На обочине дороги
Эта июльская неделя выдалась совсем непереносимой. Не, конечно, в десятом году в июле было вообще пекло, так что я даже с охотой шел на работу и с неохотою с нее. Ну,  вы поняли почему- потому что на работе в складе было прохладно, а уйдешь- парилка, а дома- вообще  вешалка.
Была б возможность, кожу б с себя снял. А нынешнее лето конечно, жаркое, но жара не свыше обычного. На открытом месте, конечно, мозги из ушей потекут, но в тени дерева очень даже ничего. А на пляже - так вообще зашибись.
Только вот с понедельника меня ни лето ,ни жизнь не радовали. Я даже на подколки  ребят и ругань Михалыча не реагировал, так пофигу все это было. Зря я Ире тогда про это сказал, и зря она мне сказала, что я обыкновенный козел, как все мужики, и прочее, и зря я на это повелся и ее тоже обложил. Вот теперь мы разбежались, и на душе такое гадкое, что даже сказать не могу, что. Не получается это словами описать. Даже матерными. Нет таких слов. Вааще нет и быть не может.
Хозяин на меня орал, а я стою и прямо его не слышу. Как будто мне кто сразу в оба уха дал по плюхе, так чтоб я оглох. Рот у него открывается, а что говорит - не слышу. Он на меня и недолго орал, понял, наверное, что до меня не доходит. А за что орал - а хрен его разберет. Он может и просто так - выкричится и уйдет. Думаешь - сейчас тебя к какой-то матери вышибет, а не угадываешь. После обеда придет снова и ничего.
В общем, кое-как я дотянул до пятницы, и даже сбежал с работы чуть раньше, потому что и завскладом и Михалыч тоже самое сделали. Ну и я тоже. Нефиг стройматериалы покупать после обеда в пятницу. После обеда в пятницу праздновать надо, что рабочая неделя кончилась. Один или с Иркою…Не, не надо. Я с тоски попробовал водяры хлебнуть. Не идет. Сто, двести граммов, а мне все тоскливее и тоскливее. Плюнул и больше пить не стал. Наверное, водка паленая, «Пять озер» называется. Ну,  хоть не сблевал и ладно.
Сестра моя Катька на меня смотрела, смотрела, и видимо, что-то задумала. Весь вечер на телефонах сидела, а потом мне сказала, что завтра мы на шашлыки поедем. И не под городом, а подальше, километров на сто. Ей ее девки рассказали про очень неплохое озеро, там и песчаный пляж, и вода хорошо прогревается. И лесочек хороший. А самое главное - про него мало кто знает. И поедем мы и отдыхать будем, не думая, что  приедет какое-то быдло, станет  рядом и включит «Черный бумер» на всю округу. Сеструха моя эту песню ненавидит. И этого самого Серегу  тоже, что поет про бумер.  Хотите, чтоб она вас за дерьмо считала - спойте при ней про бумер.
Поедет с нами Надька (это ее лучшая подруга),  Витька (ее подруги  хахаль) и еще одна ее знакомая. Тут она явно намекает, но у меня какое-то состояние отмороженное. Я все как бы вижу, но сил реагировать нет. У меня такое раз было, когда мне из зуба нерв удаляли без укола. Я до того от боли дошел, что вот так же себя и чувствовал. Что я как бы и есть, и как бы и нет меня, а все это не со мной происходит.
Я попробовал отказаться, но от Катьки не отвяжешься.  В общем, не было у меня сил с ней полчаса ругаться, махнул я рукой и сказал, что поеду, но  сами потом расхлебывайте. И пошел с балкона доставать мангал и шампуры.
В семь утра подъехал Витька на своем «авео», мы с Катькой туда влезли и покатили в Катькин магазин, где всего набрали, что надо. Сейчас шашлык самому даже вымачивать не надо, его уже вымоченный продают. И заготовку для окрошки - залил кефиром и жуй. Не, эту заготовку мы на озеро не взяли, это я так, для примера. А потом и Надьку забрали, а вот этот сюрприз с нею тоже был.
Девицу эту звали Элина, и она сильно косила под Дашу из этого сериала про дебильных дочек папы. Ну, под  ту, что как гот одевалась. И волосы в жуткий черный цвет окрасила, а ногти тоже черные, на груди какой-то крест болтается, только как бы кверху ногами. У моего крестика, что бабушка подарила, все наоборот сделано. Ну фиг их знает, этих готов, я с ними никогда не тусовался и не знаю, что это значит. Может, знак «ищу парня», мож что еще.
Наверное, Катька рассчитывала, что я на Элину клюну и от тяжелого отвлекусь, но мне все было по барабану. Так что Элина меня только насильно могла заставить к ней внимание проявить. Мне все фиолетово было. Она это видать, поняла, и стала больше с девчонками общаться. Язык у нее хорошо подвешен, и чесала она прям без остановки про разные колдовские дела. Я все это слушал вполуха, уголь в мангал сыпал, уголь разжигал, палатку ставил, девкам мяч надувал…
Народ пошел купаться, а я зашел в воду по колено, постоял и …вернулся на берег. Зря я сюда приехал, кислой рожею людям праздник порчу. Но Катьке фиг что докажешь, когда ей вожжа под мантию попадет. Это только мать с отцом могли, и то подзатыльник требовался.
Искупались, шашлык пожарили, и пошел он под пиво. Я с Витькой переговорил, кто завтра обратно машину поведет, он сказал, что литром пива ограничится, чтоб завтра выхлопа не было. Ну, тогда я сегодня по пиву выступлю.
И выступил. Лилось оно в меня как в канализационный люк и не брало совершенно. Закусывал я не сильно, только помидорчики черри подъедал, да шашлык, а пиво шло и шло. И не брало никак.
Катька с Надькой на меня поглядывали, потом увидели, что я лежу, хлебаю, никому голову не откручиваю, на вопросы отвечаю, соль передаю и перестали коситься. А меня малость отпускать начало. Как будто корка на  душе стала трескаться и слазить,  оттого  давить меньше. Я еще добавил.
Ничего.
А потом пошел отлить, тут меня и пробрало. До кустов дошел, хотя кидало меня не по детски, а вот обратно не дотянул. Ноги подкосились, сел я, а потом лечь захотел. В глазах все вертелось. Звезды, луна,  силуэты девок на фоне костра. И начали потом глаза слипаться. Я их еле разодрал, разглядел, что у костра остались только Катька с Элей, а Надька, видать, пошла в кусты со своим хахалем. А потом глаза надежно слиплись. Но слух еще работал. Эля что-то рассказывала про черную свечу из сала мертвеца, что ей можно разную хрень делать, особенно если мертвец висельник. Потом что-то «бубубубу», потом опять  «рука мертвеца» и опять бубнят. Ладно, сдалась мне эта рука мертвеца и нога его еще больше. Так я и заснул. Сквозь сон чувствовал, что кто-то меня накрыл покрывалом. Сеструха, наверное, чтоб ночью не замерз. А то будет из кого свечку сделать…На этой оптимистической ноте я и  совсем заснул.
А проснулся - мама дорогая, это песец какой-то. И на кой демон я так набухался? Во рту будто все кошки округи нагадили и собаки вместе с ними. Глаза оплыли, аж смотреть больно. Голова болит, как будто на нее шапку боли насадили, и везде под шапкой  болит. Тело - как будто меня всем кодлом пинали, а я после очнулся. Захотел встать и на … обратно сел. А отлить так хочется, что болит там не хуже головы.
Развернул морду в другую сторону от кустов и обмер. Пусто на берегу. Ни жестянки Витькиной, ни палатки, ни девок, ни костра, ни шмоток. Один я и банка пива возле ног валяется. Даже покрывала нет, чем меня ночью сеструха укутала.
Мама дорогая, это ж песец и не просто песец, а прямо дайте два. Неужто они взяли и так уехали, меня бросив на берегу? Не, не может так быть. Сеструха у меня нормальная, и Надька тоже. Не могут они так по приколу кого-то бросить и укатить в Питер. А он пусть в одних штанах и вьетнамках пусть пехом чешет. Про эту готку ничего не скажу. Вроде тоже ничего. Витька у себя на автосервисе жук жуком. Но разводит только клиентов, вне СТО  он парень честный.
Но так сделать - это верх свинства. А рубашка моя им на кой потребовалась? Я ж ее на этот куст вешал.
Мож хлебнуть малость для опохмеления? Михалыч рассказывал, что утром после хорошей пьянки вообще голимый песец бывает и тут самое главное - похмелиться. Не похмелишься – труба.
А сосед дед Федор говорил, что важно и чем похмеляешься. Будешь после «Солнцедара» «сухарем»  поправляться, еще хуже будет. Надо тем же, что бухал. Ну, дед Федор алкаш зачетный, он даже в ЛТП сидел, так что знает, что говорит.
Оторвал я кольцо и отхлебнул. Как было паскудно, так и осталось. Не пошло. Даже курить захотелось, хоть бросил я год назад, и курить даже по пьяни не тянуло. Пойду к воде. Еле доковылял до нее, нагнулся, воды на лицо бросил. Полегчало чуток. Еще полил, потом воды попил, потом еще .Понемногу отпустило. Разогнулся я, глянул и удивился. А озеро -что, не то? Островок на нем появился, и вот, впереди,  шагах в десяти из воды валун торчит. А не было еще этого вчера. А…
Мама дорогая, это лютый какой-то песец. Как такое быть может? Лег забухавший у одного озера, проснулся у другого. Во сне ушел, что ли, как лунатик из американского фильма?
Повернулся к месту стоянки и снова обмер - никого снова нету, ни вещей, ни людей, ни машины, только из песка торчит черная почти сгоревшая свеча.
Тут я не выдержал троекратного песца и прямо в штаны отлил. Чтоб мало не показалось.
Ну , в общем, просидел я все утро, штаны простирал, они на кустах и высохли. Пить хотелось страшно, но голова все-таки отошла. И стал я кое-как соображать.
И сообразил, что чтобы со мной не случилось, идиотская шутка,  гребаное готское колдовство, НЛО прилетело или лунатизм пробил, а отсюда надо линять. Не фиг  ждать на бережку, что из вод выйдет дядька Черномор и рубашку вернет, а с дуба кот ученый спустится и отправит меня в родную хрущевку. Идти надо к людям и как-то из этого лютого песца выбираться.
Натянул я высохшие штаны, обул вьетнамки, карманы проверил - а там одна жвачка лежит и салфетка бумажная. Часов нет, но вроде как ближе к полудню подходит. «Нокия» в кармане рубашки осталась. И пошел я туда, где деревья были пореже и вроде как дальний гул доносился .Видно там дорога проходит. Может,  бог надо мной сжалится за такой утренний фейл,  и окажусь я совсем недалеко от Питера, а не под Псковом…
Вышел я вскоре к хорошо накатанной грунтовке. И справа до меня стал докатываться недальний  басовитый гул. Ага, сейчас подъедут и проголосую. А что ж такое басовито гудящее едет? Неужто какой-то тяжелый бульдозер или карьерный самосвал?
Нет, то не самосвал был, и даже не ехал. А летел. А прошел над дорогой и даже в трех лицах. Три самолета с черно-белыми крестами на крыльях. Видал я такие в игрушках про войну - немецкие бомбардировшики, только не помню, как точно называются.
Неужто это и есть та самая белочка, которую все синяки боятся до усрачки? Вот и меня накрыло, это в двадцать два-то года. Берите меня санитары, ведите и везите. Можно и без смирительной рубашки, я и сам пойду без боя. Куда хотите пойду, лишь бы мне дали чего-то чтоб этого не видеть. Чтоб крыша дальше не ехала.
На дворе играет солнышко,
И настал мой звёздный час.
Ради этого события вся деревня собралась,
Все застыли в предвкушении, жаждет зрелища народ.
На дворе играет солнышко,
1305-й год.
Самосуд на площади, посредством лошади
Мне будут руки отрывать.
КВНа не было в Средневековье,
А пипл нужно развлекать!
Это что за хрень я вспомнил? А это тоже про готов, только рижских из КВНа. Они эту песенку в телике пели. Вот долбаная готка.  Довыдергивалась со своими колдовствами, а я теперь хрен знает где, хрен знает когда и вообще на шаг от Удельной. Доразвлекалась!
Вот выйдет сейчас из-за поворота немец, скажет мне: «Хенде хох!»  [1]А что я ему отвечу ? «Тейк дзе даста, клин дзе блэкборд!»[2] Это все, что я из английского помню, что в школе учил. Поговорим, называется! Одна надежда - немец тоже с ума сойдет, увидев меня в тапочках и шортах да с опухшей мордой. И пойдем мы вместе сдаваться в больницу.
Так я брел вдоль дороги, сам с собой разговаривая и ожидая, что рыжая белочка во плоти явится, на плечо сядет и с собой уведет. А куда? В нирвану, к Кобейну, однако.
А еще куда она может увести? В городе я б знал, куда, а есть ли больница, где психов лечат здесь, поблизости от дороги? Хрена с два. Говорили мне некоторые откосившие от армии ребята, которые психическую статью юзали, что это только в больших городах бывают большие психбольницы, а в Питере и Москве даже не одна. Народа больше и психов больше оттого. А в области- одна больница, и она обычно в губернском городе ,на окраине. Поэтому, если у кого-то в Петергофе или Шлиссельбурге крыша поедет, повезут его в область. А если у псковского деревенского крыша тронется, то в Псков должны везти. А кстати,   какие в Псковской области города есть, кроме областного ? Я и не знаю. Октябрьск какой-нибудь должен быть или Советск. Не, уже переименовать должны.  Медвед же со сталинизмом бороться стал, так что вспомнят, что Советск раньше Мохногузненском звался и восстановят исконное название. Как в Питере восстановили,  а в области нет.
А мне пофигу вообще-то, только Ленинград проще писать, чем Санкт-Петербург.
Ноги уже малость уставать начали, но еще ничего. Пить только хочется. А в воздухе какой-то гадкий запах появился. Немного похоже на горелую пластмассу, только не всякую, а мы такую с химзавода таскали и жгли, она еще так интересно постреливала искрами. Потом завод закрыли, а еще позже снесли. Теперь там технопарк какой-то, а что это означает? Не знаю, но на парк, где гуляет народ, не похоже. Нет ни клумб, ни лавочек, и каруселей тоже. И пивных не найдешь.
Запах стал сильнее, даже глаза слезиться от него начали. И дымом стало тянуть, от горелого бензина и резины тоже. А что там гореть может? Дорога-то сейчас идет по насыпи, а столбиков по бокам нет. Наверное, кто-то слетел на машине с нее, и сейчас его машина и воняет горелым. Вообще в американских фильмах машины горят,  аж будь здоров, да еще и взрываются. У нас такое совсем редко происходит, но увидеть можно. Вот как с такой насыпи сковырнешься и раза три на крышу станешь - так вполне. Наверно, американские машины бензин более дорогой юзают, он и легче горит, чем наш А -92.
Мля, ну тут и дорога! То, что она без асфальта, понятно, что не Невский, но чтоб такая круглая яма посреди дороги была, а потом еще и другая? Да что, здесь весь бюджет попилили нафиг, что такие ямищи на дороге никто хоть гранпылью не засыплет? Тут ведь фиг проедешь даже на «газели»! А «бычок» вааще в яму завалится!
Оп-па, а это не попил. А из ямы-то вот этой гадостью горелой и воняет. То есть яма свежая, ну мож, вчерашняя. Здесь воздуха много, долго вонять не будет. Все ветром разнесет. Мама дорогая, кажись, белочка возвращается. Это ж не яма, а,  наверное, воронка от бомбы или чего-то такого! Где тут ближайшая дурка  и санитар со шприцом? Если не все лекарства попилили, пусть мне уколят, чтоб этого я не видел.
Ни воронки, ни вот той машины кверху колесами, ни двух убитых. Потому что если это мне не белочка всю картину нагоняет пушистым хвостиком, то это правда, что я попал  в куда-то и  в когда-то, а куда и когда - не я знаю. Держите меня семеро, вяжите и ложите, можно даже клизму поставить ,  лишь бы эта … из глаз исчезла.
Но я ближе и ближе подхожу, а …. белочкина из глаз не уходит, даже если их зажмурить и вновь открыть. Это тоже дед Федор говорил, что так можно разобрать после большой буханины, кто перед тобой  - друган с опухшей с перепою мордою или уже она самая.
Машинка какая-то маленькая с «жука», наверное, только бронированная, фары прям, как уши у плюшевого медведя отклячены вбок. И башенка есть. Только лежит она на боку  на откосе насыпи, и из -под капота пламя выбивается и колесо лижет. Говорили мне умные люди, что когда машина горит, то лучше к ней не подходить, а если ты в ней – быстрее сваливать. Потому что никто не знает, когда рвануть может. И не пойду туда. Я лучше к покойникам  подойду да погляжу и потрогаю, вдруг они на самом деле есть, а не пройдет через них рука, как сквозь дым. Не, уже мертвые, жилка на шее у обоих не бьется. Да и не удивительно, у обоих столько рваных дырок в теле с уже засохшей вокруг кровью. А еще есть две винтовки, одна правда, чем-то перебита , остался только маленький деревянный мостик между двумя половинками, и тот хлябает.
Не, не белочка, лютый песец однозначно и без вариантов. Занесло меня куда-то, надо брать небитую винтовку и валить подальше.
Стоп! Нефиг лошадей гнать,  подумать надо. Вот иду я по дороге в одних шортах или как их называют и тапочках. В карманах одна бумажка. На штанах какая-то … надпись по- китайски, но английскими буквами. Говорю по- русски. Натыкаюсь я на немцев - сразу по мне стрелять не будут, я щас даже для девок не опасен, а для них тем более.  Попытаются говорить и плюнут, потому что друг друга не поймем.
Ежели я к ним с винтовкой выйду - проще застрелить меня, чем разбираться, кто это  такой и зачем он.
Выхожу на своих. Вылезает такой тип с опухшей мордой, но с винтовкой, а на штанах что-то иностранное. Толи немец какой-то особенный, то ли шпион. Хоть то, хоть это – хреновое меня ожидает.
А выйду без винтовки к ним, могут и поговорить и разобраться. Вот как-то мы с пацанами за пивасиком  обсуждали, хорошо ли будет, если пистолеты разрешат всем. Всем в основном хорошо показалось, а Сашка Лысый, что в Чечне в десанте воевал, сказал так: покойников будет оттого больше. Вот, говорит, сейчас у нас  ничего в карманах нет, потому ежели кто-то борзо со мной поговорит, что я ему сделаю? В морду дам и все. Походит он с фингалом и тише вести себя будет. А вот, если разрешить, то он, в морду получив, пистоль из кармана потянет. Вот тогда мне его валить по серьезному надо, потому что жить я хочу . Может, меня за это не посадят, но труп будет. А хватило бы в морду.
Сашка вообще редко говорит, и всегда по делу, так что народ чуть призадумался. А вот сейчас самое то, что он сказал. В человека с винтовкой на войне сразу стрелять будут. А в безоружного, да еще  почти голого могут и не стрельнуть. Потому пусть винтовка и лежит на травке. Пусть ее подбирает, кто в них разбирается. Я в кино видел, что там нужно рукояткой дергать и стрелять, ну и все. А как в нее патроны вставляются - и не знаю. В калашников – знаю, в сайгу - знаю, в ижевку - тоже. А тут нет. Ну на  кой мне берданка, от какой только проблемы, а больше ничего?
Потому ее не трогаю, патроны в сумках на поясе тоже. И вот эти бутылкообразные гранаты в сумке тоже пусть полежат. Еще подорвешься сам на них. Мешков у обоих мертвых не было, а у одного была на поясе сумка, где котелок лежал и полбуханки хлеба. Вот хлебушек то и возьму. И вот эту стеклянную флягу в чехле, а то пить уже вусмерть охота. Вторую флягу осколком побило.
Еще в карманах  нашел я перочинный ножичек и в пилотке две иголки с нитками торчали. Вот все это я и взял. Ножик у меня и свой такой может быть, и иголка. Хлеб тоже. А фляжку я мог и подобрать, если кто ее потерял. Неплохо бы переобуться, но ботинок у покойника на меня впритык налез. В таком пойдешь – ногу сотрешь. И как потом идти куда?
Собрал я все, что собрал и дернул с дороги подальше. Сяду, хлеба пожую, водички попью, подумаю, что дальше делать буду. А подумать надо. Это уже не белочка, это уже война.
Прямо-таки кара господня на меня свалилась. Говорила мне бабуля - не ленись, не забывай бога, хоть разок в год в церковь сходи да свечку поставь. Кто бога забывает, того бог тоже забудет на радость черту. Вот я и доленился, а теперь меня из-за чертовой готки кинуло ...
Дорога вправо петлей уходила, а я от нее ушел на поле. Прошел сквозь рожь и устроился на небольшом холмике среди ржи. На холмике росли два деревца и несколько кустов, так что мне там хорошо было - и в тени, и не видно меня с дороги. Правда, и мне дорогу плохо видно, но если кто-то с нее в мою сторону пойдет, то замечу. Так что я прилег, вытянул натруженные ноги и полежал немного. Ко всему прочему у меня спина и шея обгорели. Смазать нечем, потому придется терпеть. Достал хлеб из левого кармана штанов(я его разломил ,чтоб карманы поместился),запивая водичкой из фляги. Хлеб был каким-то непривычным. Сейчас такой не пекут кисловатый. Но я жевал. Есть хотелось, значит,  бодун преодолевается. Дожевал. Вроде как-то слева в животе поднывать стало. Ноги болели, болела спина, обгоревшая за день, голова, правда, уже почти отошла.
Хотелось спать, но я крепился, ибо надо было думать. Куда мне деться? И где я сам?
По вопросу «где я сам» мозги мои с изрядным скрипом выдали, что я где-то на дороге летом 41 го. Почему? А потому что на гимнастерках убитых погон не было, а были петлицы. Погоны появились вроде как через год. Ну, тут я точно не помню, но первое время воевали без погон. Оппа, вспомнил! Видел я у Вовки Рыжего на компе отрывок из фильма Бондарчука про Сталинград, так там еще в петлицах, а не в погонах. Точно! В кино врать не будут!
Время - ну где-то июль или август. Обычное такое жаркое лето.
А где я сам? Природа вроде на околопитерскую похожа, хотя места мне не знакомы.
Теперь крепко подумаем еще раз. Докуда немцы дошли? До Питера, еще и блокада была. Она уже осенью и зимою случилась, это я точно помню. Много людей про это говорило.
Еще немцы почти до Москвы дошли. Но к зиме. Я в паре фильмов по телику видел, как под Москвой войну зимой показывают. Под Москвой я не бывал, не знаю, похожи ли там места или нет.
Еще немцы на юге наступали и до Сталинграда дошли, но тоже к зиме. Но вроде у Бондарчука под Сталинградом в кино сплошная степь без леса. Значит, не там.
Получается, что я либо на Питер иду по дороге, либо на Москву. Ну, не вообще, а вообще. Тьфу, я как-то запутался. А, ну ясно, по дороге я могу идти и  конкретно в деревню Гузномоевку, но при этом общее направление у меня еще и на Москву или на Питер.
Если к Москве и Питеру немцы пришли осенью и даже зимой, то можно посчитать, что  сейчас они посередке между границею и Москвой или Питером.
Блин, а где тогда граница проходила? Вроде тогда Белоруссия не отдельно от нас была?
А, вспомнил, мне кто-то говорил, что раньше Эстония тоже была самостоятельная и Латвия с ней. А перед войной их присоединили к нам. Точно! Когда мне лет десять было,  было 60 лет присоединению,  и по телику была передача, как их присоединили, а потом латышей с эстонцами сажать стали в лагеря. Я еще запомнил, что на передаче был старый человек, он сказал, что это было никакое не насильное присоединение, он помнит, как все люди в Риге веселились и наших солдат цветами одарили. Ну,  на него зашикали, дескать, он сталинист и оправдывает преступления антинародного режима.
Я еще батяню спросил, правду дед этот в телевизоре говорил, а батяня был смурной после ночной смены и сказал, что в Прибалтике вообще не народ, а … , с них станется сегодня цветами встречать, а завтра вслед камнями кидаться.
А теперешняя граница с Эстонией за Псковом, а чуть дальше и с Латвией. Ребята говорили, что хоть Латвия, хоть Эстония всего ничего в ширину, так что я и считать их не буду. Значит, я где-то посередке между Псковом и Питером. То есть получается, что  на Луге.
А если я не под Питером, тогда и не скажу где.
Ладно, фиг с ним, будем считать, что под Питером, на Луге,  для простоты.
А дальше что? Вот, прохожу я еще пару километров, выходит навстречу мне НКВДшник с пистолетом и говорит: «Стой, предъяви документы!» Прям как наш сторож, только тот без пистолета. Те, кто только устроились,  начинают пропуск искать, а те, кто уже давно, посылают сторожа и дальше идут.
Ну, документов у меня нет. Далеко лежат, отсюда не видать. Ладно, кто такой? Ну, это я назовусь. Где живешь? В Санкт-Петербурге, который в  Ленинградской области. Оп-па!
Дальше можно не говорить. Шпион, однозначно. Выучил  новое название области, а город зовет по старому названию. И штаны с китайской надписью. Именем Берии - расстрелять! Или кого еще там именем? Конторовича? Нет, Кагановича! Конторович-это какой-то писатель, что книги пишет, про моряков,  наверное, «Черный бушлат»» называется.  Надькин хахаль его в прошлую поездку начал читать, но потом Надька его отвлекла. И пристрелит меня. Прилетел, блин,  из-за этой тупой готической …. , чтоб меня расстреляли тут же!
Не ,не отвлекайся, думай давай! Ну ладно, отвечу я правильно, что из Ленинграда и улицу назову. Отца с матерью назову.
А чего я не в армии? Ну, есть у меня и правду такая болезнь, как астигматизм. Это какая-то болезнь, что вижу я не здорово хорошо. Мне очки бы надо носить, чтоб далеко видеть, но я ни за что глаза вторые не надену! Чтоб парень в очках ходил - да лучше утопиться! Чтоб считали тебя задохликом и маменькиным сыночком!
Ну ладно, очки у меня были, оттого я не служу, а их я потерял. А зачем я здесь, под Лугой? Что я здесь делаю, если не шпионю?
Ну ,скажу я, что работаю на складе стройматериалов. А что мне надо тогда на Луге? Не берут воевать, так надо сидеть в Питере, то есть в Ленинграде и кирпичи разгружать или гвозди там. Изогипса и сатенгипса  тогда, наверное, не было, но кирпич был, и склады на него быть должны.
И обои. Наверное. Ну,  дерево- то точно было. Не решает тут дело это. Никак не объяснишь, что я здесь делаю. А про шашлыки и готку говорить не надо. Задницей чую, лишнее это.
Ну дальше спросят меня - сколько стоит в магазине буханка хлеба? Или картошка? А что я скажу? Спрошу: они «Ашан» имели в виду или «Перекресток»? Расстрелять!
Блин, придумал!
Я ж вспомнил, что наши в 40 м году Латвию заняли! А вдруг я? Ну, русские ж там жили, пока их снова не заняли. Жили, вон тот дед, на которого в телике ругались, жил же там. Во, вот это решение!
Отчего я тут? От немцев из Риги драпаю! А почему сюда попал! А вот сел я с директором на грузовик, погрузили мы туда деньги и разные документы и поехали подальше от немцев. Кирпичи – то не увезешь. Почему я поехал? А потому что русский! Мне с немцами общаться не хочется, это местные латыши такие, как отец сказал. Они вчера цветы кидали, а сегодня могут навозом кинуть, а могут и гранату. Класс!
И про свой склад и прежнюю работу я могу все без запинок рассказать. Ибо капитализм сейчас дикий, и тогда дикий был. Так что расскажу, как хозяин девок на работу брал через постель, как нас он сначала устроил без трудовой, чтоб налоги не платить, а зарплату из кармана доставал. А мог и не из того кармана достать. В котором меньше лежит, чем договаривались.
Если я чего такого сболтну незнакомого, как супермаркет (мать говорила, что при Союзе такого слова не было),то скажу, что это такое рижское понятие. А что ,мне нравится. Спросят, как винтовку заряжать? А откуда мне знать, нам. русским латышская власть не доверяла, вдруг мы на нашу сторону перейдем!
Зашибись, классно придумал! А чего я такой неодетый? А немцы бомбили. И меня с грузовика взрывом сшибло. Во, до сих пор морда опухшая и голова болит. А одежа? Ну, что осталось, то и надел. Остальное вообще ни на что не годится. А отчего надпись? А я знаю ? Может, это шведское, а может, английское? Что дешевле было, то и купил. Когда денег мало, хоть турецкое, хоть китайское купишь и рад тому будешь.
Ну ладно, полежал и полежал, надо тело  подымать и дальше идти. Только надо идти где-то сбоку от дороги, чтоб при нужде с нее быстро спрыгнуть. А куда я иду? То есть вот я сейчас иду вперед, а может мне нужно идти туда, откуда я иду?  Я мож сейчас на Псков иду, а мне нужно на Питер, а для того назад идти надо? А фиг поймешь.
Стоп, а куда та наша бронемашина носом развернута была? В поле. Ведь ее с дороги сбросило, а тут фиг поймешь, куда она ехала перед тем. Немецкие самолеты куда летели? Ну, туда, куда я сейчас тащусь. Но опять как просечь, это они бомбить полетели или к себе домой?
В общем, иду я куда шел, встретится мне должна или деревня, или указатель поворота, или люди. Кто-то скажет, где я и куда я. Без этого никак. Навигатора у меня нету, чтоб сказать, что я уже проехал мимо нужного поворота…
Но прошел я недалеко. В животе забурлило, и вчерашний шашлык стал проситься наружу. Хлебушек-то хорошо сработал, в правильном направлении. Блин, а сколько я это вчера сожрал? Откуда это во мне столько поместилось, и все не кончается и не кончается? Как говорила Надька, глядя на обделавшегося котенка: « Сколько же … помещается в этом маленьком тельце? Ни за что бы не подумала, что столько может!»
Так и со мной.  В будущем году здесь все расти как на дрожжах будет. А я – аж ослаб от большой разгрузки. Отошел и посидел уже не орлом, а по- обычному.
Отдохнул и пошел. Вышел на обочину и двинул дальше. Тут дорога липами обсаженная, поэтому иду, маневрируя со стороны на сторону, чтоб в теньке оказаться. А сколько мне идти? А фиг его знает. Но, думаю, что вряд ли такое может быть, чтоб километров двадцать пройти и ничего не было. Ни деревни, ни села, ни прохожего, ни проезжего. А сколько я уже прошел? Не знаю, ногам-то больно, значит , не остановку прошел. Ну,  эти двадцать километров таки кончатся. Или сегодня вечером, или завтра утром. Ну ведь не буду ж я по кольцевой развязке ходить и ждать, когда это кольцо кончится?  Что-то да и будет.
А пока этого нет,  надо дальше подумать. Вот пойду и головой работать буду. Откуда я здесь взялся и как – это я уже придумал, только с НКВДшниками, как с ментами разговаривать надо, без подробностей то есть.  Двумя словами. Чтоб не проболтаться про ненужное. 
Про год рождения не говорить, чтоб не ляпнуть, а говорить, что 22 года  и три(или четыре) месяца.
А дальше как быть? Вот, я про себя рассказал, они сделали вид, что поверили, а куда потом? В Питер идти? В блокаду? Как-то не очень хочется. И есть другая засада - в деревне Зуево мои выдумки могут за правду сойти, ибо кто там найдет человека из Риги, что поймет, что я вру, а вот в самом Ленинграде –запросто. А дальше - чего ты врешь, скотина? Ты шпион или кто? Или кто, только ведь не  поверят, что я упился и проснулся уже тут.
Значит, надо как-то на войне остаться.
Засада тут только с моим астигматизмом. Ну,  тут, наверное, скажу, что у меня чего-то с глазами, потому меня и пока не призвали, должны были направить на обследование, но  тут война началась, и все ушло. А белого билета не дали. Ну и вообще-то я не зоркий сокол, но вижу терпимо. Танк, наверное, замечу. Да и если проситься не в снайпера, а в саперы, то в них, наверное, по фигу мое зрение. А в строительном деле я немного волоку, и на складе работал, и с батей шабашками занимался: гараж построить, сарай отремонтировать на даче, забор поставить. Я не дока в этом деле, как покойный батя, но не полный нуль.
По военному делу - нуль однозначный, так что продолжаю рассказывать, что меня  латыши в армию не брали, ибо кровь у меня не такая, и не блондин, да и там, наверное, не то оружие, что у советской армии было.
Или тогда она Красная армия называлась? Не помню, ну ладно. Или в обоз. Да и склады в армии какие-то быть должны, не все же солдаты на себе таскают. Да и говорили служившие ребята, что они бывали на складах и в части, и в округе, а там вообще чего только нет.
Ну я и представляю, что если даже солдат «Дошираком» только кормить, то, чтоб им запас на пару дней сложить на дивизию, нехилое здание нужно.
Вот так и надо, в саперы проситься. Ты как бы и при деле, и не в тыл рвешься. А, я даже знаю мужика, какой в саперах служил! Это ж батянин кореш, дядя Петя, что в третьем подъезде жил!
Они с батяней,  когда сидели за пузырем, про многое рассказывали друг другу. Батя – то в ракетчиках служил, про это сейчас  нечего рассказывать. А вот что там дядь Петя рассказывал?
Ну, они котлованы рыли на учениях, у них какая-то машина для этого была. Дороги исправляли, у них бульдозер был и еще что-то. Мины ставили-снимали, но это не сам дядя, а их другой взвод делал. Еще они ремонты в казарме делали, мостики ремонтировали и переправы строили. Когда для себя, а когда колхозу. А им от щедрот колхозных мяса в котел, да и девки колхозные вокруг были…
А, они еще мишени для стрельб делали, чтоб потом их на стрельбах раздолбали снарядами.
Дядь Петя говорил, что он после службы по  стройкам Сибири помотался, и все умел, потому что на службе и то узнал, и это. Хошь на пилораме, хошь на бульдозере, хошь топором что сделать.
А дедовщины у них не было. Потому что серьезным делом занимались, а не дурью маялись, чтоб время на дурь было.
Так он говорил. Ну,  вроде как и тутошние саперы должны серьезным делом заниматься. Так что и я не против серьезного дела. Вот только насчет мин я не знаю ничего. Тогда надо тоже в другой взвод проситься, который мины не ставит.
Так я и шел до сумерек, когда ноги совсем не устали и понял, что пора уже лечь и отдохнуть. Ноги-то совсем не того. Интересно, сколько я протопал-то?
Нашел пару невысоких, но разлапистых елочек,  под нижними ветками одной из которых и решил прилечь. Вдруг ночью мне на радость дождик пойдет. С другой елки в темпе ободрал мягких веток, чтоб не на голую землю залечь и залег. Перед сном кусочек хлеба отломил и сжевал,  да из фляги отхлебнул. «Ложусь на новом месте, приснись жених невесте,» как мать раньше говорила, когда мы  где-то не дома ночевали.
Но невеста не приснилась. Сон был какой-то прерывистый и страшный, что-то я такое страшное и опасное видел, отчего просыпался и спешно отбегал отлить лишнее. Потом снова ложился и снова меня что-то будило. То сон, то какие-то букашки, гуляющие по моей обгорелой спине, то гад -филин орать что-то начал. Огрызок летающий, чтоб  у тебя запор случился и ты от перегрузки  взлететь не смог!
В общем, уснул я спокойно только под утро, а до этого не сколько спал, сколько маялся.
Но не спал не только он в перелеске юго-восточнее Кингисеппа, не спали еще многие другие.
И не спал также товарищ Сталин.
У него еще до войны сон стал сдвигаться наутро и позже. Оттого он все чаще засиживался заполночь, не спал большую часть темного времени, а засыпал под утро и спал почти до обеда. А с началом войны все чаще приходилось засиживаться до 5 или даже шести утра. Но  дел сваливалось все больше и больше, приходилось вести прием в кабинете и утром ,и вечером, и даже на даче приходилось быть оторванным от сна- больно тяжелые вести приходили. Видно было, что будили его со страхом, что будят, но не разбудить было еще страшнее.  Война требовала немедленных решений. Да еще и ТАКАЯ война.
А здоровье было уже не то, что прежде. Поэтому периодически приходилось не вести прием в Кремле, а оставаться на Ближней даче, а общаться по телефону только  в случае неожиданностей. Надо было отдохнуть, потому что не отдохнешь тринадцатого, то есть вчера, потом будешь дальше работать ,ощущая постоянную утомляемость. Такое бывало и раньше, но тогда и здоровье было получше, да и цена ошибки становилась слишком велика.
А сон был все хуже и хуже. Последние несколько дней сон совершенно не приносил отдыха и успокоения. Только сомкнешь глаза, как в голову лезет всякая гадость. Добро бы виделись во сне гибнущие дивизии и корпуса,  это бы было понятно, но лезет именно гадость какая-то: странные люди, которые ему советы дают! И советы-то какие-то непонятные. Одни говорят, что
Павлов предатель, а Жуков вместе с ним. Другие - что не арестовывай его, он не виноват! Как же! Но интересен разброс мнений.  И другое советуют - диверсантов вводи, истребитель И-185 запускай в серию, не доверяй Т-34,ибо его харьковские оборзевшие инженеры сделали на тяп-ляп, бывает и совсем непонятное : «кума нужна». И фигуры разные - когда интендант третьего ранга, из -под формы которого торчит какой-то явно не советский костюм, когда три типа, один из которых  явно еврей ,где-то на лесной дороге. Бывают и другие,  даже женщины. И советуют, советуют…Страна советов даже ночью!
Про Павлова – и без каких-то там советчиков разберемся, что делать с человеком. который целый округ в неделю про…, а остальное - бред несусветный. Как может помочь река Кума в нашей войне? Там и река-то такая, когда есть, когда нет ее.
И-185-это вроде бы та машина, на которой у Поликарпова продолжают биться летчики? Оказалось, что  нет, это на предыдущем. А этот  еще только испытания проходит, и пока, как Яковлев сказал, себя особо не показал. И самое неудобное то ,что пока для него нет мотора. М-90 еще стендовые испытания проходит, а М71 – еще в серии тоже нет. Гнать в серию такую машину - явно преждевременно, даже в нынешний момент.
Про Т-34 отзывы как раз с фронта благоприятные.  Федоренко, правда, говорит, что мотор у него еще не доведенный, оттого срок работы небольшой, но харьковские товарищи упорно над мотором работают. И правда, машина очень красивая и мощная. Как сильная  женщина.
Ерунда какая-то во сне идет. Словно кто-то задался целью ему специально насоветовать ненужных и опасных прожектов. Не иначе как немецкая разведка что-то задумала. Лаврентий говорил, что есть у них такая организация «Анаенервы»(или наподобие),которая  колдовством и оккультизмом занимается. Может, это они так пытаются его достать, чтоб ошибку сделал?  Лаврентию дадим задание – уточнить про эту контору по нервам.
Раздраженный, Иосиф Виссарионович закончил текущие дела и лег спать. Но во сне его ждал сюрприз: привиделся ему некто черный,  с кроваво-красными глазами, да еще и с луком, что клялся ему именем какой-то паучьей богини, что вступит с ним в союз и будет воевать до последнего врага их обоих, хоть бы и триста лет это делать придется!
Вот напасть! Прямо – таки дэв из маминых сказок детства!
Сталин проснулся в полдесятого и долго ругался, вспоминая уже подзабытые грузинские ругательства молодости.
Позвонил в Генштаб.  На фронте ничего угрожающего за ночь не произошло. Он решил сегодня прием в Кремле тоже не вести. После таких снов совсем плохо  может стать. И надо будет еще попробовать по рюмочке коньяка на сон грядущий принимать.  Глядишь, эти советчики провалятся туда, куда им и положено - в адские бездны.
И снова прилег, дав распоряжение Власику насчет коньяка.
В десяти верстах от Кингисеппа  зевающий я выбрался из-под елки и пошел делать утренние дела.
Где я и что сегодня за день, я  еще ничего не знал. А было сегодня 14 июля. Вчера впервые применили «Катюшу», а сегодня немцы вышли на восточный берег Луги южнее меня, у Сабска и Ивановского. Это было в километрах двадцати от меня, только я этого не знал, а оттого не спешил и, пожевав остаток хлебушка, отпорол китайскую лейбу и малость подправил цвет штанов при помощи грязи. Так они не столь  бросались в глаза. 
Закончив дела, взял почти пустую флягу и пошел к дороге. Сделал несколько шагов, вспомнил и покрыл себя матом. А потом еще раз покрыл. Барахло с покойников я снял, а не почесался  посмотреть, кто они такие!  То есть я трупоед и мародер какой-то получаюсь, а не свой! Шакал и гиена прямо!
И так сколько людей так и навсегда остались помершими бог весть  где и когда, а теперь и я к этому руку приложил. Среди моих знакомых были ребята .что копом занимались, кто нормально, а кто и по-черному. Они и рассказывали, что незахороненных убитых вокруг города еще полным-полно, а вот понять, как покойника звали уже нельзя по большей части. Медальонов у всех нет, у тех, кто имел,  заполнен не всякий, а из заполненных - часть уже испортилась. Хорошо, если на фляжке или ложке имя-фамилия  выцарапаны. Некоторых  так находят, и даже кто-то из родных живы могут быть. Не думал я, что таким шакалом окажусь. Одно меня извиняет, что вчера после многих радостей голова не своя была, не смикитил…Хорошо начинается жизнь в этом году, сначала мне свинью подсунули, а потом я  сам постарался…
Через пару километров, когда я малость успокоился и крыть себя за долбоклюйство перестал, встретился мне, наконец, живой человек. И даже живая лошадь.
Навстречу мне выехала телега, запряженная худой конячкой. А на телеге сидел старый хрен, вроде деда Федора, только  почище выглядящего. Дед Федор, когда от него жена ушла, сначала дырки в трениках проволокой закручивал, а потом ему пофиг стало все, и он не только дырок не замечать стал, но и то, что в штаны делал. Ну, вот этот дедок и выглядел, как дед Федор до ухода бабы Мани. Штаны зашиты, но морда протокольная. Так батяня выражался, а когда я спросил, что значит это, то сказал, что раньше народ не так пофигически жил и вел себя как люди, потому и менты забирали только синяков, когда те напьются и что сделают. А потом, когда те вытрезвятся, то на них протокол составляли и штраф выписывали за пьянку и свинство по пьяному делу. Оттого и название пошло. Про нарков батяня говорил, что в его молодые годы про таких не слышали даже. Даже как-то не верится, что такое быть может.
К деду я вежливо обратился :
--День добрый, дедушка!
Потом добавил, как бабушка когда-то говорила незнакомым людям: «Спаси Христос!»
Дед вожжи бросил, скотина стала, а сам он рот раскрыл и глядит на меня, как я бы глядел на НЛО посреди Литейного проспекта. Аж бычок изо рта вывалился. Потом собрался и выдавил:
-- И тебе добрый день!
Наверное, ему тоже белочка померещилась, как мне вчера утром, только вместо белочки мужик с опухшей мордою  и почти что без штанов. Не, наверное, черт, а не белочка.
--А где я сейчас, дедуля? Что рядом есть, деревня или город какой?
--Ямбург есть, совсем недалече.
Я вытаращил глаза. А где этот Ямбург? Дед понял, что я не врубаюсь и забормотал, что так город о при царе звали, это он сболтнул по привычке, а сейчас его Кингисеппом называют. Вот туда идти и верст пять будет.
Я на автомате поблагодарил и дальше пошел мимо  деда на телеге.  Пошел и размышлял, хорошо ли это будет, в Кингисепп идти, не лучше ли его обойти стороной. Может, и лучше, но как? Если я правильно понял, то подхожу я к Кингисеппу со стороны Эстонии, то есть либо с запада, либо около того. И если мне его обходить, то передо мною будет река Луга. А ее переплывать не простая задача.  Мосты - они, конечно, есть, но и сейчас на Луге не так много мостов, а в другом сейчас их меньше, и бить ноги от моста к мосту тяжело, особенно без жратвы. Про НКВД я подумал, но чего-то вчера она меня больше пугала, чем сегодня. Вот что значит сидеть на измене.
В Кингисеппе я был, когда в  автомагазине работал, мы там что-то закупали. Диски,  кажись. Ничего интересного в нем нету.
Прошел я еще с километр и услышал : «Стой!» Стал и головою верчу, откуда это. Из кювета слева поднялись два солдатика в зеленом и касках. Стволы на меня наставили.
--Кто такой?
--Свой!

Отредактировано AD (27-07-2012 12:58:03)