Выкладываю заключительный фрагмент 30-й главы - давно ожидавшаяся беседа с Троцким:

Глава 30. ГЭУ, Оскач, Главконцесском, ГУВП… и все на мои плечи.

30.3.

Сразу, как только за нами закрывается дверь кабинета, Троцкий заявляет голосом не то, чтобы повышенным, но дрожащим от напряжения:
– Виктор Валентинович, поддавшись на ваши уговоры, я потерял, можно сказать, все! Мое положение в партии…
– Ваше положение в партии гораздо лучше, чем если бы вы отказались совершить ретираду! – бесцеремонно перебиваю его. – Вы бы все равно лишились все прежних постов. Но не в результате добровольной отставки, как сейчас, а в результате открыто выраженного вам политического недоверия, как мелкобуржуазному уклонисту, да вдобавок и склочнику, неспособному к дружной коллективной работе в руководстве партии! И такая же участь ждала бы всех ваших сторонников, а не только отдельных работников РВС! – Немного снизив тон, продолжаю. – Что толку считать битые горшки. Важно определиться, что делать сейчас.
– Вот уж в этом позвольте обойтись без ваших советов! – вспыхивает Троцкий.
– А что, я вас хотя бы раз в чем-нибудь обманул? А, Лев Давидович? Не припомните? – Троцкий молчит с потемневшим от гнева лицом. Ну-ну. Нечего сказать? – Так как, наврал я вам хоть раз?
– Нет! – выпаливает он. – Нет, вы меня не обманывали! Вы воспользовались своими знаниями, для того, чтобы завлечь меня на этот путь бессмысленных уступок и капитуляций!
– Как же, как же! Завлек! Не пустил вас в заведомо проигрышное генеральное сражение, где вы были бы разбиты в пух и прах, а заодно сломали бы политические судьбы десятков тысяч своих сторонников, дав прекрасный повод большинству развернуть «охоту на ведьм»! – Мне тоже уже не хочется выдерживать ровный тон.
Мы оба молчим некоторое время, уставившись друг на друга со взаимной неприязнью.
– Ладно, – говорю после затянувшейся паузы, – не буду давать вам больше советов. Но информацию подкину. А как ею воспользоваться – решайте сами. Вскоре, может быть, не сегодня-завтра, Сталин выступит с программным лозунгом построения социализма в одной, отдельно взятой стране. То есть в СССР. Если вы помните, мною такая возможность уже прогнозировалась. А теперь мне точно известно – Сталин уже готовит статью. Вокруг этого будет большой шум. Зиновьев, возможно, не сразу, но непременно атакует этот лозунг как отступление от марксизма, уклон в национальную замкнутость и ограниченность, ведущую к предательству мировой революции. Так что решайте сами – будете с Зиновьевым против Сталина, или со Сталиным против Зиновьева, либо тихо отсидитесь в сторонке.
– Когда появится статья? – нетерпеливо спрашивает Лев Давидович.
– Сокращенный вариант появится в «Правде» где-то во второй половине декабря. Это, собственно, предисловие к сборнику «На путях к Октябрю», где он, помимо всего прочего, проезжается по вашим воспоминаниям о революции. Сам же сборник с полным текстом предисловия выйдет в январе будущего года. Но не в этом же дело! – подчеркиваю голосом последнюю фразу.
– А в чем?
– В том, как определится партия насчет этого лозунга. Подумайте не о теоретическом каноне, а о политическом значении этого тезиса в тех реальных условиях, в каких оказалась Советская Республика. Да ведь и это на самом деле не главное! – снова слегка форсирую голос.
– Даже так? – Троцкий несколько заинтригован. – А в чем же, по-вашему, главное?
Ну вот, только что зарекался от моих советов, а теперь сам спрашивает. Спрашивает – ответим:
– Так сколько раз уже говорено, Лев Давидович! Главное теперь – кто сумеет обеспечить наибольшие успехи в хозяйственном строительстве СССР. Не скрою, как уже говорил ранее, у вас тут положение тактически далеко не самое выигрышное, и ваши соперники на это рассчитывали, когда назначали вас на эти посты. Но стратегически у вас есть хорошие варианты.
– Какие еще варианты? – Троцкий все еще раздражен, даже сердит, но он спрашивает, интересуется, а это уже выигрыш.
– Впереди у нас, товарищ Троцкий, грандиозные дела назревают. Нет у нас другого пути, кроме как подготовить и совершить необычайный рывок вперед, чтобы подвести материальную базу под нашу революцию. Иначе сожрут нас господа капиталисты с потрохами. Соберутся с силами – и сожрут. – Гляжу на Троцкого. На лице его по-прежнему видны следы сильного раздражения, но взгляд уже не колючий, а скорее цепкий, внимательный.
– Прописные истины глаголете, – едко вставляет Лев Давидович.
– А если вы это понимаете, то должны понимать и то, что сейчас мы к осуществлению широкомасштабных планов индустриализации страны не готовы. Ни с точки зрения финансовой, ни с точки зрения состояния аграрной экономики, ни с точки зрения технической, ни с точки зрения кадровой. Ну, финансы и сельское хозяйство – это сейчас не по вашей части, – с этими словами упираю указательный палец в грудь члену Политбюро. – А вот создать технический и кадровый задел – это как раз по вашему ведомству.
– Кадры? – скептически вопрошает Троцкий. – Кадрами у нас Наркомпрос ведает. Это вам к товарищу Луначарскому…
– А нечем товарищу Луначарскому кадры для индустриализации готовить! – Не дав договорить Льву Давидовичу, сразу же выкладываю свои аргументы. – Вот как раз материальной базы для этого у него и нет. Ни рабочего, ни инженера в обычной школе не воспитаешь. Для этого действующее производство нужно! Причем молотком да зубилом орудовать можно и в школьной мастерской научиться. А вот самую современную технику освоить… Для этого ее надо иметь, технику-то эту!
– Так в СССР вообще с современной техникой не густо, – по-прежнему полным скепсиса голосом отвечает Троцкий.
– Именно! – вздеваю указательный палец вверх. – И ваши шансы эту технику получить из-за границы через Главконцесском не столь уж и малы.
– Ошибаетесь! – горячо возражает председатель Главконцесскома. – Капиталисты вовсе не рвутся снабжать нас современной техникой. Все, что их интересует – это добраться по дешевке до наших источников сырья. Но даже и в этом они проявляют не так уж много рвения. Так, всякая мелочь без солидных капиталов на шармака хочет пристроиться. Насчет же современной техники только управлению военной промышленности кое-что удается получить от германцев, обиженных Версалем, которые в сотрудничестве с нами видят возможность обойти навязанные им соглашения.
– Эх, Лев Давидович! – с тяжелым вздохом и укоризной во взоре произношу я. – Приманить капитал – тоже надо исхитриться. Понятно, что без своей выгоды они к нам не пойдут. Так предложите им такое, чего они в других местах получить не смогут.
– Что же именно? – теперь в вопросе Троцкого сквозит неприкрытый интерес.
– Концессионеры за право концессии платят нам частью добытого сырья, ведь так? – уточняю у Льва Давидовича.
– В общем, так, – подтверждает он.
– А что, если не они нам будут платить, а мы им?
– Это как же? Они концессию получат, и мы же еще за это им платить будем? – недоумевает мой собеседник.
– Так я не концессионный договор предлагаю, – вношу уточнение в свою мысль. – Назовем это, скажем, компенсационной сделкой. Вот скажите, заинтересованы американцы наводнить европейский рынок своими автомобилями?
– Разумеется! Недаром американские компании имеют заводы на территории той же Германии, – подтверждает Троцкий.
– Так сравните зарплату немецкого рабочего и нашего. Где производство американского автомобиля обойдется дешевле? А от нас машины могут пойти и в Германию, и в Польшу, и в Румынию, и на Балканы, и в Италию, и в Турцию, и в Иран…
– Мысль понятна… – Лев Давидович погрузился в раздумья. Вот-вот, подумай. Тут ведь не в одних автомобилях дело.
– Смотрите: они построят нам современный завод – а мы им будем оплачивать поставки оборудования и строительство частью произведенной на этом заводе продукции. И ведь никто не мешает американцам на нашей территории поставить относительно дешевое производство двигателей, станков, радиоприемников, – да чего угодно! – и двигаться завоевывать с этой продукцией европейский, ближневосточный, да и некоторые азиатские рынки, – с воодушевлением описываю открывающиеся перспективы (Нью-Васюки правдоподобно изобразить не такое уж сложное дело, тем более, что эти фантазии могут, хотя бы отчасти, и воплотиться). – Конечно, заманить их к нам будет непросто. Официальных отношений у нас с ними до сих пор нет, и пока не предвидится. Но вот через их европейские филиалы такие сделки почему бы и не провернуть, создав с ними смешанные общества?
– Подождите, Лев Давидович, это еще не все! Пока один пальчик загните, а там и следующий будет загибать пора. С чего мы начали? Что у нас с кадрами технических специалистов дело плохо? Так ведь и вправду плохо же! Готовить их надо? Они же для будущей индустриализации понадобятся в огромных количествах! Значит, надо. У вас есть две возможности отличиться в этом деле. – Троцкий слушает внимательно, не перебивая. – Первая, – создать при самых современных заводах, если их удастся заполучить через Главконцесском, высшие технические училища по подготовке кадров на базе новейшей техники и организации производства. Пока появятся первые такие заводы, пока отучится первый выпуск – как раз эти кадры с руками отрывать будут! А кто загодя озаботился? Товарищ Троцкий. Больше того, если эта идея на практике получится, можно будет ее по всем отраслям распространить. Создать нечто вроде организации по подготовке трудовых резервов в масштабе всего народного хозяйства.
– А вторая возможность? – Троцкий, похоже, заинтересовался, но не слишком воодушевился перспективой отличиться на поприще подготовки кадров.
– Вторая – организовать на базе научно-технического комитета целый ряд инженерно-конструкторских групп, которые будут заниматься разработкой новой техники самых перспективных направлений. Не из-за рубежа копировать, а разрабатывать самостоятельно, даже если наша производственная база не готова к освоению такой передовой техники. Пока не готова, – делаю заметный акцент на слове «пока». – Эти же группы будут заниматься выращиванием инженерного и конструкторского молодняка из числа выпускников наших вузов и втузов. Без самостоятельной научной и инженерно-конструкторской мысли мы так и останемся в технической зависимости от капиталистов. Из нее надо вырваться любой ценой и в как можно более короткие сроки! Тут задачи масштабные, не на отдел ВСНХ. Это задача общегосударственная. И чую, потребуется нам что-то вроде общегосударственного Научно-технического комитета!
– Денег на такие роскошные задачи у нас нет, – вздыхает Троцкий.
– Так посадить эти инженерно-конструкторские группы на шею тем же техническим вузам и втузам при заводах! Вот и выход. И массовые кадры будем готовить, и инженерно-конструкторскую мысль развивать, и массовые кадры готовить, и к поиску самостоятельных технических решений их приучать.
Пока Лев Давидович молчал, переваривая вываленные ему на голову идеи, начинаю выкатывать следующую порцию предложений:
– Вернусь теперь к своему выступлению на заседании Оскача. Как уже говорил, нам проблему качества без всеобъемлющей системы общегосударственных стандартов не поднять. А это гигантская работа, – и начинаю перечислять. – Стандарты разработать, согласовать технически между собой, создать повсеместно отделы технического контроля, лаборатории для экспертиз, метрологические лаборатории, контролирующие качество измерительных приборов и инструмента, подготовить для всего этого кадры…
– Кто же это потянет, весь этот груз-то? – мой собеседник опять полон скептицизма.
– Тут другого пути нет, как обосновать общегосударственную значимость такой работы, – объясняю ему, – особенно в преддверии развертывания широкомасштабной индустриализации. А коли значимость этой работы будет признана, под это дело опять-таки надо создавать общегосударственный комитет по стандартизации и качеству.
– Но это ведь опять новое ведомство, и опять за пределами ВСНХ, – восклицает Троцкий.
– Именно! Общегосударственное ведомство, – подтверждаю я. – И, со своей стороны, все эти идеи мне придется проталкивать через Дзержинского. Думаю, он поддержит. Вас наверняка поддержат технические специалисты, да и Луначарский тоже – ведь с него часть забот снимается. Наоборот, ему еще и помощь в производственном обучении школьников можно посулить! А уж военное ведомство и ГУВП двумя руками ухватятся за идею создать по каждому перспективному направлению собственное конструкторские бюро. Да и государственную программу стандартизации поддержат наверняка. Чуть не забыл – еще один совет. Не оставляйте заботами электротехнический комитет, и людей из Госплана, которых Ленин подпрягал к плану электрификации. Что отнюдь не второстепенно – не забывайте почаще подчеркивать свою решимость положить все силы на алтарь выполнения ленинского плана ГОЭЛРО. Что же до политики… Подтягивайте ко всем этим задумкам своих людей. Для них это не лишним будет – авторитет на реальном деле заработать…
По завершении разговора Лев Давидович посмотрел на меня с прищуром и выдал:
– А все-таки, Виктор, большая ты сволочь…
Усмехнувшись, отвечаю:
– Так в политике все такие. Даже милейший Николай Иванович Бухарин, как дело до серьезной политики доходит, и то клыки пытается показать.
Распрощавшись, и отправляясь к себе, чувствую, как одежда липнет к телу. Взмок весь, словно в бане. Но дело сделано – если Лев и не оставит набеги на поля политических схваток, то, по крайней мере, будет хотя бы отчасти отвлечен на хозяйственные задумки, да и сторонников своих на это сориентирует. И им польза – не будут их сразу гнобить, как агентуру буржуазии внутри РКП(б), – и стране Советов…

Отредактировано Запасной (09-01-2012 14:34:02)