…Наталья отсутствовала не меньше минуты. Все это время незваный гость стоял истуканом. Наверное, был отключен. Завидев ее, встрепенулся, задвигал тяжелыми челюстями.
      - Вот накладная! - с порога сказала Шахиня. - Вот подписи и печать. Цитирую: «Транспортный контейнеровоз «Роквилл боинг орбитер VS», чартерный рейс 17/7, командир корабля Билли Мак-Грейв»…
      - О да, старина Билл! – печально вздохнуло объемное изображение. – Когда-то служил вторым штурманом в моем экипаже. Вы знали его? Он погиб у орбиты Венеры, выполняя тот самый рейс. Пусть космический вакуум сохранит его вечную молодость…
      - Вы хотите сказать?
      - К сожалению, да! Ваше золото по адресу не доставлено. Если бы все государства, включая планеты Космического Содружества, стояли стеной на пути терроризма, меня бы здесь не было. Но увы! Территория обжитого космоса стремительно расширяется. Америке уже не под силу в одиночку бороться с этим масштабным злом.
      - Космический терроризм? Я что-то не слышала о таком, - с сомнением в голосе сказала Наташка. – Но тогда это форс-мажор. Возникновение чрезвычайных и неотвратимых обстоятельств, результатом которых является невыполнение условий договора. Любой межпланетный суд оперирует такими понятиями.
      - Совершенно верно, мадам! – Джозеф Филсбей кивнул головой. – Любой человек в свободном демократическом обществе имеет право на защиту в суде. По роду своей деятельности я сам немного юрист и свободно кручу в голове многие мудреные термины. К вашему сведению, понятие форс-мажора не имеет четких границ на  юридическом поле. К нему могут быть отнесены решения высших государственных органов, забастовки, военные действия и природные катаклизмы. Поэтому контрагенты устанавливают случаи непредвиденных обстоятельств и их правовые последствия в договорном порядке. Насколько я помню, в вашем контракте этого пункта не было…
      Американец вдруг поперхнулся и выплюнул жвачку. Наверное, понял, что ляпнул лишнее.  В окружении брызг виртуальной слюны, маленький желтый комочек прошелестел по реалу и бесследно исчез в районе лица Грача.
      - Генерала Дзагоева мать! - полковник в отставке сделал попытку сесть, но снова упал. - Дочка, кого ты лечишь? –  промолвил он неожиданно трезвым голосом. – Внимательно посмотри. У него вместо глаз по железному доллару, а вместо морды – права человека.
      - Помолчите, Григорий Иванович! – взвилась Наталья. – Вы сами хоть понимаете, что происходит?
      Даже я кое-что понимал. Если наша Шахиня повысила голос –  значит, дело действительно швах.
      На протяжении всей этой сцены американец тактично молчал. Наверное, соображал, как лучше завуалировать свой явный словесный ляп.
      - Все слышит, подлец, - тихо сказал Стас, увлекая меня вглубь коридора. – Вещмешком только прикидывается.
     Я согласно кивнул.
      - Слушай, Никита, не в службу, а в дружбу! Сбегай к Сереге на камбуз. Попроси у него пару литров рассола. Нужно же повышать нашу боеспособность. Может, есть у Грача в загашнике какая-нибудь хрень, чтобы мы могли говорить с этим Джозефом с позиции силы?
      Пищеблок располагался в жилом корпусе. Я сунул босые ноги в бродни от химкомплекта и потрусил по прямой.
      Атмосфера на Цевесе мало чем отличается от земной. Оно и немудрено. Планета вращается по той же самой орбите, но по другую сторону нашего солнца. Если бы не сумасшедшая влажность и повышенный радиационный фон, в этих условиях можно существовать при наличии хорошего повара. И вообще, здесь чертовски красиво. Синие облака над фиолетовым океаном. Они вечно клубятся, рождая на стыках беззвучные молнии. А вот какого цвета чистое небо Цевеса, никто еще ни разу не видел.
      Серега готовил макароны по-космофлотски. Куски натуральной свинины шкворчали на сковородке, покрываясь румяной коркой.
      Нет, что говорить, со снабжением здесь полный порядок. Судя по множеству признаков, наша база стоит на довольствии у оборонки. Шустрый челнок косморазведки успевает мотнуться туда-сюда за неполные четыре недели. Как это у него получается, никто из «гражданских» не ведал. Для нас это  военная тайна. Я как-то попробовал справиться у Грача. Так он напустил такого туману, что лучше б не спрашивал.
      - При развертывании пространства меняется его мерность! – важно изрек Григорий Иванович и поднял вверх указательный палец. – То же самое происходит со временем, но с выделением различного вида энергий,  в том числе  и энергии перехода. Запомнил?
      - Запомнить – запомнил, но ни хрена не понял.
      - Ну вот, - усмехнулся Грач, - а дальше совсем просто. Взаимодействие этих энергий формируют материю особого вида мерности. По ней мы и чешем.
      Еще он сказал, что космический флот США с такой скоростью не летает и не будет летать, пока среди наших штабных не найдется такая же сволочь, как генерал Дзагоев. 
      Серега полез в духовку. Я попробовал слямзить со сковородки аппетитный кусочек мяса, но получил по рукам. 
      - Ну, что там? – спросил кашевар.
      - Скоро начнут бомбить, - сказал я как можно серьезней. – Ты смотри, со жратвой не подгадь. Тяжело помирать на голодный желудок.
      - Типун тебе на язык! - огрызнулся Серега. - За рассолом пришел? Так бери и проваливай. Нечего тут бациллами сотрясать!
      В аппаратной все было по-прежнему. Я отсутствовал восемь минут, но судя по первой же фразе, как будто не уходил. Не было, знаете, стойкого впечатления, что пропустил что-либо важное.     
      - Россия далеко не банкрот, - чуть ли ни кричала Наталья. – После консультации с министерством я готова покрыть большую часть убытков за счет имеющихся на планете природных ресурсов. Но как быть с компанией-перевозчиком? Она что, не несет никакой ответственности?     
      - Я устал повторять, мэм, - ровным суконным тоном вещал туповатый американец. -  На последних  торгах золото упало в цене. Теперь оно стоит не дороже технического алюминия. Если б я даже хотел! Мне никто не позволит принять на борт столь убыточный груз. И не надо козырять Цевесом! Все, что находится здесь, включая инфраструктуру, отныне принадлежит «Интернейшинэл технолоджик».     
      - Ну, как тут дела? – спросил я на всякий случай.
      - Ссы в глаза,  а ему божья роса, - хмуро ответил Стас.
      - Про дождь ничего не сказал?
      - Вроде пока нет.
      - Смотри, а то скоро затопит посадочную площадку.
      - Ладно, погнали!
      Мы схватили полковника под микитки, волоком доставили в коридор. Оказавшись на территории, свободной от вражеского присутствия, он сразу же стал подавать признаки жизни.
      - Генерала Дзагоева мать! – сказал Григорий Иванович. – Кто взломал секретную дверь?
      Я сунул ему под нос банку с рассолом.
      - Спасибо, сынок! – растроганно вымолвил Грач. – Хоть и лишнее это. Наша армия воюет в любом состоянии. оттого и непобедима. Вы уж как-нибудь изловчитесь и шепните на ушко Наталье. Пусть соглашается на условия этого истукана и срочно приходит на военный совет. Я ведь не спал. Я все их поганые планы давно разжевал и выплюнул.
      Стас ушел выполнять боевое задание. Мы с полковником остались одни.
      - Плохи наши дела, сынок, - сказал Григорий Иванович. Против нас применили метеорологическое оружие. Насколько я знаю американцев, у них существует  практика не оставлять свидетелей после подобных дел. Этот Филсбей еще с утра был уверен, что говорит с мертвецами.
      У меня засосало под ложечкой. Все мысли и чувства смешались в колючий ком противного липкого страха. Со дна онемевшей души волной поднималась жалость. К себе, Стасу, Грачу, бездушному биороботу, для которого слово «любовь» - лишь несколько бит в заложенном программистом словарном запасе. И даже к Сереге – безрукому повару, так и не научившемуся готовить макароны по-космофлотски.
      Во рту пересохло. Я тоже хлебнул рассолу и сипло спросил:
      - Значит, амбец котенку? Всех перетопят?
      - Может, и перетопят, - усмехнулся полковник. – Только не здесь, а где-нибудь на орбите.  Янки должны быть уверены, что все сделали правильно.
      - А как мы туда попадем? – спросил я с глупой надеждой. Она захлестнула мое существо, отметая все доводы разума.
      Может, Филсбей - гуманный американец, и права человека для него не пустой звук? – живительной жилкой билось в мозгу. – Господи! Как же я не хочу умирать!
      - Как попадем? – флегматично промолвил Грач и приложился к банке. – Попробуем рассуждать вслух. Сесть - они здесь не сядут, по причине природной бздливости. Да и площадка, прямо скажем,  маловата для крейсера. Скорее всего, за нами пришлют беспилотник. Предложат эвакуироваться и самим погрузить в него золотишко. Вот тут-то я и попробую им показать, как мой дедушка в детстве глушил рыбу. Карфаген должен быть разрушен, или я не полковник спецназа. Есть у меня к американцам один неоплаченный счет.
      Все мои чаяния и мечты обрели, наконец, осязаемый образ. Да, это он, Грач, человек, обладающий тайными знаниями, подарит мне солнечный свет. Как мало его скопилось в моей душе за недолгие годы земной жизни!
      Григорий Иванович пристально глянул в мои глаза и как будто прочел там все:
      - Ты со мною, сынок?
      - Да.