Башка болит… Да и трясет, отчего голова болит еще сильнее. Но как говорится – если болит,  значит еще живой. Блин! Похоже неуловимого Джо, то есть Лисова все-таки взяли… И трясет, потому что на машине везут – звук завывающего движка был слышен очень хорошо. Хотел открыть глаз и оглядеться, но не успел. Тарантас подкинуло на кочке и я приложившись многострадальной тыковкой  обо что-то твердое опять вырубился.
Когда очухался в этот раз, чувствовал себя гораздо лучше. Только холодно было и трясти перестало. Да еще и разговор по-французски слышался. Потом беседа прекратилась и послышался звук хлопнувшей двери. Чуть приоткрыл глаз, но ничего не увидел. Попробовал пошевелиться, ожидая, что голова опять взорвется болью, но все оказалось гораздо лучше чем ожидалось. Боль была вполне терпимой. Наутро после стакана спирта, я «умирал» сильнее. Зато из отрицательных моментов было то, что руки оказались связаны. А ноги вроде свободны…  Французские партизаны видно заметили, что пленник начал потихоньку ерзать и в поле зрения приоткрытого глаза появился темный силуэт и гнусаво-простуженный голос, на довольно хреновом русском сказал:
- Я вижу, вы уже очнулись? Ну, ну - не надо притворятся, это глупо. Сколько вы еще сможете пролежать, изображая потерю сознания?
Все… Похоже это писец окончательный и мои прикидки про англичан были в самую дырочку. Эти орлы знали за кем охотятся, иначе со мной по-русски бы не заговорили. Ладно, будем включать дурака и надеяться на лучшее. Открыв глаза, пробурчал:
- Я и не притворяюсь, морда фашисткая!
На то что гнусавого обозвали фашистом, он никак не отреагировал. А остальные в количестве четырех человек , стоящие в комнате, только хмыкнули. Мда… выходит тоже знатоки языков и поняли, что именно я сказал. Первый, ухватив меня за шкирку, рывком перевел с лежачего положения в сидячее. На такое обращение организм отреагировал правильно и меня, в соответствии с диагнозом о легком сотрясении, прицельно вырвало в сторону гнусавого.
-Ш-шит!!
Тот проворно отпрыгнув, непроизвольно ругнулся по-английски, окончательно подтверждая мои прикидки про лимонников.
- Сэм, ты его так не дергай, а то он нам здесь все заблюет. А до вечера нюхать вонь этой свиньи я не хочу.
- Не надо было его с такой силой лупить по голове!
- А ты что, хотел чтобы он нас всех там положил? Я и так удар сдерживал…
С непонимающим видом переводя глаза с одного на другого, слушая якобы незнакомую речь, я улыбнулся и с жаром спросил:
- Так вы не немцы? Союзники да? Французы? Ф-ф-ух! А я думал это гестапо… Тогда почему  меня связали? Вы же со мной по-русски говорили и выходит, знаете  что я не немец.
Гнусавый, которого стоящий возле окна здоровяк назвал Сэмом, оскалился, показывая желтые лошадиные зубы
- Мы конечно знаем, что ты русский. И даже зачем ты и твои дружки прибыли во Францию тоже знаем. Собирались договориться с бошами за нашей спиной? Ничего, ночью мы тебя вывезем с материка, а у нас ты все расскажешь.
- Вы что ребята - охренели? При чем тут – за вашей спиной? Насколько я знаю, переговоры шли о выкупе некоторых наших людей, находящихся сейчас в концлагере под Мюнхеном. Мы три чемодана денег для этого привезли. Я обычный охранник и имен их не знаю, но деньги видел сам. У нас с моим командиром и была основная задача охранять эти фунты.
Видно слова про охранника и деньги, были для англичан неожиданны. Cэм нависнув надо мной отрывисто спросил:
- Как твое имя?
Не моргнув глазом я представился именем нашего сопровождающего из охраны:
- Старший лейтенант Олег Михеев.
- Годдем!
Желтозубый опять ругнулся и взяв себя в руки подозрительно спросил:
- А почему ты нам это все рассказываешь Михеев? Разве эти сведения не являются секретными и ты как коммунист не должен хранить тайну?
- Должен. Только я еще и реалист. Если начну запираться, то вы из меня если не здесь, то на вашем острове все равно все выбьете. А так может быть хоть какой-то шанс остаться в живых.
Удовлетворившись ответом, Сэм выпрямился и обращаясь к своим сказал:
- Дъявол, этот русский конечно врет, но все равно, похоже мы взяли простую пешку. Дик, ты что скажешь?
- А я сразу говорил, что дипломат не может быть таким прытким. Это точно - боевик из НКВД. Смотри сам, он вчера играючи положил семерых французов и если бы не мой трюк с гранатой, убил бы их всех.
- Лягушатники вообще были готовы разбежаться после первого выстрела, да и бойцы из них как из тебя танцовщица кабаре… Но ты прав, подготовка у парня специфическая. С другой стороны, хоть он и охранник, только ведь глаза у него есть? Что-то видел, что-то слышал, о чем-то догадывается. Так что шефу придется удовлетвориться им. Тем более, мы вообще в последний момент успели. Из-за того чертова «мессершмидта», целых два дня потеряли…
Я слушал, как они переговариваются и на душе было крайне муторно. Если меня переправят в Англию, то все… Разговорить можно любого, как бы он не брыкался и не изворачивался. Так что, лишившись ногтей и с отбитым нутром, я им один хрен все расскажу. Даже сам не желая  этого. Кому как не мне знать, про потрошение пленных… А эти, из Интиллидженс сервис имеют подготовку не хуже. То есть в МИ-6 по любому попадать нельзя. Во всяком случае - живым. Вот ведь, когда уже слышал свистки патрульных, то появилась надежда, что Мессинг говорил не про этот случай. Зря выходит надеялся… Мне вдруг стало до ужаса страшно помирать. Хоть и знал про следующую жизнь, но вот так, сознательно нарываться на пулю, было очень хреново. Только разболтать все на допросе, было еще страшнее. А потом вдруг вспомнил глаза Вальки Лизачева, перед тем как  он на гранату лег. Это еще под Могилевым было, мы тогда в разбитом доте оборону держали. Фриц сзади подполз и в пролом швырнул свой подарочек. Деваться было некуда, вот Валька на нее и прыгнул. Только он четверых спасал, а я что, менжеваться буду, когда речь про миллионы идет? И кем меня после этого назвать можно? Когда про Лизачева вспомнил, то сразу легче стало. Даже голова перестала болеть, так как решение было принято. Теперь главное - надо будет врагов всерьез напугать, чтобы они не по конечностям били, а на поражение.
Тут англичане прекратили свои разборки и Сэм опять подошел ко мне. Остановился, заложив пальцы рук за ремень и уже открыл рот, намереваясь что-то сказать, как послышался звук мотора. Один из захватчиков глянув в окно вышел, а я решив, что лучшего момента не будет, захотел пинком приложить их командира между широко расставленных ног. Но вот не успел. Эта сволочь, даже не особенно торопясь, влепила мне такой хук справа, что я опять кувыркнулся на лавку. Такая каверза со стороны  желтозубого была полной неожиданностью, поэтому уклонится не успел, и поймал плюху всей мордой. Сквозь звон в башке услышал удивленный голос одного из «джимми»:
- Зачем ты его так?
- Да что-то глазки у этого красного забегали. Наверняка гадость сделать хотел. А даже если и нет, то профилактика не помешает…
Этот удар опять вернул пульсирующую боль в затылок и теперь о том, что врага можно спровоцировать на стрельбу и речи не было. Я как вареный таракан, только на месте мог сидеть, без резких трепыханий. Глядя на мои полузакатанные глаза, лимонники переговорив между собой, развязали руки и набросив петлю на шею, привязали к лавке, посоветовав спать и не дергаться.
Часа через четыре, уже к вечеру я слегка очухался и решил совершить новую попытку. Для этого попросился в туалет,  рассчитывая что всей гурьбой они меня провожать не будут и появиться хоть какой то шанс. Но рыжий Дик посоветовал, если невтерпеж - валить прямо в штаны.  Да еще и заржал при этом, скотина. Но в туалет то хотелось уже по настоящему! Замерз как цуцик вот уже терпежу никакого и не было. Только я напрасно взывал к человеколюбию и пониманию. Англичане лишь прикалывались. Ну да – обоссаный пленный, считай уже наполовину сломлен. Человека можно по разному гнуть. Раздеть например и оставив без штанов приступить к допросу. Или дождаться когда взрослый мужик, сходит под себя. Это сильно выбивает из колеи даже не очень ранимые натуры. А вообще способов психологически сломать пленного немеряно существует. Но вот этот, на меня, точно не подействует. Я в прошлой жизни, немецкую порнуху с извращениями видел и не обрыгался, а тут - в штаны надуть… Пфе! Да получите! Лимонники, увидев лужу и мою довольную физиономию, сильно обозлились. Начали вопить, что я грязная красная свинья и даже хотели побить. Только их порыв был сбит звуком подъехавшей машины. Дик с еще одним человеком выскочили наружу, а вернувшись сказали, что все готово. Меня отцепили  от лавки, опять связали руки и вывели на улицу.
Мда… Вокруг был лес, а дом где сидели до этого, судя по всему был что-то типа лесной сторожки. Причем рядом просматривались либо большие сопки, либо пологие горы. Куда же меня завезли? Но сильно оглядываться не дали и подхватив за шкварник закинули в грузовой «Фиат». Еще один грузовичок, похожий на нашу полуторку, стоял сзади и в него как раз грузились пятеро маки. Пока я возился в кузове, пытаясь встать,  следом запрыгнули трое англичан и расселись на боковых лавочках, уронив меня при этом на пол. Вот блин! Прямо как немцы поступают! Только фрицы тогда, на пленного ноги не складывали… Поскрежатав стартером, «Фиат» наконец завелся и в наступающих сумерках, подпрыгивая на ухабистой лесной дороге, повез нас в неизвестном направлении.
Минут через сорок, а может и через час, (время, когда зимой  валяешься на досках кузова - очень субъективно) машина остановилась. Послышался разговор по-французски. Потом англичанин, имени которого я не знал, спросил у Дика:
- Чего они там болтают?
- Мост говорят, не очень надежный. Дистанцию между машинами надо увеличить.
Один из «джимми» соскочил с кузова и вернувшись минут через пять сказал:
- Хлипкий мостик. Одна опора подломлена, но грузовик выдержит.
Сидящие в кузове поругали лягушатников за косорукость и неумение вовремя приводить поломанное в порядок.  Сравнили их с русскими, у которых дорог вообще нет,  а вместо мостов  используются несколько досок, скрепленных ржавыми гвоздями. А потом, машина набирая скорость покатилась под уклон. Англичане все как один глядели вперед, наверное на приближающуюся переправу, а я сжавшись в комок, прислушивался к звукам. Они должны будут измениться, когда грузовик на мост въедет. Ведь к этому времени совсем уже отчаялся. Эти волки из Интиллидженс сервис ни одного шанса сбежать, точно не дадут. Поэтому обдумывал даже такие экзотические варианты самоубийства, как при первом же допросе в Англии ухватив со стола карандаш,  вогнать его себе в горло… Но вот с этим мостом может появиться возможность если не сбежать, то хоть помереть быстро. Поэтому когда звук езды изменился, стартанул как ракета. Намерения были - лететь головой вниз, чтобы долго не тонуть. Со связанными руками плавать один черт не получится, а тут может повезет и в камни врежусь, или шею сверну, когда в воду брякнусь. Только как задумывал, не получилось. Шустрый Дик в последний момент прыгуна почти ухватил за ногу, поэтому в воздухе закрутило и в воду вошел «бомбочкой». 
Когда плюхнулся в речку, все мысли о самоутоплении сразу пропали и чисто инстинктивно, извиваясь как червяк, рванул к поверхности. Сумел даже вынырнуть и воздуха глотнуть, перед тем как опять пошел на дно. Но и в этот раз утонуть не получилось, потому как почти сразу меня закрутило и ударило спиной обо что-то  твердое. Я даже сначала не понял что это. Чувствовал только, что спину всю ободрал. Течение прижимало к этой хреновине сильно и становилось понятно – вот теперь точно кирдык! Начал дергаться, пытаясь преодолеть силу воды, но только руки порезал обо что-то острое. Порезал?! Как порезал? Лихорадочно нащупав какую-то металлическую скобу, всю в заусенцах, начал свозя кожу шоркать по ней веревкой. В груди огнем горело и сознание мутилось, когда руки наконец стали свободны…
Если бы до поверхности воды было на пол метра дальше, то тело Лисова в конце концов всплыло бы где нибудь ниже по течению. Но эти пятьдесят сантиметров были на моей стороне и поэтому сумел все-таки вынырнуть, с хрипом втягивая воздух. Сзади слышались голоса, и оглянувшись, я увидел удаляющийся мост и бегающие фигуры на нем, которые светили в воду фонариками. Офигеть! Высота моста была метров восемь. То-то мне показалось, что долго лечу.  И как только не расшибся, ума не приложу? Луч фонаря скользнул по глазам, поэтому пришлось опять нырнуть. Правда, ненадолго. Я еще толком от предыдущего ныряния отойти не успел. Хорошо – течение быстрое и даже особо грести не надо, чтобы как можно быстрее удалиться от этого места.
Меня уже пару раз схватывала судорога, когда наконец выплыл на берег. Стуча зубами отжал одежду и подпрыгивая от холода двинул куда глаза глядят. Где я нахожуcь даже близко не представлял, поэтому просто уходил быстрым шагом от берега, справедливо опасаясь, что мои захватчики могут подумать что я не утонул и хоть немного, но прочешут берега ниже по течению. Да и если оставаться сидеть на месте, то к утру превращусь в ледяную статую. Поэтому шел то быстрым шагом, то трусцой, пока под утро,  когда уже ноги заплетались, не набрел на сарай. Там еще и дом был, но туда я не сунулся, а проникнув в сарай, чтобы хоть как-то от ветра защититься, нащупал там сено. Сил хватило даже на то, чтобы зарыться в него поглубже и лишь потом отрубиться.
Проснулся от того, что в сарай вошли люди. Я их не видел, по голосу только определил, что это мужик и бабка. Они сначала трепались, причем старуха явно наезжала на мужика, потом чем-то погремев, оба  убрались наружу. В сене было тепло и одежда почти высохла, поэтому я, похрустев спиной, чувствовал себя достаточно хорошо. Глядя в щели между досками определил, что уже далеко за полдень. Часы – обычная немецкая штамповка, ночного купания не выдержали и их стрелки застыли на пол второго, поэтому время пришлось определять на глазок. Потом в поле зрения мелькнул мужик, которого подгоняла замотанная в платки резвая бабуся. Похоже, что это мамаша великовозрастного сынка воспитывает. Мужик вяло отбрехивался, и в конце концов усевшись на велосипед уехал, а бабка что-то ворча ушла в дом. Ну, значит и мне пора отсюда сваливать. Я эту парочку наблюдал всего пол часа, но сделав вывод, что натуры они довольно склочные, решил на глаза им не попадаться. Объяснить к примеру что я жертва грабителей, из-за незнания языка не представлялось возможным. А во всех других случаях, старая карга видя незнакомца на своей территории подняла бы такой вой, что их обоих пришлось бы валить. Старуху то еще ладно, но вот затурканного мужичка было бы жалко… Поэтому я выбрался из сарая и пошел в ту же сторону, куда уехал велосипедист.
Что буду дальше делать, не представлял совершенно. Когда-то приличный костюм превратился в драную, грязную тряпку. Документов тоже нет. Часы, которые можно было на что-то сменять, не ходят. Я даже не знал, в какой части Франции нахожусь. За ночь меня могли увести хоть к Альпам ( кстати какие-то горы на горизонте стоят) хоть в центральную часть страны. И вообще, какое хамство! Макизары гоняют по ночным дорогам, как будто немцами тут и не пахнет. Расслабились здесь все в корень! И воюют тоже по хамски – ах херр,  мы завтра планируем раскидать листовки в городе, поэтому не могли бы вы сказать патрулям чтобы не мешали? Нет мусью, завтра не получится. На завтра намечен парад, и начальство будет недовольно мусором на улицах. Представив этот разговор хмыкнул и прикинул, что если бы было все так просто, то я бы сейчас не шел весь в напряжении, готовый при малейшем звуке мотора на дороге нырнуть в канаву.
Пройдя километра три начал уже подмерзать, как вдруг увидел здоровенного мужика, стоящего посредине поля. Я сначала шугнулся, но мужик стоял неподвижно, как капитан Немо на палубе Наутилуса.  Понял странную неподвижность здоровяка, только когда на него ворона уселась. Ептыть, пугало! Да уж, докатился диверсант… уже и пугал боюсь. Но потом посетила интересная мысль. Терять мне уже нечего, а пальтишко на нем хоть и драное, но вот мне в самый раз будет…
Идти сразу стало гораздо веселее. Во всяком случае если не обращать внимание на легкое амбрэ так и прущее от моего нового приобретения. Похоже  этот макинтош сначала собачьей подстилкой был, и только потом перекочевал в поле. Да и птички на нем хорошо отметились… Меня теперь наверное даже полиция задерживать побрезгует… А так как наконец согрелся, мысли приобрели конструктивный характер. Тепеь мог обдумывать сразу два вопроса: первое – где бы пожрать и второе - где добыть одежду и документы. Кроме банального гоп стопа, сиречь ограбления,  в голову почему-то ничего не приходило. Надо будет бомбануть какого нибудь местного колхозничка  по размеру. Во всяком случае, одежду и деньги можно добыть именно так. А с документами будем думать. Можно обойтись и без них, просто на глаза немцам да полицаям попадаться не надо. А Франция страна достаточно маленькая, так что дней за десять пехом можно будет добраться до Оранжа. А там друг Гельмут пропасть не даст…
Несколько раз прятался от проезжающих машин в кустах и канавах, но упорно шел по дороге ведущей на юг. Вокруг были колхозные, то есть фермерские поля в некоторых местах присыпанные снежком. Народу попадалось на удивление мало. Кроме трех машин, больше никого не увидел. Мда… В связи с отсутствием потенциальных жертв, карьера благородного разбойника находилась под угрозой. Чтобы не думать о еде, стал думать о том, как это романтично - заделаться бандитом во Франции. Буду грабить богатых и отдавать деньги… нет это чересчур. Деньги оставлять буду себе. Бабки они и в Африке бабки. Зато с девицами буду галантен и обходителен, а за это они меня будут любить страстно и разнообразно. И вскоре слава о неуловимом налетчике разнесется далеко… Да уж, так далеко, что мной гестапо заинтересуется. Блин! Шутки это конечно хорошо, но ведь пора бы уж кому-то появиться. А так как пеших не наблюдается, то придется тормозить машину. При звуке мотора посмотрю что за колымага едет, а потом лягу на дороге и пусть попробуют не остановиться! В этот момент, пройдя за поворот дороги, который она делала огибая холм метрах в ста увидел стоящее с поднятым капотом авто. Не грузовик, не колымагу, а именно авто. Вообще, все более-менее нормальные тачки немцы реквизировали в пользу армии, так что в частном пользовании остались только еле ползающие рыдваны. А это машина была похожа на «Опель». Никак немцы чинятся? Но мне по большому счету по барабану кто это. Хоть голландцы. В первую очередь это машина, шмотки и возможно еда. Прячась в чахлых придорожных кустиках, я стал приближаться к тачке. А когда приблизился, только зубом удовлетворенно цыкнул. Не немцы. Человек стоящий раком над мотором выпрямился и я увидел, что это совсем молодая, лет восемнадцати француженка. Там был еще кто-то но явно не мужик. Или ее подружка или ребенок. Ладно, детей пугать не будем и попробуем вначале договорится по-хорошему. Хотя бы на языке жестов. Поэтому вылез из кустов и не скрываясь пошел к машине. До нее оставалось шагов десять, когда меня наконец заметили. А я вспомнив единственную фразу по-французски пришедшуюся удивительно в тему, сразу выдал:
- Бонжур мадам, тьфу, мадемуазель. Же не манж па сис жур – и чисто на автомате добавил – подайте бывшему члену государственной думы…
Иза-за капота вынырнула вихрастая голова пацана лет четырнадцати и он неприязненно глядя на меня, спросил у девчонки:
- Алекс, чего хочет этот клошар?
На какую то секунду я охренел. Вот те раз! Я что, понял о чем он говорит? Я что, по-французски понимаю?! Но наваждение тут же  спало, так как девчонка удивленно спросила на родном мне языке:
- Вы что, русский?