Глава 34
   
     Если ты что-то в уме планируешь, - это уже свобода. Когда же при этом ты раб обстоятельств, - это еще неволя.
     Чига остался в браслетах, но без конвоя. Это не радовало. Свой шанс на счастливый исход он считал теперь очень призрачным. Вне всяких сомнений, деньги давно проплачены, прочно осели в чьем-то кармане. Тридцать тысяч долларов США, а по сути своей - тридцать сребреников. Сейчас его грохнет этот дедуля. А Кум в протоколе так и запишет: "Убит при попытке бегству".
     Минжуется чех. Не верит в свой фарт, - понимающе хмыкнул законник. - Ишь, как глазищами зыркает! Меня опасается. Зашугали его на киче нестуляки копальники. А такого поди закопай! Прикрывает его ангел хранитель. Загони в него хоть обойму, - один хрен выживет. Нет, не скоро придет его час! Успеет и поумнеть.
     Была у Черкеса теория. Глаза, в его понимании, - индикатор жизненной силы. С годами они тускнеют. Гаснет огонь, остается холодный дым. Такие пустые зрачки он встречал лишь в палате для безнадежных, да на зоне. Мрачный, поверхностный взгляд цвета табачного дыма... Никто из его носителей долго не протянул. - СПИД, заточка, туберкулез, гепатит, петля, пневмония... - У смерти в неволе большой арсенал. И очень богатый выбор.
     - Эй, апельсин! - сказал он свистящим шепотом. - Ты здесь под мою ответственность. Упаси тебя Бог пойти на подрыв! Поймаю - шкуру спущу!
     - За базаром следи! - огрызнулся Заур.
     До сих пор он видел законника лишь со спины. И не мог оценить суть и значимость его "парадного фрака". Теперь, обернувшись, разом взвесил и то и другое:
     - Ты что ль Черкес?
     От души отлегло. Все дурные предчувствия вдруг показались пустышкой, блажью.
     Терентий Варламович это отметил. По жизни он слыл проницательным человеком. А на старости лет возомнил себя чуть ли ни телепатом.
     - Я это. Я, сынок! - произнес он ворчливым тоном. - А кого ты не чаял встретить?
     - Не знаю, - честно ответил Чига, и звякнул браслетами. Хотел почесать в затылке, да как-то не вышло. - Сам еще толком не разобрался: Кто там в гостях у Кума посылал мне приветы с воли? Умные люди говорят, Фармацевт. А я о таком и не слышал.
     Старик информацию "схавал", но решил отложить "на потом":
     - Ты давай-ка, в машину ныряй! Подальше от глаз... Как сейчас говорят в больших городах, имею к тебе предъяву.
     - Менты не обидятся? Не станут кипешевать?
     - На ментов не смотри. Они за тебя теперь не в ответе... А ну-ка посунься! Я дверцу открою...
     - А тот, кто в ответе, он разве не мент? - самым невинным тоном спросил Ичигаев, удобно откинувшись на спинку сидения.

- Выше бери! - хмыкнул законник, опуская стекло. Потому, что в окно застучали.
   - Вы че, приборзели?! - голосил щербатый конвойный, брызжа слюной. - Тачка села по самые ступицы! Мы трос завели, вытаскивать будем... А ну выходи, пособи!
   - Пошел-ка ты на ...! - внятно сказал Черкес. - Сговорились на магарыч? Так давай, отрабатывай! Вон морду какую отъел! Убери, убери хайло! Бо нос прищемлю!
   И добавил, прикрыв окно, когда возгласы стали тише:
   - Ненавижу ментов! Так о чем ты, парень, спросил?
   - Кто он, этот Полкан?
   Надо же, не забыл!
   - Если судить по повадкам, - из бывших кадетов. Разведка, спецназ, либо госбезопасность. С государством не дружит, но у власти в авторитете. У него, как я понял, везде собственный интерес. В общем, волк еще тот. Видел его в деле. Те, кто мог помешать нашей с тобой беседе, отдыхают сейчас наверху. Они у престола Всевышнего.
   Чига вздрогнул. На залысинах стриженой головы проступили капельки пота. Он их вытер подолом рубахи и, подумав, спросил с максимальным безразличием в голосе:
   - Много их было?
   - Всего человек восемь.
   - Порядком.
   - Я ж говорю.... Одного, кстати, можно и не считать. - Голимый терпила, потому, что в наручниках. На тебя, кстати, похож.
   - Очень похож?
   - Я бы сказал: так, что не отличить.
   Ичигаев долго сидел с бесстрастным лицом, не давая отчаянию выплеснуться наружу. Он научился скрывать любые эмоции. Без этой науки на зоне просто не выживешь. Будь ты простой зэк, или племянник Гоги Сухумского.
   Автозак напрягся и запылил. Тяжелая "Волга" заскользила по пахоте, подгребая колесами, в сторону ближайшей грунтовки.
   - Ну вот! - просветлел Терентий Варламович. - Управились и без нас. Я ж говорил?
   - Как оно все достало! - сказал, наконец, Заур и стукнул кулаком по колену. - Вот, кажется, ляжешь в гроб, - и там покоя не будет! Всего ожидал, все видел, но такого!!!
   - Какого такого? - спросил Черкес самым невинным голосом, но внутренне ухмыляясь. - Ты что, банк никогда не брал? Или не слышал про фокусы с двойниками? Ну ты даешь! Надо было в школе учиться. Умные книжки читать, а не хрен под партой дрочить!
   Чига вздрогнул и стиснул зубы. Этот язвительный тон подействовал на него отрезвляюще. Успокоил. Хоть любому другому ни за что не сошел бы с рук.
   Старик прав, - сказал внутренний голос, - и нечего психовать! Все могло быть гораздо хуже. Окажись эти люди чуть расторопней, ты бы здесь не сидел. Аллах велик, Полкан их зачистил. Но чем объяснить такую ретивость? На кого он работает? Неужели за деньги?! Если так, то...
   - Кстати, насчет Полкана... Он один их туда спровадил? - с надеждой спросил Ичигаев. Как будто бы это имело какое-нибудь значение.
   Терентий Варламович призадумался.
   - Ты знаешь, не помню! Все так быстро произошло... По-моему был еще снайпер. Молотил с того вон пригорка. Только я так смекаю: Полкан бы управился без него.
   Это Эфенди! Некому больше! - догадался Заур.
   Он долго смотрел в сторону леса, светлея душой. - Ну, держись, должничок, поквитаемся!
   Солнце стронулось в сторону от зенита. Вершины деревьев сливались с линией горизонта, и казались отсюда клубящимся облаком пыли.
   Вот те раз! - удивился Черкес переменам в облике Чиги. - Сияет, как медный пятак. Будто заново на свет народился! А пару минут назад чуть с горя не тронулся. Что-то там насчет гроба молол... Просто так, молол, или с умыслом? Надо бы уточнить:
   - О самолете что-нибудь слышал?
   - В общих чертах.
   - А если не в общих? Это дело, братан, дерьмецом припахивает! Постарайся припомнить все, и как можно точнее: Где слышал? Когда? От кого? Для меня это очень важно.
   - Я с пятницы в ШИЗО "отдыхал". Постучали в "кормушку", передали маляву и грев. Сказали, что от Аслана. Не успел распечатать, - слышу сосед захрипел. Я к нему, - а он уже ласты склеил.
   - Дозу не рассчитал?
   - Да нет. Покойник был не наркоша. Нормальный мужик. Из работяг. Курить ему очень хотелось. Ладно, думаю, уважу соседа. Натерпелся он на допросе. А табачок то смертью крапленый, и прислан по мою душу! Тут уж не до малявы. Пришлось поднимать кипиш...
   - Поподробней, сынок! - Чига вздрогнул. Здоровенная лапа Черкеса легла на его запястье. - Когда это было?
   - Перед самым обедом, - припомнил Заур. - После утреннего допроса.
   - Кто первый пожаловал в камеру?
   - Коновал. С ним пара шнырей. Он как будто за дверью дежурил. Бычок, что покойный курил, еще не погас.
   - А Кум здорово припозднился?
   - Не-е-е! Ты на кума даже не думай! - Ичигаев замотал головой. - Он точно не при делах. Кум чуть с ума не сошел! Так топал по коридору, за малым, подшипники не поплавил!
   Старый вор усмехнулся. Посмотрел на него с пониманием и сочувствием.
   - Эх, молодость, молодость! Тебе бы не зону топтать, а идти прямиком в проповедники! Запомни, малыш, думать нужно на всех. Чаще всего и виновен тот, кто вне подозрений. Ты маляву куда дел?
   - Схавать хотел, да потом побоялся. Подумал, что тоже отравлена. Спалить не успел. Парашу с утра выносили, там тоже не спрячешь. Вот и оставил ее при себе, а когда улеглось, сжег.
   - Правильно сделал. Прочитать хоть успел?
   - А как же! Там ровно три предложения: "Ухожу на этап. Если "сходняк" утвердит, примешь дела. Подробности у кассира". Только это писал не Аслан. Я его почерк знаю. Да и не стал бы он бумагу марать ради такой туфты. Проще было на словах передать. К тому же, была между нами договоренность: Если Аслан уходит, смотрящий - Хазрет. Он и принял дела. Пока Славгородский хату шмонал, один из шнырей мне скинул другую бумагу.
   - От него?
   - О нем, обо мне, и о Куме.
   Черкес чуть не бросил руль:
   - Вспомни дословно. Сможешь?
   - Дословно не получается, - усмехнулся Заур. - написано на фарси.