Scheogorat

А предложи, что было бы интересно. Подумаю над возможными вариантами, благо первоначальная идея сейчас подлежит коррекции.
Могу обрисовать некоторые планы на написание, если это, конечно, интерсно.

Продолжу помолясь. Возможно, проды будут регулярными, если мне опять кучки мозгоедной работки не подкинут.

****

Землекоп.

Пошла вторая неделя пребывания в средневековье. Немного оглядываясь назад, понимаю, как повезло остаться живым и пока ещё свободным в этом времени. Пусть меня сюда призвали здешние силы и чуть-чуть подстраховали на начальном этапе, но всё равно фактор прямого везения не стоит скидывать со счетов. Человек из 21 века для этого времени совершенно чужд и шансов даже просто выжить у него очень немного. Не будь в достатке запаса продуктов и других ништяков развитой цивилизации, то уже мог бы несколько раз отравиться, схватить инфекцию и кучу паразитов вдобавок. Лесную зверюгу поджарил кое-как на костре и получи трихинилёз. Червяки такие маленькие, живущие в мясе, которые совсем не поспособствуют здоровью и долгой счастливой жизни. Да и свободу свою сохранить тоже совсем не просто. В этом времени действует исключительное право сильного, и если есть что-то ценное при себе, то ты  должен быть достаточно силён, чтобы сохранить своё имущество и свободу. За мной тут не стоит какой-то сильный род, большое племя, я человек-одиночка, да ещё явный чужак – следовательно, потенциальная добыча для первого встречного негодяя. Несмотря на имеющееся огнестрельное оружие, отбиться от организованного противника будет очень сложно. Даже небольшая шайка разбойников, хорошо знающая окружающие наезженную дорогу леса, представляла серьёзную опасность. Про вооруженные отряды охраны больших торговых караванов и просто знатных путешественников, лучше и не вспоминать. Из-за сильного внешнего отличия от местных людей, спокойно разойтись миром, поделив стороны дороги, можно не надеяться, гарантированно нападут сразу, как только заметят. Об этом популярно рассказала Ведьма, и я склонен ей поверить. Так что предусмотрительность и скрытность была единственно верной тактикой. Случись хоть одно столкновение, помимо того, что было, как началась бы погоня, из которой не вырваться. Не оставить никаких следов и живых свидетелей можно было даже не думать, разве что при большом везении, вечно полагаться на которое не стоит. Со своей машиной и оружием я слишком выделяюсь, и это бы привлекло самое пристальное внимание со стороны местного люда. Особенно того, кто привык считать себя тут полноправными хозяевами. Даже если сумел бы отбиться от одного серьёзного нападения, то на след вставали бы всё новые охотники, и так до тех пор, пока бы не поймали. Потом, в лучшем случае, если бы взяли живьём, стал бы рабом без всяких шансов подняться выше этого положения. В худшем…, стрел у местных хватает. Им их хоть и жалко, но они многоразовые, в отличие от моих патронов.

Спасибо Раде за то, что она знала, где можно спрятаться. Через три дня осторожного пути через дремучие леса по едва заметным зарастающим молодым подлеском дорогам, мы выбрались к большому селению, правда, реально большим оно было несколько лет назад, а теперь представляло собой несколько ещё кое-как стоящих изб среди обгорелых развалин, которые никто так и не расчищал. В этом крае свирепствовал мор, а ещё раньше прошла большая ватага казанских людоловов. Местные жители к подобным набегам были готовы и вовремя прятались по лесам и схоронили где-то там своё имущество, но сразу после того набега, когда жители вернулись к своим домам и началась эпидемия. То ли колодцы казанцы отравили всем назло, так как остались практически без добычи, да и накостыляли им кое-где по шеям лесные мужички, то ли просто заразу с собой принесли – уже не так важно. Важно то, что несколько деревень в окружных лесах вымерло полностью, в том числе и та, куда мы прибыли, а в других резко уменьшилось население. Да и слава теперь у этих мест вокруг такая, что сюда никто не хочет заходить, даже сборщики ясака пару лет не показывались, и ещё лет пять точно не покажутся, по словам Рады. Одно слово – чума. Ведьма этой заразы не боялась, да и я был даже рад такой удаче прикрыться ото всех потенциальных врагов дурной славой сих мест. Хоть аптечка не бездонная, но кое-какие антибиотики в ней есть, против чумы, коли она тут ещё осталась, их хватит. И сразу остро вставал вопрос с продовольствием. Имеющиеся запасы на пару-тройку месяцев можно растянуть, если экономить, конечно, а потом всё. Можно охотиться, тут зверь сам к домам подходит, но одной дичиной не проживёшь, для нормальной жизни требуется пищевое разнообразие. В итоге, едва спрятав автомобиль в полуразвалившемся сарае и кое-как укрепив последний, я взялся за лопату. Весна в разгаре, самое время заняться огородом, благо брошенные пахотные земли без хозяйского пригляда уже стали зарастать сорной травой, но ещё вполне подходят для земледелия без долгой рекультивации. Однако прежде чем копать землю, пришлось делать крепкий забор от лесных обитателей с пятачками на наглых клыкастых харях, повадившихся перекапывать бывшие огороды селян, в поисках оставшихся там сладких корешков. Хорошо хоть строительного материала от прежних обитателей оставалось в достатке. В брошенных же домах и на пепелищах ничего ценного для себя не нашел, разве что камни из которых были сложены очаги и черепки от разбитой глиняной посуды. Можно поискать металлоискателем и тогда что-то могло попасться, но пока было не до того, требовалось торопиться с огородом, пока земля не просохла. Гвоздей с собой не было, медную проволоку было откровенно жалко, пришлось придумывать, как обойтись без них. Казалось бы, что сложного в строительстве деревянного забора из длинных жердей? А вот попробуйте построить его без единого гвоздя и вообще без металла, только из природных материалов, да так, чтобы его голодные кабаны не развалили. Задачка не для средних умов, однако. Три дня ушло на ограду выбранного участка и потом ещё вдвое больше на перекапывание земли. К лопате пришлось сделать большой черенок из дерева, иначе бы после трудового дня не разогнул спину, сгибаясь в три погибели. И всё равно я так уработался за эти дни, что потом отлёживался пару дней, мысленно борясь с болью во всех мышцах своего тела. Зато вся картошка, морковка, свёкла, лук и чеснок из моих запасов были уже в земле. Скрепя желудком и сердцем, размочил в воде и посадил четыре килограммовых пачек красной фасоли, посмотрим, что из неё вырастет. Рада выдала мне для посадки несколько мешочков с овсом и рожью, да и сама что-то бросила в разрыхлённую землю на участке, который попросила вскопать отдельно. Потом она оставила меня одного на несколько дней, и привезла откуда-то ещё различных семян для своего участка, вокруг которого я делал забор в её отсутствие. Причём её участок оказался даже больше моего огорода, хотя земля там была чуть хуже по моему дилетантскому мнению, но ей виднее, сама выбирала. Взяв у меня маленькую лопатку и грабли, долго что-то вкапывала и сажала, запретив мне даже смотреть в её сторону, когда она этим занимается.

После того, как мы прибыли в вымершее село, Рада несколько отстранилась и почти не разговаривала со мной. Разве что только по делу, а так всё сама да в стороне. Мы и раньше-то особо не разговаривали, времени не было в дороге, но тогда я видел её живой интерес ко мне, который однажды под утро чуть было не перешел во что-то большее. Тогда едва сдержал её страстный порыв, сказав, что ей пока рано, слишком молода она для этого, по моим понятиям, надо немного подождать. Годика там два, а лучше три. Да, нравишься, не скрою, но не педофил же я, однако, в самом деле. Она вроде бы поняла и даже с виду не обиделась, крепко охватив меня руками и ногами, хотя кто её знает, что у неё происходило при этом внутри. На женскую самооценку очень плохо влияет, когда им отказывают мужчины, независимо от каких-либо причин. Когда же мы разместились на новом месте, она занималась исключительно лошадями, организовав для них выпас, и выдав мне задание по возможности сделать стойло. Подобрав себе избу с частично сохранившейся соломенной крышей, и приладив оторванную когда-то явно крепкую дверь, она бросила там все свои пожитки и охапку какой-то травы, что нашла за околицей, потребовав, чтобы я туда не заходил. В мои вещи тоже не лезла со своим любопытством, которое замечал на её лице, но поглядывала внимательно, особенно, когда я что-то делал. Я жил в своей машине, как самом комфортном месте, по моим представлениям, и не понимал такой перемены её поведения. Пару раз приглашал её вечерами к себе, но она отказывалась, только покачав головой. И ведь чувствовал, что она хочет быть ко мне поближе, но что-то её держит, а вот что - не говорит. Решил зря не доставать расспросами и пока оставить всё как есть, сосредоточившись на делах, которых хватало на весь световой день и даже на приличную часть ночной темноты. Захочет – сама скажет, не захочет – не больно то и надо, своих дум выше крыши, одна другой тягостнее. До моих мозгов постепенно доходили перспективы того, что обратной дороги нет, и я навсегда останусь в этом времени. В этих совсем-совсем средних веках. И что в ближайшие годы светит скатиться практически до уровня аборигенов, стать таким же как они, чтобы не выделяться из их числа для собственной же безопасности. И тогда смогу здесь выжить и даже как-то жить…, так же как и все, навсегда затерявшись в этой непролазной лесной глуши. Но именно эта безысходность сурового бытия пугала гораздо больше. Мне чертовски не хотелось опускаться от своего уровня привычной цивилизации до местных реалий. Усердно работая лопатой на огороде, постоянно размышлял, как можно вырваться из замкнутого круга. Пока мысли возникали исключительно пессимистичные, ибо любые реальные прожекты, приходившие в мою голову, упирались в то, что здесь и сейчас нет ни нужных материалов ни толковых помощников, а в одиночку многого не сделать. Развитая цивилизация стоит на разделении труда и товарном обмене, о чём ещё тут долго предстоит только мечтать.

Отредактировано Иеро (10-04-2012 23:28:38)