После того, как подняв на ноги и подвергнув не очень любезному осмотру, меня усадили обратно, “старший” нехотя произнес:
-- Вижу, ты не врешь.
-- Какой смысл? Все равно всю душу бы вытрясли.
-- Понимаешь, - противно ухмыльнулся он.
Так и хотелось зарядить ему по зубам, но присутствие “качка” оградило меня от необдуманного поступка. Пусть скалится крыса. Как-нибудь, встретимся один на один.
-- Собирай свои манатки и отчаливай, - словно почувствовав мое настроение, вдруг произнес он. – И не вздумай устраивать засады. Мы тебе не по зубам.
-- Иначе все зубы выбьем! – неожиданно заржал бугай, и тут же заткнулся под неодобрительным взглядом “босса”, снова превратившись в неподвижного “истукана”.
Гордо, как и подобает настоящему егерю, я собрал в мешок рассыпанные по полу вещи. Закинув его за плечи, повернулся к “дуболому”:
-- Оружие верни.
Тот послушно, с молчаливого согласия старшего, снял автомат с плеча и протянул мне.
-- Пистолет тоже, - напомнил я.
Когда все мои вещи были возвращены, а дорога к отступлению открыта (хотя я лично не считал это отступлением), я вышел из комнаты, бросив на прощание:
-- До встречи!
Я ни сколько не сомневался, что наши дороги еще пересекутся, ведь мы преследовали одни и те же цели.
Спустившись вниз по лестнице, заметил, что третьего наемника нигде не было видно. Скорее всего, он затаился со снайперской винтовкой в руках, отслеживая потенциальные цели. По спине пробежал холодок, когда я отчетливо представил свой затылок в перекрестье оптического прицела. Хвала богу, если у парня все хорошо с психикой и нервами. В противном случае, его вряд ли строго накажут, разлетись моя голова по округе. При условии, что я не нужен им живым.
Но, так как карту они все таки не получили, и вряд ли собирались искать ее по указанному мной адресу, то логично было предположить, что я крепко сижу “под колпаком”. Может изобразить из себя наивного идиота и лезть под землю? Наверняка пошлют кого-нибудь проверить. Этот вариант отпадает. Для конспирации придется протопать несколько кварталов в обратную сторону и разыграть из себя уставшего искателя, решившего передохнуть пару дней перед возвращением к работе. Если у них поджимает время, то даю все сто, что к исходу дня интерес к моей персоне будет утерян. Есть еще несколько способов узнать информацию: сомневаюсь, что карт составляли те двое бедолаг, что погибли при нападении черной твари. Будут искать первоисточник, и в моих интересах найти его первым. Хотя…Я неожиданно отчетливо представил, где она может быть на самом деле.
Мельком взглянув на курган, под которым покоился один из заводских, я побрел прочь. Кто-то наверняка да последовал вслед невидимой тенью. К гадалке не ходи. Наемники всегда имеют в рукаве лишний козырь. Стиль работы такой – исполнение задания любым путем.

Думаю, что по причине того, что готовы любую ситуацию повернуть в свою пользу, не считаясь ни с какими принципами.

Подумав, что несколько веков прошедших с момента катастрофы - это перебор. Трудно обосновывать факты сохранности вещей во многих эпизодах. Поэтому решил немного сократить этот промежуток. Лет десять - двадцать мало. Через сорок - пятьдесят лет еще многое сохранится?

Не смотря на то, что день был в самом разгаре, из-за туч и плотной пелены дождя вокруг царили настоящие сумерки. Окружающие дома, впитав в себя влагу, приобрели одинаковый темно-серый цвет и стали похожи друг на друга, словно два сапога пара.  Одни располагались с левой стороны, другие - с правой. Хотя я и знал, где какая сторона, ориентироваться становилось все сложнее.
Устав брести против течения, я перебрался ближе к краю улицы, где воды было меньше, но зато дорогу преграждали кучи битого кирпича и бетона. Сломать ноги тут было как два пальца об асфальт, но все же я умудрился нащупать тонкую грань между царством воды и царством камня. Идти стало немного легче, и уже более бойко я затопал по этой едва обозначенной тропинке.
Может я слишком расслабился и потерял контроль над собой и почвой под ногами, а может все просто сложилось против того, чтобы я попал в точку назначения. Одному богу известно. Шаг, второй, третий – слишком поздно заметив подозрительные буруны на линии своего пути, я неожиданно почувствовал, как земля под ногами разверзлась, и я камнем ухнул куда-то вниз, провалившись в плотную пелену мутной, теплой воды. Пытаясь вынырнуть обратно, забился, словно рыба на прибрежных камнях, но меня затягивало все глубже и глубже, и вот задыхаясь, понял, что несусь в темноте в неведомые дали. Странно, но, несмотря на смертельную опасность, я неожиданно и с долей упрямого злорадства вспомнил своего преследователя: как он там? Наверняка ломает голову, куда я исчез. Вскоре и это перестало волновать: я потерял сознание.
Очнулся от собственного кашля, перешедшего в мучительную рвоту. Чтобы не захлебнуться собственными миазмами, с трудом перевернулся со спины на живот и в таком положении окончательно прочистил легкие, а заодно и желудок.
Меня трясло. Не от холода, а скорее от пережитого стресса. Голова кружилась, руки и ноги казались ватными.
Когда стало немного легче, я поднялся на четвереньки и осмотрелся.
Глубокий овраг метров в двадцать шириной, разбегался змеей в разные стороны. Я не зразу понял, что нахожусь в русле давно пересохшей реки. Сейчас, когда дождь немилосердно лил с небес, он на одну десятую наполнился водой хлеставшей из большой бетонной трубы, находившийся у меня за спиной. Это был конечный пункт моего первого путешествия по канализационной системе Древнего города. Надеюсь и последнего. Видимо я угодил в размытый канал и бурный поток вынес меня в реку. Могло быть и хуже, попадись на пути преграда в виде отстойника или банальной металлической решетки. Тогда моя душа навсегда затерялась бы в сырых и мрачных подземельях, общаясь с местными жителями. К счастью этого не произошло и стоило жить дальше.
Окончательно прейдя в себя, спохватился вещей.
Автомат все еще болтался на боку, а вот рюкзака с припасами за спиной не было. Я обшарил глазами окрестности, и к радости обнаружил его метрах в двадцати по течению, прибитым к берегу. Жалко было расставаться со столь необходимыми вещами. Их отсутствие сильно затруднило бы дальнейшую жизнь.