Дунг, маркваш

- И что с того? - брат орет так, что за двести метров слышно. - Мало ли кто самый крутой в галактике! Подумаешь, мужики во всех мирах боятся! Да ни одной расы нет, чтобы про нее легенды не ходили! Они же молодые совсем! Наивные! Неужели нельзя было их к этому подвести как-то?! Подготовить?!
Ответов Ракши не слышно. Судя по паузам в криках Куяна — оборотня не молчит, но и горло рвать не собирается. Честно говоря, аргументов у нее хватает. Начиная с собственного возраста и кончая... Да готовили они, готовили. Так намекали, что даже до меня давно дошло. Орков предъявили худосочных, гномов здоровенных, розовых руконогов, людоедов, питающихся черти чем вместо положенной человечины. Да и Матрена на темы вкуса эльфийского мяса распространялась. Трудно было не понять.
Вот только эльфы — это же национальная мечта! Попробуйте отобрать у человека мечту! Нет не так, попробуйте «подготовить»! Аккуратненько так подвести к мысли, что скоро эта «самая возвышенная и почти достигнутая» накроется медным тазом! Пошлет ведь, и прав будет. Может и в лоб заехать. Уж наши-то, «самые крутые в галактике», так просто за милую душу.
А если вот так, намеками, то они эти намеки на носу вертели и в упор не видели. То есть, просто не заметят ничего и попрут дальше, навстречу всеобщему эльфийскому счастью.
Вот и пришли. Встретили. Теперь плашмя валяются в фургоне и рыдают в четыре ручья. Два Палкиных и два Веткиных. Веткины ладно, их запасливый Михал платочками промокает, а вот Палочкины прямым ходом идут мне в рубашку. А она уже насквозь промокла и дополнительную влагу принимать не желает.
А тут еще гном со своими методами успокаивания!
- Вет, - шепчет гном. - ну хочешь, с повозки меня урони!
- Отстань, - хнычет Ветка. - Уйди от меня! - и тут же вцепляется в Михала руками. - Нет, останься! Но отстань!
В голос бы заржал. Жаль не до того!
- Пал, - продолжаю гладить любимую по головке, - ну не плачь, золотце. Да черт с ними, с эльфами! Подумаешь, зеленые. Может, здесь какая другая раса на вас похожа!
- Да-а? - всхлипывает она. - Тебе хорошо говорить! А где мы их искать будем? Их здесь се-емьдесят! - и снова разражается рыданиями. - Даже больше!
- Штук восемь мы видели, - пытаюсь отвлечь девчонок расчетами. - Дроу и феи тоже отпадают. И оборотни всех цветов. Сейчас вытащим из Михала описание всех, кого он видел, еще кого-нибудь отрежем... Останется штук сорок от силы. Не так уж и много... Михал, у тебя лишнего платка не найдется?
- Дойдем до Егора, - поддерживает гном, протягивая мне кусок материи, больше похожий на двуспальную простынь, - он расы все знает. Всё равно варианта другого нет. Как кандидатов проверять собирались? Спать что ли со всеми, пока не сдохнут?
Девчонки от неожиданности затихают. Похоже, подобным вопросом не задавались.

С другой стороны повозки слышится звук удара. И возмущенный крик гнома:
- За что?
- Ты зачем это притащил? - шипит Ветка. - Ишь, губы раскатал! В любви не признавался, замуж не звал, решил одной паршивой резинкой откупиться?
- Веточка, я... это... Исключительно для наших влюбленных! Смотреть же больно, как они мучаются! Вот прямо сейчас все отдам!
- Что?! - новый удар еще громче. - Я тебе отдам! Сколько их у тебя?!
- Ну это... - мнется Рагим. - С полсотни будет...
- Отдашь восемь!
- Половину, - вмешивается Пал.
- Двенадцать, - не соглашается Ветка. - А то нам самим не хватит!
- Пятнадцать! И эта повозка наша! Не порти мне первую брачную ночь!
- Девочки! Не ссорьтесь, - пытается успокоить страсти подземник. - Я завтра еще достану...
- Мы сегодняшнюю ночь делим, - хором заявляют эльфийки, а Ветка добавляет, - и у тебя десять минут на соблюдение всех формальностей и поиск свободной повозки. Здесь у Пал будет первая брачная ночь!
- Сколько тебе надо времени, чтобы достать еще? - деловито уточняет Пал.
Кажется, любимая меня несколько переоценивает. О Веткиных прогнозах насчет возможностей гнома судить не берусь, но поскольку Михал потрясенно молчит, ему придется еще труднее. Наконец гном приходит в себя.
- Сейчас. Черт! Иблис, ядрена бабуренка!
- Вызывали, Михал Ольгович?
У входа в фургон возникает нечто рогатое, при шерсти и копытах. Нет, я всё понимаю, но неуловимые контрабандисты Шайтана, бельмо на глазу всех силовых служб галактики, на побегушках у местных гномов - точно перебор! Тем временем Михал делает заказ:
- Будь другом, подгони еще презервативов.
- Сколько, каких?
- Разных, - начинает гном. - А количество...
- Пятьсот, - заявляет Пал.
- Тысячу, - поправляет Ветка. Ненадолго задумывается и подводит итог. - Всего тысячу пятьсот, - и, посмотрев на ошалевшую волосатую мордочку, добавляет. - Иначе тебе придется заменить ребят!
Гном обреченно кивает. Черт бросает на нас с Михалом сочувственные взгляды и исчезает, оставив приличных размеров коробку.
- Знаешь, Ду, - вздыхает гном. - Пожалуй, эту ночь нам не пережить. Хоть с презервативами, хоть без...
Очередной удар, легкое уханье гнома, сменяющееся звуком поцелуя.
- Веточка я люблю тебя! А пустой фургон едет следом...
Снова какая-то возня. Не то Михал получил очередной тумак, не то с точностью до наоборот. Честно говоря, мне не до них. Пусть делают, что хотят и где хотят. Осмелевшие руки Пал сводят меня с ума...

Вылезаю на улицу. Там всё по-прежнему. Михал возникает из-за Веткиной спины,  что-то ей говорит и набрасывает на плечи рубаху. Подруга оборачивается, отвешивает гному подзатыльник, закрепляет эффект поцелуем и просовывает руки в рукава. К ней подскакивает Рыг в образе синей собаки и шепчет на ухо. По лицу Вет растекается мечтательная улыбка. Возмущенная оборотня, на ходу меняя облик, с криком: «Ку! Ты мне еще три раза должен!», несется к дальнему фургону.
- Рыг, - кричу вдогонку, - ты чего опять посинела?
- Экспериментирую, - откликается она и с торжествующим воплем исчезает в повозке.
Не отпуская руки Дунга, топаю пить кофе. Интересно, а где эти, зеленые? Впрочем, они мне на фиг не нужны! И белые тоже! Мне и так хорошо…
У костра новое действующее лицо. Здоровенный мужик с иссеченными шрамами лицом в куртке и штанах незнакомых мне, но явно военных фасона и расцветки. На рукаве круглый шеврон со странной двуглавой птичкой на фоне пятиконечной звезды. Головы у птички собачьи и довольно добродушные, но зубастые. В правой лапе птицесобак сжимает меч, в левой – что-то, напоминающее гранату.
- И куда я попал? – задумчиво цедит мужик, прислушиваясь к доносящимся из фургона Ракши звукам. – В питомник для озабоченных щенков?! Или это секстур по местам боевой славы?! – останавливает взгляд на гноме. – Михал, может, ты мне объяснишь?
- Ты, товарищ песпец, на детей-то сильно не гавкай, - умиротворяющее и немного просительно говорит гном. – Они хорошие детки-то…
Это и есть знаменитый песпец? Из тех, кого Ракша «настоящими» зовет? Здоров, конечно, ну и что? Громче падать будет!
- Вижу! – хмыкает мужик. – Особенно хороша вон та, беленькая, что у тебя за спиной прячется. Никак женишься, старый кобель?
- Так это… - мнется гном, - Там видно будет...
И летит прямо на мужика. Тот с показной ленцой освобождает Михалу дорогу.
- Я тебе покажу «видно будет», - шипит Ветка.
- Женишься, женишься, - констатирует здоровяк. – Попал, бродяга. У этой не забалуешь!..
Гном с кряхтением поднимается с земли.
- Веточка, счастье моё! Нельзя же так! – уворачивается от Веткиной ноги. - Я имел в виду, что могу не дожить до свадьбы… - снова уходит от удара, на мгновение приняв совершенно невозможную позу. - С такой-то невестой, - падает, перекатывается вбок и, оказавшись вдруг стоящим за спиной у подруги, обхватывает ее двумя руками и целует в ухо. - Запросто можно не дожить, - получает ногой по лодыжке. Захватывает губы. Кажется, договорились.