Хорошо сидеть чистым,  сытым, и довольным жизнью. Особенно когда сидишь возле камина и держа в руке бокал с вином ведешь неспешную беседу.  Аристарх Викторович, хозяин этого шато, предложил на выбор  разные напитки и я, отвергнув коньяк, остановился на вине, что заставило бывшего белого генерала удивленно покрутить носом. C видом знатока отпив маленький глоточек я почмокал губами. Вино было действительно вкусное, о чем незамедлительно известил хозяина. Тот хмыкнул, поставил свой бокал на столик и задал следующий вопрос:
- Так вы Илья Иванович, говорите аж из Италии сюда пришли?
- Так точно, господин генерал!
- Очень интересно…
А уж мне то, как интересно чего я еще наплету…
Когда Алекс, она же Шурочка, узнала что я русский, причем не местный русский, а настоящий, из тех самых, которые краснопузые, то сильно разволновалась. Пацан, которого звали Петром, вообще глядел восторженно. Ну еще бы! Встретить человека из легендарной армии, которая ненавистных бошей гоняет в хвост и гриву, для пацана было сродни фантастике. О положении на фронтах они прекрасно знали из заныканого дома радиоприемника, вот мальчишка и проникся… Ребятишки ударно закончили ремонт машины и загрузив «настоящего русского» в машину (даже вонь шибающая от реквизированного с пугала пальто их не остановила) и повезли к папе. Правда услышав про папу я несколько напрягся, но Алекс успокоила сказав, что папА является настоящим патриотом и даже помог спастись одному французскому макизару, который убегая от немцев спрятался недалеко от их шато. Так папА его накормил и даже дал свой «наган», взамен потерянного маки  пистолета, когда  Жан-Поль уходил обратно к своим. Мда… Я бы такому партизана за утерю оружия в лобешник для профилактики закатал, но здесь блин Европа, и даже бывшие русские генералы, похоже сильно расслабились. Про  то что папик этой парочки царский генерал, мне рассказал Петька желая показать, что и он тоже имеет некое отношение к армии, пусть хоть и через ближайшего родственника. Кстати упоминание, что папА презирает атамана  Краснова, активно сотрудничавшего с фрицами, внушало надежду, что такой человек меня сходу немцам не сдаст. В принципе так и оказалось. Когда машина подъехала к здоровенному двухэтажному, так и хочется сказать поместью, Петруха шмыгнул в дом и, пока Алекс загоняла машину на парковку, меня вышел встречать хозяин. Крепкий высокий старикан, дождавшись пока я кряхтя выберусь из авто, протянул руку представившись:
- Генерал Кравцов Аристарх Викторович.
Мда, хитрый жук. Надо же, как он по всей форме доложился. Теперь просто именем не обойдешься…
- Капитан Лисов Илья Иванович.
Аристарх Викторович удовлетворенно кивнул и глядя на мои покрытые свежей коростой пальцы поинтересовался:
- Вы не ранены?
- Нет, только сильно побит, но без особых повреждений.
Потом генерал пригласил в дом, где оценив мой прикид, предложил помыться и переодеться. Я на это с радостью согласился. После водных процедур меня осмотрела какая-то миловидная женщина, бывшая, как она сказала  в далекой юности сестрой милосердия. Выяснилось, что тушка Лисова пострадала несколько сильнее, чем предполагалось. Помимо сотрясения мозга и сильно изрезанных рук,  были сломаны два ребра. То-то думаю - дышать больно. Правда, рассчитывал что это просто ушиб, но видно об ту хреновину под водой приложило так удачно, что ребра треснули. Мда… Но все равно – легко отделался. В МИ-6 из русского офицера, вообще отбивную бы сделали, а так всего ребра пострадали. Наложив тугую повязку, мне дали чистую, чуть большеватую размеру одежду. После этого от пуза накормили, причем за столом сидела вся немалая семья Кравцова. Помимо генерала там были его жена, сестра с мужем ( кстати именно сестра меня и перевязывала), Алекс с Петькой и еще один мужик, который был представлен как боевой товарищ хозяина. Для полного комплекта не хватало только старшего сына с племянником, которые умотали по делам в Лион. Правда, надо отдать должное Аристарху Викторовичу, поесть дали спокойно. Во всяком случае, вопросов почти не было. Петруха было сунулся, но отец на него только шикнул и на этом все поползновения узнать, как тут оказался «настоящий русский» закончились. Зато после обеда незваный гость был приглашен в кабинет и тут началось…
Пока трясся в машине, я продумал линию поведения вместе с легендой. Лучше всего было выдать себя за пленного, бежавшего из концентрационного лагеря. Но даже не жрамши два дня, тушка Лисова никак не тянула на дистрофичного лагерника. Да и выжженного номера у меня нет… Поэтому ударился в экзотику. Дескать, попал во Францию из Италии. А в Италию из Югославии, но только не по своей воле. Будучи Советским инструктором в одном из отрядов Тито, угодил в плен. По какой-то причине меня вывезли к макаронникам. А так как Италия страна непуганых идиотов, то удалось сбежать. Возвращаться в Югославию было слишком далеко, в Швейцарии меня никто не ждал, да и через горы топать как-то не с руки, поэтому двинул во Францию, рассчитывая в Марселе или Тулоне найти судно, которое идет в Задар. Документы тоже думал раздобыть по пути. Нет, эти повреждения получил не во время бегства. Просто вчера на меня напали четверо придурков, дали по голове, ограбили и бросили в канаве. Собеседники ( а помимо хозяина в комнате был и его друг и муж сестры) засыпали вопросами, спрашивая и переспрашивая, но похоже верили. Слишком уж фантастически для вранья все выглядело. Зато в процессе беседы узнал, где я нахожусь. В долине реки Лауры, а селенье за виноградниками называется Сент-Антуан. До Марселя чуть меньше трехсот километров, но меня, пока не полечусь, никуда не отпустят.
Мда… Где-то так и думал, что позапрошлой ночью, километров на триста отвезли, не дальше. Автобанов здесь еще нет, а тот «Фиат» максимум километров под пятьдесят мог идти. И то, если в нем водила хороший был. Везли всю ночь. Вот и выходит – двести пятьдесят - триста километров. Было б весело, если бы англичане меня в сторону Ла-Рошеля везли. Вот бы хозяева удивились, что я такие круги по Франции наматываю. А у ребят, пока ехали, спросить где нахожусь не додумался, больше озабоченный вопросом выяснения личности их папаши.
…- Очень интересно, господин капитан. Или вам больше привычней - товарищ?
Да хоть горшком называй, мне по барабану. Сейчас главное  отсидеться несколько дней, пока в себя не приду, а как меня при этом будут называть - дело десятое. Но Кравцову судя по всему, было не все равно. Генерал хоть и доброжелательно, но с ехидцей смотрел в мою сторону, ожидая ответа. Поэтому я тоже поставил свой бокал на стол, взглядом попросив разрешения взял из коробки сигару, обкусил щипчиками кончик и закурив ответил:
- Господин генерал, разумеется, мне привычней быть товарищем. Но вы можете называть как вам удобнее.
Аристарх Викторович откинувшись на спинку кресла, с деланным удивлением сказал своим друзьям:
- Удивительное дело господа, или за эти двадцать лет коммунисты стали гораздо более терпимы, или нам повезло встретить несколько необычный экземпляр совдеповского  командира.
- Офицера.
- Что?
- Офицера Красной Армии. Вы господин генерал можете дальше продолжать развлекаться в остроумии, но хочу заметить – когда вы во Францию лыжи вострили, я еще под стол пешком ходил. Соответственно к разборкам гражданской войны, отношение никак не мог иметь, поэтому ваш сарказм непонятен. А сейчас я являюсь капитаном той армии, которая единственная из всех мировых держав бьет тевтонцев по всему фронту. И я горжусь этой принадлежностью… И еще небольшое замечание – неприлично говорить о человеке в третьем лице, когда он сидит перед вами.
Хе! Уел генерала! Он видно хотел вспомнить молодость и слегка тонко покуражиться над лапотником, а тут такой облом! Собеседник покраснел, закашлялся, и мельком глянув на своих прячущих улыбки друзей, извинился. А потом, немного оправившись, решил поинтересоваться родителями, рассчитывая видно, что мое возможное высокое происхождение, несколько сгладит неловкость от его промаха. Но и тут оказался в пролете. Я  ответил, что происхождение у советского капитана самое что ни наесть рабоче-крестьянское. А образование очень даже среднее – школа восьмилетка и пехотное училище. Аристарх Викторович несколько усомнился в моих словах. Мол, слишком правильно предложения строю и беседу веду.
- Тащ, извините, господин генерал, а что вы думаете, если дворяне в основном удрали из страны, то там все развитие затормозилось? И  люди  исключительно надысь да чавось до сих пор говорят? За эти двадцать лет очень многое поменялось. Мне даже как-то не верится, что вы не в курсе тех перемен…
Хозяин пожевал губами, и уже без всякой издевки ответил:
- Видите ли Илья Иванович, я разумеется следил за всеми переменами происходившими в России, но одно дело слушать радио и совсем другое встретиться с человеком оттуда. Мы ведь двадцать три года видели только тех русских, которые сумели уйти из красной России после проигрыша в гражданской войне. А в наших газетах про СССР, перед войной писали только негатив. Может вы нам расскажите как обстоят дела на самом деле? – и смеясь добавил – Только, пожалуйста, без коммунистической пропаганды. Мы на нее давно иммунитет имеем. Если можно, только факты.
- Хм… пропагандировать идеи бородатых классиков я точно не собираюсь, тем более  что не очень в них разбираюсь. Но чтобы было проще, сами спрашивайте, что именно вас интересует.
А интересовало старичков практически все. Начиная о том как обстоят дела в колхозах ( правда я и сам об этом имел весьма смутное представление) и заканчивая строительством новых заводов. Ну и разумеется жизнь простых людей их тоже не оставила равнодушными. Я даже языком трепать устал, хотя старался говорить правду. И о перегибах с кулаками и о новых заводах  и о том, как старую гвардию верховный на ноль чистками помножил. И то, что их бывшие имения после гражданской, в дома отдыха да в пионерлагеря превращены. Ну, конечно из тех, что целыми остались. Как обстоят дела в Красной Армии, тоже поведал. О взаимоотношениях внутри армии рассказал. Про то, что там уже нет комиссаров они и сами знали, но вот о том, что офицером сейчас можно стать только после училища, были не в курсе. Думали что у нас как в сорок первом, в результате естественной убыли взводных командиров, их места заполнялись сержантами да старшинами. В конце концов, боевой друг генерала, с экзотическим именем  Игнат Киреевич задумчиво протянул:
- Мда… Изменений произошло в стране очень много. И я бы не сказал, что они слишком уж плохие. Скорее наоборот. Вы говорите, что техника на фронтах практически вся отечественная?
- Конечно. Ленд-лиза очень мало, и в основном это продукты и сырье. Да и зачем нам плохая импортная техника? Танки американские никуда не годятся. Пулеметы у нас тоже лучше. Самолеты, особенно последних марок, не уступают, а то и превосходят штатовские. Более менее нормальными считались американские бронетранспортеры и грузовики. А с выпуском ГаЗ-63 и грузовики стали хуже нашего вездехода.
Собеседники переглянулись, и Аристарх Викторович задумчиво протянул:
- Кто бы мог подумать господа, что отсталую и аграрную страну, можно так взнуздать, превратив ее чуть ли не в промышленного гиганта. И это за какие-то двадцать лет. А я ведь грешным делом, слушая радио думал все это пропаганда…
Тут подал голос его родственник. Наклонившись к столу и наполняя бокал, он насмешливо напомнил:
- Аристарх, кто бы говорил. Не ты ли в тридцать девятом, нас всех с договором о ненападении просто замучил? Ведь все статьи по косточкам разобрал. Напомнить твои слова? Кто говорил, что впервые за двести лет, Россия начала вести независимую внешнюю политику и что ты отныне и  навсегда только за это коммунистов уважать готов?
Генерал на это только хмыкнул, а я заинтересовался:
- А что за договор? Пакт Молотова-Риббентропа? И чем же он так хорош, если его немцы все равно нарушили?
Ой бли-и-н… Судя по тому, как у старичков загорелись глаза, я крупно попал и теперь предстоит выяснить, с чего бы они этим замшелым договором так восторгались. Предчувствия меня не обманули… Но зато действительно узнал сногсшибательную вещь. Я ведь как-то до этого политикой не очень интересовался. Про договор, угробленный фрицами знал и не более того. Ну, еще знал, что в моем времени он считался чем-то очень неприличным. А выяснилось… В общем - это был действительно прорыв русской политики. Англия до нутряных колик мечтала, что Гитлер пойдет на СССР. Франция кстати бредила этим не меньше, чего я от лягушатников совсем не ожидал. После Мюнхенского пакта, где бывшие союзники внаглую слили фрицам Чехословакию, они всячески науськивали на Германию кого бы вы подумали? Польшу! Гордым пшекам была обещана помощь во всем, начиная с техники и заканчивая ударом в тыл немцам, если те только дернутся. Поляки охерев от таких обещаний, моментально начали демонстрировать фрицам неприличные части тела, хотя до этого просто мечтали о союзе с тевтонцами. Причем Германия обхаживала Польшу, как престарелый дедок молодую  невесту - со всем тщанием и деликатностью. Только главный поляк, маршал Рыдз-Смиглы ( во имечко а?) показал им фак и пригрозил что доблестные польские войска согнут недоделанных немцев в бараний рог, если те сунуться к вольному городу Данцигу. А Англия готовясь слить и Польшу, думала только об одном – открыть путь вермахту на восток. Я так прикинул, что если бы наши оставались на старых границах и война началась оттуда, то Гитлер вполне мог взять Москву, еще до начала осенней распутицы. Тогда считай писец всему… Но Сталин  вовремя подсуетился. Видя, что островитяне с французами творят совершеннейший беспредел, при этом всячески отказываясь заключать военный договор с СССР, взял и сыграл так, как это было выгодно России. Ух, как все взвыли! И как я помню, через семьдесят лет продолжают выть. Еще бы – мы не только посмели забить болт на всех европейских козлов, которые мечтали о разгроме моей страны, но еще и отодвинув свои границы на запад, обеспечили себя людьми, территориями, да и войну, отсрочили на год, как минимум.
Старички продолжали перебивая друг друга просвещать советского командира, попутно удивляясь, как он может этого не знать, а я решил - если получится вернуться, то обязательно узнать всю подоплеку начала этой войны. Обалдеть… В школе этого точно не проходили, да и позже я не знал, что Польша чуть не стала союзником Германии и только ее понты поставили пшеков в такое незавидное положение. То, что Варшава урвала себе кусок Чехословакии, когда туда вошли немцы,  тоже не знал. Причем не просто урвала, а ее войска, в союзе с немчурой вторглись в эту страну. То, что Франция посылала своих добровольцев в Финляндию, для войны с Союзом - даже не догадывался. Всегда считал, что лягушатники пусть и слабые, но искренние союзники СССР. Ну там Нормандия-Неман, де Голь и прочие… Хрен нанась! Когда Франция уже объявила Германии войну, то одного французского комполка отдали под трибунал, за то, что он посмел стрельнуть в сторону немцев. Бред блин какой-то… Я слушал старичков открыв рот и херея с каждым сказанным словом. А когда узнал, что после того, как немцы вторглись в Советский Союз тысячи французов ломанулись воевать добровольцами, то очень удивился, сказав, что никаких добровольцев у нас не видел. Игнат Киреевич зло хохотнув уточнил, что добровольцами они пошли в немецкую армию. Причем Гитлер их долго брать не хотел, а потом разрешил сформировать из лягушатников отдельное подразделение, так называемый « Legion Tricolore». Только вот бывших военных французской армии туда не взяли, на что последние дико оскорбились.
Вот те бабушка и Юрьев день… Правильно я думал – с такими союзниками никаких врагов не надо. Только думал это про америкосов с англичанами. Оказывается галльские виногрызы не лучше… А последней каплей стало то, что оказывается Молотов своим договором рассорил Германию и Японию! Вот почему джапаны в самый ответственный момент Гитлера не поддержали и не ударили по Дальнему Востоку отмазываясь наличием там крупных советских сил. Они просто фрицам такого предательства не простили и после смены своего правительства, который произошел из-за  Молотовского пакта, переориентировались на войну с Америкой, предоставив немцам самим разбираться с русскими. Однако… Только сейчас стали понятны все брызги и слюни наших и импортных современных мне демократов, изгаляющихся над этим договором. Он ведь все планы им сломал! А я ведь нутром чуял – все что хают эти мудаки – хорошо для России. Выходит - интуиция не подвела.
Бывшие белогвардейцы, грузили меня сенсационными знаниями до самого вечера и только увидев, что я начал клевать носом, наконец угомонились и после ужина  советский капитан был препровожден в мягкую люлю.