который наводить планируют всеми силами не считаясь ни с чем, мародеров обещали расстреливать на месте. Дальше выступали чиновники и ученые, говорившие сразу о многом и ни о чем конкретно. Священнослужители рассказывали о новых испытаниях, посланных свыше, и что если соблюдать спокойствие и порядок, все будет хорошо.
К утру появились первые репортажи с места событий. Глухие леса на месте съездов со МКАДа, героический труд монтеров, восстанавливающих свет… Успокаивающе действовали кадры с первыми пунктами раздачи воды, с переполненными, ломящимися от запасов оптовыми складами и хранилищами госрезерва… Специально для всех любителей грабежа и сведения счетов показали расстрел мародеров. Репортажи снимались на скорую руку, на одном из сайтов подметили, что на одном из складов на заднем плане просматриваются абсолютно пустые полки, но буквально через два часа данный сайт куда-то исчез. Похоже, в городе завелся хоть какой-то, но порядок…

***

Место: 10 километров к северо-западу от Москвы.
Время: День Х +240.

- Возвращение к социализму, - произнес Иван Иванович, - мы возвращаемся к социализму, причем довоенному. Каналы строим, как в прошлом, железные дороги… Вы «Как закалялась сталь» читали?
- Да, - ответил Семен, вонзая лопату в землю, - читал. Вы про то, как Корчагин узкоколейку в лес тянул?
- Конечно. У нас та же ситуация, говорят, даже бытовые условия на стройке такие же ужасные. Они только в лес тянули, а нам повезло, есть торф под боком. А там, глядишь, и до Урала дойдем, до железа…
- До Урала это вы преувеличиваете. Нам бы дай бог зиму пережить. Какие уж тут стройки века?! Да и провальные они, по слухам. Вроде с дорогой какие-то проблемы, низкие темпы строительства, дефицит материалов.
- Про канал тоже говорили, что не построят, ну и что сейчас? Пошла вчера клязминская водичка, назло всем скептикам! Так и с остальным будет, - заключил Иван Иванович и отошел, чтобы опорожнить ведро с корнями. – Еще несколько тяжелых лет и хозяйство пойдет в гору. Наладим добычу нефти в Татарстане, железо с Урала доставим по рекам, как раз свои запасы кончаться. Первые, самые трудные дни пережили, не сползли в анархию и хаос и все, дальше все наладится. Восстановим промышленность и…
- Осенью власть вовремя сориентировалась, и то неделю давили беспорядки, да и потом бардак был… Помнишь январские события? Я думал все, конец придет, стихийный бунт, бессмысленный и беспощадный. Утопили в крови, слава богу. Но сейчас, говорят, на верху раздрай.
- Это всегда так. Обычная борьба за власть. Вспомните Великую Французскую революцию или у нас схватки в партии. Много кого тогда на эшафот спровадили, что французы, что большевики… Но ведь стабилизировалось все в конце-концов, устаканилось? И у нас так же будет. Естественный отбор, выживает и всплывает наверх самый талантливый и адекватный лидер. У французов Наполеон, у нас Сталин…
- Я бы не назвал Сталина талантливым и адекватным. Взять хотя бы…
- Я твое мнение слышал, ты мое тоже, - отрезал Иван Иванович. – Давай не будем спорить? Тебе меня не переубедить, мне тебя тоже, зачем же тогда ломать копья. Коммунист есть коммунист, демократ есть демократ, и вместе им не сойтись.
- Почему же не сойтись? Вообще коммунисты и демократы прекрасно борются с общим врагом. Вспомни сороковые.
- Да, в итоге завали фашисткого зверя. Только основная роль тут как раз коммунистов. Благодаря им мы победили.
- Я считаю, что вопреки им, но ты же предлагал не спорить на эту тему? Кузьмич! – закричал Семен и, отстегнув от пояса дубинку, направился к работавшему на соседней грядке мужику. – Ты как должен копать?! А это что?! Почему халтуришь?! – Ударив несколько раз дубинкой Кузьмича, Семен произнес самую страшную угрозу: - Это последнее китайское предупреждение. Дальше начну трудодни снимать.
- Трудодни, колхозы… Действительно социализм, - Иван Иванович тяжело вздохнул и о чем-то задумался.
- Нам тоже активнее работать надо, как-никак бригадиры, - заметил Семен.
- Не по душе мне эти элементы феодализма, - вздохнул еще раз Иван Иванович.
- Да мне собственно тоже не нравятся. Но как же иначе заставлять работать народ? Всех этих бывших менеджеров, официантов, юристов?
- Но ты тоже бывший служащий.
- Я хотя бы знаю, с какого конца к лопате подходить, - Семен отошел, высыпал полное ведро крупных корней в общую кучу и вернулся к грядке, - Вот ведь твари, сколько же их…
- Можно иными мерами с лентяями бороться. Штрафовать, те же трудодни снимать. Пустой желудок правильно влияет на усердие.
- Можно… Но, по мне, палкой и трудоднями эффективней стимулировать, чем просто трудоднями. Не даром же в древности были очень распространены телесные наказания.
- Возвращение, можно сказать, к традициям славного прошлого. Как сказал один великий философ, бытие определяет сознание. Мы физически не можем поддерживать прежний технический уровень. Вначале идет технический откат, потом нравственный… Возьмите хотя бы смертную казнь, еще год назад она была запрещена, а сейчас мародеров и бандитов вешают на перекрестках. Откат неизбежен, но потом, когда технический уровень стабилизируется, начнется медленное восстановление былого.
- Стабилизируется, однозначно, дальше неолита не деградируем. Только где именно остановится падение? Боюсь, что следующей зимой воскреснет еще одна древняя традиция. Людоедство.
- Ну, это вы преувеличиваете. У нас неплохие шансы собрать обильный урожай. Смотрите, у нас все есть - трактора, как и старые, так и новые, переделанные, семена всех растений планеты, многие в товарном количестве, неплохие агрономы. Будет урожай, и обильный. Еще у туземцев купим, в конце-концов.
- Пропаганда. Вон, в сорок пятом у немцев, если верить Геббельсу, тоже был неплохой шанс.
- Да, пропаганда. Но власть у нас умеет не только болтать, но и делать. Вспомните прошлую осень. Они сделали очень многое! Подавили беспорядки, сумели организовать развоз воды, обеспечили всех продовольствием за счет резервов. Заставили выполнять столько непопулярных, но необходимых указов – национализация автотранспорта, переселение людей с верхних этажей и не отапливаемых районов в коммуналки. Организовали сельхоз работы, в конце-концов.
- Вы забываете про цену этих преобразований и их просчетов.
- Великие дела не делаются с чистыми руками, - возразил Иван Иванович. – Ради всеобщего блага можно пожертвовать немногими.
- Права человека и частная собственность священны!
- Только не в экстремальных ситуациях. Вот, возьмем, например, конфискацию грузовиков. Так бы они стояли у частных владельцев без топлива и без дела, а сейчас развозят воду в удаленные от реки районы.
- Михалыч! – прикрикнул Семен на одного из своей бригады, - а ну работать! Что ты сел, ну что ты сел
- Да я только наклонился за корнем…
- Какой только наклонился, ты там уже пять минут сидишь. А ну работай, солнце еще высоко!

***

Место: 10 километров к северо-западу от Москвы.
Время: День Х +280.

Семени сидел перед телевизором и смотрел новости. Не смотря на катаклизм, телевидение все еще работало. Останкинская башня перенеслась целиком и с неё транслировали на Москву, организованные колхозы и форпосты новой цивилизации – поселки вдоль Торфяной дороги, Коломну и Волоколамск, запирающие Москва-реку от туземцев.
Утром новости были самыми обычными. Тема номер один - битва за урожай, потом строительство железной дороги, интервью одного из членов Совета.  Показали казнь на Красной площади некоторых чиновников, на которых повесили проблемы с продовольствие и недавнее урезание пайка.
Потом – документальный фильм об обороне Ростова. После переноса из Москвы вырвалось по воде несколько банд, в основном созданных по национальному признаку. Часть просто решила уйти из города, пака в нем что-то непонятное творится, другие, когда прояснилась обстановка, решили поиграть в конквистадоров и индейцев. Одна из таких банд пошла вниз по Клязьме, добралась до Суздаля и, разбив местное ополчение стала править там. Увы, но, кроме мужества, русичи из XII века мало что могли противопоставить захватчикам. Потом часть из «конквистадоров», перессорившись с остальными, ушла искать себе княжество. От местных они узнали, что тут рядом богатый город Ростов и отправились брать его. Толи с вооружением у этой группы были проблемы, толи с организацией, толи просто ростовчанам повезло, но половину конквистадоров они перебили ночью, а вторую пленили и торжественно спалили в срубе.
После документального фильма были очередные новости, где, помимо прочего, рассказывали об успехах Сил обороны Москвы в Булгарии, где они совместно с туземцами зачищали остатки конквистадоров.
Вообще, движение конквистадоров было очень сильным. Больше всего не повезло Рязанскому княжеству. Как известно, река Москва впадает в Оку, а вдоль Оки и её притоков расположены крупнейшие города Рязанщины. Несколько отрядов конквистадоров разрушили города, а болезни довершили начатое… В общем, этого княжества больше не было, как и половины Ростово-Суздальского. Половину Булгарии тоже разнесли, вторую сейчас добивали грипп, корь, ОРВи и прочие болезни. Смутные слухи доходили с Кавказа, судя по всему, там строится несколько великих империй и идет война всех со всеми с кровавой резней. 
Семен доел остатки скудного ужина, вышел из дома, проверил еще раз, заперт ли барак с рабочими и нет ли подкопов – приходилось их закрывать на ночь, они имели скверную привычку по ночам выкапывать молодую картошку, и вернулся к телевизору. Там шла очередная историческая передача про данный исторический период, конкретно – про Владимира Мономаха, великого князя Киевского. Гвоздем программы было интервью самого Владимира Мономаха – он сейчас находился на лечении в одной из Московских больниц. Группа захвата умудрилась немного покалечить князя и уже в Москве он ухитрился подхватить какую-то острую форму туберкулеза, от которой его долго лечили.
Внезапно внизу экрана появилась бегущая строка. «Программа прерывается для экстренного выпуска новостей». На экране возникла симпатичная, но сильно похудевшая дикторша. Косясь куда-то в сторону, она сообщила о беспорядках в центре Москвы, стрельбе и о запрете гражданам появляться на улицах города.
Через некоторое время включили новые кадры, какой-то милицейский чин сообщал об убийстве мера и ряда членов Совета группой заговорщиков, стремившихся утвердить свою власть в столице и скрыть свои махинации, и призывал к спокойствию и поддержке действий только что образованного Чрезвычайного комитета. Потом это сообщение стало транслироваться по всем каналам снова и снова.
Семен достал из кладовки радиоприемник и начал икать радиостанции. На одних частотах говорили то же самое, что и по телевидению, на других – обвиняли в убийстве мэра Чрезвычайный комитет и призывали поддержать уже их. Одна из радиостанций не поддерживала ничью сторону, она сообщала только голые факты. Беспорядки в Москве, стрельбу на улицах, немногочисленную бронетехнику – в основном БТРы и то, что сумели сделать из инкассаторских машин. Массовые грабежи, погромы, штурмы продовольственных складов, пожары, крупный пожар в Капотне, возможно, на нефтеперерабатывающем заводе, бои в районе Останкино… Тут внезапно телеобращение Чрезвычайного комитета отключилось.