Утром меня разбудил шепот, доносящийся из-за приоткрытой двери:
- Ну что, он проснулся?
- Вроде спит… Ой, нет смотрит!
В комнату просунулась Петькина голова, и не заходя внутрь он поздоровался:
- Доброе утро товарищ Илья Иванович!
Рядом с Петрухиной башкой нарисовалась еще одна, на этот раз пацана постарше. Тот близоруко прищурил глаза и тоже поприветствовал меня ломающимся баском:
- Здравствуйте товарищ красноармеец.
-Дурак, это не красноармеец, а офицер! Он капитан!
Обладатель баска смутился и попробовал исправиться:
- Доброе утро товарищ красный капитан.
Мне стало смешно. Демонстративно оглядев руки,  спросил:
- Пацаны, я что-то не понял, неужели советский капитан похож на краснокожего индейца? А может у меня лицо сильно красное? И хватит там в дверях топтаться. Заходите уж целиком, если все равно разбудили.
Петькин дружек на вид был года на три его постарше и оказался двоюродным братом, носящим имя Леонид. Они со старшим сыном Кравцова вчера вернулись из Лиона, когда я уже спать ушел. Узнав от Петра, что у них в доме находится настоящий советский командир, ребята часов с шести утра терлись под дверью ожидая его пробуждения и мечтая узнать сколько на моем счету убитых бошей, подбитых танков и сбитых самолетов. Мда… у нас такие вопросы военным задают детишки лет до десяти, а старше уже начинают хорошо разбираться в особенностях и различиях воинских профессий, чтобы понимать разницу между противотанкистами, истребителями и пехотинцами. Но у этих импортных щеглов так горели глаза в ожидании рассказа, что я рассмеявшись выдал тут же выдуманную историю про героические подвиги, где присутствовали и танки и самолеты и даже корабли. Пацаны восторженно ахали, но минут через пятнадцать появился Аристарх Викторович и выгнав всех, пригласил выходить к завтраку.
За утренним жором познакомился с его старшим сыном Михаилом. Мишка - высокий кряжистый парень лет двадцати семи,  крепко пожал руку и сразу предложил задействовать свои связи, для доставки меня до Марселя. Разумеется после полного выздоровления советского капитана. Воспользовавшись тем, что все немного отвлеклись, шепнул на ухо:
- Документами обеспечу и с кораблем я думаю проблем не будет. Только отцу про это не говори, а то он волноваться начнет.
Ух ты какой шустрый малый! Везде у него завязки есть. Я удивленно поглядел на Мишку, но он в ответ только ухмыльнулся и подмигнув, начал активно работать ложкой. После завтрака, генерал хотел было опять уволочь меня в свой кабинет, но его старший сын, пресек эти поползновения:
- Папа, вы наговорится еще успеете, но ведь Илье надо одежду подобрать. А то он в моем пиджаке, как в пальто смотрится. Мы съездим к мадам  Ланжо и там его приоденем.
Аристарх Викторович выслушав это предложение возмущенно вскинулся:
- Михаил, ты думай, о чем говоришь! Какая мадам Ланжо?! Мы что, нищие, нашего гостя одевать чуть ли не у старьевщицы? Поедете к Пьеру. Он шьет быстро и дня через три у Ильи Ивановича будет нормальный гардероб.
- Хорошо папа, ты только не волнуйся. Хочешь, чтобы мы шли к Пьеру, значит пойдем к нему.
Пока грузились в машину, спросил у Мишки:
- Слушай, я ведь по-французски не бум бум. И аусвайса тоже нет. Если немцы тормознут, что делать будем?
- Это не проблема. Немцев в нашем захолустье просто нет, а местных полицейских я хорошо знаю, поэтому вопросов никаких не будет. Но на всякий случай – ты мой приятель из Дъеппа. Вы там живете замкнутой русской общиной и поэтому с языком ты не в ладах. А кстати, ты кроме русского, еще какой нибудь знаешь?
-Немецкий, английский.
- Тогда не из Дъеппа а с Корли. Это маленький городок на границе с Германией. Поэтому по-немецки и шпрехаешь. Но вопросов я думаю, все равно никаких не возникнет. И еще… Мне кажется, что новенькая с иголки одежда в твоем положении будет несколько демаскирующим фактором…
Опаньки… А я ведь только-только рот открыл, чтобы это же ему сказать. Какой предусмотрительный молодой человек. Терзают меня смутные сомнения, что он не только младший партнер в фирме своего папаши, но еще и личные дела  вовсю крутит, о которых Кравцов старший, понятия не имеет. Поэтому согласившись отставить Пьера и ехать сразу к мадам Ланжо, спросил у своего спутника, откуда у него такие познания в конспирации. Мишка долго выделываться не стал. Коротко глянув в мою сторону, он просто ответил:
- Я ненавижу бошей. И пусть меня еще младенцем вывезли из России, но я патриот своей страны.
-Франции?
- Нет, России. – И неотрывно глядя на дорогу, словно говоря сам с собой, продолжил – Отец сейчас живет в своем мирке и слава богу. Благодаря тому, что у нашей семьи были неплохие накопления, мы в эмиграции смогли нормально устроиться.  Но я видел, как эти лягушатники относились к другим русским. Хуже чем к выходцам из колоний. Ты не представляешь, сколько раз в детстве мне драться приходилось, чтобы выбить с дворовых мальчишек чванство и пренебрежение по отношению ко мне. Мы ведь раньше в Орлеане жили, и только десять лет назад перебрались сюда. Да и переехали только потому, что у отца сердечный приступ случился, когда он увидел, что его бывшего командира полка, который таксистом работать устроился, хлещет по щекам какая-то французская мразь. А тот боясь потерять работу, даже не защищался… У Игната Киреевича дочь тогда тяжело болела и деньги нужны были как воздух.
- А что, Аристарх Викторович его до этого не встречал?
- В том то и дело, случайно увидел… Они при эвакуации из Крыма друг друга потеряли, а тут вдруг в Орлеане такая встреча… Отец тогда этому лягушатнику по морде дал, так полиция набежала. С трудом откупились… А вечером приступ…
- Ну а с дочкой что?
Михаил улыбнулся:
- Жива здорова. Сейчас замужем за моим другом. Они в Лионе живут. А отец тогда решил уехать, куда нибудь в деревню. Купил шато, виноградники и забрал с собой семью. Ну и друга старого с дочерью тоже. Очень переживал, что остальным помочь не может, хотя постоянно вносил деньги в фонд русских ветеранов.
Мда… Как-то все у них тут безрадостно. Вот уж совсем не ожидал от французов такого отношения к эмигрантам. Я то в своем времени глядя телевизор думал, что все эти князья да графы очень неплохо тут устроились. Оказывается фиг там. Очень их малая часть быстро офранцузилась и стала себе жить поживать, добро вывезенное проживать. Причем в основном именно та часть, которая и довела страну до революции. Зато остальные хлебнули лиха сполна… А Мишка говорил уже о другом:
- Ты знаешь, когда я почувствовал искреннюю гордость за свою страну? Даже не тогда, когда по радио о победах СССР говорить начали. Это все происходило очень далеко и казалось чем-то нереальным. Просто год назад, в Лионе, на вокзале, увидел немецкий эшелон. То, что этих битых бошей вывели с Восточного фронта, я позже понял. А тогда глядя, как они улыбаясь пытаются болтать с мальчишками, которые, как и все ребята бегали смотреть технику на платформах, просто подумал, что германцы какие-то неестественно радостные. И тут один из мальчишек закричал по-русски, подзывая своего друга. Эти пацаны были из русской общины Лиона. Ты бы видел, как испугались немцы! Как они при звуке русской речи шарахнулись в сторону, хватаясь за оружие! Вот тогда и почувствовал настоящую гордость оттого, что я русский. Если топа здоровых мужиков, хватается за автоматы, пугаясь маленьких детей, то это очень много значит…
- А вернуться обратно вы не думали?
- Раньше не думали – отец тогда совсем не доверял красным, а сейчас  даже он сильно колеблется и в разговорах все чаще говорит, что мечтает быть похороненным в родной земле.
- Ну а сам?
- Хм… Ты думаешь в СССР нужен инженер, специалист по выращиванию винограда? Да и отца я не оставлю…
- Вот и приезжайте после войны всей семьей. Без работы точно не останешься, или ты думаешь, у нас виноград не растет? А насчет того, что Арсений Викторович красных опасается, так Сталин еще месяц назад издал указ о реабилитации всех белоэмигрантов не запятнавших себя сотрудничеством с немцами и борьбой против СССР после двадцать третьего года..
- Слышал я это выступление… И ты Илья, считаешь что это правда?
- Сталин слов на ветер не бросает, а мы стольких в этой войне потеряли, что образованные люди сейчас как воздух нужны. Он же говорил, что их руки и их знания как никогда могут понадобиться стране. Про патриотизм, помнишь как загнул? Так что после войны приезжай на разведку, а потом и своих перетянешь. Во всяком случае, твоим детям, из-за того что они не французы, драться не придется.
Пока Мишка в раздумьях качал головой, мы доехали до секон-хенда мадам Ланжо. Там прибарахлились почти новой кожаной курткой, крепкими штанами по размеру, свитером и ботинками-говнодавами. А то в моих штиблетах, бегать по зимним дорогам было несерьезно. Упаковав шмотки мы вышли к машине. Пока пропускали пустую телегу, с высоченными бортами, которую тянул крепкий битюг, вдруг почувствовал чей-то взгляд. Глянув направо, увидел парня, который пялился на меня как на тень отца Гамлета. Француз вытарищив глаза вхолостую открывал рот, но заметив что я смотрю на него, быстро повернулся и оглядываясь через плечо рванул вдаль по улочке. Блин, что-то морда у этого лягушатника очень знакомая. Особенно вот этот нос - баклажаном. Пихнув Мишку в бок, спросил не знает ли он этого типа. Тот глядя в спину быстро удаляющемуся парню пожал плечами и предположил, что вроде  видел его работающим на мельнице, а потом поинтересовался, в чем дело. Я ответил, что просто видно почудилось, но сев в машину неожиданно вспомнил. Ядрен батон! Эта морда показалась знакомой, потому что он был один из тех макизаров, которые ехали в задней машине, когда я от англичан ушел. Во блин попал! До того моста отсюда километров тридцать. Надо же было так получится, что нос к носу с этим хмырем именно здесь столкнулись! И ведь он меня точно узнал, поэтому так и пялился. Одна надежда, что англичане судя по их разговорам, должны были улететь позавчера ночью. Значит пока это мурло стуканет кому надо, да пока они начнут шевелится, есть возможность тихо уйти. Вот только бы семью Аристарха Викторовича под молотки не подвести. Ухари из МИ-6 отдельно стоящее шато, возьмут не поперхнувшись. Это не в городе действовать, им для этого даже дополнительные силы не понадобятся… Поэтому когда выехали из городка, попросил Мишку остановиться и собираясь с мыслями начал:
- Значит так Михаил. Я твоему отцу слегка соврал, про Югославию. То есть я действительно являюсь капитаном Красной Армии, но здесь оказался вовсе не сбежав из плена в Италии. У нас в Оранже была важная миссия. Поверь, ОЧЕНЬ важная. Только где-то произошла утечка информации и англичане сумели выйти на мою группу, с целью помешать выполнению задания. Ребята смогли уйти, а я, прикрывая отход попал в плен. Случайно все получилось, живым сдаваться не собирался, но «Стэн» заклинил в самый неподходящий момент и в бессознательном состоянии англичане сумели меня повязать. Но потом получилось сбежать. А сегодня я встретил одного из французов, которые помогали лимонникам. И они постараются повторить захват, как только узнают, где я нахожусь. Так что извини, сейчас семья твоя в большой опасности.
Мишка слушал внимательно и не перебивал. Зато когда я замолк, начал задавать вопросы. И про то, куда меня привезли после пленения. И как удалось уйти. Этот мост он оказывается знал, поэтому только удивленно присвистнул,  когда понял, что я с него со связанными руками сиганул. Даже предположил, обо что я под водой треснулся. Там оказывается еще перед войной авария была и на дне два грузовика покоятся. Потом неожиданно заинтересовался заклинившим «Стэном»:
- Ты помнишь, как его держал, когда стрелял?
Я показал. Мишка глядя на мои руки только хмыкнул:
- Распространенная ошибка. Так то эта машинка достаточно надежная, но когда держишь его левой рукой не под стволом, а за магазин, то идет перекос патрона. Видно до этого не приходилось с таким аппаратом работать?
- Я его только в руках крутил и разбирал, а вот пострелять до того случая не удавалось …
- Тогда все понятно…
Михаил  тяжело вздохнул и завел двигатель.
Часть дороги проехали в молчании. Я про себя думал, что самое гадское состоит в том, что даже если прямо сейчас свалю, то налет на шато это не отменит. Кравцовы могут хоть огромный информационный плакат вывесить – « Русский ушел», но их все равно зачистят - для проверки этих сведений. И англичане во время зачистки никого жалеть не будут. А все из-за моей глупости и тормознутости. Надо было того носастого, сразу хватать. Хотя с другой стороны как себе это представляю? С громкими воплями гонять француза по городу, а потом поймав прибить в темном уголке? В принципе можно было гонятся и без воплей, но я его вспомнил поздно…  А он сволочь, с такой мордой от меня уходил, что становилось понятно – ЭТА новость в нем ни на лишнюю минуту не задержится. Так что сведения о воскрешении их бывшего языка уже разошлись по местной ячейке сопротивления.  Мда… Потом появилась одна мысль. Очень ненадежная для меня, но сулящая безопасность семье Кравцовых. С ней и обратился к Мише:
- Слушай, есть одна…
- У меня тут идея…
Начав говорить одновременно, мы одновременно же и замолкли. Потом я фыркнул, а младший партнер фирмы сказал:
- Давай ты первый говори, что надумал.
Ну я и рассказал… Для моей идеи требовалась машина, и оружие. Просто прикинул, как можно оттянуть налетчиков от дома? Выход был один – засечь их разведчиков, потом демонстративно загрузиться в машину и  ехать до тех пор, пока меня не попытаются перехватить. На этот раз буду умнее и живым взять меня не смогут по любому. Тут или прорвусь, или положат в бою, третьего не дано. Единственная трудность, засечь этого самого наблюдателя, а там уже как повезет… Михаил выслушав все это задал встречный вопрос:
- То есть просто взять и уйти не хочешь?
- Если я сейчас уйду, то вас все равно трясти начнут, подумают  - я в доме прячусь. А потом просто уберут свидетелей, тем более вы – не французы. Единственная просьба к тебе – оружие нормальное достать сможешь? Не охотничье ружье, а автомат. Если гранаты будут, вообще хорошо…
Кравцов побарабанив пальцами по рулю, хмыкнул:
- Оружие - не проблема. А ты выходит, о нас решил позаботится… Понимаешь, что своя шкура дымится, но не уходишь… По какой причине, можешь озвучить?
- Ты ее и сам прекрасно знаешь. Во первых, обязанным себя чувствую, а во вторых - русские своих не бросают. По-другому я объяснить просто не могу. Слишком много слов получится…
- А по другому и не надо. Теперь я точно верю, что ты настоящий офицер. Поэтому мы твой план немного подкорректируем…
И Мишка рассказал такое, от чего я завис окончательно. Оказывается, он входил в Сопротивление. Но подчиняющееся не англичанам, а организованное русскими эмигрантами. С французами они конечно пересекались и даже некоторые дела вместе вершили, но старались держаться особняком. А главное во всем этом, что Кравцов собирается сегодня же рвануть в известное ему место и к вечеру вокруг шато, в засаде будет находиться восемь человек. На мой вопрос, а знают ли они с какой стороны за винтовку держаться, Михаил ответил:
-  Там двое наших парней из Лиона и еще шестеро бывших советских военнопленных. Причем все ребята отчаянные. И командир у них очень хороший. Тоже советский офицер, только попавший в плен в начале войны. Они такие дела проворачивали, что французским макизарам и не снилось. Так что за их владение оружием не беспокойся.
Шарман мля! При таких раскладах, мы этих «джимми» в блин раскатаем. Даже если их опять французы поддерживать будут. Какие из лягушатников бойцы, я уже видел а англичан, даже если их человек шесть будет, с нашими ребятами один хрен в капусту порубим. Только как на эти боевые действия Аристарх Викторович отреагирует? Не хватит ли удар бывшего генерала когда он узнает, что его почтительный сын, активно в войне участвует? Но и на этот вопрос у младшего Кравцова был ответ:
- Отец у меня далеко не наивный человек. И мне так кажется, он давно обо всем догадывается. Не показывает вид, считая что у каждого человека могут быть свои тайны, но по некоторым намекам я понял, что он знает о моей подпольной деятельности. Поэтому особой неожиданностью для него это не будет.
- А может быть их на эти несколько дней куда нибудь отправить? У тебя есть такие знакомые?
На это предложение Мишка отрезал:
- Никуда их отправлять не будем! Для отца это станет прямым оскорблением. Если дела совсем плохо пойдут, то женщин и детей спрячем в винном подвале, а остальные примут бой. Хотя я планирую, что этот бой будет не в доме, а возле заброшенной мельницы. Там наиболее удобное место сосредоточения. Вокруг поля голые, а там лог, речка… Лимонники наверняка именно там накапливаться для броска будут. До дома оттуда метров семьсот. А на пол пути, стоят наши теплицы. Вот возле них мы англичан и встретим.
-Слушай, а что, немцев тут вообще нет? Неужели никто на звуки стрельбы не среагирует? Те же полицаи из города, наверняка панику поднимут.
- До Сант-Антуана почти десять километров. И он за холмами находится. Там точно ничего не услышат. А ночью здесь никого кроме нас не будет, так что с этой стороны все нормально должно быть.
- Хм… Как-то ты не похож на мирного виноградоря… откуда такие знания в планировании операций?
Кравцов хохотнул:
- Просто я в детстве слишком много времени среди бывших офицеров проводил. А им только  и оставалось, что вспоминать былые дела. Вот и наслушался умных людей.
Что-то темнит этот потомок генерала. Я ведь тоже не в балетной школе вырос, но таких знаний,  просто слушая чей то треп, не приобретешь. Так что надо этот вопрос прояснить, потому что мне не нравятся подобные непонятки. Ну и прояснил… Оказывается Михаил, почти два года в иностранном легионе прослужил. Мозгов у него тогда не было и только стукнуло восемнадцать, решил опробовать, что значит быть настоящим мужчиной. Вот и попробовал. Отвоевал в Алжире и получив пулю в плечо от аборигенов, вернулся назад.  А университет закончил уже после возвращения. Отец ему тогда крепкой транды дал, более возмущенный не тем, что сын на войну ушел, а тем, что он пошел не просто в ублюдочную французскую армию, а в самое ее говно - иностранный легион. Мда… Бурная юность была у нашего потомка эмигрантов. Но, как говорится, что не делается все к лучшему. Сейчас эти знания ему очень пригождаются.
Когда подъехали к шато, Мишка отловив отца, сразу потащил его в кабинет, где без особо долгих предисловий вывалил всю мою историю. Ну и последствия конечно тоже упомянул. Генерал услышав о возможных проблемах повел себя  на мой взгляд довольно странно. Наверное, именно так ведут себя старые боевые кони, услышав звук трубы. Даже не попеняв мне за вранье, он, отправив сына за подмогой,  начал приготовления к предстоящим неприятностям. Для начала, позвав жену, приказал ей  подготовить винный подвал к возможной эвакуации женщин, детей и раненых. Потом, пригласив двух своих кентов, рассказал им о будущем бое. Старички моментально перевозбудились и сразу же включились в процесс спасения гостя. Выяснив для начала, как мы планируем встретить налетчиков, они раздав домашним нужные указания и подзатыльники, притащили охапку охотничьих ружей, после чего приступили к их чистке, объяснив мне, что ничто перед боем так не успокаивает нервы, как чистка оружия. А то я и сам не знал… Удивляли только эти самые ружья. Фрицы насколько я знаю, все вооружение реквизировать должны были. Во всяком случае, у нас так было. Неужели во Франции по-другому?  Оказалось что да. Какое-то количество определенных стволов они забрали, но разную мелочь оставили. Только вот тот штуцер, стволы которого я наяривал, на мелочь никак не походил. На мой вопрос хозяин ответил, что он просто забил на приказы немцев, не собираясь расставаться со своей коллекцией. Убрал запрещенные ружья в тайник и все. А теперь они глядишь и пригодятся. Я не стал говорить, что против «Ли-Энфильдов» и «Маузеров» эти стволы, как рогатка против пистолета, сильно рассчитывая, что вечером привезут нормальное оружие. Да и дедов расстраивать не хотел - вон у них как глаза горят. Теперь главное чтобы они со своим энтузиазмом под пули не полезли. Но я думаю, Мишка на папика управу найдет. А потом увлекся чисткой настолько, что не сразу услышал заданный мне вопрос:
- Илья Иванович, а что это за песню вы напеваете?
- Я?
- Вы,  вы!
Блин! Даже не заметил, что машинально под нос мурлыкать что-то начал. А так как я сейчас был за границей, то и песня соответственная на языке вертелась, про, что не нужен мне берег турецкий и Африка мне не нужна. Белых офицеров она так заинтересовала, что они  чистку отложили и внимательно вслушивались в мое бормотание. А потом потребовали воспроизвести весь текст громко и отчетливо. Старички даже от стихов впечатлились. Аристарх Викторович покрутив головой поинтересовался, кто автор данного произведения. Я ответил, что точно не знаю, но вроде кто-то из белоэмигрантов, которые сначала ушли в Стамбул, а потом вернулись в СССР. Тут разговор свернул на указ Сталина про эмигрантов. Пришлось минут тридцать проводить политинформацию, хотя поначалу помнится, хозяева были настроены против советской пропаганды.

Отредактировано SK (20-03-2008 21:24:17)